Подобная догадка, однако, чрезвычайно далека от того, чтобы признать февральскую революцию продуктом немецкого творчества, как склонны к тому некоторые из современников-мемуаристов. «Внутреннее» убеждение Гучкова, Родзянко и многих других, что из Германии к нам в заготовленном виде вывезены были даже документы образца довольно знаменитого «приказа № I», не принадлежит к числу серьезных исторических аргументов, заслуживающих рассмотрения по существу. Это аргумент почти того же порядка, что и сообщение, передаваемое в воспоминаниях небезызвестного инж. Бубликова, который в свое время был назначен Временным Комитетом Гос. Думы комиссаром по железным дорогам и сыграл активную роль в дни революционной пертурбации, - ему компетентные люди в Стокгольме говорили, что последний министр внутренних дел царского режима Протопопов сговаривался немецким посланником в Швеции бар. Фон Люциусом об устройстве революции в России для заключения сепаратнаго мира с Германией ….
Историк пока не имеет в своем распоряжении почти никакого материала для того, чтобы конкретизировать даже те догадки, которые могут быть подчас признаками довольно обоснованными - напр., наличие какой-то тайной посторонней руки, направлявшей в определенное русло кронштадтские события первых дней революции и руководившей теми «подозрительными типами», о которых говорят многие очевидцы которые призывали к избиению офицеров, к погрому к захвату казенных денег («народного достояния»). Но что здесь от немцев и что от возможной полицейской провокации, видевшей в анархии разложение революционной стихии? Насколько осторожным приходится быть в этом отношении, показывает та ошибка, которая допущена, была в предфевральские дни лидером думской оппозиции Милюковым и которая не была исправлена им уже в качестве первого историка революции. Я имею в виду открытое письмо его, обращенное к петербургским рабочим и призывавшее воздержаться от участия в день возобновления сессии Государственной Думы 14-го февраля в демонстрации перед Таврическим Дворцом, провокационные призывы которые исходили из «самого темного источника». Недостаточно в то время осведомленный, как политический деятель, о характере рабочего движения, лидер думской оппозиции не разобрался в фактической стороне этого «самого темного момента в истории русской революции» - в действительности указанные призывы, хотя и анонимные, исходили от так называемой «Рабочей Группы», образовавшейся при Военно-Промышленных Комитетах, т. е. шли от соц. - демократических элементов, наиболее умеренных и «оборончески настроенных.
Расшифровывая уже позднейшие «догадки» историка, один из биографов Милюкова, вернее автор юбилейной статьи, пытавшийся изобразить только одну из «самых блистательных», но и «парадоксальных» страниц этой биографии (роль Милюкова при попытке сохранить монархию в дни февральского переворота) замечает: «Мысль его достаточно ясна: он подозревал, что таинственным источником, из которого шло руководство (курсив мой. С. М.) рабочим движением был германский генеральный штаб». Характерно, что записка Охранного Отделения от 1-го февраля приписывала инициативу демонстрации 14 февраля главарям прогрессивного блока.
Если «германская деньги» и «сыграли свою роль в числе факторов, содействовавших перевороту», то искать эти деньги, конечно, надо в среде деятелей той группы руководителей рабочего движения, которая «вместо хождения к Таврическому Дворцу с резолюцией в Думу» пропагандировала уличное выступление «под красным знаменем революции», чтобы «одним ударом снести Государственную Думу и царское самодержавие» (Шляпников). Но большевистские круги в России в те дни были еще невелики и неавторитетны, - очевидно, в их распоряжении и не было тогда каких-либо значительных денежных средств. Только революция, когда «пудовик» свалился с сердца ген. Людендорфа, тайно мечтавшего о смуте в России, изменила всю конъюнктуру, и по праву новую главу нашего повествования можно назвать «пломбированным вагоном» - слишком велико было значение этого акта в последующих судьбах страны.
В мою задачу не входит подробное повествование о тех обстоятельствах, которые сопровождали воззвание Ленина в Россию после февральского переворота. По чьей инициативе возникла среди русских эмигрантов, находившихся в Швейцарии, мысль о проезде через Германию? Большевики любят подчеркивать, что инициатива была Мартова, предложившего добиваться обмена политических эмигрантов на интернированных в России немцев, так как интернационалисты, внесенные в международные контрольные списки, пропускались, при «попустительстве» Временного Правительства, Францией и Англией. I
Исполнительный Комитет Совета Р. Д. в Петербурге получил от имени образовавшегося в Берне Эмигрантского Комитета через Копенгаген телеграмму, в которой заключалась угроза, что если проект обмена на интернированных немцев не будет осуществлен, то «старые борцы» сочтут себя в праве «искать других путей для того, чтобы прибыть в Россию и бороться…. за дело международного социализма». Намек был ясен. Но все-таки это было будущее, которого выжидать ленинцы не намеревались, ибо полагали, что отсрочка «грозит причинить величайший вред русскому революционному движению». Когда прошло две недели и ответа из России, но было, «мы решились сами провести названный план» - так заявили в официальном коммюнике, напечатанном в «Известиях» («Как мы доехали»), представители прибывшей в Петербург 3 апреля первой группы эмигрантов из «запломбированного вагона» - их было 32 человека во главе с Лениным. «Другие эмигранты - замечало, коммюнике - решили, подождать, считая еще недоказанным, что Временное Правительство так и не примет мер для пропуска всех эмигрантов».
Итак «решили сами провести названный план» то есть проект соглашения двух правительств о взаимном обмене заменить односторонним согласием Германии пропустить через свою территорию интернационалистов - формальных граждан воюющей державы. Предварительные переговоры о возможности соглашения при посредстве отчасти министра швейцарского правительства Гофмана повел одни из руководителей Цимморвальда швейцарский с. - д. Гримм - тот самый, который позже появился в России, как посредник по сепаратному миру, и был выслан Временным Правительством. Ленин сообщил посреднику, что его «партия решила безоговорочно принять предложение (с чьей стороны?!) о проезде русских эмигрантов и тотчас организовать эту поездку». Численность этой «партии» была не очень велика - на первых порах Ленин насчитал «10 путешественников» (напечатано во II т. «Лен. Сборн.»). Другие отказались следовать прямолинейной линии большевиков:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Историк пока не имеет в своем распоряжении почти никакого материала для того, чтобы конкретизировать даже те догадки, которые могут быть подчас признаками довольно обоснованными - напр., наличие какой-то тайной посторонней руки, направлявшей в определенное русло кронштадтские события первых дней революции и руководившей теми «подозрительными типами», о которых говорят многие очевидцы которые призывали к избиению офицеров, к погрому к захвату казенных денег («народного достояния»). Но что здесь от немцев и что от возможной полицейской провокации, видевшей в анархии разложение революционной стихии? Насколько осторожным приходится быть в этом отношении, показывает та ошибка, которая допущена, была в предфевральские дни лидером думской оппозиции Милюковым и которая не была исправлена им уже в качестве первого историка революции. Я имею в виду открытое письмо его, обращенное к петербургским рабочим и призывавшее воздержаться от участия в день возобновления сессии Государственной Думы 14-го февраля в демонстрации перед Таврическим Дворцом, провокационные призывы которые исходили из «самого темного источника». Недостаточно в то время осведомленный, как политический деятель, о характере рабочего движения, лидер думской оппозиции не разобрался в фактической стороне этого «самого темного момента в истории русской революции» - в действительности указанные призывы, хотя и анонимные, исходили от так называемой «Рабочей Группы», образовавшейся при Военно-Промышленных Комитетах, т. е. шли от соц. - демократических элементов, наиболее умеренных и «оборончески настроенных.
Расшифровывая уже позднейшие «догадки» историка, один из биографов Милюкова, вернее автор юбилейной статьи, пытавшийся изобразить только одну из «самых блистательных», но и «парадоксальных» страниц этой биографии (роль Милюкова при попытке сохранить монархию в дни февральского переворота) замечает: «Мысль его достаточно ясна: он подозревал, что таинственным источником, из которого шло руководство (курсив мой. С. М.) рабочим движением был германский генеральный штаб». Характерно, что записка Охранного Отделения от 1-го февраля приписывала инициативу демонстрации 14 февраля главарям прогрессивного блока.
Если «германская деньги» и «сыграли свою роль в числе факторов, содействовавших перевороту», то искать эти деньги, конечно, надо в среде деятелей той группы руководителей рабочего движения, которая «вместо хождения к Таврическому Дворцу с резолюцией в Думу» пропагандировала уличное выступление «под красным знаменем революции», чтобы «одним ударом снести Государственную Думу и царское самодержавие» (Шляпников). Но большевистские круги в России в те дни были еще невелики и неавторитетны, - очевидно, в их распоряжении и не было тогда каких-либо значительных денежных средств. Только революция, когда «пудовик» свалился с сердца ген. Людендорфа, тайно мечтавшего о смуте в России, изменила всю конъюнктуру, и по праву новую главу нашего повествования можно назвать «пломбированным вагоном» - слишком велико было значение этого акта в последующих судьбах страны.
В мою задачу не входит подробное повествование о тех обстоятельствах, которые сопровождали воззвание Ленина в Россию после февральского переворота. По чьей инициативе возникла среди русских эмигрантов, находившихся в Швейцарии, мысль о проезде через Германию? Большевики любят подчеркивать, что инициатива была Мартова, предложившего добиваться обмена политических эмигрантов на интернированных в России немцев, так как интернационалисты, внесенные в международные контрольные списки, пропускались, при «попустительстве» Временного Правительства, Францией и Англией. I
Исполнительный Комитет Совета Р. Д. в Петербурге получил от имени образовавшегося в Берне Эмигрантского Комитета через Копенгаген телеграмму, в которой заключалась угроза, что если проект обмена на интернированных немцев не будет осуществлен, то «старые борцы» сочтут себя в праве «искать других путей для того, чтобы прибыть в Россию и бороться…. за дело международного социализма». Намек был ясен. Но все-таки это было будущее, которого выжидать ленинцы не намеревались, ибо полагали, что отсрочка «грозит причинить величайший вред русскому революционному движению». Когда прошло две недели и ответа из России, но было, «мы решились сами провести названный план» - так заявили в официальном коммюнике, напечатанном в «Известиях» («Как мы доехали»), представители прибывшей в Петербург 3 апреля первой группы эмигрантов из «запломбированного вагона» - их было 32 человека во главе с Лениным. «Другие эмигранты - замечало, коммюнике - решили, подождать, считая еще недоказанным, что Временное Правительство так и не примет мер для пропуска всех эмигрантов».
Итак «решили сами провести названный план» то есть проект соглашения двух правительств о взаимном обмене заменить односторонним согласием Германии пропустить через свою территорию интернационалистов - формальных граждан воюющей державы. Предварительные переговоры о возможности соглашения при посредстве отчасти министра швейцарского правительства Гофмана повел одни из руководителей Цимморвальда швейцарский с. - д. Гримм - тот самый, который позже появился в России, как посредник по сепаратному миру, и был выслан Временным Правительством. Ленин сообщил посреднику, что его «партия решила безоговорочно принять предложение (с чьей стороны?!) о проезде русских эмигрантов и тотчас организовать эту поездку». Численность этой «партии» была не очень велика - на первых порах Ленин насчитал «10 путешественников» (напечатано во II т. «Лен. Сборн.»). Другие отказались следовать прямолинейной линии большевиков:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38