И Тобик, конечно, купался вместе с ними, бегал под фонтаном, мокрый, словно ощипанный. В июле ему исполнился год. Всего один год жизни!
В эти жаркие дни на дворе появился Алик. Он целый месяц был на даче, а теперь нелёгкая принесла его, и сразу же стряслась беда.
Как-то утром дядя Саша услышал через открытое окно короткое тявканье Тобика, которое повторялось через одинаковые тихие паузы. Потом послышался голос лифтёрши: «Вот вражонок! Чего ты к нему привязался?»
Дядя Саша нахмурился и отдёрнул занавеску. Никого из ребят ещё не было во дворе. Он почти весь был в тихой свежей тени, и вдали дворник посылал в воздух из шланга потрескивающую, огненную от солнца струю.
А внизу под окном дяди Саши стоял только что приехавший Алик в костюмчике из сурового полотна. Что же он делал здесь в одиночестве? Где же Тобик?
Пёс сидел под старым разломанным плетёным стулом, который кто-то перетащил сюда, под окно. Через дыру, прорванную в сиденье, были видны чёрный собачий нос и сердитые мелкие зубы. Алик наклонился над стулом.
- Тррамм! - сказал он и щёлкнул Тобика пальцем по носу.
Тобик тявкнул и запоздало несколько раз укусил воздух.
- Эй, Алька! - крикнул с балкона кто-то из ребят. - Сейчас вот я спущусь… Отойди от Тобика!
- Тррамм! - пропел Алик и опять щёлкнул пальцем по чёрному носу.
Тобик опять тявкнул. Он не убегал - терпел это оскорбление. Но дядя Саша уже видел, к чему клонится дело: Тобик всё дальше просовывал нос в дырку и всё быстрее вслед за ударом по носу щёлкали его зубы.
- Мальчик, перестань безобразничать! - прозвенел где-то вверху молодой мужской голос.
Алик поднял голову и внимательно посмотрел поочерёдно на всех, кто делал ему замечание. Потом он занёс руку над дыркой в стуле. А дальше произошла ужасная вещь: плетёный стул подскочил, и вместе с ним, вскрикнув, подскочил Алик. Потом всё это покатилось на асфальт. Алик сейчас же вскочил и побежал к своему подъезду. Остановился, посмотрел на палец и побежал ещё быстрее.
Через минуту во дворе уже собралась шумная толпа ребят. Тобика увели в мальчишечий угол. Попробовали его усадить в ящик со стружками, но он увернулся и начал весело прыгать на грудь всем ребятам.
Тут как раз и вышел на крыльцо папа Алика.
- Какая собака? - спросил он, быстро оглядываясь и в то же время ни на кого не глядя.
- Он его дразнил, - сурово сказала в толпе ребят девочка Женя.
- Чья это собака? Где она?
Тобик прыгал здесь же, у Алькиного отца под ногами, и тот не видел ничего!
- Я, между прочим, могу сказать, - вежливо начал было дядя Саша. - Ваш сын…
Но тут Тобик был вдруг замечен. Один пристальный взгляд - и маленький полный человечек решительным шагом направился со двора, стуча ботинками тридцать шестого размера.
- Пошёл в домоуправление, - сказал кто-то из взрослых.
И сразу же все зашумели.
- Ничего у него не выйдет, - сказал кто-то.
- Собака-то зарегистрирована? - спросил мужской голос.
- А нам наплевать! Я первая в свидетели пойду, - громко заявила лифтёрша.
И все ребята, а с ними и несколько человек взрослых двинулись туда же, куда ушёл отец Алика, - в домоуправление.
На балконах и в окнах появились зрители. Теперь - через год - все уже были знакомы. Соседи поздоровались, сказали несколько слов, и сразу же стала ясной точка зрения всего нашего дома на историю с Тобиком. Ещё отчётливее выразилась она в весёлом молчании, с которым был встречен через несколько минут Алькин отец. Дом смотрел на него всеми тремя стенами, во все свои окна. А он тем же решительным шагом прошёл через двор и скрылся в подъезде.
Вернулись и все свидетели - взрослые и мальчишки, все в очень хорошем настроении. Управдом - простой солдат, инвалид войны - спокойно выслушал речь нервного посетителя об уничтожении бродячих собак и о бешенстве, выслушал и сказал:
- Какая же Тобик бродячая собака? Его показывали ветеринару. А когда Тобик заболел чумкой, народный артист из четвёртого подъезда лично делал ему уколы.
Тогда отец Алика сказал, что его мальчик получил укус, управдом выслушал свидетелей и развёл руками: мальчик же сам виноват! Тобик - собака смирная, никогда ещё он не трогал людей.
- Я вижу, вы настаиваете. Что ж, мешков у меня много. Но кто будет исполнять приговор? Поднимется у вас рука? У нас не поднимется.
После этих слов папа Алика и ушёл.
Всё это было с подробностями рассказано внизу, под окном дяди Саши. И публика начала было расходиться, как вдруг дверь подъезда громко хлопнула - это отец Алика, ещё более чёткий и решительный, прошёл к своей «Волге». В тишине щёлкнул и зашипел стартёр. Машина резко дёрнулась, и мотор тут же заглох.
- Злится, - сказал кто-то.
Опять зашипел стартёр, мотор взревел, и «Волга» снялась с места и укатила.
На следующий день стало известно, что Алькин отец ездил куда-то жаловаться - уже не на Тобика, а на управдома, и одноногий солдат получил выговор. И было предписано немедленно устранить отмеченные нарушения.
Целый день после этого наши притихшие ребята прятали Тобика по закоулкам и под лестницами. Да, теперь это уже была не игрушка! Пробовали запереть его в квартире, но Тобик поднял вой и стал царапать дверь: пёс привык жить во дворе, он не мог ни минуты обходиться без своих друзей. Пришлось его выпустить.
Он переночевал в своём ящике со стружками, а рано утром около него уже дежурили ребята. Всё утро дворник подметал и поливал асфальт, несколько раз проходил через двор управдом, и ни тот, ни другой даже не взглянули на Тобика. Это ещё больше встревожило ребят. Они знали: когда Тобика станут забирать, то сделают это незаметно, потому что взрослые поступают именно так, если дело щекотливое и затрагивает чувства детей.
Так и получилось.
Следующей ночью Тобик исчез - навсегда. Ребята пришли утром в мальчишечий угол двора и не нашли на месте ни Тобика, ни его ящика со стружками. Весь угол был чисто выметен и полит водой.
Так до сих пор никто у нас во дворе и не знает, куда делся Тобик.
Знает об этом только один человек - шофёр дядя Саша. В ту ночь, когда Тобик исчез, шофёр должен был уезжать в свой далёкий рейс. Поздно ночью он подогнал к подъезду свою нагретую рычащую махину - грузовик, в кузове которого стояла привязанная тросами станина какого-то невиданного станка.
На рассвете дядя Саша простился с женой, накинул брезентовый плащ и, взяв саквояж, вышел из подъезда. Он уже открыл дверцу грузовика, как вдруг услышал позади себя собачью костяную рысцу - это Тобик проснулся и подбежал прощаться. Дядя Саша долго смотрел на пса и вдруг решительно прошёл в угол, к ящику со стружками. Он установил этот ящик в кабине грузовика, на полу, рядом со своим водительским местом. Потом опустил в стружки Тобика и прижал его - лежи!
И Тобик лёг на бок, часто облизывая чёрный нос и вздрагивая прикрытыми веками (это говорит у собак о сдержанности и послушании).
1 2 3 4
В эти жаркие дни на дворе появился Алик. Он целый месяц был на даче, а теперь нелёгкая принесла его, и сразу же стряслась беда.
Как-то утром дядя Саша услышал через открытое окно короткое тявканье Тобика, которое повторялось через одинаковые тихие паузы. Потом послышался голос лифтёрши: «Вот вражонок! Чего ты к нему привязался?»
Дядя Саша нахмурился и отдёрнул занавеску. Никого из ребят ещё не было во дворе. Он почти весь был в тихой свежей тени, и вдали дворник посылал в воздух из шланга потрескивающую, огненную от солнца струю.
А внизу под окном дяди Саши стоял только что приехавший Алик в костюмчике из сурового полотна. Что же он делал здесь в одиночестве? Где же Тобик?
Пёс сидел под старым разломанным плетёным стулом, который кто-то перетащил сюда, под окно. Через дыру, прорванную в сиденье, были видны чёрный собачий нос и сердитые мелкие зубы. Алик наклонился над стулом.
- Тррамм! - сказал он и щёлкнул Тобика пальцем по носу.
Тобик тявкнул и запоздало несколько раз укусил воздух.
- Эй, Алька! - крикнул с балкона кто-то из ребят. - Сейчас вот я спущусь… Отойди от Тобика!
- Тррамм! - пропел Алик и опять щёлкнул пальцем по чёрному носу.
Тобик опять тявкнул. Он не убегал - терпел это оскорбление. Но дядя Саша уже видел, к чему клонится дело: Тобик всё дальше просовывал нос в дырку и всё быстрее вслед за ударом по носу щёлкали его зубы.
- Мальчик, перестань безобразничать! - прозвенел где-то вверху молодой мужской голос.
Алик поднял голову и внимательно посмотрел поочерёдно на всех, кто делал ему замечание. Потом он занёс руку над дыркой в стуле. А дальше произошла ужасная вещь: плетёный стул подскочил, и вместе с ним, вскрикнув, подскочил Алик. Потом всё это покатилось на асфальт. Алик сейчас же вскочил и побежал к своему подъезду. Остановился, посмотрел на палец и побежал ещё быстрее.
Через минуту во дворе уже собралась шумная толпа ребят. Тобика увели в мальчишечий угол. Попробовали его усадить в ящик со стружками, но он увернулся и начал весело прыгать на грудь всем ребятам.
Тут как раз и вышел на крыльцо папа Алика.
- Какая собака? - спросил он, быстро оглядываясь и в то же время ни на кого не глядя.
- Он его дразнил, - сурово сказала в толпе ребят девочка Женя.
- Чья это собака? Где она?
Тобик прыгал здесь же, у Алькиного отца под ногами, и тот не видел ничего!
- Я, между прочим, могу сказать, - вежливо начал было дядя Саша. - Ваш сын…
Но тут Тобик был вдруг замечен. Один пристальный взгляд - и маленький полный человечек решительным шагом направился со двора, стуча ботинками тридцать шестого размера.
- Пошёл в домоуправление, - сказал кто-то из взрослых.
И сразу же все зашумели.
- Ничего у него не выйдет, - сказал кто-то.
- Собака-то зарегистрирована? - спросил мужской голос.
- А нам наплевать! Я первая в свидетели пойду, - громко заявила лифтёрша.
И все ребята, а с ними и несколько человек взрослых двинулись туда же, куда ушёл отец Алика, - в домоуправление.
На балконах и в окнах появились зрители. Теперь - через год - все уже были знакомы. Соседи поздоровались, сказали несколько слов, и сразу же стала ясной точка зрения всего нашего дома на историю с Тобиком. Ещё отчётливее выразилась она в весёлом молчании, с которым был встречен через несколько минут Алькин отец. Дом смотрел на него всеми тремя стенами, во все свои окна. А он тем же решительным шагом прошёл через двор и скрылся в подъезде.
Вернулись и все свидетели - взрослые и мальчишки, все в очень хорошем настроении. Управдом - простой солдат, инвалид войны - спокойно выслушал речь нервного посетителя об уничтожении бродячих собак и о бешенстве, выслушал и сказал:
- Какая же Тобик бродячая собака? Его показывали ветеринару. А когда Тобик заболел чумкой, народный артист из четвёртого подъезда лично делал ему уколы.
Тогда отец Алика сказал, что его мальчик получил укус, управдом выслушал свидетелей и развёл руками: мальчик же сам виноват! Тобик - собака смирная, никогда ещё он не трогал людей.
- Я вижу, вы настаиваете. Что ж, мешков у меня много. Но кто будет исполнять приговор? Поднимется у вас рука? У нас не поднимется.
После этих слов папа Алика и ушёл.
Всё это было с подробностями рассказано внизу, под окном дяди Саши. И публика начала было расходиться, как вдруг дверь подъезда громко хлопнула - это отец Алика, ещё более чёткий и решительный, прошёл к своей «Волге». В тишине щёлкнул и зашипел стартёр. Машина резко дёрнулась, и мотор тут же заглох.
- Злится, - сказал кто-то.
Опять зашипел стартёр, мотор взревел, и «Волга» снялась с места и укатила.
На следующий день стало известно, что Алькин отец ездил куда-то жаловаться - уже не на Тобика, а на управдома, и одноногий солдат получил выговор. И было предписано немедленно устранить отмеченные нарушения.
Целый день после этого наши притихшие ребята прятали Тобика по закоулкам и под лестницами. Да, теперь это уже была не игрушка! Пробовали запереть его в квартире, но Тобик поднял вой и стал царапать дверь: пёс привык жить во дворе, он не мог ни минуты обходиться без своих друзей. Пришлось его выпустить.
Он переночевал в своём ящике со стружками, а рано утром около него уже дежурили ребята. Всё утро дворник подметал и поливал асфальт, несколько раз проходил через двор управдом, и ни тот, ни другой даже не взглянули на Тобика. Это ещё больше встревожило ребят. Они знали: когда Тобика станут забирать, то сделают это незаметно, потому что взрослые поступают именно так, если дело щекотливое и затрагивает чувства детей.
Так и получилось.
Следующей ночью Тобик исчез - навсегда. Ребята пришли утром в мальчишечий угол двора и не нашли на месте ни Тобика, ни его ящика со стружками. Весь угол был чисто выметен и полит водой.
Так до сих пор никто у нас во дворе и не знает, куда делся Тобик.
Знает об этом только один человек - шофёр дядя Саша. В ту ночь, когда Тобик исчез, шофёр должен был уезжать в свой далёкий рейс. Поздно ночью он подогнал к подъезду свою нагретую рычащую махину - грузовик, в кузове которого стояла привязанная тросами станина какого-то невиданного станка.
На рассвете дядя Саша простился с женой, накинул брезентовый плащ и, взяв саквояж, вышел из подъезда. Он уже открыл дверцу грузовика, как вдруг услышал позади себя собачью костяную рысцу - это Тобик проснулся и подбежал прощаться. Дядя Саша долго смотрел на пса и вдруг решительно прошёл в угол, к ящику со стружками. Он установил этот ящик в кабине грузовика, на полу, рядом со своим водительским местом. Потом опустил в стружки Тобика и прижал его - лежи!
И Тобик лёг на бок, часто облизывая чёрный нос и вздрагивая прикрытыми веками (это говорит у собак о сдержанности и послушании).
1 2 3 4