Все наши успехи неотделимы от руководства Коммунистической партии Китая и товарища Мао Цзэдуна.
Самому суровому осуждению была подвергнута в “Решении” “великая пролетарская культурная революция”, которая на самом деле никакой революцией или прогрессивным общественным движением не была и не могла быть. Однако Мао при этом одновременно выступает и как “главное ответственное лицо”, и как трагический герой. “Решение” констатировало, что ошибки Мао – это ошибки, допущенные “великим пролетарским революционером ”.
Однако, несмотря на столь четкие официальные установки, спущенные партийным руководством сверху, единства в оценке “культурной революции” и самой личности Великого кормчего не было и быть не могло. В 80 – 90-е годы споры в обществе продолжались. Одни утверждали, что идеи и задумки Мао по поводу “культурной революции” были верны – надо было предотвратить сползание Китая на путь капитализма. То была борьба против партийных бюрократов. Но все дело погубило неудовлетворительное исполнение и откровенный саботаж на местах. Другие полагают, что “культурная революция” отразила возмущение деспотической властью КПК, ее беспощадной диктатурой. По мнению третьих, “культурная революция” представляла собой народное восстание против коммунистической диктатуры. Но почему тогда этот удар был направлен против коррумпированных партийных бюрократов, а не против самого вождя, ведь он стоял во главе партии? Сторонники этой точки зрения объясняют подобное поведение масс их политической незрелостью, в силу чего они поддались обманчивым лозунгам Мао Цзэдуна.
В соответствии с “Решением” идеи Мао Цзэдуна – это сплав марксизма-ленинизма с конкретным опытом китайской революции, выработанным в полемике с Коминтерном в конце 20-х – начале 30-х годов. Документ суммировал “живую душу идей Мао Цзэдуна”: “истину следует искать в фактах”; линия масс, независимость, – и подчеркивал, что не следует отрицать научную ценность и руководящую роль идей только на том основании, что Мао Цзэдун допускал в последние годы жизни ошибки.
Принципиальные положения этого документа и высказывания Дэн Сяопина определили отношение к Мао на официальном уровне. Все материалы обычно были выдержаны в духе тезиса Дэна: “Мы не можем допускать чрезмерной критики ошибок товарища Мао. Поступать так и пытаться очернить товарища Мао – значит пытаться очернить нашу партию и наше государство”. На повседневном уровне принципиальных изменений в отношении к Мао Цзэдуну также не произошло. Для сотен миллионов китайцев Мао – это национальный герой, объединивший страну. Его ставят вровень с великими императорами и почитают как полубога. “При Мао был порядок!” – говорит пожилой китаец, вспоминая о стабильных ценах и равенстве, вплоть до одежды. Молодой парень-безработный с горечью роняет: “Когда называют имя Мао, я всегда вспоминаю его выщербленную миску для риса и вижу шикарные “мерседесы”, на которых разъезжают сегодня наши чиновники”.
В декабре 1993 года в Китае отмечали 100-летие со дня рождения Великого кормчего. Накануне юбилея сотрудники одного из научно-исследовательских институтов с помощью ЭВМ проанализировали труды и выступления Мао Цзэдуна. Выяснилось, что чаще всех (913 раз) он упоминал Карла Маркса, затем – Ленина (613 раз). Что касается лексики, то самые распространенные в устах Мао слова: “революция”, “класс”, “война”, “диктатура”, “политика”. Самыми знаменитыми политическими лозунгами Мао были такие, как “опираться на собственные силы”, “извлекать уроки из прошлого в назидание на будущее”, “бунт – дело правое”, “винтовка рождает власть” Юбилей Мао Цзэдуна вызвал новый всплеск национальной гордости у многих китайцев. С восторгом писали о том, что флер загадочности и непредсказуемости Председателя Мао часто смущал зарубежных лидеров. Сердца простых китайцев чаще бились от гордости за свою страну, когда они вспоминали о пренебрежительном отношении Великого Кормчего к загранице и о его гегемонистских замашках.
Однако жизненная трагедия Мао Цзэдуна в том, что вся последующая история и день сегодняшний отрицают его социальный эксперимент как аномалию. Великий кормчий хотел указать путь всему человечеству, но в итоге оказался на обочине истории. Впрочем, кто знает, что будет завтра?!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Самому суровому осуждению была подвергнута в “Решении” “великая пролетарская культурная революция”, которая на самом деле никакой революцией или прогрессивным общественным движением не была и не могла быть. Однако Мао при этом одновременно выступает и как “главное ответственное лицо”, и как трагический герой. “Решение” констатировало, что ошибки Мао – это ошибки, допущенные “великим пролетарским революционером ”.
Однако, несмотря на столь четкие официальные установки, спущенные партийным руководством сверху, единства в оценке “культурной революции” и самой личности Великого кормчего не было и быть не могло. В 80 – 90-е годы споры в обществе продолжались. Одни утверждали, что идеи и задумки Мао по поводу “культурной революции” были верны – надо было предотвратить сползание Китая на путь капитализма. То была борьба против партийных бюрократов. Но все дело погубило неудовлетворительное исполнение и откровенный саботаж на местах. Другие полагают, что “культурная революция” отразила возмущение деспотической властью КПК, ее беспощадной диктатурой. По мнению третьих, “культурная революция” представляла собой народное восстание против коммунистической диктатуры. Но почему тогда этот удар был направлен против коррумпированных партийных бюрократов, а не против самого вождя, ведь он стоял во главе партии? Сторонники этой точки зрения объясняют подобное поведение масс их политической незрелостью, в силу чего они поддались обманчивым лозунгам Мао Цзэдуна.
В соответствии с “Решением” идеи Мао Цзэдуна – это сплав марксизма-ленинизма с конкретным опытом китайской революции, выработанным в полемике с Коминтерном в конце 20-х – начале 30-х годов. Документ суммировал “живую душу идей Мао Цзэдуна”: “истину следует искать в фактах”; линия масс, независимость, – и подчеркивал, что не следует отрицать научную ценность и руководящую роль идей только на том основании, что Мао Цзэдун допускал в последние годы жизни ошибки.
Принципиальные положения этого документа и высказывания Дэн Сяопина определили отношение к Мао на официальном уровне. Все материалы обычно были выдержаны в духе тезиса Дэна: “Мы не можем допускать чрезмерной критики ошибок товарища Мао. Поступать так и пытаться очернить товарища Мао – значит пытаться очернить нашу партию и наше государство”. На повседневном уровне принципиальных изменений в отношении к Мао Цзэдуну также не произошло. Для сотен миллионов китайцев Мао – это национальный герой, объединивший страну. Его ставят вровень с великими императорами и почитают как полубога. “При Мао был порядок!” – говорит пожилой китаец, вспоминая о стабильных ценах и равенстве, вплоть до одежды. Молодой парень-безработный с горечью роняет: “Когда называют имя Мао, я всегда вспоминаю его выщербленную миску для риса и вижу шикарные “мерседесы”, на которых разъезжают сегодня наши чиновники”.
В декабре 1993 года в Китае отмечали 100-летие со дня рождения Великого кормчего. Накануне юбилея сотрудники одного из научно-исследовательских институтов с помощью ЭВМ проанализировали труды и выступления Мао Цзэдуна. Выяснилось, что чаще всех (913 раз) он упоминал Карла Маркса, затем – Ленина (613 раз). Что касается лексики, то самые распространенные в устах Мао слова: “революция”, “класс”, “война”, “диктатура”, “политика”. Самыми знаменитыми политическими лозунгами Мао были такие, как “опираться на собственные силы”, “извлекать уроки из прошлого в назидание на будущее”, “бунт – дело правое”, “винтовка рождает власть” Юбилей Мао Цзэдуна вызвал новый всплеск национальной гордости у многих китайцев. С восторгом писали о том, что флер загадочности и непредсказуемости Председателя Мао часто смущал зарубежных лидеров. Сердца простых китайцев чаще бились от гордости за свою страну, когда они вспоминали о пренебрежительном отношении Великого Кормчего к загранице и о его гегемонистских замашках.
Однако жизненная трагедия Мао Цзэдуна в том, что вся последующая история и день сегодняшний отрицают его социальный эксперимент как аномалию. Великий кормчий хотел указать путь всему человечеству, но в итоге оказался на обочине истории. Впрочем, кто знает, что будет завтра?!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14