Это глупость! Днем в коридорах полно кротов, и ты не сделаешь трех шагов, как нарвешься на кого-нибудь из них. Действовать надо ночью, когда все копии поднимаются наверх. Достаточно смешаться с ними на улицах города, чтобы потом незаметно ускользнуть за его пределы.
Кавендиш кивнул, убежденный только наполовину.
– Все это очень хорошо, но как отсюда выбраться?
Малон многозначительно улыбнулся.
– Я видел, как ты вертелся возле двери... У тебя, должно быть, имеется какой-то план?
– Возможно, – не стал отрицать разведчик. – А как тебе удалось выскочить отсюда?
– Я не успел... Я все приготовил... Отмычку, маску с бумажным фильтром против газа, которую сам смастерил. Но, как я уже говорил, меня заложили. Однажды, вернувшись в дортуар после сдачи крови, я увидел, что мой матрас изрезан ножом. Все оснащение, подготовленное к побегу, валялось изломанным на полу. Приговор мне вынесли не самый легкий. Я наглотался газа и даже потерял сознание. Когда я пришел в себя, то уже не мог ходить.
– Да, тебе не повезло, – посочувствовал Кавендиш. – Но это не решает проблему, и я не понимаю, почему мы должны обременять себя тобой?
– Я могу вас выдать в свою очередь...
Разведчик ухмыльнулся.
– Если ты это сделаешь, то подпишешь себе смертный приговор. Джаг и я, мы поднимемся из преисподней, чтобы заставить тебя пожалеть о своем длинном языке.
Малон пожал плечами.
– Я пошутил, – пошел он на попятную. – У меня душа не продажная.
– Чем ты можешь быть нам полезен?
Зомби ткнул себя в лоб указательным пальцем.
– Я наизусть знаю лабиринт подземелья, – сказал он. – Однажды они завели меня в помещение, где на стене висел план подземных переходов. Я запомнил всю схему и теперь точно знаю, на каком уровне мы находимся и каким путем выбраться наружу.
Улыбнувшись, он продолжал:
– Я досконально представляю расположение коридоров, лестниц и могу заверить тебя, что без меня вы никогда не сможете выбраться на поверхность. Вы берете меня с собой, и ваши шансы возрастают...
– Согласен, – сказал разведчик, – ты идешь с нами.
– А что собираешься предпринять ты? – поинтересовался зомби.
– Это мое дело. Тут надо еще подумать, кое-что уточнить...
– Хорошо бы, если бы к сегодняшнему вечеру все было готово.
Кавендиш даже вздрогнул, услышав пожелание верзилы.
– Сегодня вечером? Так сразу?
– Насколько мне известно, этой ночью кроты выйдут наружу, чтобы подготовить все необходимое для родео. Коридоры, естественно, будут пустынны.
– Зачем они организуют это зрелище?
– Потому что уже совсем истощили здешний район. Теперь они все сворачивают, готовясь перебраться в другое место. Но для этого им нужны руки, человеческий материал.
Лоб Кавендиша покрылся морщинами.
– Хорошо, кроты передислоцируются... – Но не собираются же они все демонтировать и куда-то тащить с собой?
Малон кивнул головой.
– Именно так. Вот почему им нужны люди. Конечно, тут бросят все капитальные постройки: подземные переходы и другие помещения...
Но все остальное возьмут с собой. Город – приманка для людей – тоже будет разобран и построен уже в другом месте.
– Странный образ жизни они себе выбрали, – сделал вывод разведчик. – Надо сказать, кроты все делают через задницу! Но, послушай, откуда ты знаешь эти подробности?
– Вопрос времени. Я торчу здесь уже не один месяц. Даже если и не захочешь, все равно пропитаешься информацией. Наблюдаешь, сопоставляешь, прикидываешь...
– А как они выглядят под своим тряпьем?
Выражение, появившееся на лице зомби, говорило, что он не знает ответа на вопрос.
– В одежде ты их видел, как и я. А что под ней, мне не довелось узнать...
– Если я правильно понял, им нужны рабы.
– В некотором роде... Послушные люди, которые согласны работать и не роптать при этом, не задавать вопросов, забыть, что такое свобода... Копии, которые они лепят с нас, целиком отвечают этим требованиям...
Широким жестом руки он обвел дортуар.
– Эти люди потеряли свою ценность, – сказал зомби. – Девочка дышит на ладан, толстяк развалится от одного удара, девушки в конец задрючены, а я не совсем здоров. Ты и твой друг, вы объявились неожиданно, как говорится, в качестве добавки. Но два свежих человека погоды не делают. На это родео хлынет масса народа. Дермотту, отцу малышки, было поручено развесить объявления на всех перекрестках автострад, оставшихся в этом краю.
Плакаты должны привлечь внимание многих... любопытных, жадных до легких денег, – весь сброд, из которого кроты извлекут для себя пользу. Отбор проведут во время праздника. Оставят самых сильных и убьют остальных.
Лицо Кавендиша потемнело.
– Я не могу понять одного, – сказал он. – Если кротам так нужна свежая плоть, почему они повесили мотоциклиста и отрезали голову его подружке?
– Элементарная предосторожность, касающаяся выживания.
Их прикончили из соображений гигиены, можно сказать. Как правило, мотоциклисты, носящиеся по автострадам, переносят с собой гнусные болезни. Мне пришлось как-то жить в их коммуне, и я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь из них умывался. От воды и мыла, как они говорят, загнивают мысли.
А их женщины – настоящие сливные бочки, очищает которые только менструация. В конце концов мотоциклисты становятся рассадниками микробов и вирусов, а те могли бы нанести вред здоровью кротов. Поэтому и проводятся тесты, выявляющие, насколько человек здоров. Кроты очень недоверчивые. Начнись эпидемия – и им наступит конец...
Разведчик задумался, переваривая информацию, полученную от верзилы с глазами дохлой рыбы.
Конечно, они с Джагом вляпались в историю, глупее которой не придумать. Но разве можно было себе представить, что их возьмет в плен какой-то народец-мутант, живущий под землей, кочующий с места на место и строящий города-ловушки, оказавшись в которых, нельзя даже вообразить, чем все закончится?!
Но одна мысль особенно донимала Кавендиша:
– Почему кроты не воспользовались копиями, а разрешили Дермотту свободно разъезжать по краю? – спросил он.
Малон пожал плечами.
– Копия не обладает в полной мере качествами оригинала, если не считать внешнего сходства. Она не отличается тонкостями поведения, присущими человеку. Ее умственные способности ограничены, так как кроты вынуждены очень быстро лепить двойников. Копии не успевают «созреть», набраться опыта. В сущности, это почти новорожденные. Дермонтту было поручено осуществлять связь с внешним миром, потому что кроты оставили в заложницах его дочь. Он не мог себе позволить ни малейшего проступка.
– И, несмотря на это, пытался бежать, не так ли?
– Он сделал этот шаг, когда понял, что стал жертвой обмана и ни он, ни его дочь не выберутся на волю живыми. Вот тогда он рискнул... Но и его, должно быть, выдали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Кавендиш кивнул, убежденный только наполовину.
– Все это очень хорошо, но как отсюда выбраться?
Малон многозначительно улыбнулся.
– Я видел, как ты вертелся возле двери... У тебя, должно быть, имеется какой-то план?
– Возможно, – не стал отрицать разведчик. – А как тебе удалось выскочить отсюда?
– Я не успел... Я все приготовил... Отмычку, маску с бумажным фильтром против газа, которую сам смастерил. Но, как я уже говорил, меня заложили. Однажды, вернувшись в дортуар после сдачи крови, я увидел, что мой матрас изрезан ножом. Все оснащение, подготовленное к побегу, валялось изломанным на полу. Приговор мне вынесли не самый легкий. Я наглотался газа и даже потерял сознание. Когда я пришел в себя, то уже не мог ходить.
– Да, тебе не повезло, – посочувствовал Кавендиш. – Но это не решает проблему, и я не понимаю, почему мы должны обременять себя тобой?
– Я могу вас выдать в свою очередь...
Разведчик ухмыльнулся.
– Если ты это сделаешь, то подпишешь себе смертный приговор. Джаг и я, мы поднимемся из преисподней, чтобы заставить тебя пожалеть о своем длинном языке.
Малон пожал плечами.
– Я пошутил, – пошел он на попятную. – У меня душа не продажная.
– Чем ты можешь быть нам полезен?
Зомби ткнул себя в лоб указательным пальцем.
– Я наизусть знаю лабиринт подземелья, – сказал он. – Однажды они завели меня в помещение, где на стене висел план подземных переходов. Я запомнил всю схему и теперь точно знаю, на каком уровне мы находимся и каким путем выбраться наружу.
Улыбнувшись, он продолжал:
– Я досконально представляю расположение коридоров, лестниц и могу заверить тебя, что без меня вы никогда не сможете выбраться на поверхность. Вы берете меня с собой, и ваши шансы возрастают...
– Согласен, – сказал разведчик, – ты идешь с нами.
– А что собираешься предпринять ты? – поинтересовался зомби.
– Это мое дело. Тут надо еще подумать, кое-что уточнить...
– Хорошо бы, если бы к сегодняшнему вечеру все было готово.
Кавендиш даже вздрогнул, услышав пожелание верзилы.
– Сегодня вечером? Так сразу?
– Насколько мне известно, этой ночью кроты выйдут наружу, чтобы подготовить все необходимое для родео. Коридоры, естественно, будут пустынны.
– Зачем они организуют это зрелище?
– Потому что уже совсем истощили здешний район. Теперь они все сворачивают, готовясь перебраться в другое место. Но для этого им нужны руки, человеческий материал.
Лоб Кавендиша покрылся морщинами.
– Хорошо, кроты передислоцируются... – Но не собираются же они все демонтировать и куда-то тащить с собой?
Малон кивнул головой.
– Именно так. Вот почему им нужны люди. Конечно, тут бросят все капитальные постройки: подземные переходы и другие помещения...
Но все остальное возьмут с собой. Город – приманка для людей – тоже будет разобран и построен уже в другом месте.
– Странный образ жизни они себе выбрали, – сделал вывод разведчик. – Надо сказать, кроты все делают через задницу! Но, послушай, откуда ты знаешь эти подробности?
– Вопрос времени. Я торчу здесь уже не один месяц. Даже если и не захочешь, все равно пропитаешься информацией. Наблюдаешь, сопоставляешь, прикидываешь...
– А как они выглядят под своим тряпьем?
Выражение, появившееся на лице зомби, говорило, что он не знает ответа на вопрос.
– В одежде ты их видел, как и я. А что под ней, мне не довелось узнать...
– Если я правильно понял, им нужны рабы.
– В некотором роде... Послушные люди, которые согласны работать и не роптать при этом, не задавать вопросов, забыть, что такое свобода... Копии, которые они лепят с нас, целиком отвечают этим требованиям...
Широким жестом руки он обвел дортуар.
– Эти люди потеряли свою ценность, – сказал зомби. – Девочка дышит на ладан, толстяк развалится от одного удара, девушки в конец задрючены, а я не совсем здоров. Ты и твой друг, вы объявились неожиданно, как говорится, в качестве добавки. Но два свежих человека погоды не делают. На это родео хлынет масса народа. Дермотту, отцу малышки, было поручено развесить объявления на всех перекрестках автострад, оставшихся в этом краю.
Плакаты должны привлечь внимание многих... любопытных, жадных до легких денег, – весь сброд, из которого кроты извлекут для себя пользу. Отбор проведут во время праздника. Оставят самых сильных и убьют остальных.
Лицо Кавендиша потемнело.
– Я не могу понять одного, – сказал он. – Если кротам так нужна свежая плоть, почему они повесили мотоциклиста и отрезали голову его подружке?
– Элементарная предосторожность, касающаяся выживания.
Их прикончили из соображений гигиены, можно сказать. Как правило, мотоциклисты, носящиеся по автострадам, переносят с собой гнусные болезни. Мне пришлось как-то жить в их коммуне, и я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь из них умывался. От воды и мыла, как они говорят, загнивают мысли.
А их женщины – настоящие сливные бочки, очищает которые только менструация. В конце концов мотоциклисты становятся рассадниками микробов и вирусов, а те могли бы нанести вред здоровью кротов. Поэтому и проводятся тесты, выявляющие, насколько человек здоров. Кроты очень недоверчивые. Начнись эпидемия – и им наступит конец...
Разведчик задумался, переваривая информацию, полученную от верзилы с глазами дохлой рыбы.
Конечно, они с Джагом вляпались в историю, глупее которой не придумать. Но разве можно было себе представить, что их возьмет в плен какой-то народец-мутант, живущий под землей, кочующий с места на место и строящий города-ловушки, оказавшись в которых, нельзя даже вообразить, чем все закончится?!
Но одна мысль особенно донимала Кавендиша:
– Почему кроты не воспользовались копиями, а разрешили Дермотту свободно разъезжать по краю? – спросил он.
Малон пожал плечами.
– Копия не обладает в полной мере качествами оригинала, если не считать внешнего сходства. Она не отличается тонкостями поведения, присущими человеку. Ее умственные способности ограничены, так как кроты вынуждены очень быстро лепить двойников. Копии не успевают «созреть», набраться опыта. В сущности, это почти новорожденные. Дермонтту было поручено осуществлять связь с внешним миром, потому что кроты оставили в заложницах его дочь. Он не мог себе позволить ни малейшего проступка.
– И, несмотря на это, пытался бежать, не так ли?
– Он сделал этот шаг, когда понял, что стал жертвой обмана и ни он, ни его дочь не выберутся на волю живыми. Вот тогда он рискнул... Но и его, должно быть, выдали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37