– неожиданно предложил Иван. – Купим пчел. Деньги есть. Мед – он постоянно в цене.
– Ты-то какого хрена будешь здесь торчать? – недоуменно спросил Влас. – Или думаешь, что мы тебя сдать можем? – Он зло посмотрел на приятеля.
– Хорош тебе, – вступил в разговор Кощей. – Что ты на него наезжаешь?
– Извини, – буркнул Влас и потрепал Ивана по плечу. – Просто я говорю, не в жилу мне эта хреновина. Сейчас оно понятно – похороны да поминки. Но все, – он развел руками. – Теперь-то как?
– Ша, – приглушенно предупредил Николай, – Толян катит.
– Ты что смурной? – спросил Маршал подошедшего Толика.
– Да так, – пожал плечами тот, – что-то накатило. Ника переживает здорово. Да еще, гады, зарплаты не дают, – процедил он. – Сволочи!
– Ну ты как-нибудь выкрутишься, – насмешливо заметил Белый. – У тебя хозяйство, как у кулака.
– Я вас, суки! – вдруг заорал Толик. Схватив ком земли, запустил в трех деловито ковырявшихся в грядке кур.
– Секир-бащка им сделай, – засмеялся Белый. – Или крови боишься?
– Да нет, – спокойно ответил Анатолий, – просто куры нужны. Как они на огород проходят? – удивился он. – Вроде все заделал.
– Мне бы твои заботы, – поддел его Белый.
– Так в чем дело? – спокойно спросил Толик. – Оставайся в деревне. Заведи кур и кро…
– Ты что базаришь-то? – вспылил Белый.
– Он просто посоветовал, – засмеялся Маршал.
– Ты же сказал промой заботы, – напомнил Белому Толик.
«А ты не так прост, – подумал Маршал, – как кажешься».
– Ладно, – выходя, махнул рукой Белый, – скажу, как договорились.
– Пока, – попрощался Маршал. Дождавшись, когда Белый отошел достаточно далеко, спросил: – Ты любишь Нику?
– Люблю, – кивнул Анатолий. – А почему ты спросил?
– Если любишь, – доставая сигареты, сказал Маршал, – почему не женитесь? Мне кажется, она к тебе тоже неравнодушна.
– Все упирается в деньги, – признался парень. – Ведь женишься, а там и до детей…
– Вот именно, – прервал его Маршал, – пока молоды, надо потомством обзаводиться.
– А кормить-то чем потомство, – с болью спросил Анатолий. – Хорошо, мои родители сейчас мне помогают. Денег-то нам не дают.
– Бастуйте, – посоветовал Маршал. – Это сейчас в моде.
– А толку? – Толик махнул рукой. – Сколько этих акций протеста по всей России было! Вот Алексей подкалывает: мол, хозяйство заимел. Но, понимаешь, не могу я стариков постоянно доить. Я им помогать должен. А они мне… – недоговорив, вздохнул.
– А что в коммерцию не идешь? – поинтересовался Маршал.
– Ну хотя бы потому, – честно ответил Толик, – что не лежит у меня душа к этому. Может, конечно, и получилось бы что. Но просто не хочу, не нравится мне это. А во-вторых… – он горько улыбнулся, – все одно нужен начальный капитал. Можно взаймы взять, но вдруг не получится? А работать на богатого дядю нет никакого желания.
– Ты у меня не этот, – вспомнил Маршал, – начальный капитал просил?
– Нет, – покачал головой Толик, – просто мне в одно место съездить надо, а денег нет. Да ладно, – махнул он рукой, – обойдусь.
– Знаешь, – решил Артем, – я тебе дам пятьсот тысяч. Но без отдачи, – опередил он открывшего рот парня. – Будешь заикаться о том, что отдашь, ничего не получишь. Просто мне вдруг очень захотелось кому-то в чем-то помочь. Со мной такое очень редко бывает, – предупредил он растерявшегося Анатолия, – так что молчи. Начнешь благодарить, запросто передумать могу.
– Передумать он может, – сказала подошедшая Ирина, – могу заверить в этом. По собственному опыту знаю. – Она засмеялась.
– Вот так, – прижав ее к себе, сказал Маршал., – Устами любящей женщины глаголет истина.
Не зная, что сказать, к тому же стесненный присутствием Ирины, Анатолий молчал.
– Помянули? – спросил Маршал жену.
– Да, – грустно вздохнула она. – Знаешь, я плохо переношу похороны и все, что с ними связано. В это время особенно ясно понимаешь, что ты тоже умрешь. И становится так плохо! – Ирина порывисто прижалась к нему.
– Но не хоронить тоже нельзя, – мягко проговорил Маршал, – потому как…
– Ты неправильно меня понял, – возразила она. – Просто…
– Успокойся. – Он чмокнул ее в щеку. – Мы будем жить долго и счастливо.
– Мы? – Отстранившись, Ирина пытливо взглянула ему в глаза.
– Именно мы, – улыбнулся он. – Торжественно клянусь, в присутствии свидетеля. Ежели я нарушу данное слово, пусть моя жизнь будет сплошным адом.
– А ты думаешь, что со мной жизнь тебе покажется раем? – с иронией спросила она.
– Завтра мы уезжаем, – сказала Елена. – Когда тебя ждать?
– Может, ты хотя бы начнешь, – усмехнулся остановившийся Белый, – то, о чем Бобр хочет перетереть со мной?
– Давай не будем повторяться, – поморщилась Елена. – Я же сказала: все узнаешь по приезде. Когда тебя ждать?
– Обычно я не даю телеграмм, – спокойно ответил Белый. – Когда приеду, узнаешь.
– Тогда до встречи.
Бросив сигарету, она вошла в палатку.
– Сучка, – шепнул Белый и направился к дому.
– Лешка, – услышал он голос сестры.
– Опять лаяться будешь? – спросил он. – Но я вроде уже все слышал.
– Извини. – Ника потупилась.
– Да ладно, – удивленно пробормотал он. – Свои люди, сочтемся.
– Ты не можешь мне денег занять? – чуть слышно попросила она. – Я отдам в этом го…
– Ты что базаришь-то? – разозлился он. – «Отдам»! На кой хрен мне твои отдачи нужны! Бабки я тебе все равно оставил бы. Правда, лично тебе не дал бы, ты бы и по роже звезданула. Так что не ломай уши, сестренка.
В последних словах, несмотря на их грубость, Ника услышала несвойственную брату нежность. Она обхватила его шею руками и забилась в горьком беззвучном плаче. Растерявшийся Белый, словно боясь причинить ей боль, осторожно обнял вздрагивающие плечи сестры.
– Хорош тебе, – прошептал он. – Все будет ништяк, я тебе помогать буду. Матери ведь я высылал бабки. Она не брала, а если и брала, то в больницу да в детдома пересылала.
– Я знаю, – сквозь плач прошептала Ника. – Прости. Простоя… – Недоговорив, громко, в голос зарыдала.
– Что это? – рывком поднявшись, спросил Вячеслав.
– Кажется, твоя маленькая сестричка, – натягивая легкое одеяло на голову, недовольно ответила Елена. Он вскочил.
– Успокаивать идти не советую, – засмеялась она, – там Лешенька. Уж на этот раз он тебя по-братски приласкает, это точно. Вмешаются наши парни. В общем, не ходи, скандал не нужен.
– Значит, через два дня мы снова расстанемся? – печально спросила Ирина.
– Совсем ненадолго, – ответил Маршал и подкрепил свои слова крепким поцелуем. Женщина тихо рассмеялась.
– Умеешь ты убеждать, Марков.
– На том держусь и держаться буду, – крепко обнимая ее, прошептал он.
– Ну, а ты куда? – спросила Ника. – Черт его знает, – усмехнулся Белый. – Россия большая.
– Ты по-прежнему совершаешь преступления?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Ты-то какого хрена будешь здесь торчать? – недоуменно спросил Влас. – Или думаешь, что мы тебя сдать можем? – Он зло посмотрел на приятеля.
– Хорош тебе, – вступил в разговор Кощей. – Что ты на него наезжаешь?
– Извини, – буркнул Влас и потрепал Ивана по плечу. – Просто я говорю, не в жилу мне эта хреновина. Сейчас оно понятно – похороны да поминки. Но все, – он развел руками. – Теперь-то как?
– Ша, – приглушенно предупредил Николай, – Толян катит.
– Ты что смурной? – спросил Маршал подошедшего Толика.
– Да так, – пожал плечами тот, – что-то накатило. Ника переживает здорово. Да еще, гады, зарплаты не дают, – процедил он. – Сволочи!
– Ну ты как-нибудь выкрутишься, – насмешливо заметил Белый. – У тебя хозяйство, как у кулака.
– Я вас, суки! – вдруг заорал Толик. Схватив ком земли, запустил в трех деловито ковырявшихся в грядке кур.
– Секир-бащка им сделай, – засмеялся Белый. – Или крови боишься?
– Да нет, – спокойно ответил Анатолий, – просто куры нужны. Как они на огород проходят? – удивился он. – Вроде все заделал.
– Мне бы твои заботы, – поддел его Белый.
– Так в чем дело? – спокойно спросил Толик. – Оставайся в деревне. Заведи кур и кро…
– Ты что базаришь-то? – вспылил Белый.
– Он просто посоветовал, – засмеялся Маршал.
– Ты же сказал промой заботы, – напомнил Белому Толик.
«А ты не так прост, – подумал Маршал, – как кажешься».
– Ладно, – выходя, махнул рукой Белый, – скажу, как договорились.
– Пока, – попрощался Маршал. Дождавшись, когда Белый отошел достаточно далеко, спросил: – Ты любишь Нику?
– Люблю, – кивнул Анатолий. – А почему ты спросил?
– Если любишь, – доставая сигареты, сказал Маршал, – почему не женитесь? Мне кажется, она к тебе тоже неравнодушна.
– Все упирается в деньги, – признался парень. – Ведь женишься, а там и до детей…
– Вот именно, – прервал его Маршал, – пока молоды, надо потомством обзаводиться.
– А кормить-то чем потомство, – с болью спросил Анатолий. – Хорошо, мои родители сейчас мне помогают. Денег-то нам не дают.
– Бастуйте, – посоветовал Маршал. – Это сейчас в моде.
– А толку? – Толик махнул рукой. – Сколько этих акций протеста по всей России было! Вот Алексей подкалывает: мол, хозяйство заимел. Но, понимаешь, не могу я стариков постоянно доить. Я им помогать должен. А они мне… – недоговорив, вздохнул.
– А что в коммерцию не идешь? – поинтересовался Маршал.
– Ну хотя бы потому, – честно ответил Толик, – что не лежит у меня душа к этому. Может, конечно, и получилось бы что. Но просто не хочу, не нравится мне это. А во-вторых… – он горько улыбнулся, – все одно нужен начальный капитал. Можно взаймы взять, но вдруг не получится? А работать на богатого дядю нет никакого желания.
– Ты у меня не этот, – вспомнил Маршал, – начальный капитал просил?
– Нет, – покачал головой Толик, – просто мне в одно место съездить надо, а денег нет. Да ладно, – махнул он рукой, – обойдусь.
– Знаешь, – решил Артем, – я тебе дам пятьсот тысяч. Но без отдачи, – опередил он открывшего рот парня. – Будешь заикаться о том, что отдашь, ничего не получишь. Просто мне вдруг очень захотелось кому-то в чем-то помочь. Со мной такое очень редко бывает, – предупредил он растерявшегося Анатолия, – так что молчи. Начнешь благодарить, запросто передумать могу.
– Передумать он может, – сказала подошедшая Ирина, – могу заверить в этом. По собственному опыту знаю. – Она засмеялась.
– Вот так, – прижав ее к себе, сказал Маршал., – Устами любящей женщины глаголет истина.
Не зная, что сказать, к тому же стесненный присутствием Ирины, Анатолий молчал.
– Помянули? – спросил Маршал жену.
– Да, – грустно вздохнула она. – Знаешь, я плохо переношу похороны и все, что с ними связано. В это время особенно ясно понимаешь, что ты тоже умрешь. И становится так плохо! – Ирина порывисто прижалась к нему.
– Но не хоронить тоже нельзя, – мягко проговорил Маршал, – потому как…
– Ты неправильно меня понял, – возразила она. – Просто…
– Успокойся. – Он чмокнул ее в щеку. – Мы будем жить долго и счастливо.
– Мы? – Отстранившись, Ирина пытливо взглянула ему в глаза.
– Именно мы, – улыбнулся он. – Торжественно клянусь, в присутствии свидетеля. Ежели я нарушу данное слово, пусть моя жизнь будет сплошным адом.
– А ты думаешь, что со мной жизнь тебе покажется раем? – с иронией спросила она.
– Завтра мы уезжаем, – сказала Елена. – Когда тебя ждать?
– Может, ты хотя бы начнешь, – усмехнулся остановившийся Белый, – то, о чем Бобр хочет перетереть со мной?
– Давай не будем повторяться, – поморщилась Елена. – Я же сказала: все узнаешь по приезде. Когда тебя ждать?
– Обычно я не даю телеграмм, – спокойно ответил Белый. – Когда приеду, узнаешь.
– Тогда до встречи.
Бросив сигарету, она вошла в палатку.
– Сучка, – шепнул Белый и направился к дому.
– Лешка, – услышал он голос сестры.
– Опять лаяться будешь? – спросил он. – Но я вроде уже все слышал.
– Извини. – Ника потупилась.
– Да ладно, – удивленно пробормотал он. – Свои люди, сочтемся.
– Ты не можешь мне денег занять? – чуть слышно попросила она. – Я отдам в этом го…
– Ты что базаришь-то? – разозлился он. – «Отдам»! На кой хрен мне твои отдачи нужны! Бабки я тебе все равно оставил бы. Правда, лично тебе не дал бы, ты бы и по роже звезданула. Так что не ломай уши, сестренка.
В последних словах, несмотря на их грубость, Ника услышала несвойственную брату нежность. Она обхватила его шею руками и забилась в горьком беззвучном плаче. Растерявшийся Белый, словно боясь причинить ей боль, осторожно обнял вздрагивающие плечи сестры.
– Хорош тебе, – прошептал он. – Все будет ништяк, я тебе помогать буду. Матери ведь я высылал бабки. Она не брала, а если и брала, то в больницу да в детдома пересылала.
– Я знаю, – сквозь плач прошептала Ника. – Прости. Простоя… – Недоговорив, громко, в голос зарыдала.
– Что это? – рывком поднявшись, спросил Вячеслав.
– Кажется, твоя маленькая сестричка, – натягивая легкое одеяло на голову, недовольно ответила Елена. Он вскочил.
– Успокаивать идти не советую, – засмеялась она, – там Лешенька. Уж на этот раз он тебя по-братски приласкает, это точно. Вмешаются наши парни. В общем, не ходи, скандал не нужен.
– Значит, через два дня мы снова расстанемся? – печально спросила Ирина.
– Совсем ненадолго, – ответил Маршал и подкрепил свои слова крепким поцелуем. Женщина тихо рассмеялась.
– Умеешь ты убеждать, Марков.
– На том держусь и держаться буду, – крепко обнимая ее, прошептал он.
– Ну, а ты куда? – спросила Ника. – Черт его знает, – усмехнулся Белый. – Россия большая.
– Ты по-прежнему совершаешь преступления?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109