Постепенно и настойчиво Троцкий создавал себе среди русских эмигрантов-меньшевиков, эсеров и богемствующих интеллигентов репутацию главного соперника Ленина в рядах русского революционного движения.
Крушение царского режима в марте 1917 г. застало Троцкого в Нью-Йорке, где он редактировал русскую радикальную газету «Новый мир» в сотрудничестве со своим другом и противником Ленина – Николаем Бухариным, «ультра-левым» русским политическим эмигрантом, которого один наблюдатель охарактеризовал как «белокурого Макиавелли в кожаной тужурке».
Троцкий стал собираться в Россию. Поездка его была прервана, – канадские власти арестовали его в Галифаксе. После месячного заключения он по просьбе русского Временного правительства был освобожден и выехал на пароходе в Петроград.
Английское правительство разрешило Троцкому вернуться в Россию. Как писал в своих мемуарах «Английский агент» Брюс Локкарт, английская разведка рассчитывала использовать в своих интересах «разногласия между Троцким и Лениным»…
Троцкий прибыл в Петроград в мае. Сначала он попытался создать свою собственную революционную партию – блок из бывших эмигрантов и левацких элементов различных радикальных партий. Но вскоре стало ясно, что у троцкистского движения нет будущего. Революционные массы поддерживали большевистскую партию.
В августе 1917 г. Троцкий совершил сенсационное сальто-мортале. После четырнадцати лет оппозиции Ленину и большевикам он подал заявление о приеме в большевистскую партию.
Ленин неоднократно предостерегал против Троцкого и его личного честолюбия, но теперь, в решающей борьбе за создание советского правительства, политика Ленина требовала единого фронта всех радикальных фракций, групп и партий. Троцкий был представителем сравнительно большой группы. Ходатайство Троцкого о приеме в партию большевиков было удовлетворено.
Весьма характерно, что и свой переход к большевизму Троцкий инсценировал весьма эффектно. Он привел за собой в партию всю свою пеструю свиту левых диссидентов.
Троцкий стал председателем Петроградского совета, в котором он дебютировал в 1905 г. Этот пост он сохранил и в последующие решающие дни. Когда было образовано первое советское правительство, Троцкий занял в нем пост комиссара по иностранным делам.
2. Левая оппозиция
Сначала на посту комиссара по иностранным делам, а затем в качестве военного комиссара, Троцкий был и оставался заправилой так называемой левой оппозиции внутри большевистской партии.
Члены маленькой группы оппозиционеров обладали обширными связями за границей, а также среди меньшевиков и эсеров в России. Сразу же после революции они пробрались на важные посты в армии, в дипломатическом корпусе и правительственных учреждениях.
Руководство оппозицией Троцкий делил с двумя другими оппозиционерами: Николаем Бухариным, худощавым блондином, который произвел себя в «марксистские идеологи» и возглавлял группу так называемых «левых коммунистов», и Григорием Зиновьевым, дородным, красноречивым левым агитатором, который совместно с шурином Троцкого, Львом Каменевым, возглавлял свою собственную группу, так называемых «зиновьевцев». У Троцкого, Бухарина и Зиновьева часто бывали расхождения по вопросам тактики, а также на основе личного соперничества и столкновения интересов политического честолюбия, но в решающие моменты они объединяли свои силы в повторных попытках захватить контроль над советским правительством.
Последователями Троцкого были, в частности, Юрий Пятаков – радикал, выходец из богатой украинской семьи, подпавший под влияние Троцкого в бытность свою в Европе; Карл Радек – польский «левый» журналист и агитатор, сблизившийся с Троцким в Швейцарии на почве оппозиции Ленину; Николай Крестинский – в прошлом адвокат, член Думской соц.-дем. фракции; Григорий Сокольников – молодой радикал-космополит, начавший работать в Народном комиссариате иностранных дел под руководством Троцкого, и Христиан Раковский – в прошлом весьма богатый человек, оказывавший финансовую помощь румынским социалистам, болгарин по происхождению, он жил во многих европейских странах и получил медицинское образование во Франции.
Кроме этих людей, Троцкий, на посту военного комиссара, окружил себя кликой отчаянных головорезов из среды военных, образовавших его личную гвардию и фанатически преданных своему «вождю». Видным членом военной фракции Троцкого был Николай Муралов, командующий войсками Московского военного округа, человек шести футов ростом, настоящий сорви-голова. В число личных телохранителей Троцкого входили Иван Смирнов, Сергей Мрачковский и Эфраим Дрейцер. Начальником личной охраны Троцкого стал бывший эсеровский террорист Блюмкин, убийца графа Мирбаха.
Троцкий привлек к себе также группу бывших царских офицеров, с которыми установил дружеские отношения и которых, несмотря на неоднократные предостережения большевистской партии, выдвигал на важные военные посты. Одним из бывших царских офицеров, с которыми Троцкий тесно сблизился в 1920 г., во время польской кампании, был Михаил Николаевич Тухачевский, военный деятель, сам метивший в Наполеоны.
Цель объединенной левой оппозиции заключалась в устранении Ленина и захвате власти в Советской России.
После разгрома белых армий и победы над интервентами перед русскими революционерами возникла серьезная проблема – как быть дальше. Троцкий, Бухарин и Зиновьев считали, что в «отсталой России» построить социализм невозможно.
Левая оппозиция хотела превратить русскую революцию в резервуар «мировой революции», в мировой центр для развязывания революции в других странах. Очищенные от «ультра-революционной фразеологии», подлинные планы левой оппозиции сводились, как неоднократно указывали Ленин и Сталин, к яростной борьбе за власть, к анархистскому разброду, а внутри России – к установлению военной диктатуры военного комиссара Троцкого и его сообщников.
Этот вопрос был главным на Съезде Советов в декабре 1920 г. Год этот был самым холодным, голодным и, пожалуй, самым критическим годом революции. Съезд собрался в Колонном зале в Москве. В занесенном снегом городе царили холод и голод, свирепствовали эпидемические болезни. В большом, нетопленном зале делегаты Съезда Советов сидели в овчинных полушубках, дрожа от сильного декабрьского холода.
Ленин, все еще бледный и истощенный от последствий ранения отравленными пулями Фанни Каплан, едва не оборвавшего его жизнь в 1918 г., поднялся на трибуну, чтобы ответить левой оппозиции. Он описал тяжелое положение в стране. Он призвал к национальному единству для борьбы с «невероятными трудностями», связанными с реорганизацией экономической и общественной жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Крушение царского режима в марте 1917 г. застало Троцкого в Нью-Йорке, где он редактировал русскую радикальную газету «Новый мир» в сотрудничестве со своим другом и противником Ленина – Николаем Бухариным, «ультра-левым» русским политическим эмигрантом, которого один наблюдатель охарактеризовал как «белокурого Макиавелли в кожаной тужурке».
Троцкий стал собираться в Россию. Поездка его была прервана, – канадские власти арестовали его в Галифаксе. После месячного заключения он по просьбе русского Временного правительства был освобожден и выехал на пароходе в Петроград.
Английское правительство разрешило Троцкому вернуться в Россию. Как писал в своих мемуарах «Английский агент» Брюс Локкарт, английская разведка рассчитывала использовать в своих интересах «разногласия между Троцким и Лениным»…
Троцкий прибыл в Петроград в мае. Сначала он попытался создать свою собственную революционную партию – блок из бывших эмигрантов и левацких элементов различных радикальных партий. Но вскоре стало ясно, что у троцкистского движения нет будущего. Революционные массы поддерживали большевистскую партию.
В августе 1917 г. Троцкий совершил сенсационное сальто-мортале. После четырнадцати лет оппозиции Ленину и большевикам он подал заявление о приеме в большевистскую партию.
Ленин неоднократно предостерегал против Троцкого и его личного честолюбия, но теперь, в решающей борьбе за создание советского правительства, политика Ленина требовала единого фронта всех радикальных фракций, групп и партий. Троцкий был представителем сравнительно большой группы. Ходатайство Троцкого о приеме в партию большевиков было удовлетворено.
Весьма характерно, что и свой переход к большевизму Троцкий инсценировал весьма эффектно. Он привел за собой в партию всю свою пеструю свиту левых диссидентов.
Троцкий стал председателем Петроградского совета, в котором он дебютировал в 1905 г. Этот пост он сохранил и в последующие решающие дни. Когда было образовано первое советское правительство, Троцкий занял в нем пост комиссара по иностранным делам.
2. Левая оппозиция
Сначала на посту комиссара по иностранным делам, а затем в качестве военного комиссара, Троцкий был и оставался заправилой так называемой левой оппозиции внутри большевистской партии.
Члены маленькой группы оппозиционеров обладали обширными связями за границей, а также среди меньшевиков и эсеров в России. Сразу же после революции они пробрались на важные посты в армии, в дипломатическом корпусе и правительственных учреждениях.
Руководство оппозицией Троцкий делил с двумя другими оппозиционерами: Николаем Бухариным, худощавым блондином, который произвел себя в «марксистские идеологи» и возглавлял группу так называемых «левых коммунистов», и Григорием Зиновьевым, дородным, красноречивым левым агитатором, который совместно с шурином Троцкого, Львом Каменевым, возглавлял свою собственную группу, так называемых «зиновьевцев». У Троцкого, Бухарина и Зиновьева часто бывали расхождения по вопросам тактики, а также на основе личного соперничества и столкновения интересов политического честолюбия, но в решающие моменты они объединяли свои силы в повторных попытках захватить контроль над советским правительством.
Последователями Троцкого были, в частности, Юрий Пятаков – радикал, выходец из богатой украинской семьи, подпавший под влияние Троцкого в бытность свою в Европе; Карл Радек – польский «левый» журналист и агитатор, сблизившийся с Троцким в Швейцарии на почве оппозиции Ленину; Николай Крестинский – в прошлом адвокат, член Думской соц.-дем. фракции; Григорий Сокольников – молодой радикал-космополит, начавший работать в Народном комиссариате иностранных дел под руководством Троцкого, и Христиан Раковский – в прошлом весьма богатый человек, оказывавший финансовую помощь румынским социалистам, болгарин по происхождению, он жил во многих европейских странах и получил медицинское образование во Франции.
Кроме этих людей, Троцкий, на посту военного комиссара, окружил себя кликой отчаянных головорезов из среды военных, образовавших его личную гвардию и фанатически преданных своему «вождю». Видным членом военной фракции Троцкого был Николай Муралов, командующий войсками Московского военного округа, человек шести футов ростом, настоящий сорви-голова. В число личных телохранителей Троцкого входили Иван Смирнов, Сергей Мрачковский и Эфраим Дрейцер. Начальником личной охраны Троцкого стал бывший эсеровский террорист Блюмкин, убийца графа Мирбаха.
Троцкий привлек к себе также группу бывших царских офицеров, с которыми установил дружеские отношения и которых, несмотря на неоднократные предостережения большевистской партии, выдвигал на важные военные посты. Одним из бывших царских офицеров, с которыми Троцкий тесно сблизился в 1920 г., во время польской кампании, был Михаил Николаевич Тухачевский, военный деятель, сам метивший в Наполеоны.
Цель объединенной левой оппозиции заключалась в устранении Ленина и захвате власти в Советской России.
После разгрома белых армий и победы над интервентами перед русскими революционерами возникла серьезная проблема – как быть дальше. Троцкий, Бухарин и Зиновьев считали, что в «отсталой России» построить социализм невозможно.
Левая оппозиция хотела превратить русскую революцию в резервуар «мировой революции», в мировой центр для развязывания революции в других странах. Очищенные от «ультра-революционной фразеологии», подлинные планы левой оппозиции сводились, как неоднократно указывали Ленин и Сталин, к яростной борьбе за власть, к анархистскому разброду, а внутри России – к установлению военной диктатуры военного комиссара Троцкого и его сообщников.
Этот вопрос был главным на Съезде Советов в декабре 1920 г. Год этот был самым холодным, голодным и, пожалуй, самым критическим годом революции. Съезд собрался в Колонном зале в Москве. В занесенном снегом городе царили холод и голод, свирепствовали эпидемические болезни. В большом, нетопленном зале делегаты Съезда Советов сидели в овчинных полушубках, дрожа от сильного декабрьского холода.
Ленин, все еще бледный и истощенный от последствий ранения отравленными пулями Фанни Каплан, едва не оборвавшего его жизнь в 1918 г., поднялся на трибуну, чтобы ответить левой оппозиции. Он описал тяжелое положение в стране. Он призвал к национальному единству для борьбы с «невероятными трудностями», связанными с реорганизацией экономической и общественной жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102