И до этого было довольно тихо, но теперь, казалось, тишину эту можно было потрогать рукой.
– Манзетти? – позвал голос из громкоговорителя. – Ты нас слышишь? Мы хотим, чтобы ты сдался. Мы даем тебе тридцать секунд. Выходи!
– Они что, шутят? – сказал я. – Тридцать секунд! Да за кого они его принимают? За Джесси Оуэнса <Оуэне Джесси (1913 – 1980) – чернокожий легкоатлет, знаменитый бегун, спринтер. Неоднократный рекордсмен мира, олимпийский чемпион на Играх в 1936 г, в Германии. Гитлер во время церемонии его награждения покинул стадион.>?
– Да он все равно не выйдет, и они прекрасно об этом знают, – заметил Ферди.
Тогда, словно в подтверждение слов Ферди, Дьянго открыл окно напротив нас, чуть ниже. Похоже, у него в руках было что-то наподобие карабина, но точно сказать трудно, потому что мы видели лишь дуло. Нам не видно было его голову – только одно дуло, и из окна оранжевыми вспышками посыпались выстрелы.
– Он задел одного! – заорал Биф от другого окна.
– Где, где? – заорал я ему в ответ и бросился туда, где стоял Биф.
Я оттолкнул его в сторону и выглянул. Черт возьми, один коп лежит на тротуаре, кучка легавых столпилась вокруг него, а другие бегут к своим машинам, чтобы вызвать “скорую”, потому что теперь ясно: она им еще понадобится не раз.
– Сукин сын! – говорю я. – Этот Дьянго умеет стрелять!
– Ладно! – донесся голос из мегафона. – Мы идем, Манзетти!
– Идите, гады вонючие! – крикнул им Дьянго. – Я вас жду.
– Идут три копа, – сказал Ферди. Я посмотрел, но увидел только двоих. Они шли к парадной двери.
– Два, – поправил его я.
– Нет. Донлеви пересекает аллею.
Я побежал к окну Ферди. Ну, конечно, Донлеви изображает из себя супермена. Он бесшумно проскользнул через аллею, подобрался к пожарной лестнице и стал карабкаться вверх.
– Можно считать его покойником, – сказал я.
– Не будь так уверен, – возразил мне Айелло. И опять в его глазах появился блеск, словно он смаковал какой-то секрет. – Дьянго оттуда не может видеть пожарную лестницу.
– Да-а-а, – медленно протянул я. – Точно, не видит.
– Я хочу уйти отсюда, – заныла Тесси. – Он может выстрелить сюда.
– Расслабься, – велел ей Ферди.
А потом для верности, чтобы она расслабилась, он уселся на диван и посадил ее себе на колени.
– Отстань, – сказала она, – не при всех же!
– Это же свои ребята, – сказал Ферди и принялся ее целовать.
На улице было тихо. На крышах тоже все замерли.
– Как ты думаешь, он… – начал было Биф, но я ударил его по плечу, чтобы он заткнулся.
Из дома напротив через открытое окно Дьянго были слышны голоса копов. В то время как те двое устраивали засаду перед дверью в квартиру Дьянго, Донлеви карабкался по пожарной лестнице. Он уже был на уровне четвертого этажа, поднимался тихо, как кошка.
– Так что, Дьянго? – заорал коп в коридоре.
И мы прекрасно слышали его через открытое окно Дьянго.
– Входите и арестуйте меня! – крикнул им Дьянго.
– Выходи. Выброси оружие в коридор!
– Не дождетесь, копы!
– Сколько у тебя стволов, Дьянго?
– Войдите и посчитайте!
– Два?
– Пятьдесят два! – огрызнулся Дьянго.
И его ответ здорово рассмешил меня. Я перестал смеяться задолго до того, как Донлеви добрался до пятого этажа. Там лестница делала поворот и вела на шестой этаж.
– Он собирается выстрелить Дьянго в спину, – прошептал я. Коп в коридоре вопил:
– Это только начало, Дьянго. Мы еще не начали нашу игру!
– Ваш дружок, лежащий на тротуаре, так не думает, – отвечал ему Дьянго. – Спросите его, начали мы игру или нет. Спросите у него, что испытываешь, когда в тебе сидит пуля!
Теперь Донлеви был уже на уровне шестого этажа. Он наступал на перекладины пожарной лестницы, словно шел по яичной скорлупе, и я мог видеть полицейский “спешиал”, зажатый у него в кулаке. Я ненавидел этого сукиного сына всеми фибрами своей души. Я чуть было не плюнул на него из окна. Тут он распластался по стене и стал шаг за шагом продвигаться к окну Дьянго, в то время как коп в коридоре задавал Дьянго отвлекающие вопросы, а Дьянго на них отвечал. Вот Донлеви опустился на колени, взял свою пушку в правую руку на изготовку и приготовился шагнуть на подоконник и начать палить.
И тут я заорал.
***
– Окно, Дьянго! Окно!
Донлеви посмотрел вверх, и я увидел удивление на его лице. Тогда он начал пятиться назад, но было слишком поздно. Из окна посыпались пули, пять сряду, словно у Дьянго дома был пулемет. Донлеви закрыл лицо руками, и револьвер выпал из его руки, потом он схватился за живот, развернулся и весь оказался в крови. Он нетвердыми шагами пошел к пожарной лестнице и там рухнул на перила. Казалось, он собрался повисеть на них немного. Толпа на крышах к тому времени вопила и улюлюкала. Но тут Донлеви прошел весь путь к лестнице, а Дьянго палил без передышки из окна, всаживая пули в тело копа. А когда Донлеви стал падать вниз, улюлюканье оборвалось, как по волшебству, и установилась тишина, а потом какая-то женщина на улице начала кричать, и тогда все разом закричали.
– Он достал его! – сказал я, и глаза у меня засверкали, потому что я был чертовски счастлив. – Он достал Донлеви!
– Минус два, – подвел итог Биф.
– Они ему покажут, – сказал Айелло, и теперь взгляд у него стал озабоченным.
– Ты так это сказал, словно сам того хочешь, – сказал я ему.
– Кто?
– Дед Пихто! А кто же еще, как ты думаешь?!
– Я не хочу, чтобы Дьянго взяли.
– Тогда кончай молиться.
– Я вовсе не молюсь, Дэнни!
– Тогда ни один живой коп не сможет взять Дьянго, – поведал я ему.
– Можешь повторить, – сказал Ферди с дивана, где весь вспотел.
Тесси больше ничего не говорила. Она решила, что лучше подчиниться, или Ферди рассердится, а ей было прекрасно известно, что у Ферди в кармане есть финка.
В доме напротив стал звонить телефон. Это был единственный звук, который слышался во всем доме, этот телефонный звонок. А потом Дьянго на секунду высунул голову из окна и помахал рукой. Он не смотрел на нас, он не смотрел на кого-то определенно, просто выглянул, потом крикнул: “Спасибо!” – и его голова исчезла.
– Ты спас ему жизнь, Дэнни, – сказал Ферди.
– И он это оценил, парень, – ответил я.
– Конечно, но что они теперь предпримут? – спросил Айелло, и по его тону я понял, что ему бы хотелось, чтобы они бросили на Дьянго танк “Шерман”.
– Слушай, зануда, – сказал я ему, – держи свою пасть закрытой. Ты слишком много болтаешь!
– А какого черта? Дьянго мне никто! – огрызнулся Айелло.
– Эй, – вмешался Ферди, – как вы думаете, копы не полезут сюда, чтобы нас арестовать?
– Какого черта? Они же не знают, кто крикнул. Это мог сделать любой с крыши.
– Ага, – сказал Ферди и поцеловал Тесси.
После поцелуя Тесси села прямо и одернула юбку, и я должен был признать, что Ферди знает, как выбирать себе девчонок, хотя она все равно не идет ни в какое сравнение с Мэри.
1 2 3 4 5
– Манзетти? – позвал голос из громкоговорителя. – Ты нас слышишь? Мы хотим, чтобы ты сдался. Мы даем тебе тридцать секунд. Выходи!
– Они что, шутят? – сказал я. – Тридцать секунд! Да за кого они его принимают? За Джесси Оуэнса <Оуэне Джесси (1913 – 1980) – чернокожий легкоатлет, знаменитый бегун, спринтер. Неоднократный рекордсмен мира, олимпийский чемпион на Играх в 1936 г, в Германии. Гитлер во время церемонии его награждения покинул стадион.>?
– Да он все равно не выйдет, и они прекрасно об этом знают, – заметил Ферди.
Тогда, словно в подтверждение слов Ферди, Дьянго открыл окно напротив нас, чуть ниже. Похоже, у него в руках было что-то наподобие карабина, но точно сказать трудно, потому что мы видели лишь дуло. Нам не видно было его голову – только одно дуло, и из окна оранжевыми вспышками посыпались выстрелы.
– Он задел одного! – заорал Биф от другого окна.
– Где, где? – заорал я ему в ответ и бросился туда, где стоял Биф.
Я оттолкнул его в сторону и выглянул. Черт возьми, один коп лежит на тротуаре, кучка легавых столпилась вокруг него, а другие бегут к своим машинам, чтобы вызвать “скорую”, потому что теперь ясно: она им еще понадобится не раз.
– Сукин сын! – говорю я. – Этот Дьянго умеет стрелять!
– Ладно! – донесся голос из мегафона. – Мы идем, Манзетти!
– Идите, гады вонючие! – крикнул им Дьянго. – Я вас жду.
– Идут три копа, – сказал Ферди. Я посмотрел, но увидел только двоих. Они шли к парадной двери.
– Два, – поправил его я.
– Нет. Донлеви пересекает аллею.
Я побежал к окну Ферди. Ну, конечно, Донлеви изображает из себя супермена. Он бесшумно проскользнул через аллею, подобрался к пожарной лестнице и стал карабкаться вверх.
– Можно считать его покойником, – сказал я.
– Не будь так уверен, – возразил мне Айелло. И опять в его глазах появился блеск, словно он смаковал какой-то секрет. – Дьянго оттуда не может видеть пожарную лестницу.
– Да-а-а, – медленно протянул я. – Точно, не видит.
– Я хочу уйти отсюда, – заныла Тесси. – Он может выстрелить сюда.
– Расслабься, – велел ей Ферди.
А потом для верности, чтобы она расслабилась, он уселся на диван и посадил ее себе на колени.
– Отстань, – сказала она, – не при всех же!
– Это же свои ребята, – сказал Ферди и принялся ее целовать.
На улице было тихо. На крышах тоже все замерли.
– Как ты думаешь, он… – начал было Биф, но я ударил его по плечу, чтобы он заткнулся.
Из дома напротив через открытое окно Дьянго были слышны голоса копов. В то время как те двое устраивали засаду перед дверью в квартиру Дьянго, Донлеви карабкался по пожарной лестнице. Он уже был на уровне четвертого этажа, поднимался тихо, как кошка.
– Так что, Дьянго? – заорал коп в коридоре.
И мы прекрасно слышали его через открытое окно Дьянго.
– Входите и арестуйте меня! – крикнул им Дьянго.
– Выходи. Выброси оружие в коридор!
– Не дождетесь, копы!
– Сколько у тебя стволов, Дьянго?
– Войдите и посчитайте!
– Два?
– Пятьдесят два! – огрызнулся Дьянго.
И его ответ здорово рассмешил меня. Я перестал смеяться задолго до того, как Донлеви добрался до пятого этажа. Там лестница делала поворот и вела на шестой этаж.
– Он собирается выстрелить Дьянго в спину, – прошептал я. Коп в коридоре вопил:
– Это только начало, Дьянго. Мы еще не начали нашу игру!
– Ваш дружок, лежащий на тротуаре, так не думает, – отвечал ему Дьянго. – Спросите его, начали мы игру или нет. Спросите у него, что испытываешь, когда в тебе сидит пуля!
Теперь Донлеви был уже на уровне шестого этажа. Он наступал на перекладины пожарной лестницы, словно шел по яичной скорлупе, и я мог видеть полицейский “спешиал”, зажатый у него в кулаке. Я ненавидел этого сукиного сына всеми фибрами своей души. Я чуть было не плюнул на него из окна. Тут он распластался по стене и стал шаг за шагом продвигаться к окну Дьянго, в то время как коп в коридоре задавал Дьянго отвлекающие вопросы, а Дьянго на них отвечал. Вот Донлеви опустился на колени, взял свою пушку в правую руку на изготовку и приготовился шагнуть на подоконник и начать палить.
И тут я заорал.
***
– Окно, Дьянго! Окно!
Донлеви посмотрел вверх, и я увидел удивление на его лице. Тогда он начал пятиться назад, но было слишком поздно. Из окна посыпались пули, пять сряду, словно у Дьянго дома был пулемет. Донлеви закрыл лицо руками, и револьвер выпал из его руки, потом он схватился за живот, развернулся и весь оказался в крови. Он нетвердыми шагами пошел к пожарной лестнице и там рухнул на перила. Казалось, он собрался повисеть на них немного. Толпа на крышах к тому времени вопила и улюлюкала. Но тут Донлеви прошел весь путь к лестнице, а Дьянго палил без передышки из окна, всаживая пули в тело копа. А когда Донлеви стал падать вниз, улюлюканье оборвалось, как по волшебству, и установилась тишина, а потом какая-то женщина на улице начала кричать, и тогда все разом закричали.
– Он достал его! – сказал я, и глаза у меня засверкали, потому что я был чертовски счастлив. – Он достал Донлеви!
– Минус два, – подвел итог Биф.
– Они ему покажут, – сказал Айелло, и теперь взгляд у него стал озабоченным.
– Ты так это сказал, словно сам того хочешь, – сказал я ему.
– Кто?
– Дед Пихто! А кто же еще, как ты думаешь?!
– Я не хочу, чтобы Дьянго взяли.
– Тогда кончай молиться.
– Я вовсе не молюсь, Дэнни!
– Тогда ни один живой коп не сможет взять Дьянго, – поведал я ему.
– Можешь повторить, – сказал Ферди с дивана, где весь вспотел.
Тесси больше ничего не говорила. Она решила, что лучше подчиниться, или Ферди рассердится, а ей было прекрасно известно, что у Ферди в кармане есть финка.
В доме напротив стал звонить телефон. Это был единственный звук, который слышался во всем доме, этот телефонный звонок. А потом Дьянго на секунду высунул голову из окна и помахал рукой. Он не смотрел на нас, он не смотрел на кого-то определенно, просто выглянул, потом крикнул: “Спасибо!” – и его голова исчезла.
– Ты спас ему жизнь, Дэнни, – сказал Ферди.
– И он это оценил, парень, – ответил я.
– Конечно, но что они теперь предпримут? – спросил Айелло, и по его тону я понял, что ему бы хотелось, чтобы они бросили на Дьянго танк “Шерман”.
– Слушай, зануда, – сказал я ему, – держи свою пасть закрытой. Ты слишком много болтаешь!
– А какого черта? Дьянго мне никто! – огрызнулся Айелло.
– Эй, – вмешался Ферди, – как вы думаете, копы не полезут сюда, чтобы нас арестовать?
– Какого черта? Они же не знают, кто крикнул. Это мог сделать любой с крыши.
– Ага, – сказал Ферди и поцеловал Тесси.
После поцелуя Тесси села прямо и одернула юбку, и я должен был признать, что Ферди знает, как выбирать себе девчонок, хотя она все равно не идет ни в какое сравнение с Мэри.
1 2 3 4 5