И красного бюстгалтера.
- А что будет, если мы перевернем только даму? - спросил Кен как-то в конце недели.
И он перевернул даму.
- Ничего, - ответила Мэри. - Ничего, кроме красного бюстгалтера.
И перевернула туза.
* * *
- Нам надо поговорить, - сказал наконец Кен. В Париже, как всегда, был апрель. Он шел с Мэри97 по бульвару под цветущими каштанами.
- О чем? - спросила она, сворачивая за угол.
- Обо всем.
- Разве это не романтично? - спросила она, сворачивая к кафе.
- Пожалуй. Но...
- Терпеть не могу, когда ты произносишь это слово.
- ...я скучаю по Офису, - договорил Кен, потому что слова уже находились в его буфере.
- Каждому свое, - пожала плечами Мэри97 и покачала зеленую жидкость в стакане. Она была густая, как сироп, и медленно стекала по стенкам. У Кена возникло ощущение, будто Мэри смотрит не на него, а сквозь него. Он попытался заглянуть за вырез ее крестьянской блузки, но не смог.
- Кажется, ты хотел поговорить.
- Да, хотел. Мы хотели.
Кен протянул руку к меню. Мэри оттолкнула его на край стола.
- Я не в настроении.
- Тогда нам надо возвращаться. Готов поспорить, что наши Папки мерцают, как сумасшедшие.
- Так возвращайся, - пожала плечами Мэри.
- Что?
- Ты скучаешь по Офису, а я нет. Я останусь здесь.
- Здесь? - Кен попытался оглянуться. Он мог смотреть лишь в одном направлении - в сторону бульвара.
- Почему бы и нет? Кому я там нужна?
Она пригубила зеленый напиток из стакана и раскрыла меню. Кен удивился неужели она может его пить?
И почему в меню четыре пункта?
- Мне, - намекнул Кен. Но рядом уже возник официант. Он, по крайней мере, остался прежним.
- Если хочешь, возвращайся, - сказала Мэри, и Кен ткнул пальцем в ДОМОЙ. А Мэри указала на новый пункт меню: ОСТАТЬСЯ.
* * *
Те выходные стали самыми долгими в жизни Кена678. Едва началась новая рабочая неделя, он помчался в Коридор между Копированием и Верификацией, лелея отчаянную надежду. Но не увидел там открытого Окна. И, разумеется, Мэри97 тоже.
Он искал ее между Вызовами на Задание, проверяя каждую очередь, каждый Коридор. И наконец, уже в конце недели, впервые пришел один в скрытую внутри Браузера комнатку без Окон.
Папки Мэри97 там не было. Все карты, за исключением бубновой десятки, лежали на столике-сердечке лицом вниз.
Кен перевернул даму, но ничего не произошло. Он не удивился.
Он перевернул туза и ощутил под ногами булыжную мостовую. Апрель в Париже. Цвели каштаны, но Кен не почувствовал прежней радости. Ее сменила глубокая печаль.
Он вошел в первое же подвернувшееся кафе и увидел Мэри, сидящую за столиком-сердечком.
- Смотрите, кто пришел, - сказала она.
- Твоя Папка пропала. Когда я вернулся, она была в той комнатке и мерцала, как сумасшедшая.
Но это было до выходных. Теперь ее там нет.
- Я все равно туда не вернусь, - пожала плечами Мэри.
- Но что с нами случилось?
- С нами ничего не случилось. Кое-что случилось со мной. Помнишь, как ты нашел то, что искал? Так вот, и я нашла то, что искала. Мне здесь нравится.
Мэри подтолкнула к нему стакан с зеленым напитком.
- Тебе тоже может здесь понравиться, - сказала она.
Кен не ответил. Он боялся, что если начнет говорить, то заплачет, хотя кены не могут плакать.
- Но ничего, - сказала она и даже улыбнулась улыбкой мэри. Глотнув из стакана, она раскрыла меню. Когда возник официант, она указала на слово КОМНАТА, и Кен каким-то образом понял, что сегодня они встретились в последний раз.
В угловатой комнате на чердаке он снова заглянул за вырез ее блузки. Затем его ладони в последний раз накрыли ее полные безупречные груди. За окном он увидел Эйфелеву башню и бульвары.
- Мэри! - воскликнул он, когда она, полуобнаженная, легла на кровать, и он каким-то образом почувствовал, что видит ее такой в последний раз. С бульвара донесся знакомый цокот копыт, она развела безупречные бедра и сказала: "Апрель в Париже!"
Ее пальчики с красными ногтями сдвинули французские трусики, и Кен каким-то образом понял, что это тоже в последний раз.
Он поцеловал ее нежные красные губы.
- Мэри! - воскликнул он. Она сдвинула трусики, и он знал, что это в последний раз.
- Мэри!
В последний раз.
Заверещал свисток жандарма, и они оказались в уличном кафе. На столике-сердечке лежало закрытое меню.
- Ты флиртуешь со мной? - спросила Мэри.
"Какая неудачная шутка", - подумал Кен678 и попытался улыбнуться, хотя кены не могут улыбаться.
- Тебе полагается ответить: "А что если да"? - напомнила Мэри и глотнула зеленого напитка из стакана. Сколько бы она ни отпивала, в стакане всегда оставалось достаточно жидкости.
- Пора возвращаться, - сказал Кен. - Моя Папка мерцает, как сумасшедшая.
- Я все понимаю. Иди. Заглядывай ко мне иногда. Только не отвечай "пожалуй".
Кен678 кивнул, хотя кены не умеют кивать, и у него получилось нечто вроде поклона. Мэри раскрыла меню. Подошел официант, и Кен показал на слово ДОМОЙ.
* * *
Следующие две недели Кен провел, с головой погрузившись в работу. Он носился по всему "Микросерф офису 6.9", и едва его Папка начинала мерцать после выполнения Вызова, он вновь мчался по Коридорам получать Задание. Однако он избегал Коридора между Копированием и Верификацией, равно как и Браузера. Как-то раз он едва не остановился возле открытого Окна, но не захотел смотреть на Апрель в Париже. Ему было очень одиноко без Мэри.
Миновали четыре недели, прежде чем Кен678 вновь вошел в комнатку без Окон в Браузере. Он боялся увидеть карты на столике, но карты пропали. Вместе со столиком. Кен увидел царапины на стенах и понял, что тут поработал Оптимизатор. Комнату снова стерли, а затем перезаписали. Он вышел из нее уже не одиноким - его сопровождала великая тоска.
На следующей неделе он опять зашел в комнатку и увидел, что она забита пустыми Папками. Возможно, одной из них была Папка Мэри97. Теперь, когда Пасхального Яйца не стало, Кен678 больше не испытывал вины за то, что не ходил к Мэри97. Теперь ничто не мешало ему снова любить "Микросерф офис 6.9", наслаждаться жужжанием электронов, деловитыми потоками пиктограмм, молчаливыми очередями. Но, минимум, раз в неделю он останавливается в Коридоре между Копированием и Верификацией и открывает Окно. Вы можете найти его там прямо сейчас, смотрящим на Апрель в Париже. Каштаны цветут, булыжники мостовой блестят, а где-то далеко из экипажей выходят фигурки-палочки. Кафе почти пусты. В одном из них за крошечным столиком сидит одинокая фигурка. Возможно, это она. Говорят, первая любовь не забывается. И Кен678 хочет думать, что Мэри97 была, наверное, его первой любовью. Ему нравится вспоминать ее красные ноготки, ее мягкий голос мэри и улыбку мэри, ее соски, большие и коричневые, как печенья, ее французские трусики, ее... Вспоминать ее.
Фигурка в кафе - наверняка Мэри97.
1 2 3 4 5
- А что будет, если мы перевернем только даму? - спросил Кен как-то в конце недели.
И он перевернул даму.
- Ничего, - ответила Мэри. - Ничего, кроме красного бюстгалтера.
И перевернула туза.
* * *
- Нам надо поговорить, - сказал наконец Кен. В Париже, как всегда, был апрель. Он шел с Мэри97 по бульвару под цветущими каштанами.
- О чем? - спросила она, сворачивая за угол.
- Обо всем.
- Разве это не романтично? - спросила она, сворачивая к кафе.
- Пожалуй. Но...
- Терпеть не могу, когда ты произносишь это слово.
- ...я скучаю по Офису, - договорил Кен, потому что слова уже находились в его буфере.
- Каждому свое, - пожала плечами Мэри97 и покачала зеленую жидкость в стакане. Она была густая, как сироп, и медленно стекала по стенкам. У Кена возникло ощущение, будто Мэри смотрит не на него, а сквозь него. Он попытался заглянуть за вырез ее крестьянской блузки, но не смог.
- Кажется, ты хотел поговорить.
- Да, хотел. Мы хотели.
Кен протянул руку к меню. Мэри оттолкнула его на край стола.
- Я не в настроении.
- Тогда нам надо возвращаться. Готов поспорить, что наши Папки мерцают, как сумасшедшие.
- Так возвращайся, - пожала плечами Мэри.
- Что?
- Ты скучаешь по Офису, а я нет. Я останусь здесь.
- Здесь? - Кен попытался оглянуться. Он мог смотреть лишь в одном направлении - в сторону бульвара.
- Почему бы и нет? Кому я там нужна?
Она пригубила зеленый напиток из стакана и раскрыла меню. Кен удивился неужели она может его пить?
И почему в меню четыре пункта?
- Мне, - намекнул Кен. Но рядом уже возник официант. Он, по крайней мере, остался прежним.
- Если хочешь, возвращайся, - сказала Мэри, и Кен ткнул пальцем в ДОМОЙ. А Мэри указала на новый пункт меню: ОСТАТЬСЯ.
* * *
Те выходные стали самыми долгими в жизни Кена678. Едва началась новая рабочая неделя, он помчался в Коридор между Копированием и Верификацией, лелея отчаянную надежду. Но не увидел там открытого Окна. И, разумеется, Мэри97 тоже.
Он искал ее между Вызовами на Задание, проверяя каждую очередь, каждый Коридор. И наконец, уже в конце недели, впервые пришел один в скрытую внутри Браузера комнатку без Окон.
Папки Мэри97 там не было. Все карты, за исключением бубновой десятки, лежали на столике-сердечке лицом вниз.
Кен перевернул даму, но ничего не произошло. Он не удивился.
Он перевернул туза и ощутил под ногами булыжную мостовую. Апрель в Париже. Цвели каштаны, но Кен не почувствовал прежней радости. Ее сменила глубокая печаль.
Он вошел в первое же подвернувшееся кафе и увидел Мэри, сидящую за столиком-сердечком.
- Смотрите, кто пришел, - сказала она.
- Твоя Папка пропала. Когда я вернулся, она была в той комнатке и мерцала, как сумасшедшая.
Но это было до выходных. Теперь ее там нет.
- Я все равно туда не вернусь, - пожала плечами Мэри.
- Но что с нами случилось?
- С нами ничего не случилось. Кое-что случилось со мной. Помнишь, как ты нашел то, что искал? Так вот, и я нашла то, что искала. Мне здесь нравится.
Мэри подтолкнула к нему стакан с зеленым напитком.
- Тебе тоже может здесь понравиться, - сказала она.
Кен не ответил. Он боялся, что если начнет говорить, то заплачет, хотя кены не могут плакать.
- Но ничего, - сказала она и даже улыбнулась улыбкой мэри. Глотнув из стакана, она раскрыла меню. Когда возник официант, она указала на слово КОМНАТА, и Кен каким-то образом понял, что сегодня они встретились в последний раз.
В угловатой комнате на чердаке он снова заглянул за вырез ее блузки. Затем его ладони в последний раз накрыли ее полные безупречные груди. За окном он увидел Эйфелеву башню и бульвары.
- Мэри! - воскликнул он, когда она, полуобнаженная, легла на кровать, и он каким-то образом почувствовал, что видит ее такой в последний раз. С бульвара донесся знакомый цокот копыт, она развела безупречные бедра и сказала: "Апрель в Париже!"
Ее пальчики с красными ногтями сдвинули французские трусики, и Кен каким-то образом понял, что это тоже в последний раз.
Он поцеловал ее нежные красные губы.
- Мэри! - воскликнул он. Она сдвинула трусики, и он знал, что это в последний раз.
- Мэри!
В последний раз.
Заверещал свисток жандарма, и они оказались в уличном кафе. На столике-сердечке лежало закрытое меню.
- Ты флиртуешь со мной? - спросила Мэри.
"Какая неудачная шутка", - подумал Кен678 и попытался улыбнуться, хотя кены не могут улыбаться.
- Тебе полагается ответить: "А что если да"? - напомнила Мэри и глотнула зеленого напитка из стакана. Сколько бы она ни отпивала, в стакане всегда оставалось достаточно жидкости.
- Пора возвращаться, - сказал Кен. - Моя Папка мерцает, как сумасшедшая.
- Я все понимаю. Иди. Заглядывай ко мне иногда. Только не отвечай "пожалуй".
Кен678 кивнул, хотя кены не умеют кивать, и у него получилось нечто вроде поклона. Мэри раскрыла меню. Подошел официант, и Кен показал на слово ДОМОЙ.
* * *
Следующие две недели Кен провел, с головой погрузившись в работу. Он носился по всему "Микросерф офису 6.9", и едва его Папка начинала мерцать после выполнения Вызова, он вновь мчался по Коридорам получать Задание. Однако он избегал Коридора между Копированием и Верификацией, равно как и Браузера. Как-то раз он едва не остановился возле открытого Окна, но не захотел смотреть на Апрель в Париже. Ему было очень одиноко без Мэри.
Миновали четыре недели, прежде чем Кен678 вновь вошел в комнатку без Окон в Браузере. Он боялся увидеть карты на столике, но карты пропали. Вместе со столиком. Кен увидел царапины на стенах и понял, что тут поработал Оптимизатор. Комнату снова стерли, а затем перезаписали. Он вышел из нее уже не одиноким - его сопровождала великая тоска.
На следующей неделе он опять зашел в комнатку и увидел, что она забита пустыми Папками. Возможно, одной из них была Папка Мэри97. Теперь, когда Пасхального Яйца не стало, Кен678 больше не испытывал вины за то, что не ходил к Мэри97. Теперь ничто не мешало ему снова любить "Микросерф офис 6.9", наслаждаться жужжанием электронов, деловитыми потоками пиктограмм, молчаливыми очередями. Но, минимум, раз в неделю он останавливается в Коридоре между Копированием и Верификацией и открывает Окно. Вы можете найти его там прямо сейчас, смотрящим на Апрель в Париже. Каштаны цветут, булыжники мостовой блестят, а где-то далеко из экипажей выходят фигурки-палочки. Кафе почти пусты. В одном из них за крошечным столиком сидит одинокая фигурка. Возможно, это она. Говорят, первая любовь не забывается. И Кен678 хочет думать, что Мэри97 была, наверное, его первой любовью. Ему нравится вспоминать ее красные ноготки, ее мягкий голос мэри и улыбку мэри, ее соски, большие и коричневые, как печенья, ее французские трусики, ее... Вспоминать ее.
Фигурка в кафе - наверняка Мэри97.
1 2 3 4 5