Один момент он оставался неподвижным возле своей добычи,– высокий, мускулистый гигант, освещенный заревом лучей закатного солнца; потом он поднял вверх руку, как бы призывая взглянуть на свою победу.
II
Весь следующий день Якви не давали покоя какие-то смутные предчувствия. Словно олень, различающий едва уловимое изменение в струях чистого воздуха, Якви поворачивал голову к востоку, откуда дул теплый ветер.
Наступал вечер. Вдруг острый взгляд вождя заметил движение каких-то предметов на отдаленном южном склоне. Остановившись, он стал пристально вглядываться. Длинная линия движущихся точек. Ни олень, ни баран, ни антилопа никогда не появлялись в этом направлении. Движущиеся предметы были людьми. Обладая чудесным зрением, Якви различил отсвет красного луча заходящего солнца на сияющих дулах ружей. Мексиканские солдаты! Наконец стала действительной угроза с юга – безотчетный, неотступный страх…
Гигантскими скачками Якви помчался вниз по склону. Как антилопа, перепрыгивал он через рвы и обломки скал, а по зеленому, гладкому склону он бежал так быстро, как никогда еще не бегая в своей жизни. Пронзительными криками он старался предупредить своих людей об опасности, чтобы солдаты не застали их врасплох. Первые выстрелы раздались, когда он пересекал поток. Якви видел бегущих в голубом облаке людей, целящихся из небольших карабинов, вспышки пламени и клубы дыма.
Еще несколько последних скачков – и Якви достиг окруженного стеною скал лагеря. Слыша вокруг себя свист пуль, он понял, что линия солдат вытягивалась с целью окружить лагерь. Якви бросился за стену и пополз к своим. Индейцы, опустившись на колени, держали наготове ружья и луки. Некоторые уже стреляли. Женщины и дети укрылись где-то. Пули в стальных капсулях ударялись о скалы и с визгом отлетали в сторону. Якви знал, что мексиканцы не были первоклассными стрелками, однако ему казалось, что на этот раз они стреляли прекрасно. Позиция индейцев была открыта для огня с нескольких сторон.
Когда стрельба немного утихла, раздался хриплый крик. Якви знал испанский язык. «Сдавайтесь, якви!» Якви ответили метко пущенными пулями. Но скоро стало очевидным, что лагерь окружен. Со всех сторон раздавались ружейные залпы, и высоко в воздухе, вонзаясь в деревья, свистели пули. Спустя некоторое время стрельба снова затихла. И снова раздался повелительный голос: «Сдавайтесь, якви, или мы перебьем вас!»
Индейцы поняли, что погибли. Только у некоторых еще оставалось немного ружейных пуль. У многих были только лук и стрелы. Их перебьют, как волков в капкане. Но якви молчали. Однако мексиканцы поняли положение, в котором находились индейцы, и сделались смелее. Когда темнота вынудила якви прекратить стрельбу, они разложили костры под деревьями и, взбираясь на скалы, бросали в лагерь камни со злобными криками: «Собаки якви!»
На рассвете мексиканцы возобновили сильную стрельбу. Они стреляли в лагерь не целясь, но с угрожающей непрестанностью. Потом, с криками расовой ненависти к якви они напали на них. Битва была неравной. Почти безоружные и меньшие числом, якви вступили в отчаянную, но безнадежную схватку. Один за другим они падали, сраженные мексиканцами.
Вождь якви появлялся то тут, то там, выбирая самые горячие места сражения. Размахивая своей винтовкой, он был похож на великана, побивающего толпу лилипутов.
– Убейте этого дьявола! – вскричал один из солдат.
Проклятия на испанском языке, глухие стоны и вой раздавались из общей свалки. Все старались окружить Якви. Один мексиканец хотел выстрелить в него из пистолета. Но к нему подбежал офицер и выбил оружие из рук. Он отдал солдатам приказание взять вождя якви живым. Мексиканцы, увертываясь от винтовки Якви, сомкнулись теснее, и один из них сзади подставил ногу индейцу. К нему присоединился другой, и наконец целая толпа солдат с проклятиями повалила великана на землю. Как бешеный бык, тяжело дыша, Якви напрасно старался подняться и броситься на врагов. Его осилили, скрутили ремнями и привязали во весь рост к стволу твердодревника, под тенью которого он не раз отдыхал в дни свободы.
Со взятием в длен вождя окончилась битва. Мексиканцы рассыпались во все стороны, обыскивая лагерь. Из-под уступов скал вытащили женщин и детей племени. Один ловкий, проворный мальчик вырвался от солдат и побежал. Когда он оглянулся назад, его лицо пылало яростью. Это был сын вождя якви. Он бежал, как олень, не обращая внимания на повелительные крики остановиться.
– Стрелять! – отдал приказ офицер. Солдаты опустили винтовки и открыли огонь. Клубы дыма окутали быстро убегавшего мальчика. Солдаты стреляли до тех пор, пока стало очевидным, что пуля уже не могла долететь до ребенка. Глаза всех следили за ним. Но последняя пуля догнала несущуюся мишень. Послышался резкий крик смертельно раненого, и мальчик упал.
Индейцев связали по рукам и ногам и окружили стражей.
После нескольких часов отдыха и пиров с криками радости по случаю крупной победы офицер приказал изловить лошадей индейцев и сжечь то, что невозможно было унести с собой. Скоро от живописного лагеря якви остались только черные, дымящиеся развалины. Тогда, погоняя перед собой толпу индейцев, победители на лошадях племени выступили из долины.
Только продвинувшись далеко вниз по неровному, изрытому склону, мексиканцы остановились в лагере, оставленном ими перед тем, как они напали на якви. Мулы, ослы и лошади накинулись на жалкую растительность. Кругом были только черные склоны, покрытые застывшей лавой, и пятна сверкающих белых игл кактусов.
Индейцам почти не давали ни воды, ни пищи, ни одеял, на которых они могли бы уснуть; не перевязали ран, причинявших им жгучую боль. Но побежденные спокойно переносили все страдания. Якви сидел, прислонясь спиною к обломку скалы, и, когда стража переставала следить за ним, шепотом обращался к тем из своих людей, которые были ближе к нему. С бесстрастными, но напряженными лицами они слушали вождя. Его слова имели над ними странную власть, поддерживавшую их силы. И все время загадочный взгляд Якви, скользя по пространствам, покрытым лавою, обращался к туманной голубой бездне моря.
На рассвете обнаружилось, что двое из якви были так тяжело ранены, что не могли двигаться. Казалось, они усилиями воли старались ускорить наступление конца, который все равно ожидал их на дальнейшем пути. Наконец офицер, раздраженный неудачными попытками солдат расшевелить несчастных, сам набросился на них, нанося удары и пинки ногою и извергая проклятия: «Собаки якви! Я заставлю вас пойти на поля генеквена!»
Старший из двух раненых индейцев неожиданно поднялся. Быстро протянув бронзовую руку, он схватил деревянный брусок, служивший для несения тюков, и ударил им офицера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
II
Весь следующий день Якви не давали покоя какие-то смутные предчувствия. Словно олень, различающий едва уловимое изменение в струях чистого воздуха, Якви поворачивал голову к востоку, откуда дул теплый ветер.
Наступал вечер. Вдруг острый взгляд вождя заметил движение каких-то предметов на отдаленном южном склоне. Остановившись, он стал пристально вглядываться. Длинная линия движущихся точек. Ни олень, ни баран, ни антилопа никогда не появлялись в этом направлении. Движущиеся предметы были людьми. Обладая чудесным зрением, Якви различил отсвет красного луча заходящего солнца на сияющих дулах ружей. Мексиканские солдаты! Наконец стала действительной угроза с юга – безотчетный, неотступный страх…
Гигантскими скачками Якви помчался вниз по склону. Как антилопа, перепрыгивал он через рвы и обломки скал, а по зеленому, гладкому склону он бежал так быстро, как никогда еще не бегая в своей жизни. Пронзительными криками он старался предупредить своих людей об опасности, чтобы солдаты не застали их врасплох. Первые выстрелы раздались, когда он пересекал поток. Якви видел бегущих в голубом облаке людей, целящихся из небольших карабинов, вспышки пламени и клубы дыма.
Еще несколько последних скачков – и Якви достиг окруженного стеною скал лагеря. Слыша вокруг себя свист пуль, он понял, что линия солдат вытягивалась с целью окружить лагерь. Якви бросился за стену и пополз к своим. Индейцы, опустившись на колени, держали наготове ружья и луки. Некоторые уже стреляли. Женщины и дети укрылись где-то. Пули в стальных капсулях ударялись о скалы и с визгом отлетали в сторону. Якви знал, что мексиканцы не были первоклассными стрелками, однако ему казалось, что на этот раз они стреляли прекрасно. Позиция индейцев была открыта для огня с нескольких сторон.
Когда стрельба немного утихла, раздался хриплый крик. Якви знал испанский язык. «Сдавайтесь, якви!» Якви ответили метко пущенными пулями. Но скоро стало очевидным, что лагерь окружен. Со всех сторон раздавались ружейные залпы, и высоко в воздухе, вонзаясь в деревья, свистели пули. Спустя некоторое время стрельба снова затихла. И снова раздался повелительный голос: «Сдавайтесь, якви, или мы перебьем вас!»
Индейцы поняли, что погибли. Только у некоторых еще оставалось немного ружейных пуль. У многих были только лук и стрелы. Их перебьют, как волков в капкане. Но якви молчали. Однако мексиканцы поняли положение, в котором находились индейцы, и сделались смелее. Когда темнота вынудила якви прекратить стрельбу, они разложили костры под деревьями и, взбираясь на скалы, бросали в лагерь камни со злобными криками: «Собаки якви!»
На рассвете мексиканцы возобновили сильную стрельбу. Они стреляли в лагерь не целясь, но с угрожающей непрестанностью. Потом, с криками расовой ненависти к якви они напали на них. Битва была неравной. Почти безоружные и меньшие числом, якви вступили в отчаянную, но безнадежную схватку. Один за другим они падали, сраженные мексиканцами.
Вождь якви появлялся то тут, то там, выбирая самые горячие места сражения. Размахивая своей винтовкой, он был похож на великана, побивающего толпу лилипутов.
– Убейте этого дьявола! – вскричал один из солдат.
Проклятия на испанском языке, глухие стоны и вой раздавались из общей свалки. Все старались окружить Якви. Один мексиканец хотел выстрелить в него из пистолета. Но к нему подбежал офицер и выбил оружие из рук. Он отдал солдатам приказание взять вождя якви живым. Мексиканцы, увертываясь от винтовки Якви, сомкнулись теснее, и один из них сзади подставил ногу индейцу. К нему присоединился другой, и наконец целая толпа солдат с проклятиями повалила великана на землю. Как бешеный бык, тяжело дыша, Якви напрасно старался подняться и броситься на врагов. Его осилили, скрутили ремнями и привязали во весь рост к стволу твердодревника, под тенью которого он не раз отдыхал в дни свободы.
Со взятием в длен вождя окончилась битва. Мексиканцы рассыпались во все стороны, обыскивая лагерь. Из-под уступов скал вытащили женщин и детей племени. Один ловкий, проворный мальчик вырвался от солдат и побежал. Когда он оглянулся назад, его лицо пылало яростью. Это был сын вождя якви. Он бежал, как олень, не обращая внимания на повелительные крики остановиться.
– Стрелять! – отдал приказ офицер. Солдаты опустили винтовки и открыли огонь. Клубы дыма окутали быстро убегавшего мальчика. Солдаты стреляли до тех пор, пока стало очевидным, что пуля уже не могла долететь до ребенка. Глаза всех следили за ним. Но последняя пуля догнала несущуюся мишень. Послышался резкий крик смертельно раненого, и мальчик упал.
Индейцев связали по рукам и ногам и окружили стражей.
После нескольких часов отдыха и пиров с криками радости по случаю крупной победы офицер приказал изловить лошадей индейцев и сжечь то, что невозможно было унести с собой. Скоро от живописного лагеря якви остались только черные, дымящиеся развалины. Тогда, погоняя перед собой толпу индейцев, победители на лошадях племени выступили из долины.
Только продвинувшись далеко вниз по неровному, изрытому склону, мексиканцы остановились в лагере, оставленном ими перед тем, как они напали на якви. Мулы, ослы и лошади накинулись на жалкую растительность. Кругом были только черные склоны, покрытые застывшей лавой, и пятна сверкающих белых игл кактусов.
Индейцам почти не давали ни воды, ни пищи, ни одеял, на которых они могли бы уснуть; не перевязали ран, причинявших им жгучую боль. Но побежденные спокойно переносили все страдания. Якви сидел, прислонясь спиною к обломку скалы, и, когда стража переставала следить за ним, шепотом обращался к тем из своих людей, которые были ближе к нему. С бесстрастными, но напряженными лицами они слушали вождя. Его слова имели над ними странную власть, поддерживавшую их силы. И все время загадочный взгляд Якви, скользя по пространствам, покрытым лавою, обращался к туманной голубой бездне моря.
На рассвете обнаружилось, что двое из якви были так тяжело ранены, что не могли двигаться. Казалось, они усилиями воли старались ускорить наступление конца, который все равно ожидал их на дальнейшем пути. Наконец офицер, раздраженный неудачными попытками солдат расшевелить несчастных, сам набросился на них, нанося удары и пинки ногою и извергая проклятия: «Собаки якви! Я заставлю вас пойти на поля генеквена!»
Старший из двух раненых индейцев неожиданно поднялся. Быстро протянув бронзовую руку, он схватил деревянный брусок, служивший для несения тюков, и ударил им офицера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9