Последовало долгое смущенное молчание.
- Полагаю, это так. Мэри, я буду откровенен. Я не думаю, что вам это удастся. Я надеюсь, что ошибаюсь, но не жду...
- Спасибо, Вейни, за обнадеживающие слова. Ты всегда знал, как приободрить человека. Кстати: та, другая, миссия, в которой ты собирался явиться сюда на метеорите, чтобы спасти наши шкуры, ее тоже отменили?
Собравшиеся улыбнулись, и Сон издала пронзительный ликующий вопль. Вейнстейн не был самым популярным на Марсе человеком.
- Мэри, я тебе уже говорил об этом, - сказал он жалобно. Жалоба была мягкой, и, что было еще существеннее, он не возразил против своего прозвища. Он был мягок с приговоренными. - Мы круглые сутки трудились над этим. Я даже сумел получить разрешение на то, чтобы временно отказаться от командования. Но те макеты, с которыми экспериментировали на Земле, не выдержали спуска. Больше мы сделать ничего не могли. Я не мог рисковать всей экспедицией в затее, которую на Земле не одобрили бы.
- Я знаю. Я вызову тебя завтра. - Она отключила радио и присела на корточки. - Поклясться готова, что если бы земные опыты с рулоном туалетной бумаги не... он не согласился бы... - Она рассекла воздух руками.
- Что я говорю? Это мелочи. Я его недолюбливаю, но он прав. - Она поднялась, и, надув щеки, с силой выпустила воздух. - Команда, пошли; у нас порядком работы.
Свою колонию они назвали Новый Амстердам - из-за мельниц. К марсианским растениям пристало имя "вертушек", хотя Крофорд долгое время предпочитал "спиннакеры".
Они работали целыми днями и, как могли, не замечали "Берроуз", висевший у них над головами. Общение с ним было кратким и лишь по существу. Хотя главный корабль и был бессилен еще чем-нибудь помочь им, они знали, что им будет недоставать его. Поэтому в день его отлета они вели себя скованно и вызывающе равнодушно. Все демонстративно отправились спать за несколько часов до намеченного времени старта.
Крофорд, когда убедился, что остальные заснули, открыл глаза и оглядел неосвещенный барак. Жилище получилось не слишком роскошным; их жесткие тюфяки из теплоизоляционного материала располагались вплотную друг к другу. Туалет находился за тонкой перегородкой у одной из стен, и оттуда шел запах. Но никто из них не захотел бы спать снаружи, под куполом, даже если бы Лэнг это и позволила.
Единственный свет исходил от светящихся циферблатов, за которыми дежурный, как считалось, должен был следить всю ночь. У них никого не было. Крофорд решил, что дежурный лег спать. Ему следовало проявить беспокойство, но времени на это не было. Возможность улизнуть была кстати, и надо было надеть скафандр. Он поспешно занялся этим.
Как историк, он ощущал, что такой момент не следовало пропускать. Это было глупо, но ничего с собой поделать он не мог. Ему надо было выйти туда, и наблюдать отлет собственными глазами. Не имело значения, останется ли он в живых, чтобы рассказать об этом; ему надо было это запечатлеть в памяти.
Рядом с ним поднялся кто-то еще. Он застыл, но было уже поздно. Она смотрела с темноту, протирая глаза.
- Мэтт? - зевнула она. - Что... что такое? Что-нибудь...
- Шшш... Я хочу выйти. Спи. Послушай, Сон...
- Угу. - Она потянулась, яростно протерла глаза и отбросила с лица волосы. Она была одета в свободного покроя корабельный костюм - серую тряпку, сильно нуждавшуюся в стирке, как и вся их одежда. В тот момент, когда он наблюдал за тем, как ее тень потягивается и встает, "Берроуз" его не интересовал. Он заставил себя не думать о ней.
- Я пойду с тобой.
- Хорошо. Не разбуди остальных.
Снаружи, неподалеку от тамбура, стояла Мэри Лэнг. Когда они вышли, она обернулась, но удивления не проявила.
- Это ты дежурила? - спросил Крофорд.
- Да. Я нарушила собственные правила. Но и вы тоже. Считайте, что вам придется давать объяснения. - Она рассмеялась и подозвала их к себе. Они взялись за руки и стали смотреть в небо.
Через некоторое время Сон спросила:
- Сколько осталось ждать?
- Всего несколько минут. Потерпите. - Крофорд взглянул на Лэнг и ему показалось, что он увидел слезы, однако в темноте не мог быть в этом уверен.
В небе светила крохотная новая звезда - ярче всех остальных, ярче Фобоса. На нее было больно смотреть, но никто из них не отвел взгляд. Это был ракетный выхлоп "Эдгара Райса Берроуза", который направлялся в сторону Солнца прочь от долгой марсианской зимы. Звездочка была видна долго, затем она рассыпала искры и исчезла. Хотя в куполе было тепло, Крофорд ощутил дрожь. Прошло десять минут, прежде чем кто-либо из них посмотрел в сторону барака.
Они сгрудились в тамбуре, стараясь не смотреть друг другу в лицо, ожидая пока сработает замок. Внутренняя дверь открылась, и Лэнг рванулась вперед - а затем обратно в тамбур. Крофорд мельком увидел Рэлстона и Люси Мак-Киллиан, затем Мэри закрыла дверь.
- У некоторых людей в душе нет поэзии, - сказала Лэнг. - Или ее слишком много, - хихикнула Сон.
- Вы, ребята, не хотите обойти со мной вокруг купола? Может быть, обсудим, каким образом предоставить людям некоторое уединение.
Дверь тамбура открылась; там стояла Мак-Киллиан, жмурясь при взгляде на голую лампочку, освещавшую его. Одной рукой она придерживала на груди рубашку.
- Заходите, - сказала она, отступая назад. - Раз уж так, мы можем и поговорить об этом.
Они вошли; Мак-Киллиан включила свет и уселась на свой матрац. Рэлстон, нервно кутавшийся в свою кучу одеял, моргал. С момента катастрофы, он, казалось, никак не мог согреться.
Призвав устроить собрание, Мак-Киллиан успокоилась. Сон и Крофорд уселись на свои койки и через некоторое время, когда тишина сделалась напряженней, оказалось, что все смотрят на Лэнг.
Та принялась снимать свой скафандр.
- Ну, я думаю, что здесь все явно. Была бы рада выслушать все, что вы скажете. Люси, если ты ожидаешь, какого-нибудь выговора, не думай об этом. Утром мы первым делом предпримем меры, чтобы обеспечить для этого какое-то уединение; но, невзирая ни на что, в будущем мы сохраним довольно близкие отношения. Я думаю, нам всем следует раскрепоститься. Есть возражения? Она наполовину выбралась из своего скафандра, затем помедлила и оглядела остальных, ожидая реплик. Тех не было. Она разделась догола и потянулась к выключателю.
- Некоторым образом, сейчас самое время, - сказала она, отбрасывая одежду в угол. - Единственное, что остается сделать с этой одеждой - сжечь ее. Тогда от нас будет лучше пахнуть. Сон, становись на вахту. - Она выключила свет и тяжело опустилась на свой матрац.
Несколько минут, пока они выбирались из своей одежды, стояло шуршание. Затем все они улеглись на своих койках. Прежде чем кому-либо удалось заснуть, прошло несколько напряженных, неприятных часов.
В течение недели после отлета "Берроуза" реакция обитателей Нового Амстердама была истеричной и преувеличенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15