Но позже, вооружившись фонарем, он просунул голову в шкаф и увидел мягкую игрушку. Точнее, игрушечную собачку с мягким коричневым мехом, большими вислыми ушами и стеклянными глазками, поразительно похожими на настоящие.
Собачка оказалась изрядно потрепанной, как любая игрушка, которую ребенок таскает за собой повсюду. Сойеру оставалось только гадать, как игрушка оказалась забытой в самом дальнем углу пыльного шкафа.
Он достал собачку, отмыл синтетическую шерстку от пыли и паутины, и теперь она сидела под скошенным потолком на книжном шкафу.
Кроме игрушки, на потайной полке лежал большой альбом для вырезок в черном кожаном переплете.
Дрожащими руками Сойер достал альбом и сел перед камином на продавленную кушетку с выцветшей бежевой обивкой. Довольно долго он просто сидел, держа закрытый альбом на коленях, и вспоминал.
Наконец, глубоко вздохнув, открыл альбом на первой странице и уставился на заголовок статьи из местной газеты. Вырезка была тщательно обведена рамкой.
«В коттедже „Лэйксайд“ зарезана молодая туристка».
***
– … а помнишь, как мы пытались поймать лягушку и свалились в озеро прямо в платьях? – хихикая, спросила Китти.
– Еще бы! – Джори тоже хихикнула. – Мы явились на день рождения Эдриен насквозь промокшие. Никогда не забуду выражение лица ее матери!
– Ее нельзя винить, – вставила Эдриен, которой было далеко не так весело, как им. – Все-таки мама пригласила на мой день рождения губернаторских внучек…
– Они подумали, что это ужасно смешно, – перебила Китти. – Вспомни, эти девчонки оказались совсем не такими занудами, как мы ожидали, особенно старшая. Знаешь, Эдриен, это была лучшая из твоих вечеринок. Сколько тебе тогда исполнилось? Десять?
– Тринадцать. Как и тебе, – язвительно уточнила Эдриен.
– Тринадцать? Неужели так много? – Китти вскинула рыжие брови. – Тогда чего ради мы гонялись за лягушками, а, Джори?
Джори улыбнулась:
– Наверное, мы повзрослели позже других.
– Вы с Китти вечно попадали в какие-нибудь истории, – по обыкновению негромко заметила Клоувер.
– Не знаю, как Джори, а я по-прежнему в них попадаю, – сказала Китти, поглаживая свой огромный живот. Все засмеялись. – Вот уж не думала, что когда-нибудь у меня будет пятеро детей.
– Наверное, тебе надо серьезно поговорить с Джонни, – посоветовала Джори.
– Или проконсультироваться в Ассоциации планирования семьи, – вставила Эдриен.
– Честно говоря, они все запланированы, – радостно заявила Китти, – мне нравится иметь детей.
– Тогда, думаю, тебе стоит поговорить с психоаналитиком, потому что ты явно сошла с ума, – заключила Эдриен.
– Эдриен, какие ужасные вещи ты говоришь!
– Расслабься, Клоувер, я пошутила. Просто как подумаю, через что женщине приходится пройти, рожая ребенка… бр-р. – Эдриен дернула хрупким плечом.
– А по-моему, это прекрасно, – возразила Клоувер. – Рождение ребенка – настоящее чудо.
Переводя взгляд с лица Клоувер, которому очки придавали еще более серьезное выражение, на красивое, умело подкрашенное лицо Эдриен, Джори подумала, до чего все они разные. Как они ухитрились сблизиться?
Неудивительно, что дружба с годами не сохранилась. За последние десять лет разошлись пути даже тех четверых, что по-прежнему жили в Близзард-Бэй. По словам Китти, виделись молодые женщины редко и всегда случайно.
Однако сегодня днем по случаю приезда Джори все пятеро собрались вместе. Гретхен пригласила подруг в свою гостиницу на ленч, и даже погода, казалось, пошла им навстречу – утром вьюга почти стихла. Приехали все, даже Эдриен, поместье которой находилось в нескольких милях от города.
В августе, встретившись после долгой разлуки, они в основном рассказывали друг другу о том, как жили все это время. Но сегодня, собравшись за большим столом в гостиной Гретхен, они говорили больше о прошлом, о детстве. Горел камин, уютно потрескивали дрова, негромко играла классическая музыка – сама обстановка способствовала воспоминаниям.
Гретхен поставила на стол кофейник и блюдо с печеньем.
– Поставь печенье поближе к нам с Джори, – быстро сказала Китти. – Я сейчас ем за двоих, а Джори, видит Бог, ела за двоих всегда. Или даже за троих.
Все рассмеялись, и Джори взяла себе печенье, думая о том, что хотя они не общались много лет, подруги знают ее очень хорошо.
Рассмотрев печенье со всех сторон, Китти спросила:
– Что это?
– Не знаю, печенье привезла Клоувер.
– Я сама его испекла, – сказала Клоувер, протягивая руку за печеньем. От этого движения у нее зазвенели браслеты. – Печенье с кусочками фруктов, здоровая пища.
– Очень вкусно, – похвалила Джори с полным ртом. – Несмотря на то, что это здоровая пища.
– О Господи, я только что вспомнила одну вешь, – сказала Китти. – Помнишь, как Хоб Никсон прислал тебе печенье из пекарни на Второй улице?
– Что еще за пекарня? – поинтересовалась Эдриен.
– Ты должна помнить, у них еще был лиловый навес над входом, – пояснила Гретхен. – Несколько лет назад она сгорела.
– Помнишь, как Джори умяла почти всю коробку, еще не зная, кто их прислал?
Джори нахмурилась.
– Он что, прислал их мне? – искренне удивилась она.
– Ну да, тебе, кому же еще? – Китти тоже удивилась. – Он же был в тебя по уши влюблен.
– Что-о? Не может быть! Я ничего такого не помню!
– Как ты могла забыть? – воскликнула Эдриен. – Он же буквально ходил за тобой по пятам, звонил по телефону и молчал в трубку…
– А когда ты узнала, от кого печенье, тебя тут же вырвало, – вставила Китти. – Вспомнила? Это случилось прямо около пекарни, на тротуаре. Кажется, ты испугалась, что печенье отравлено.
– Или что он подмешал в него приворотное зелье, – будничным тоном добавила Клоувер. Эдриен фыркнула:
– Ну уж до такого никто, кроме тебя, не додумался бы!
– Честно говоря, этот парень никогда не казался мне таким уж ужасным, – заметила Клоувер. – У него есть кошка. Человек, который держит кошку, не может быть безнадежно плохим.
– Ах, оставь!
– Откуда ты знаешь, что он держит кошку?
– Потому что один раз зимой его кошка выбежала из трейлера и забежала на мой участок, и Никсон ее искал. Он даже поблагодарил меня за то, что я ее покормила.
Эдриен пришла в ужас:
– Неужели ты пустила его в дом?
– В кухню. Подумаешь, велика важность. Гретхен тоже пускала его в дом.
Все как по команде повернулись к Гретхен, которая покраснела и, казалось, чувствовала себя неловко.
– Прошлой весной, когда дядя Роланд на неделю слег с простудой, я всего лишь нанимала Хоба Никсона кое-что покрасить.
– Послушайте, как бы он ни выглядел и где бы ни жил, он такой же человек, как все остальные.
– Клоувер, брось, – отмахнулась Китти. – Раньше ты думала так же, как мы. Что-то не припомню, чтобы ты советовала Джори ходить к нему на свидания, когда он в нее втрескался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Собачка оказалась изрядно потрепанной, как любая игрушка, которую ребенок таскает за собой повсюду. Сойеру оставалось только гадать, как игрушка оказалась забытой в самом дальнем углу пыльного шкафа.
Он достал собачку, отмыл синтетическую шерстку от пыли и паутины, и теперь она сидела под скошенным потолком на книжном шкафу.
Кроме игрушки, на потайной полке лежал большой альбом для вырезок в черном кожаном переплете.
Дрожащими руками Сойер достал альбом и сел перед камином на продавленную кушетку с выцветшей бежевой обивкой. Довольно долго он просто сидел, держа закрытый альбом на коленях, и вспоминал.
Наконец, глубоко вздохнув, открыл альбом на первой странице и уставился на заголовок статьи из местной газеты. Вырезка была тщательно обведена рамкой.
«В коттедже „Лэйксайд“ зарезана молодая туристка».
***
– … а помнишь, как мы пытались поймать лягушку и свалились в озеро прямо в платьях? – хихикая, спросила Китти.
– Еще бы! – Джори тоже хихикнула. – Мы явились на день рождения Эдриен насквозь промокшие. Никогда не забуду выражение лица ее матери!
– Ее нельзя винить, – вставила Эдриен, которой было далеко не так весело, как им. – Все-таки мама пригласила на мой день рождения губернаторских внучек…
– Они подумали, что это ужасно смешно, – перебила Китти. – Вспомни, эти девчонки оказались совсем не такими занудами, как мы ожидали, особенно старшая. Знаешь, Эдриен, это была лучшая из твоих вечеринок. Сколько тебе тогда исполнилось? Десять?
– Тринадцать. Как и тебе, – язвительно уточнила Эдриен.
– Тринадцать? Неужели так много? – Китти вскинула рыжие брови. – Тогда чего ради мы гонялись за лягушками, а, Джори?
Джори улыбнулась:
– Наверное, мы повзрослели позже других.
– Вы с Китти вечно попадали в какие-нибудь истории, – по обыкновению негромко заметила Клоувер.
– Не знаю, как Джори, а я по-прежнему в них попадаю, – сказала Китти, поглаживая свой огромный живот. Все засмеялись. – Вот уж не думала, что когда-нибудь у меня будет пятеро детей.
– Наверное, тебе надо серьезно поговорить с Джонни, – посоветовала Джори.
– Или проконсультироваться в Ассоциации планирования семьи, – вставила Эдриен.
– Честно говоря, они все запланированы, – радостно заявила Китти, – мне нравится иметь детей.
– Тогда, думаю, тебе стоит поговорить с психоаналитиком, потому что ты явно сошла с ума, – заключила Эдриен.
– Эдриен, какие ужасные вещи ты говоришь!
– Расслабься, Клоувер, я пошутила. Просто как подумаю, через что женщине приходится пройти, рожая ребенка… бр-р. – Эдриен дернула хрупким плечом.
– А по-моему, это прекрасно, – возразила Клоувер. – Рождение ребенка – настоящее чудо.
Переводя взгляд с лица Клоувер, которому очки придавали еще более серьезное выражение, на красивое, умело подкрашенное лицо Эдриен, Джори подумала, до чего все они разные. Как они ухитрились сблизиться?
Неудивительно, что дружба с годами не сохранилась. За последние десять лет разошлись пути даже тех четверых, что по-прежнему жили в Близзард-Бэй. По словам Китти, виделись молодые женщины редко и всегда случайно.
Однако сегодня днем по случаю приезда Джори все пятеро собрались вместе. Гретхен пригласила подруг в свою гостиницу на ленч, и даже погода, казалось, пошла им навстречу – утром вьюга почти стихла. Приехали все, даже Эдриен, поместье которой находилось в нескольких милях от города.
В августе, встретившись после долгой разлуки, они в основном рассказывали друг другу о том, как жили все это время. Но сегодня, собравшись за большим столом в гостиной Гретхен, они говорили больше о прошлом, о детстве. Горел камин, уютно потрескивали дрова, негромко играла классическая музыка – сама обстановка способствовала воспоминаниям.
Гретхен поставила на стол кофейник и блюдо с печеньем.
– Поставь печенье поближе к нам с Джори, – быстро сказала Китти. – Я сейчас ем за двоих, а Джори, видит Бог, ела за двоих всегда. Или даже за троих.
Все рассмеялись, и Джори взяла себе печенье, думая о том, что хотя они не общались много лет, подруги знают ее очень хорошо.
Рассмотрев печенье со всех сторон, Китти спросила:
– Что это?
– Не знаю, печенье привезла Клоувер.
– Я сама его испекла, – сказала Клоувер, протягивая руку за печеньем. От этого движения у нее зазвенели браслеты. – Печенье с кусочками фруктов, здоровая пища.
– Очень вкусно, – похвалила Джори с полным ртом. – Несмотря на то, что это здоровая пища.
– О Господи, я только что вспомнила одну вешь, – сказала Китти. – Помнишь, как Хоб Никсон прислал тебе печенье из пекарни на Второй улице?
– Что еще за пекарня? – поинтересовалась Эдриен.
– Ты должна помнить, у них еще был лиловый навес над входом, – пояснила Гретхен. – Несколько лет назад она сгорела.
– Помнишь, как Джори умяла почти всю коробку, еще не зная, кто их прислал?
Джори нахмурилась.
– Он что, прислал их мне? – искренне удивилась она.
– Ну да, тебе, кому же еще? – Китти тоже удивилась. – Он же был в тебя по уши влюблен.
– Что-о? Не может быть! Я ничего такого не помню!
– Как ты могла забыть? – воскликнула Эдриен. – Он же буквально ходил за тобой по пятам, звонил по телефону и молчал в трубку…
– А когда ты узнала, от кого печенье, тебя тут же вырвало, – вставила Китти. – Вспомнила? Это случилось прямо около пекарни, на тротуаре. Кажется, ты испугалась, что печенье отравлено.
– Или что он подмешал в него приворотное зелье, – будничным тоном добавила Клоувер. Эдриен фыркнула:
– Ну уж до такого никто, кроме тебя, не додумался бы!
– Честно говоря, этот парень никогда не казался мне таким уж ужасным, – заметила Клоувер. – У него есть кошка. Человек, который держит кошку, не может быть безнадежно плохим.
– Ах, оставь!
– Откуда ты знаешь, что он держит кошку?
– Потому что один раз зимой его кошка выбежала из трейлера и забежала на мой участок, и Никсон ее искал. Он даже поблагодарил меня за то, что я ее покормила.
Эдриен пришла в ужас:
– Неужели ты пустила его в дом?
– В кухню. Подумаешь, велика важность. Гретхен тоже пускала его в дом.
Все как по команде повернулись к Гретхен, которая покраснела и, казалось, чувствовала себя неловко.
– Прошлой весной, когда дядя Роланд на неделю слег с простудой, я всего лишь нанимала Хоба Никсона кое-что покрасить.
– Послушайте, как бы он ни выглядел и где бы ни жил, он такой же человек, как все остальные.
– Клоувер, брось, – отмахнулась Китти. – Раньше ты думала так же, как мы. Что-то не припомню, чтобы ты советовала Джори ходить к нему на свидания, когда он в нее втрескался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76