Возвращаясь домой, мы приметили кружащихся над Китчен-лаггой грифов. Бои пошли проверить, в чем дело, а я с ужасом ждала самого худшего, но оказалось, что там лежал малый куду, видимо убитый ночью.
Два последующих дня мы пешком и на машине обследовали все дальние уголки Эльсиных угодий. Особенно тщательно изучали следы у водопоев.
Наконец у реки нам попались следы львят. Но если это те же львята, которых мы видели позавчера, значит, они за двое суток прошли двадцать пять километров, а то и больше!
В среднем мы занимались розысками по восьми часов в день. Об Эльсе мы так ничего и не узнали, зато опять наткнулись на следы браконьеров. Мы разрушали их засидки, откуда они выслеживали животных, причем я даже нашла веревку, которой привязывала свою калитку. Свидетельств их хозяйничанья было так много, что Джордж вызвал отряд для облавы и решил поскорее учредить на реке постоянный кордон.
В конце июля он уехал, а я продолжала искать Эльсу. На следующее утро после его отъезда мы отправились вместе с Македде по автомобильной дороге к Большим скалам. Нам попались отпечатки лап льва, идущие к нашему лагерю. Потом я увидела характерный след обуви — точно такой же Македде приметил около того места, где мы подобрали веревку. И те и другие следы были оставлены здесь уже после того, как проехала машина Джорджа.
Ясно, что браконьеры следили за нами, и как только Джордж уехал, они тотчас отправились на разведку. Но, должно быть, они сильно разочаровались, когда увидели, что я осталась в лагере.
Было очень жарко, и, побродив несколько часов, мы с Македде устроили привал. Настроение у меня было скверное. Прошло уже больше двух недель, как свирепая львица напала на Эльсу. За это время только один раз объездчик видел ее в зарослях, и с тех пор ни она, ни львята нигде не показывались. Меня особенно тревожило, что у нее не заживает рана. Способна ли она в таком состоянии охотиться, прокормить себя и детей? Но еще хуже эти браконьеры…
Я чувствовала себя совсем несчастной и спросила Македде, любит ли он Эльсу. Вопрос удивил его, но он ответил с жаром:
— Где же она, чтобы я мог любить ее?
Его слова еще сильнее огорчили меня. Тогда Македде рассердился:
— У тебя только смерть на уме, думаешь о смерти, говоришь о смерти, ведешь себя так, словно нет Мунго, который обо всех печется. Не веришь, что он позаботится об Эльсе?
Мы поднялись и зашагали дальше. Но ни в тот день, ни на следующий ничего не нашли.
На шестнадцатый день после исчезновения Эльсы я зажгла вечером лампы и села отдохнуть, прислушиваясь, не донесутся ли из темноты какие-нибудь обнадеживающие звуки. Вдруг что-то мелькнуло у меня перед глазами, и я чуть не свалилась на пол вместе со стулом. Это Эльса налетела на меня и стала радостно приветствовать. Эльса заметно отощала, но выглядела здоровой. Раненое ухо заживало, только в середине осталось воспаление. Она явно была очень голодна. Бои даже не успели донести до места козью тушу, как она рванулась к ним. Я крикнула: «Эльса, не смей!» Она остановилась, вернулась ко мне и терпеливо ждала, пока тушу привязывали к дереву у палатки. Потом жадно набросилась на нее и уничтожила половину. После этого она отступила в тень и направилась к «кабинету».
Когда я увидела Эльсу живой и здоровой, у меня гора свалилась с плеч. Но где львята? Эльса провела в лагере всего полчаса. Я ждала до поздней ночи, не приведет ли она детей, чтобы вместе доесть козлятину, но так и не дождалась. Тогда я отнесла остатки мяса в машину, подальше от чужих зверей, и отправилась спать.
1 августа на рассвете меня разбудило мяуканье львят. Они подобрались к самой моей ограде. Я велела принести мяса и подошла к Эльсе, которая смотрела, как ее детеныши дерутся из-за козлятины.
Да, остатками от ночной трапезы не насытить четырех голодных львов! Я попросила Македде зарезать еще одну козу, а сама в это время удерживала Эльсу. Она проявила редкое самообладание. Дождалась, пока бои положили тушу на землю метрах в десяти от нее, и лишь после этого встала и поволокла козлятину в заросли на берегу.
Эльса-маленькая и Гупа пошли за матерью, но Джеспэ слишком увлекся вкусными костями. Немного погодя он все-таки решил присоединиться к остальным и потащил кости к реке.
Я сидела поблизости под кустом гардении, надеясь улучить миг и подсунуть Эльсе в мясо лекарство, чтобы быстрее заживало ее ухо. Хорошо, что ни у нее, ни у львят нет новых ссадин, хотя это и странно, ведь не могли же они не охотиться все это время, пока пропадали.
Дети ворчали, фыркали и дрались из-за лучших кусков. Жизнь в буше сделала львят еще более дикими, теперь они настороженно ловили каждый подозрительный звук, а неожиданный лай бабуинов напугал их до полусмерти.
Гупа и Эльса-маленькая стали совсем робкими и пугались малейшего моего движения. Зато Джеспэ меня удивил. Он подошел ко мне, наклонил голову набок, посмотрел вопросительно и облизал мне руку, показывая, что хочет и впредь дружить.
Солнце уже было высоко и припекало как следует, поэтому львята, наевшись досыта, затеяли веселую игру на мелководье. Они плескались, боролись, окунали друг друга и, замутив всю воду, повалились наконец спать в тени на камне. Сюда же пришла и Эльса.
Глядя, как мирно они дремлют, свесив лапы с камня, я вспомнила слова Македде, упрекавшего меня за преждевременное отчаяние. Да, более счастливую семью трудно было себе представить.
Но что же все-таки было с ними за все эти дни? Я попросила Македде пройти по последнему следу Эльсы. А сама принялась смазывать ей рану, пока она была полусонная и не сопротивлялась. Когда стемнело, я вернулась к палаткам, и Македде рассказал, что ему удалось выяснить.
Он дошел по следам до границы ее «владений» и здесь, среди скал, увидел отпечатки лап не только Эльсы и львят, но и еще одного льва, если не двух.
За Эльсой ухаживал лев! Вероятно, этим объясняется ее странное поведение, когда мы с объездчиком обнаружили ее. Этот лев, видимо, и кормил ее и львят все время, пока они не приходили в лагерь.
Вы спросите, как это не пришло нам в голову раньше? Но ведь Эльса продолжала кормить львят молоком, и, казалось бы, львы не должны ее интересовать. Мы считали, что дикая львица рожает раз в три года. Такой срок нужен, чтобы научить потомство охотиться и подготовить его к самостоятельной жизни. Может быть, течка наступила так рано потому, что мы обеспечивали семейство пищей? В семь с половиной месяцев львята вполне могли обходиться одним мясом. Откуда Эльсе знать, что мы оставались в лагере только потому, что хотели подлечить ее, чтобы она могла начать натаскивать своих отпрысков.
Глава десятая. ОПАСНОСТИ БУША
Около девяти вечера Эльса привела с реки львят, улеглась перед моей палаткой и потребовала ужин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41