Пигментация волос совершенно натуральна. А что касается цвета ее глаз, может быть, уважаемый господин прокурор придерживается мнения, что она и их обесцветила?
Он повернулся к разинувшему от удивления рот свидетелю:
— Это именно та самая дама, которую вы видели совершавшей преступление?
Мужчина растерянно огляделся по сторонам и откашлялся.
— Э… э… я не знаю.
— Это была она или не она?
— Нет.
Адвокат рассмеялся:
— Спасибо, вопросов больше не будет. Мисс Зелас, разрешите вас попросить занять свидетельское место.
Движения девушки были мягкими, как у пантеры. Скотт схватил Баха за руку. Это экстравагантное создание с платиновыми волосами, светлыми глазами и алебастровой кожей без сомнения было самой прекрасной женщиной, которую он когда-либо видел.
Защитник продолжал:
— Расскажите своими словами, как все произошло, мисс Зелас.
Девушка начала говорить взволнованным звучным голосом. Скотту с трудом удалось заставить себя сконцентрировать внимание на смысле слов — такое завораживающее действие производил на него звук этого голоса.
— Я как раз выписалась из госпиталя «Гран Мерси»— начала она, — где провела несколько месяцев вследствие тяжелой болезни. Я проходила через парк, как вдруг на меня налетела женщина в черном, сунула мне в руку бумажник и убежала прочь. А минуту спустя меня уже окружила кричащая толпа и… ну вот, в общем-то, и все.
— Вы говорили, что бумажник был пуст? — спросил защитник. — А как же относительно денег, обнаруженных в вашей сумочке, которые уважаемый обвинитель считает похищенными?
— Они принадлежат мне, — ответила девушка. — Там около семисот долларов.
— Это ложь? — прошептал доктор Бах. — Когда она поступила к нам, у нее при себе было два доллара и тридцать три цента.
Скотт растерянно посмотрел на него:
— Вы думаете, что это та самая Кира Зелас, которая лежала в нашей клинике?
— Не знаю. Но если я хоть раз еще прикоснусь к вашей проклятой сыворотке… смотрите! Смотрите, Скотт!
— Что?
— Ее волосы. Поглядите… когда на них падает солнце!..
Скотт присмотрелся внимательнее. Солнечный свет проникал сквозь высокое окно и время от времени, когда Кира Зелас поворачивала голову, падал на ее отливающие металлом волосы. И каждый раз, когда солнечный луч касался волос, они меняли свой цвет с платинового на золотистый. '
В его мозгу вдруг что-то сработало. Объяснение было где-то рядом. Все части мозаики были налицо, но как трудно было сложить их в единое целое. Девушка в больнице и странная реакция ее организма на уколы иглой, та же девушка в зале суда и реакция ее волос на солнечный свет.
— Я непременно должен с ней увидеться, — прошептал доктор Скотт. — Мне необходимо кое-что выяснить!
Защитник в это время как раз завершал свою короткую победоносную речь:
— Я прошу уважаемых членов суда о прекращении дела, поскольку единственный свидетель обвинения не смог даже опознать обвиняемую.
Судья ударил по столу молоточком. На мгновение его взгляд задержался на девушке с удивительными волосами, и он коротко сказал:
— Заявление защиты принято. Дело прекращено!
В зале поднялась суматоха, засверкали вспышки. С необычайной грацией девушка поднялась со свидетельской скамьи и, улыбнувшись в объективы фотоаппаратов, направилась к выходу. Дождавшись, когда она проходила мимо него, Скотт позвал:
— Мисс Зелас!
Та остановилась. Выражение ее светло-серых глаз говорило о том, что она его узнала.
— Доктор Скотт! — раздался ее мелодичный голос. — И вы здесь, доктор Бах!
Это действительно была она. Эта необычайно привлекательная женщина еще совсем недавно была бедной, бесцветной девочкой, лежавшей в изоляторе на пороге смерти. Вблизи Скотт узнал черты ее лица, хотя они каким-то загадочным образом и переменились.
Вместе с ней он протиснулся сквозь толпу фотографов, судебных репортеров и зевак.
— У вас есть пристанище? — спросил он. — Предложение доктора Баха остается в силе.
Кира улыбнулась.
— Я весьма благодарна, — пробормотала она и тут же повернулась к репортерам со словами: — Доктор Бах — мой старинный приятель.
Посреди всеобщей суматохи она сохраняла полное спокойствие, вела себя чрезвычайно хладнокровно.
— Проходите сюда, — сказал Скотт, указывая на боковую дверь, ведущую на улицу. И снова ошарашенно уставился на нее. В ярком свете полуденного солнца кожа девушки не была больше алебастрового цвета, она приобрела персиковый оттенок, словно давно подвергалась действию солнечных лучей. А глаза вдруг стали темно-фиолетовыми. Но более всего Скотта поразил тот факт, что волосы ее, по крайней мере видневшиеся из-под шляпки концы прядей, стали черны, как врата ада.
Кира настояла на том, чтобы купить себе что-нибудь взамен ее поношенного черного платья, и в результате приобрела целый гардероб. И скоро уже сидела в библиотеке доктора Баха, утопая в мягком диване, подобрав под себя ноги. Плотно облегавшее фигуру черное шелковое платье образовало с ее гладкой белой кожей необычайный контраст, от которого захватывало дух.
Она бросила невинный взгляд на Скотта:
— Почему я не могу себе этого позволить? Ведь суд вернул мне мои деньги, и я теперь могу покупать на них все, что захочу.
— Ваши деньги? — воскликнул Скотт. — Когда вы покидали больницу, у вас не было и трех долларов!
— Но ведь теперь эти деньги принадлежат мне.
— Мисс Зелас, — терпеливо сказал он, — где вы взяли эти деньги?
Ее лицо оставалось чистым и непорочным, словно у святой.
— У старика.
— Вы… убили его!
— Почему… ах да, конечно.
Он судорожно сглотнул.
— Боже мой! — простонал он. — Неужели вы не понимаете, что мы обязаны об этом сообщить властям?
Кира с улыбкой перевела взгляд с одного мужчины на другого и слегка покачала головой.
— Дорогой Скотт, вы никуда не станете сообщать, поскольку это уже совершенно бессмысленно. Согласно Конституции, меня не могут судить дважды за одно и то же преступление. По крайней мере, в Америке.
— Но почему вы это сделали, Кира?
— А вы бы на моем месте продолжали вести прежний образ жизни, благодаря которому я попала к вам в руки? Конечно же, нет! Мне нужны были деньги. Я нашла их и взяла себе.
— Это было убийство и ограбление!
— В моей ситуации — самый подходящий способ!
— Нет, потому что вас могли за это наказать! — мрачно возразил он.
— Но ведь меня не наказали, — мягко напомнила Кира.
Скотт тяжело вздохнул.
— Кира, — обратился он к ней, меняя тему. — Почему на солнце цвет ваших глаз, волос и кожи становится темнее?
— Правда? — рассмеялась она. — Я этого еще не замечала.
Она вытянула стройные ноги и, потянувшись, зевнула.
— Пожалуй, я пойду прилягу, — объявила она, посмотрев на обоих мужчин необыкновенными глазами, и лицо ее при этом приобрело слегка насмешливое выражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9