Наоборот, это их реабилитирует. Хопкинс наверняка был садистом и насильником, но из всего прочитанного о нем я вывел, что он искренне верил в свою идею и служил ей.
– Он заплатил за эту идею своей головой, Марк, – мягко вставил Колин.
– Каким бы искренним он ни был, он имел верное побуждение уничтожать всех, кого даже отдаленно считал виновными, – сказал Марк.
– Его совершенно не интересовали ни справедливость, ни милосердие, – возразила девушка. – И он теперь не может спокойно спать в могиле! Так же, как и его жертвы. Пожалуйста, уезжайте!
– Мы так и собирались. – Джо улыбнулся и откинулся на прилавок, скрестив руки на груди. – Сегодня. Не волнуйтесь так, дорогая. Мы уберемся с ваших глаз долой к вечеру, и все ваши «энергии» и «стихии» утихомирятся.
– А вы уничтожите уже отснятые кадры? – Она прищурилась.
– Мы тщательно обдумаем каждое ваше слово, – осторожно сказал Марк. – Я обещаю.
Она одно мгновение стояла, разглядывая по очереди каждого из собеседников, затем резко повернулась и выскользнула в дверь. Они услышали, как кто-то на улице радостно поприветствовал ее.
– Привет, Линдси!
Все увидели, как она в ответ помахала рукой и ушла.
– Линдси, – повторил Марк. – Запомните это имя. Вот это да! Если б мы записали этот короткий разговор на пленку!
– А мы и записали, – самодовольно усмехнулся Джо. – Другое дело, сможем ли мы это использовать?
– Молодчина! – Марк задумчиво следил за недавней гостьей – она, удаляясь, быстро шла по улице. Затем он подошел к выходу и захлопнул за ней дверь.
– Вы знаете, я почти что с ней согласен.
– Ты имеешь в виду, что мы должны прекратить съемку? – Колин и Джо во все глаза уставились на него.
Марк пожал плечами.
– Нет, нет. Но я думаю, что мы и вправду «пробуждаем» что-то. А, ладно! Давайте поснимаем немного наверху, а затем начнем потихоньку собираться. По-видимому, после нашего отъезда «атмосфера», о которой она говорила, то есть все эти «флюиды», утихомирятся сами собой.
15
Понедельник , вечер
– Нет! – Пайерс побелел от гнева. – Я никогда в жизни туда не поеду! Если ты будешь продолжать в этом духе, я думаю, нашим отношениям придет конец. Навсегда!
Эмма стояла, облокотившись на перила, ее взгляд был устремлен на деревья в садике на площади. Светящийся перламутровый туман сгущался вокруг них. Она ничего не ответила.
– Эмма? – Голос Пайерса смягчился. – Пожалуйста, дорогая. Подумай! Я люблю тебя. Я не хочу, я не могу жить без тебя!
Молча она повернулась к нему, и он увидел, что она плачет. Пайерс обнял Эмму и поцеловал в макушку.
– Я постараюсь пойти тебе навстречу.
Она зарылась лицом в его рубашку, Пайерс ощутил, как она слабо кивнула, и обнял ее еще крепче.
– Вот что: почему бы нам не поехать осенью в отпуск? В какое-нибудь восхитительное местечко. Куда захочешь!
Эмма молча освободилась от его объятий и наклонилась, чтобы взять на руки кошку.
– Ты кормил их? – Она уткнулась лицом в темную шелковистую шерсть.
– Конечно. А Пегги разве не собиралась к нам прийти?
– Нет, она устала, долго была за рулем. – Эмма выпустила кота. – Я, пожалуй, приму душ.
– Хорошо. Почему бы мне не приготовить для тебя какой-нибудь горячий напиток на ночь и не подать прямо в постель?
Эмма вяло улыбнулась:
– Спасибо.
Уже стемнело, когда он вернулся в квартиру из домашнего сада, закрыл за собой дверь и побрел на кухню, гадая, какой напиток бы ободрил Эмму. Чай? Какао? Бульон? Крепкий виски?
– Эм! – позвал он.
Звук льющейся воды уже давным-давно прекратился.
– Эм? Что ты будешь пить?
В спальне было темно.
– Эмма? Ты спишь?
Он включил ночник в углу комнаты. Эмма лежала поперек кровати, уткнувшись лицом в подушку. На ней была серая шелковая пижама.
– Эм, – прошептал Пайерс и присел на край кровати. – Ты уже спишь?
Ответа не последовало.
– Тебе принести что-нибудь? – Он подождал несколько секунд, вздохнув, выключил свет и на цыпочках вышел из комнаты.
Эмма, обняв подушку, перевернулась, темные волосы разметались по простыням. Она плакала во сне и металась в постели.
Она опоздала на работу и, не просидев и нескольких секунд за столом, внезапно вскочила. У нее тряслись руки, а голова болела так сильно, как еще никогда в жизни.
«Эмма!»
Снова в ее голове послышался голос.
«Эмма! Покупай его! Ты должна это сделать, Эмма. Ты должна вернуться, Эмма!»
Сегодня утром она проснулась поздно, вся в холодном поту. Постель была вся измята, но сон, если он и снился, был уже забыт. Пайерс уже ушел. Он, скорее всего, спал на диване.
– Ты в порядке, Эмма? – озабоченно спросил ее сотрудник, проходя мимо. – Ты выглядишь так, словно всю ночь напролет с кем-то сводила счеты! – Он засмеялся.
Эмма молча посмотрела на него и, повернувшись к своему столу, стала рыться в ящике в попытке найти парацетамол. Затем она решительно набрала телефонный номер.
– Мистер Фортингейл? Это Эмма. Эмма Диксон. Как ваша простуда? Вам лучше? Скажите, пожалуйста, есть ли какой-нибудь ответ со стороны Симпсонов насчет моего намерения приобрести дом? – Обхватив трубку ладонями, Эмма невидящим взглядом уставилась в экран компьютера, стоявшего у нее на рабочем столе, и вслушивалась в приглушенный голос на другом конце провода.
– Да, – быстро сказала она. – Нет, мне не нужен план дома! Я оформлю денежный перевод через своих поверенных. Спасибо!
Когда разговор был окончен, она некоторое время стояла, слушая монотонные гудки телефона, а затем бережно положила трубку.
Дэвид Спенсер поднял глаза от отчета, когда на пороге его кабинета показалась Эмма. Она как будто не увидела его и молча застыла на пороге.
– Эмма? – Он поднялся. – Какие-то проблемы?
Она вздрогнула, явно пытаясь взять себя в руки, и вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
– Я хотела сказать, что... собираюсь увольняться. – Эмма стояла у стола, не решаясь посмотреть на Дэвида. – Я уезжаю из Лондона.
– Что?! Вы шутите? – Дэвид резко провел рукой по редким, седеющим волосам, и они беспорядочно взъерошились на голове. – Эмма! Да это же невозможно! Что-то случилось? Ради бога, присядьте. Вы что-то не то говорите... Вы ведь не за этим пришли?..
Она села, облокотившись о стол, и обхватила голову руками.
– Я пришла именно за этим, Дэвид. Извините. Я напишу заявление.
– Но почему? – Голос Дэвида вдруг стал заботливым. – Вы заболели?
– Нет. – Эмма покачала головой. – Хотя, может быть, просто сошла с ума. – Она беспомощно усмехнулась. – Я покупаю дом в деревне и собираюсь жить и работать там. Мне надо отдохнуть от Сити.
«Ты должна вернуться, Эмма!»
Слова снова прозвучали у нее в голове. Что она делает? Она перечеркивает свою карьеру, рвет близкие отношения, оставляет дом, губит всю свою жизнь! Эмма посмотрела на Дэвида. Он заметил ее бледное лицо и покрасневшие глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141
– Он заплатил за эту идею своей головой, Марк, – мягко вставил Колин.
– Каким бы искренним он ни был, он имел верное побуждение уничтожать всех, кого даже отдаленно считал виновными, – сказал Марк.
– Его совершенно не интересовали ни справедливость, ни милосердие, – возразила девушка. – И он теперь не может спокойно спать в могиле! Так же, как и его жертвы. Пожалуйста, уезжайте!
– Мы так и собирались. – Джо улыбнулся и откинулся на прилавок, скрестив руки на груди. – Сегодня. Не волнуйтесь так, дорогая. Мы уберемся с ваших глаз долой к вечеру, и все ваши «энергии» и «стихии» утихомирятся.
– А вы уничтожите уже отснятые кадры? – Она прищурилась.
– Мы тщательно обдумаем каждое ваше слово, – осторожно сказал Марк. – Я обещаю.
Она одно мгновение стояла, разглядывая по очереди каждого из собеседников, затем резко повернулась и выскользнула в дверь. Они услышали, как кто-то на улице радостно поприветствовал ее.
– Привет, Линдси!
Все увидели, как она в ответ помахала рукой и ушла.
– Линдси, – повторил Марк. – Запомните это имя. Вот это да! Если б мы записали этот короткий разговор на пленку!
– А мы и записали, – самодовольно усмехнулся Джо. – Другое дело, сможем ли мы это использовать?
– Молодчина! – Марк задумчиво следил за недавней гостьей – она, удаляясь, быстро шла по улице. Затем он подошел к выходу и захлопнул за ней дверь.
– Вы знаете, я почти что с ней согласен.
– Ты имеешь в виду, что мы должны прекратить съемку? – Колин и Джо во все глаза уставились на него.
Марк пожал плечами.
– Нет, нет. Но я думаю, что мы и вправду «пробуждаем» что-то. А, ладно! Давайте поснимаем немного наверху, а затем начнем потихоньку собираться. По-видимому, после нашего отъезда «атмосфера», о которой она говорила, то есть все эти «флюиды», утихомирятся сами собой.
15
Понедельник , вечер
– Нет! – Пайерс побелел от гнева. – Я никогда в жизни туда не поеду! Если ты будешь продолжать в этом духе, я думаю, нашим отношениям придет конец. Навсегда!
Эмма стояла, облокотившись на перила, ее взгляд был устремлен на деревья в садике на площади. Светящийся перламутровый туман сгущался вокруг них. Она ничего не ответила.
– Эмма? – Голос Пайерса смягчился. – Пожалуйста, дорогая. Подумай! Я люблю тебя. Я не хочу, я не могу жить без тебя!
Молча она повернулась к нему, и он увидел, что она плачет. Пайерс обнял Эмму и поцеловал в макушку.
– Я постараюсь пойти тебе навстречу.
Она зарылась лицом в его рубашку, Пайерс ощутил, как она слабо кивнула, и обнял ее еще крепче.
– Вот что: почему бы нам не поехать осенью в отпуск? В какое-нибудь восхитительное местечко. Куда захочешь!
Эмма молча освободилась от его объятий и наклонилась, чтобы взять на руки кошку.
– Ты кормил их? – Она уткнулась лицом в темную шелковистую шерсть.
– Конечно. А Пегги разве не собиралась к нам прийти?
– Нет, она устала, долго была за рулем. – Эмма выпустила кота. – Я, пожалуй, приму душ.
– Хорошо. Почему бы мне не приготовить для тебя какой-нибудь горячий напиток на ночь и не подать прямо в постель?
Эмма вяло улыбнулась:
– Спасибо.
Уже стемнело, когда он вернулся в квартиру из домашнего сада, закрыл за собой дверь и побрел на кухню, гадая, какой напиток бы ободрил Эмму. Чай? Какао? Бульон? Крепкий виски?
– Эм! – позвал он.
Звук льющейся воды уже давным-давно прекратился.
– Эм? Что ты будешь пить?
В спальне было темно.
– Эмма? Ты спишь?
Он включил ночник в углу комнаты. Эмма лежала поперек кровати, уткнувшись лицом в подушку. На ней была серая шелковая пижама.
– Эм, – прошептал Пайерс и присел на край кровати. – Ты уже спишь?
Ответа не последовало.
– Тебе принести что-нибудь? – Он подождал несколько секунд, вздохнув, выключил свет и на цыпочках вышел из комнаты.
Эмма, обняв подушку, перевернулась, темные волосы разметались по простыням. Она плакала во сне и металась в постели.
Она опоздала на работу и, не просидев и нескольких секунд за столом, внезапно вскочила. У нее тряслись руки, а голова болела так сильно, как еще никогда в жизни.
«Эмма!»
Снова в ее голове послышался голос.
«Эмма! Покупай его! Ты должна это сделать, Эмма. Ты должна вернуться, Эмма!»
Сегодня утром она проснулась поздно, вся в холодном поту. Постель была вся измята, но сон, если он и снился, был уже забыт. Пайерс уже ушел. Он, скорее всего, спал на диване.
– Ты в порядке, Эмма? – озабоченно спросил ее сотрудник, проходя мимо. – Ты выглядишь так, словно всю ночь напролет с кем-то сводила счеты! – Он засмеялся.
Эмма молча посмотрела на него и, повернувшись к своему столу, стала рыться в ящике в попытке найти парацетамол. Затем она решительно набрала телефонный номер.
– Мистер Фортингейл? Это Эмма. Эмма Диксон. Как ваша простуда? Вам лучше? Скажите, пожалуйста, есть ли какой-нибудь ответ со стороны Симпсонов насчет моего намерения приобрести дом? – Обхватив трубку ладонями, Эмма невидящим взглядом уставилась в экран компьютера, стоявшего у нее на рабочем столе, и вслушивалась в приглушенный голос на другом конце провода.
– Да, – быстро сказала она. – Нет, мне не нужен план дома! Я оформлю денежный перевод через своих поверенных. Спасибо!
Когда разговор был окончен, она некоторое время стояла, слушая монотонные гудки телефона, а затем бережно положила трубку.
Дэвид Спенсер поднял глаза от отчета, когда на пороге его кабинета показалась Эмма. Она как будто не увидела его и молча застыла на пороге.
– Эмма? – Он поднялся. – Какие-то проблемы?
Она вздрогнула, явно пытаясь взять себя в руки, и вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
– Я хотела сказать, что... собираюсь увольняться. – Эмма стояла у стола, не решаясь посмотреть на Дэвида. – Я уезжаю из Лондона.
– Что?! Вы шутите? – Дэвид резко провел рукой по редким, седеющим волосам, и они беспорядочно взъерошились на голове. – Эмма! Да это же невозможно! Что-то случилось? Ради бога, присядьте. Вы что-то не то говорите... Вы ведь не за этим пришли?..
Она села, облокотившись о стол, и обхватила голову руками.
– Я пришла именно за этим, Дэвид. Извините. Я напишу заявление.
– Но почему? – Голос Дэвида вдруг стал заботливым. – Вы заболели?
– Нет. – Эмма покачала головой. – Хотя, может быть, просто сошла с ума. – Она беспомощно усмехнулась. – Я покупаю дом в деревне и собираюсь жить и работать там. Мне надо отдохнуть от Сити.
«Ты должна вернуться, Эмма!»
Слова снова прозвучали у нее в голове. Что она делает? Она перечеркивает свою карьеру, рвет близкие отношения, оставляет дом, губит всю свою жизнь! Эмма посмотрела на Дэвида. Он заметил ее бледное лицо и покрасневшие глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141