«Вы, сказала она мне, на этих днях встретитесь с вашим давнишним знакомым, который вам будет предла гать хорошее по службе место; потом, в скором времени, получите через письмо неожиданные деньги; третье, я должна вам сказать, что вы кон чите вашу жизнь неестественной смертью». Без сомнения, я забыл в тот же день и о гадании, и о гадальщице. Но, спустя недели две после этого предсказания и опять на Невском проспекте, я действительно встретил ся с моим давнишним приятелем, который служил в Варшаве при вели ком князе Константине Павловиче, и перешел служить в Петербург; он мне предлагал и советовал занять его место в Варшаве, уверяя меня, что Цесаревич этого желает. Вот первый раз после гадания, когда я вспом нил о гадальщице. Через несколько дней после встречи с знакомым, я в самом деле получил с почты письмо с деньгами и мог ли я ожидать их? Эти деньги прислал мой лицейский товарищ, с которым мы, бывши еще учениками, играли в карты, и я обыграл: он, получив после умерше го отца наследство, прислал мне долг, которого я не только не ожидал, но и забыл о нем. Теперь надобно сбыться третьему предсказанию и я в этом совершенно уверен.
Гадалкаколдунья, немка Александра Кирхгоф, предсказала поэту скорую смерть, однако побоялась говорить ему вслух об этом, а потому слова ее звучали так: «Может быть, ты проживешь долго, но на 37м году берегись белого человека, белой лошади или белой головы».
Те двадцать лет, которые оставалось прожить Пушкину, были полны желания избежать пророчества.
Когда поэту шел тридцать седьмой год, на жизненном пути его noJ явился Дантес «белый человек» (он носил белый мундир), с «белой головой» (был белокур). Как известно, это и был убийца Пушкина.
Летом 1918 года Н. И. Бухарину довелось быть в Берлине, решая дела Брестского мира. Кто-то из окружения рассказал ему о гадалке, которая жила на окраине города и по всему пользовалась популярнос тью, т.к. безошибочно предсказывала будущее.
Вместе с приятелем, другим революционеромбольшевиком, он за тотел посетить ее. Но то, что он услышал там, поразило его до глубины души.
– Вы будете казнены в своей стране.
Поскольку это никак не вязалось с реальностью, т.к. он считался «любимцем партии», то Бухарин переспросил:
– Вы считаете, что советская власть падет?
– При какой власти погибнете, сказать не могу, но обязательно в России.
Через двадцать лет Сталин казнил Бухарина.
В январе 1789 года в Москве появился неизвестный человек. Носил он монашеское платье, именовался Логином Трифоновым Кочкаревым. родом был из Черкасс, имел 60 лет от роду, был «с виду крепок, лицом смугл и волосом черн».
Как-то, проходя мимо дома купца Ахлопкова, в Замоскворечье, он вдруг остановился и бросил в окна несколько пригоршней снега, говоря при этом:
– В этом доме будет пожар.
По тем временам действие сие было крайне подозрительным, а по тому Кочкарева арестовали как «праздношатающегося и сумнительно го человека, сеющего вредные слухи».
Не прошло и дня, как «от неизвестной причины» дом Ахлопкова сгорел дотла.
О происшествии доложили главнокомандующему в Москве П. Д. Еропкину.
Генерал пожелал лично допросить Кочкарева.
– Кто ты такой? – спросил генерал.
– Странник Божий, – ответил арестант.
– Как ты узнал, что сгорит дом?
– Я и сам не знаю, – начал Кочкарев, – мне показалось, что дом уже тогда горел.
После минутной паузы генерал поинтересовался у него:
– Можешь ли ты сказать, что ожидает меня на этих днях?
– Вас ожидает большая радость, – не мешкая ответил Кочкарев. – И не дольше, как завтра.
На другой день Еропкин получил высочайший подарок: золотую табакерку с портретом императрицы, осыпанную драгоценными камнями…
Чтобы избежать несчастья, т.к. этот странный человек, предсказав, может вызвать событие куда менее радостное, он был заключен генера лом в тюрьму. И не просто, а в секретную камеру, чтобы ничего не про сочилось наружу.
Главнокомандующий расценивал это событие достаточно значи тельным и тревожным. Как бы то ни было, он поспешил известить о нем в Петербург саму императрицу.
«Здесь появился человек, писал Еропкин, в монашеском одея нии, именующий себя… Кочкаревым. Сей человек в точности предсказал изъявленную ко мне милость Вашего Величества и многим другим разного звания московским людям, такая же участь их обстоятельно и весьма точно изъяснил, и некоторые предсказанные события уже свершились».
На это донесение от императрицы был получен безотлагательный ответ: «Отошлите сего человека к нам с обратным фельдъегерем».
Кочкарева прямо из секретной камеры незамедлительно препрово дили в экипаж, который был отправлен в столицу. Генерал отослал во дворец письмо с фельдъегерем, в котором уведомлял императрицу, что «сей человек, при всей его проницательности и дивном даре прорица ния будущаго, пагубныя последствия создать может, ибо предсказал, что в 1812 году в Россию вторгнутся несметныя вражеская силы и возьмут Москву, от которой не останется камня на камне. От сего предсказания может произойти великое смятение в умах».
Естественно, личность Кочкарева заинтересовала государыню. В Петербурге он был подвергнут «нарочитому» наблюдению тамошних медиков и ученых. В своем ответном письме Еропкину государыня писала: «Петр Дмитриевич! Присланный вами Кочкарев есть человек необык новенный. Он и нам предсказал, что в 1812 году будет война, с разорением для Москвы, и что война сия окончится нашей победою. Он предсказывает еще войну в начале XX столетия, со многими народами…»
Сведения о дальнейшей судьбе прорицателя отрывочны и скупы.
Николай I посещал известного московского блаженного и прори цателя Ивана Корейшу, имевшего обыкновение встречать посетителей самой скотской бранью и даже побоями.
Не любопытство, а все тот же страх, ощущение неверности, шат кости собственного бытия однажды заставили императора отправиться на окраину Петербурга, в лачугу гадалки Марфуши.
Николай явился к ней инкогнито в старой офицерской шинели своего покойного брата Александра I.
Садись, не смущайся, встретила его провидица, указывая на лавку, хоть лавка эта не трон, зато на ней безопасней и спокойней…
Ты хочешь знать, сколько тебе осталось жить, продолжала она. Ну, так слушай. Прежде, чем придет весна, наступит твой послед ний час.
Император заметно изменился в лице, на котором отчетливо чита лось недовольство. Когда же гадалка коснулась его прошлого, начала говорить то, о чем, как полагал Николай, знал только он один, царь не выдержал. Отшвырнув от себя старуху, он выбежал вон. Ей было открыто слишком многое. Николай тут же в срочном порядке вызвал к себе начальника тайной полиции, а через час у дверей лачуги останови лась темная глухая карета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224