Пациент обычно отвечает: «Да, доктор, все хорошо, терпеть трудно, но можно». После такого ответа психологический контакт установлен и сфокусирован, это значит, что психофизиологический механизм «операции» реально запущен и по-настоящему. И действительно, исследования это подтверждают – пси-хохирургическая операция проходит как настоящая и даже лучше, качественнее.
Итак, после ответа пациента, из которого врачу становится ясно, что пациент все воспринимает всерьез и по-настоящему, врач накладывает все пальцы правой руки на кожу по одну сторону шва, а пальцы левой руки – на противоположную сторону перпендикулярно ко шву и начинает с нажимом внутрь растягивать кожу на разрыв. Затем передвигает обе руки вдоль шва и опять «разрывает» его. Одновременно с этими разрывающими ткань манипуляциями врач строго спрашивает пациента: «Ну! Чувствуете как шов разрывается и углубляется?» Пациент обычно отвечает: «Да! Конечно, чувствую!» Врач опять быстро берет 5-6 спецтампонов и выполняет имитацию вытирания крови и складывания кровавых тампонов на поднос. При этом 2-3 тампона остаются специально вокруг шва, чтобы сдерживать сбегающую с «раны» по телу кровь. В указанных 5-6 тампонах 2 должны быть обычными, 2-3 с капсулами крови и один специальный в виде натурального кусочка мяса, жира и т.д. из говядины. Затем врач просит пациента подержать пока пару тампонов, чтобы они, мол, не пачкались на подносе от уже использованных, и дает ему пару обычных тампонов. Пациент держит эти кусочки ваты в руке и подсознательно лишний раз убеждается, что это обычные кусочки ваты. Почему подсознательно?
А потому, что критически анализировать он уже давно не в состоянии, так как «заигрался», вошел в роль и активно участвует в спектакле под названием «психохирургическая операция».
Затем врач напрягает прямые пальцы своей правой руки и жесткой вибрацией со всей силы вдавливает их в шов («открытую рану»). Пальцы наполовину исчезают под складкой кожи, иногда достигая чуть ли не позвоночника. Пациенту больно. Врач просит его потерпеть и согнув указательный и средний палец защемляет между ними кожу и жестко вытягивает ее вверх, имитируя как бы вытягивание и вырывание из живота больного куски мяса. При этом врач сообщает больному, что «сейчас мы эту гадость удалим и вы будете здоровым». При этих словах пальцы выходят из живота уже с кусочком приготовленного мяса. Врач демонстрирует эту «гадость» больному и с отвращением кладет ее на поднос в окровавленные тампоны, при этом мысленно и образно представляя, что болезнь действительно удаляется с этой настоящей выбрасываемой гадостью. Так как руки убраны, то больному легче и врач его успокаивает, что теперь все позади, рана сейчас начнет под действием рук мгновенно срастаться и все будет хорошо. Одновременно врач сживающими движениями пальцев с двух сторон вдоль шва стягивает кожу, имитируя мгновенное сращивание раны по всей длине «разреза». При этом пациента спрашивают: «Ну! Хорошо все срастается? Если почувствуете, что на каком-то участке раны вдоль всего разреза срослось плохо, то скажите мне. Договорились?» Часто больной говорит, что вот в таком-то месте сращивание надо повторить, так как он чувствует, что там срослось плохо. Тогда врач обязательно должен в указываемом месте повторить свои манипуляции по «сращиванию», пока больной не подтвердит, что теперь все в порядке. Это важный момент, если о нем забыть, то больного всю жизнь (или очень долго) будет «несросшийся» участок «раны» беспокоить.
Затем врач окончательно протирает спиртовым тампоном оставшуюся царапину и накладывает на нее пластырь или перебинтовывает, в зависимости от места «операции».
Далее, в зависимости от самочувствия больного, а оно всегда как после настоящей операции, его переносят на кушетку где он отдыхает. В зависимости от места операции больному запрещается пить 4-8 часов и сутки-двое кушать. Больной должен лежать и ждать выздоровления.
Бывает, когда исцеление и резкое улучшение самочувствия наступает сразу на операционном столе и пациент сам встает всех благодарит, радуется и идет домой. А бывает, что пациента после операции надо домой отвозить с сопровождающими и болеет он долго, иногда неделю-две.
Независимо от состояния больного, врач всех пациентов каждый день осматривает. Кто может, приходит к врачу на контрольный осмотр сам, а кто не может, тех врач обязательно посещает ежедневно (утром) на дому.
Кроме приведенной существует еще несколько классических наших психотехник. Например, при сильной СК-восприимчивости «разрез» выполняется на расстоянии 5-10 см от поверхности бесконтактно. Вначале ногтем слегка обозначают шов, а затем за счет эффекта «внушенного ожога» на расстоянии прожигают ткань. Далее «операция» идет как обычно, только без крови. В другом варианте «операция» выполняется вообще без тампонов, «кусков мяса» и т.д., а чисто за счет трансовой психотехники. При выполнении «операции» на глазах, ушах и других деликатных местах, существуют некоторые детали и отличия, с которыми мы знакомим наших учеников на курсах. В том числе и с психотехникой «операции» на человеке без транса.
На другой день и каждый день после операции пациенту выполняют ведический массаж по СК-технологии.
В случае осложнений, что иногда бывает, пациент должен быть помещен в больницу, как после настоящей операции и далее – по обстоятельствам.
На некоторых психологически трудных пациентах разрез выполняется скальпелем и по-настоящему, только не очень глубоко, а в остальном – как обычно.
Каждая психохирургическая операция по нашему методу – это профессиональная психотерапевтическая импровизация, выстраиваемая на основании уже имеющегося опыта и собственных представлений о возможностях психотерапии.
Более половины наших «операций» связаны не с удалением больных тканей, а с заживлением, перемещением или сдвигом, улучшением функционирования и т.д.
Итак, читателю теперь более-менее понятно, что наш метод «психологической хирургии» или «психохирургии» является психотерапевтической импровизацией, построенной на трансе (СК), боли, имитации и перевоплощении, непрерывном диалоге, суженном и сосредоточенном на ощущениях-внимании пациента, на визуальной атрибутике, ловкости и артистичности, мыслеобразному кодированию, авторитете и профессиональном опыте психохирурга и т.д. и т.п.
Классически наш метод выполняет мой отец. Он все делает без крови, всяких тампонов и т.д., у него весь процесс построен на игре воображения и суггестии, вербальной и мысленной. Особый интерес вызывает его техника психохирургии, которую он выполняет на целом зале, одновременно на нескольких тысячах человек, в этом варианте коллективной психохирургии главным секретом является СК и умение резко увеличить по специальной психотехнике у зрителей-пациентов исходную восприимчивость к СК (или как раньше говорили – «увеличить сходную гипнабельность»).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Итак, после ответа пациента, из которого врачу становится ясно, что пациент все воспринимает всерьез и по-настоящему, врач накладывает все пальцы правой руки на кожу по одну сторону шва, а пальцы левой руки – на противоположную сторону перпендикулярно ко шву и начинает с нажимом внутрь растягивать кожу на разрыв. Затем передвигает обе руки вдоль шва и опять «разрывает» его. Одновременно с этими разрывающими ткань манипуляциями врач строго спрашивает пациента: «Ну! Чувствуете как шов разрывается и углубляется?» Пациент обычно отвечает: «Да! Конечно, чувствую!» Врач опять быстро берет 5-6 спецтампонов и выполняет имитацию вытирания крови и складывания кровавых тампонов на поднос. При этом 2-3 тампона остаются специально вокруг шва, чтобы сдерживать сбегающую с «раны» по телу кровь. В указанных 5-6 тампонах 2 должны быть обычными, 2-3 с капсулами крови и один специальный в виде натурального кусочка мяса, жира и т.д. из говядины. Затем врач просит пациента подержать пока пару тампонов, чтобы они, мол, не пачкались на подносе от уже использованных, и дает ему пару обычных тампонов. Пациент держит эти кусочки ваты в руке и подсознательно лишний раз убеждается, что это обычные кусочки ваты. Почему подсознательно?
А потому, что критически анализировать он уже давно не в состоянии, так как «заигрался», вошел в роль и активно участвует в спектакле под названием «психохирургическая операция».
Затем врач напрягает прямые пальцы своей правой руки и жесткой вибрацией со всей силы вдавливает их в шов («открытую рану»). Пальцы наполовину исчезают под складкой кожи, иногда достигая чуть ли не позвоночника. Пациенту больно. Врач просит его потерпеть и согнув указательный и средний палец защемляет между ними кожу и жестко вытягивает ее вверх, имитируя как бы вытягивание и вырывание из живота больного куски мяса. При этом врач сообщает больному, что «сейчас мы эту гадость удалим и вы будете здоровым». При этих словах пальцы выходят из живота уже с кусочком приготовленного мяса. Врач демонстрирует эту «гадость» больному и с отвращением кладет ее на поднос в окровавленные тампоны, при этом мысленно и образно представляя, что болезнь действительно удаляется с этой настоящей выбрасываемой гадостью. Так как руки убраны, то больному легче и врач его успокаивает, что теперь все позади, рана сейчас начнет под действием рук мгновенно срастаться и все будет хорошо. Одновременно врач сживающими движениями пальцев с двух сторон вдоль шва стягивает кожу, имитируя мгновенное сращивание раны по всей длине «разреза». При этом пациента спрашивают: «Ну! Хорошо все срастается? Если почувствуете, что на каком-то участке раны вдоль всего разреза срослось плохо, то скажите мне. Договорились?» Часто больной говорит, что вот в таком-то месте сращивание надо повторить, так как он чувствует, что там срослось плохо. Тогда врач обязательно должен в указываемом месте повторить свои манипуляции по «сращиванию», пока больной не подтвердит, что теперь все в порядке. Это важный момент, если о нем забыть, то больного всю жизнь (или очень долго) будет «несросшийся» участок «раны» беспокоить.
Затем врач окончательно протирает спиртовым тампоном оставшуюся царапину и накладывает на нее пластырь или перебинтовывает, в зависимости от места «операции».
Далее, в зависимости от самочувствия больного, а оно всегда как после настоящей операции, его переносят на кушетку где он отдыхает. В зависимости от места операции больному запрещается пить 4-8 часов и сутки-двое кушать. Больной должен лежать и ждать выздоровления.
Бывает, когда исцеление и резкое улучшение самочувствия наступает сразу на операционном столе и пациент сам встает всех благодарит, радуется и идет домой. А бывает, что пациента после операции надо домой отвозить с сопровождающими и болеет он долго, иногда неделю-две.
Независимо от состояния больного, врач всех пациентов каждый день осматривает. Кто может, приходит к врачу на контрольный осмотр сам, а кто не может, тех врач обязательно посещает ежедневно (утром) на дому.
Кроме приведенной существует еще несколько классических наших психотехник. Например, при сильной СК-восприимчивости «разрез» выполняется на расстоянии 5-10 см от поверхности бесконтактно. Вначале ногтем слегка обозначают шов, а затем за счет эффекта «внушенного ожога» на расстоянии прожигают ткань. Далее «операция» идет как обычно, только без крови. В другом варианте «операция» выполняется вообще без тампонов, «кусков мяса» и т.д., а чисто за счет трансовой психотехники. При выполнении «операции» на глазах, ушах и других деликатных местах, существуют некоторые детали и отличия, с которыми мы знакомим наших учеников на курсах. В том числе и с психотехникой «операции» на человеке без транса.
На другой день и каждый день после операции пациенту выполняют ведический массаж по СК-технологии.
В случае осложнений, что иногда бывает, пациент должен быть помещен в больницу, как после настоящей операции и далее – по обстоятельствам.
На некоторых психологически трудных пациентах разрез выполняется скальпелем и по-настоящему, только не очень глубоко, а в остальном – как обычно.
Каждая психохирургическая операция по нашему методу – это профессиональная психотерапевтическая импровизация, выстраиваемая на основании уже имеющегося опыта и собственных представлений о возможностях психотерапии.
Более половины наших «операций» связаны не с удалением больных тканей, а с заживлением, перемещением или сдвигом, улучшением функционирования и т.д.
Итак, читателю теперь более-менее понятно, что наш метод «психологической хирургии» или «психохирургии» является психотерапевтической импровизацией, построенной на трансе (СК), боли, имитации и перевоплощении, непрерывном диалоге, суженном и сосредоточенном на ощущениях-внимании пациента, на визуальной атрибутике, ловкости и артистичности, мыслеобразному кодированию, авторитете и профессиональном опыте психохирурга и т.д. и т.п.
Классически наш метод выполняет мой отец. Он все делает без крови, всяких тампонов и т.д., у него весь процесс построен на игре воображения и суггестии, вербальной и мысленной. Особый интерес вызывает его техника психохирургии, которую он выполняет на целом зале, одновременно на нескольких тысячах человек, в этом варианте коллективной психохирургии главным секретом является СК и умение резко увеличить по специальной психотехнике у зрителей-пациентов исходную восприимчивость к СК (или как раньше говорили – «увеличить сходную гипнабельность»).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99