Сытый по горло арабской речью, он выключил «Радио-Багдад».
Йен Смит, занятый очередным маневром, остался в наушниках. Посадка намечалась через каких-нибудь пятнадцать минут. Он вышел из виража и взял курс на восток. И тут в уши ему врезалась та самая музыка. Он быстро увеличил громкость приемника и прищурил глаза.
Да, это был он, сигнал.
Смит быстро проверил длину волны: «Радио-Багдад». В голове его звенели искаженные быстрым прокручиванием звуки гимна баасистской партии. Ошибиться он не мог: каждый вечер он добросовестно прослушивал магнитофонную запись.
Свистопляска оборвалась, женский голос произнес несколько слов по-арабски, и пластинка зазвучала вновь, но уже на нужной скорости. Йен Смит выключил приемник: в нем больше не было никакой надобности. Он почувствовал уважение к тому, кто придумал этот трюк. Мир в его глазах делился на белых и «чумазых». Арабы бесспорно принадлежали ко второй категории, и сейчас с ними сыграли отличную шутку.
Второй «скайрейдер» ушел чуть вперед. Смит спикировал, догоняя его, и вынырнул из-под носа у своего напарника. Еще минута ему понадобилась, чтобы привлечь его внимание, не прибегая к переговорам. Наконец Джос понял и первым заложил вираж.
Оба истребителя-бомбардировщика сбросили высоту и пошли над горами на бреющем полете, чтобы не попасть в поле действия радаров и не встретиться с иракскими перехватчиками. Около десяти минут они играли в чехарду с каменистыми вершинами Курдистана. Хребты и ущелья проносились под ними со скоростью пятисот километров в час. Изредка на горных склонах мелькали человеческие фигуры. Какой-то курд, принявший их за иракцев, выстрелил в них из ружья.
Родезийцы не обратили на это ни малейшего внимания. До плоской желтой равнины, окружавшей Багдад, было еще пятнадцать минут полета. Там они смогут ненадолго расслабиться. А пока что каждый хребет таил в себе смертельную опасность. Бросая мимолетные взгляды на приборы, чтобы не сбиться с курса, летчики «глотали» одну гору за другой.
Наконец горные вершины остались позади, и пилоты взяли южнее. Теперь можно было без опаски лететь в пятидесяти метрах от земли. Оставив багдадские постройки справа и чуть сзади, самолеты припали к равнине. Летчики привычным жестом разблокировали ракеты, сняли пулеметы с предохранителей и включили электронные прицелы.
Йен Смит посмотрел на карту. До цели оставалось три минуты пути. Джос летел слева чуть пониже его. Вот он спустился еще ниже, и Смит последовал его примеру. Так было вернее: даже если иракцы их заметят, то подоспеют слишком поздно.
Вдруг он потерял Джоса из виду. А пока искал – в зеркале заднего вида вспыхнул огненный шар, и небо соединилось с равниной полосой черного дыма. Второй «скайрейдер» задел высоковольтную линию... Такую ошибку редко удается исправить. Йен был уже далеко. Он негромко выругался; спина его взмокла от пота. Слава Богу, что вылетели не в одиночку... Он даже не успел испугаться. Что ж, платили-то им прежде всего за риск. Чтобы не думать об этом, Смит сосредоточился на своих действиях. Вскоре сквозь стекло кабины он увидел светлый прямоугольник, выделявшийся на фоне пустыни, – тюрьма Баакуба.
Только бы хватило одного комплекта ракет, – подумал он. Смит слегка наклонил машину, изменяя курс. Его задачей было атаковать тюрьму только с северо-востока. Напрягшись всем телом, он опустился еще ниже. «Скайрейдер» сотрясали воздушные ямы. Восходящее солнце било в кабину слева, частично ослепляя пилота. Это была не Ангола: здесь требовалась высокая точность. Настало время вспомнить о том, что он – один из лучших асов родезийских военно-воздушных сил. Нанимая Смита на эту работу, американцы первым делом изучили его послужной список, – и тут же закрыли глаза на его уголовное прошлое.
Приведя в боевую готовность систему пуска ракет, он вошел в пике. Из глинобитных хижин начали выскакивать люди: «скайрейдер» производил ужасный шум.
Белая бетонная стена в перекрестье прицела росла на глазах. Йен Смит чуть тронул тормозной уравнитель и нажал на оба электроспуска. Оставляя огненный след, первая серия ракет с негромким свистом ушла вперед. «Скайрейдер» резко взмыл вверх и отклонился влево. Йен Смит краем глаза увидел, как по двору тюрьмы заметались люди. Он заложил как можно более крутой вираж, стараясь не смотреть туда, где дымил разбитый самолет.
Через две минуты стена тюрьмы снова оказалась впереди него. Смит с удовлетворением констатировал, что ракеты пробили в ней дыру – правда, еще недостаточно большую. Он прицелился еще тщательнее, опустился на двадцатиметровую высоту и почти в упор выпустил вторую серию ракет. Три ракеты ударили в стену, подняв столб цементной пыли, но четвертая пролетела сквозь брешь и взорвалась во дворе.
Родезиец выругался, не хватало, чтобы он убил того, кого прилетел спасать...
Третий заход он сделал уже без ракет, разнеся в щепки сторожевую вышку из пулемета калибра 12,7 мм и сбросив четыре легких бомбы перед самой стеной. Это было все, что он мог сделать. Теперь цель окуталась пылью, и четвертый заход представлял бы значительную опасность для него самого.
Только тогда он подумал о себе. Иракские пилоты наверняка уже подняли в воздух свои «МИГи», обладавшие вдвое большей скоростью, чем его винтовой старичок.
Выбор у него был невелик. На юге лежали пустыни Саудовской Аравии, на севере находилась Россия, на западе – Сирия. Оставалось повернуть вспять и снова пробираться через горы.
Йен Смит бесстрастно подумал, что у него один шанс из ста получить вторую половину суммы.
* * *
Рев идущего на бреющем полете «скайрейдера» заглушил последние приказания полковника Мохлеса. Малко боднул палача головой и бросился на землю. Ему хотелось кричать от радости. Помощь пришла не только Виктору Рубину, но и ему, поскольку по счастливой случайности их казнь назначили на один и тот же час... Разрабатывая свой дерзкий план, он уже никак не ожидал, что первым пожнет его плоды. Значит, получилось! Это казалось поистине чудом, даже если ему не суждено остаться в живых.
Серебристое брюхо «скайрейдера» в один миг пронеслось над тюремным двором. Почти в ту же секунду часть наружной стены превратилась в тучу желто-белой пыли. Несколько солдат в красных кепи нерешительно подняли автоматы к небу, другие залегли. Палач, согнувшись пополам, корчился от боли.
Полковник Мохлес был так ошарашен, что позабыл даже вытащить пистолет. Он что-то прокричал, и Малко увидел, как на сторожевой вышке развернули пулемет. Истребитель уже заходил на повторную атаку.
Пулеметчик умоляюще воздел руки к небу. В следующее мгновение его тело разлетелось на куски от прямого попадания разрывных пуль, и он упал на землю вместе с обломками вышки и не успевшим заработать русским пулеметом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Йен Смит, занятый очередным маневром, остался в наушниках. Посадка намечалась через каких-нибудь пятнадцать минут. Он вышел из виража и взял курс на восток. И тут в уши ему врезалась та самая музыка. Он быстро увеличил громкость приемника и прищурил глаза.
Да, это был он, сигнал.
Смит быстро проверил длину волны: «Радио-Багдад». В голове его звенели искаженные быстрым прокручиванием звуки гимна баасистской партии. Ошибиться он не мог: каждый вечер он добросовестно прослушивал магнитофонную запись.
Свистопляска оборвалась, женский голос произнес несколько слов по-арабски, и пластинка зазвучала вновь, но уже на нужной скорости. Йен Смит выключил приемник: в нем больше не было никакой надобности. Он почувствовал уважение к тому, кто придумал этот трюк. Мир в его глазах делился на белых и «чумазых». Арабы бесспорно принадлежали ко второй категории, и сейчас с ними сыграли отличную шутку.
Второй «скайрейдер» ушел чуть вперед. Смит спикировал, догоняя его, и вынырнул из-под носа у своего напарника. Еще минута ему понадобилась, чтобы привлечь его внимание, не прибегая к переговорам. Наконец Джос понял и первым заложил вираж.
Оба истребителя-бомбардировщика сбросили высоту и пошли над горами на бреющем полете, чтобы не попасть в поле действия радаров и не встретиться с иракскими перехватчиками. Около десяти минут они играли в чехарду с каменистыми вершинами Курдистана. Хребты и ущелья проносились под ними со скоростью пятисот километров в час. Изредка на горных склонах мелькали человеческие фигуры. Какой-то курд, принявший их за иракцев, выстрелил в них из ружья.
Родезийцы не обратили на это ни малейшего внимания. До плоской желтой равнины, окружавшей Багдад, было еще пятнадцать минут полета. Там они смогут ненадолго расслабиться. А пока что каждый хребет таил в себе смертельную опасность. Бросая мимолетные взгляды на приборы, чтобы не сбиться с курса, летчики «глотали» одну гору за другой.
Наконец горные вершины остались позади, и пилоты взяли южнее. Теперь можно было без опаски лететь в пятидесяти метрах от земли. Оставив багдадские постройки справа и чуть сзади, самолеты припали к равнине. Летчики привычным жестом разблокировали ракеты, сняли пулеметы с предохранителей и включили электронные прицелы.
Йен Смит посмотрел на карту. До цели оставалось три минуты пути. Джос летел слева чуть пониже его. Вот он спустился еще ниже, и Смит последовал его примеру. Так было вернее: даже если иракцы их заметят, то подоспеют слишком поздно.
Вдруг он потерял Джоса из виду. А пока искал – в зеркале заднего вида вспыхнул огненный шар, и небо соединилось с равниной полосой черного дыма. Второй «скайрейдер» задел высоковольтную линию... Такую ошибку редко удается исправить. Йен был уже далеко. Он негромко выругался; спина его взмокла от пота. Слава Богу, что вылетели не в одиночку... Он даже не успел испугаться. Что ж, платили-то им прежде всего за риск. Чтобы не думать об этом, Смит сосредоточился на своих действиях. Вскоре сквозь стекло кабины он увидел светлый прямоугольник, выделявшийся на фоне пустыни, – тюрьма Баакуба.
Только бы хватило одного комплекта ракет, – подумал он. Смит слегка наклонил машину, изменяя курс. Его задачей было атаковать тюрьму только с северо-востока. Напрягшись всем телом, он опустился еще ниже. «Скайрейдер» сотрясали воздушные ямы. Восходящее солнце било в кабину слева, частично ослепляя пилота. Это была не Ангола: здесь требовалась высокая точность. Настало время вспомнить о том, что он – один из лучших асов родезийских военно-воздушных сил. Нанимая Смита на эту работу, американцы первым делом изучили его послужной список, – и тут же закрыли глаза на его уголовное прошлое.
Приведя в боевую готовность систему пуска ракет, он вошел в пике. Из глинобитных хижин начали выскакивать люди: «скайрейдер» производил ужасный шум.
Белая бетонная стена в перекрестье прицела росла на глазах. Йен Смит чуть тронул тормозной уравнитель и нажал на оба электроспуска. Оставляя огненный след, первая серия ракет с негромким свистом ушла вперед. «Скайрейдер» резко взмыл вверх и отклонился влево. Йен Смит краем глаза увидел, как по двору тюрьмы заметались люди. Он заложил как можно более крутой вираж, стараясь не смотреть туда, где дымил разбитый самолет.
Через две минуты стена тюрьмы снова оказалась впереди него. Смит с удовлетворением констатировал, что ракеты пробили в ней дыру – правда, еще недостаточно большую. Он прицелился еще тщательнее, опустился на двадцатиметровую высоту и почти в упор выпустил вторую серию ракет. Три ракеты ударили в стену, подняв столб цементной пыли, но четвертая пролетела сквозь брешь и взорвалась во дворе.
Родезиец выругался, не хватало, чтобы он убил того, кого прилетел спасать...
Третий заход он сделал уже без ракет, разнеся в щепки сторожевую вышку из пулемета калибра 12,7 мм и сбросив четыре легких бомбы перед самой стеной. Это было все, что он мог сделать. Теперь цель окуталась пылью, и четвертый заход представлял бы значительную опасность для него самого.
Только тогда он подумал о себе. Иракские пилоты наверняка уже подняли в воздух свои «МИГи», обладавшие вдвое большей скоростью, чем его винтовой старичок.
Выбор у него был невелик. На юге лежали пустыни Саудовской Аравии, на севере находилась Россия, на западе – Сирия. Оставалось повернуть вспять и снова пробираться через горы.
Йен Смит бесстрастно подумал, что у него один шанс из ста получить вторую половину суммы.
* * *
Рев идущего на бреющем полете «скайрейдера» заглушил последние приказания полковника Мохлеса. Малко боднул палача головой и бросился на землю. Ему хотелось кричать от радости. Помощь пришла не только Виктору Рубину, но и ему, поскольку по счастливой случайности их казнь назначили на один и тот же час... Разрабатывая свой дерзкий план, он уже никак не ожидал, что первым пожнет его плоды. Значит, получилось! Это казалось поистине чудом, даже если ему не суждено остаться в живых.
Серебристое брюхо «скайрейдера» в один миг пронеслось над тюремным двором. Почти в ту же секунду часть наружной стены превратилась в тучу желто-белой пыли. Несколько солдат в красных кепи нерешительно подняли автоматы к небу, другие залегли. Палач, согнувшись пополам, корчился от боли.
Полковник Мохлес был так ошарашен, что позабыл даже вытащить пистолет. Он что-то прокричал, и Малко увидел, как на сторожевой вышке развернули пулемет. Истребитель уже заходил на повторную атаку.
Пулеметчик умоляюще воздел руки к небу. В следующее мгновение его тело разлетелось на куски от прямого попадания разрывных пуль, и он упал на землю вместе с обломками вышки и не успевшим заработать русским пулеметом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55