Все общественные места для них были закрыты: везде были люди Крома. Малко мог бы укрыться в посольстве США, но его враг установил наблюдение и перехватит его, когда он попытается выйти. К тому же до 9 часов вечера было совершенно невозможно узнать, где находится генерал Кром.
Ти-Нам пересекла улицу Монивонг, и машина покатила на юг.
* * *
– Здесь так хорошо, – вздохнула Ти-Нам. – Зачем ты хочешь ехать туда?
Она сняла туфли и поставила босые ноги на приборную доску, оттолкнувшись от которой, она опрокинула спинку сиденья назад. При этом движении ее юбка поднялась, открыв бедра до самых трусиков.
Сидя на соседнем сиденье, Малко начал забывать неприятности с ногой. Они кружили по Пномпеню целых четыре часа, пока не стало темнеть. Тогда они остановились в темной улочке, перпендикулярной улице Монивонг, почти напротив французского посольства. Разразилась ужасная гроза, полил проливной дождь. Это было кстати.
– Мне надо идти, – сказал Малко тоном, не допускающим возражений.
Пусть генерал Кром думает, что он укрылся в посольстве США.
Ти-Нам вздохнула и выбросила окурок. Как только они остановились, она непрерывно курила ганшу.
– Ты не должна столько курить.
– Если я не курю, то очень боюсь.
Она пошевелилась, бросила на него вызывающий взгляд. Пытаясь забыть о своих ранах, Малко положил руки на ее смуглые бедра.
– Ласкай меня, – прошептала Ти-Нам.
Ганша и страх сложились и сильно возбуждали ее. Малко подчинился, и она застонала, устроившись совершенно бесстыдно таким образом, что ноги ее торчали из открытых окошек.
Малко застыл, заметив две фары, которые неожиданно появились сзади. Машина затормозила и остановилась.
– Продолжай же! – потребовала Ти-Нам, которая не заметила машины.
– Осторожно! Посмотри назад!
За какую-то долю секунды она вырвалась из его рук, нормально села и завела мотор. Машина рванулась вперед. Она повернула в первый переулок налево. Петляла в течение четверти часа. Но за ними никто не гнался. Ложная тревога!
Нервное напряжение спало. Они безудержно засмеялись. Как если бы они были участниками игры в скауты. Ти-Нам проехала но Монивонг, притормозила и бросила на Малко быстрый взгляд.
– Это было так хорошо.
Такой же животный инстинкт, более мощный, чем инстинкт самосохранения, зажег и Малко. Он возобновил ласки. Она не выпускала руля из рук.
Очень скоро Ти-Нам стала быстро дышать, глаза стали неподвижными, руки уцепились за руль.
Резкий прерывистый вопль заставил обернуться двух рикш.
Их удивление еще более возросло, когда они увидели Ти-Нам с головой, откинутой назад, уцепившуюся за руль, как за спасательный круг, и вопящую так, как если бы дикий зверь пожирал ее внутренности. Этот крик был перекрыт шумом железа. Оба рикши врезались в машину, пересекавшую перекресток. «БМВ» в последний момент объехал кучу железа и удалился, петляя по всей проезжей части улицы.
Ти-Нам пыталась успокоить свое дыхание.
* * *
– Без десяти девять, – сообщила Ти-Нам.
Вьетнамка взяла на задней скамейке АК-47, проверила обоймы, движение затвора и тесно прижалась к Малко. После публичного оргазма она была гораздо более спокойной, снова вернувшись к восточному фатализму.
Они стояли возле «Камбодианы», рядом с парком, расположенным на берегу Тонлесапа.
Ти-Нам тронула машину на малой скорости. Малко прижимал к себе АК-47, стараясь не думать о ноге, которая болела все сильнее. Они подъехали к авеню 9 Тола и оказались возле советского танка. «Дипклуб» был в четырех метрах.
– Послушай, – сказал Малко. – Ты войдешь медленно, чтобы я имел возможность все время видеть тебя. Если генерала Крома там нет, я обещаю, что уйду, и мы пойдем в американское посольство. Если он там, ты останешься.
Она молча кивнула.
Они больше ничего не сказали. Малко едва дышал. «БМВ» повернул и въехал в сад по аллее. Там уже стояло много машин. Ти-Нам затормозила и остановилась между входом в танцевальный зал и верандой.
Несколько столиков было уже занято. За одним из них Малко заметил генерала Крома. Перед ним стояла бутылка виски. Он был один. В ожидании головы Малко.
Правой рукой Малко открыл дверцу машины, повернулся и выпрямился, опираясь на здоровую ногу. Прислонившись к машине, он взял АК-47 и прижал его к бедру.
Генерал Кром поднял голову.
Как стальная пружина, вскочил на ноги, а его рука потянулась к кобуре автоматического пистолета. Одновременно он что-то закричал по-камбоджийски. Малко увидел, что к нему уже бежали какие-то тени.
Малко нажал на кнопку «очередь», и тяжелый АК-47 задрожал в его руке. Дрожь передавалась раненой ноге, что причиняло ему страшную боль. Выстрелы оглушили его, еще не оправившегося после ранения.
Казалось, что генерал Кром исполняет пляску Святого Витта. Его тело, отброшенное к стене, вздрагивало от каждой пули. Малко стрелял, пока не опустела обойма, даже после того, как Кром упал и стало ясно, что с ним все кончено.
Потом он бросил на землю тяжелый автомат и буквально свалился на переднее сиденье «БМВ». В ушах страшно шумело, он был на грани обморока.
Ти-Нам газанула так, что гравий полетел из-под колес. Сзади послышалась очередь, и заднее стекло разлетелось на куски. Машина выехала за ворота, и они оказались в тишине пустынной улицы. Теряя сознание от страшной боли в ноге, Малко прошептал:
– Ти-Нам, мы поедем в Паттайю...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Ти-Нам пересекла улицу Монивонг, и машина покатила на юг.
* * *
– Здесь так хорошо, – вздохнула Ти-Нам. – Зачем ты хочешь ехать туда?
Она сняла туфли и поставила босые ноги на приборную доску, оттолкнувшись от которой, она опрокинула спинку сиденья назад. При этом движении ее юбка поднялась, открыв бедра до самых трусиков.
Сидя на соседнем сиденье, Малко начал забывать неприятности с ногой. Они кружили по Пномпеню целых четыре часа, пока не стало темнеть. Тогда они остановились в темной улочке, перпендикулярной улице Монивонг, почти напротив французского посольства. Разразилась ужасная гроза, полил проливной дождь. Это было кстати.
– Мне надо идти, – сказал Малко тоном, не допускающим возражений.
Пусть генерал Кром думает, что он укрылся в посольстве США.
Ти-Нам вздохнула и выбросила окурок. Как только они остановились, она непрерывно курила ганшу.
– Ты не должна столько курить.
– Если я не курю, то очень боюсь.
Она пошевелилась, бросила на него вызывающий взгляд. Пытаясь забыть о своих ранах, Малко положил руки на ее смуглые бедра.
– Ласкай меня, – прошептала Ти-Нам.
Ганша и страх сложились и сильно возбуждали ее. Малко подчинился, и она застонала, устроившись совершенно бесстыдно таким образом, что ноги ее торчали из открытых окошек.
Малко застыл, заметив две фары, которые неожиданно появились сзади. Машина затормозила и остановилась.
– Продолжай же! – потребовала Ти-Нам, которая не заметила машины.
– Осторожно! Посмотри назад!
За какую-то долю секунды она вырвалась из его рук, нормально села и завела мотор. Машина рванулась вперед. Она повернула в первый переулок налево. Петляла в течение четверти часа. Но за ними никто не гнался. Ложная тревога!
Нервное напряжение спало. Они безудержно засмеялись. Как если бы они были участниками игры в скауты. Ти-Нам проехала но Монивонг, притормозила и бросила на Малко быстрый взгляд.
– Это было так хорошо.
Такой же животный инстинкт, более мощный, чем инстинкт самосохранения, зажег и Малко. Он возобновил ласки. Она не выпускала руля из рук.
Очень скоро Ти-Нам стала быстро дышать, глаза стали неподвижными, руки уцепились за руль.
Резкий прерывистый вопль заставил обернуться двух рикш.
Их удивление еще более возросло, когда они увидели Ти-Нам с головой, откинутой назад, уцепившуюся за руль, как за спасательный круг, и вопящую так, как если бы дикий зверь пожирал ее внутренности. Этот крик был перекрыт шумом железа. Оба рикши врезались в машину, пересекавшую перекресток. «БМВ» в последний момент объехал кучу железа и удалился, петляя по всей проезжей части улицы.
Ти-Нам пыталась успокоить свое дыхание.
* * *
– Без десяти девять, – сообщила Ти-Нам.
Вьетнамка взяла на задней скамейке АК-47, проверила обоймы, движение затвора и тесно прижалась к Малко. После публичного оргазма она была гораздо более спокойной, снова вернувшись к восточному фатализму.
Они стояли возле «Камбодианы», рядом с парком, расположенным на берегу Тонлесапа.
Ти-Нам тронула машину на малой скорости. Малко прижимал к себе АК-47, стараясь не думать о ноге, которая болела все сильнее. Они подъехали к авеню 9 Тола и оказались возле советского танка. «Дипклуб» был в четырех метрах.
– Послушай, – сказал Малко. – Ты войдешь медленно, чтобы я имел возможность все время видеть тебя. Если генерала Крома там нет, я обещаю, что уйду, и мы пойдем в американское посольство. Если он там, ты останешься.
Она молча кивнула.
Они больше ничего не сказали. Малко едва дышал. «БМВ» повернул и въехал в сад по аллее. Там уже стояло много машин. Ти-Нам затормозила и остановилась между входом в танцевальный зал и верандой.
Несколько столиков было уже занято. За одним из них Малко заметил генерала Крома. Перед ним стояла бутылка виски. Он был один. В ожидании головы Малко.
Правой рукой Малко открыл дверцу машины, повернулся и выпрямился, опираясь на здоровую ногу. Прислонившись к машине, он взял АК-47 и прижал его к бедру.
Генерал Кром поднял голову.
Как стальная пружина, вскочил на ноги, а его рука потянулась к кобуре автоматического пистолета. Одновременно он что-то закричал по-камбоджийски. Малко увидел, что к нему уже бежали какие-то тени.
Малко нажал на кнопку «очередь», и тяжелый АК-47 задрожал в его руке. Дрожь передавалась раненой ноге, что причиняло ему страшную боль. Выстрелы оглушили его, еще не оправившегося после ранения.
Казалось, что генерал Кром исполняет пляску Святого Витта. Его тело, отброшенное к стене, вздрагивало от каждой пули. Малко стрелял, пока не опустела обойма, даже после того, как Кром упал и стало ясно, что с ним все кончено.
Потом он бросил на землю тяжелый автомат и буквально свалился на переднее сиденье «БМВ». В ушах страшно шумело, он был на грани обморока.
Ти-Нам газанула так, что гравий полетел из-под колес. Сзади послышалась очередь, и заднее стекло разлетелось на куски. Машина выехала за ворота, и они оказались в тишине пустынной улицы. Теряя сознание от страшной боли в ноге, Малко прошептал:
– Ти-Нам, мы поедем в Паттайю...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49