Сестра и племянница Гюля. Храм Славы. Болезнь Фраермана. Курдянки. Пестрые - желтые с красным. «Закавказский Гудок». Билет до Москвы. Уют, камин. Художник Зданевич.
«Гудок Закавкаья» - теплые светлые комнаты… Художник Чекризов. Монастырь Давида. Тишина, черный плющ и могила Грибоедова. «Генва-ря 30 дня 1829 года убит в Тегеране». Внизу море крыш, полосы снега в горах. - Шатры армянских церквей. Тяжелые сны. Типография. Улучшил газету, много работы, усталость.
Воскресенье - в Ботанический сад. Карнизами нависают улица над улицей. Церкви, поросшие мхом, крепостные стены. - Дикие склоны, сад, серый ручей и магометанские похороны.
Праздник. Бани. Иллюминация. Розовые блики. Запах лаваша. Черные старухи-грузинки - память о мцехской земле [нрзб]. Парад. В сырой комнате у Фраермана. Знаменитая Соня.
Редактирование. Долговязый Чекризов. Типография. Шевчук. Маид-рицкий. Джек, вымазанный краской. Савицкий с трубкой. Хромая «лахудра» - Саянский в енотовой шубе.
Вал.[ерия] Вл.[адимировна] в типографии. Помогаю [нрзб]. Весенний вечер. Продают мимозы. Огни, синева - небо сияет изнутри долго и нежно. На бархате гор - огни. Одно из воскресений - у Гюля. Вано и его друг, варивший сыр в Голландии. Храм Славы. Персидская майолика. Собрание журналистов. Рурский. Вспомнил Батум. Тишина в типографии, мытые полы. Неудачный дебют Гюля. Моя усталость. Зайчик плачет изредка, глупый. Заседания - В.[алерия] В.[ладимировна] и цветы. Весна как в Крыму, цветет миндаль, блеск солнца, теплота. Она возбуждена - блеск глаз. Банкет. Эпилептик и Кирилл. Декорации. С Гюлем у Фраермана. Чекризов у меня. Панов [нрзб]. Ночное бдение. Припадок с эпилептиком. Коммуна - домой втроем - с дядей Костей. О Вертинском. Смотрит в глаза. Глаза говорят - истома - синяя.
(Пасхальные дни в Тифлисе, весна 1923 года)
Ночь над Тифлисом. Крол сердится - она увлечена.
Исповедальня. 100-й номер. Ее снял Гелумян. Мечется - разговор о Москве. Гадание на руке. Ревность Кирилла. Банкет в ВУЗе. Савицкий. Оригинально. «У вас глаза стали длинные и блестят». Чегис. Пеккер. Я пьян. В саду - Мандрицкий, Фукс, Панов. На извозчике - Пеккер, она, Панов - шум, стыд-срам. Холодный день - дома… 3 дня я не хочу видеть ее - затягивает. Кажется, я могу потерять голову.
Холодные ветры. Это - третье. Все остальное - ерунда. Три раза я был ранен. Третий раз - навсегда. Холодные ветры над Тифлисом. Скука жизни. За тонкой пеленой скуки - томленье - словно фиалки подо льдом. - Опечатки. Смех. «Ирландия в огне». Баня. Стройное, еще мальчишеское тело. Плагиаты у Саянского. «Какой печаль мне ковыряет сердце и цельный свет мне прыгает в глазах. Амелья не пришла! Я бедный рыцарь. Уй, что я слышу. Калитка чуть-чуть треснула. Какой-то незнкомец. Усунемся в кусты».
Странное утреннее посещение. Дожди - борьба с Ясинской. Отъезд Кирилла. Пасхальный номер. У Крола - через день лихорадка. Водка, я измучен, устал. Мойра. Висит над каждым днем, каждым часом. Верстка - в 12 часов с дядей Костей. Дождь. Боевик на 3000 метров. История с Мун-тиковым. Суббота. С утра - у Фукса.
Зал ТПО. У Гюля. Дождь. Ушел вперед. Армянские разговоры. Пришел Крол с ней. Ослепительная красота. Истома глаз. Я был пьян - Затягивает, как сеть.
Болтовня. В церковь. Привели Рубена. Пьяный крик. Узкие переулки. Дорога, обрыв. В церкви…
<…> Ее не видел. У них какая-то ссора. Холодные ветры над Тифлисом - [нрзб].
(Записи перед краткосрочной поездкой в Азербайджан и Армению в составе комиссии по обследованию состояния закавказских железных дорог, а также непосредственные впечатления об Азербайджане, апрель 1923 года)
Страстная суббота. Утром у Фукса. В [нрзб]. Дождь. У Гюля. Сборы. Я ушел вперед. Она с Кролом - красива, блестяща, удлиненные глаза. Мы пьяны. В церковь под руку. Рубен. На горах. Белые стены, свечи. Крестный ход. Вытаскивали женщину. В глине. Сторожиха. Носовой платок В церкви. И во веки веков. Обратный путь. У нас. Всю ночь. Легкая болтовня. Блеск глаз.
Вечером - объяснение с Кролом. «Я не хочу мешать вашему счастью». Утро первого дня, мучительное. Ночью дикий ветер - открывались все двери. Фраерманы, Чекризов и Гюль у нас. Вечером к Полю. Тоска, она что-то чувствует. Конец. Утром Крол швырнул платок - в город. Дядя Костя и Чегис - к Чекризову. «В чем дело?». Недаром бровки срослись. Майдан. Хаш в духане. У Мцхета. Мосты. Опьянены. Перманентное накачивание. Вечером к Чекризову. Саянский - весело. Крол растаял.
Вторник - редакция под хмельком. Гашиш. Великие перемены. Вечером у нее. Смотрела на меня, особое внимание, какой-то Сережа. Спор о футуризме.
Среда - позвал Фукса. Вино. С Чекризовым. У нас. Фраерманы. Красиво. Первый - Фукс. Фраерман и Соня. Старуха, она. С Фуксом Коля. Чекризов с женой. Саянский. Гюль и Вано. Вано мил необычайно. Дядя Костя и Чегис. Опьянение, песни. Лезгинка. Сидели на полу. Крамбамбули. Общий шум, веселье. Фраерман чудесен. Гюль за вином. Травля якорей. С Фуксом неладно, всем бросилось в глаза. Хорошо. Странные объяснения.
Обняла меня за плечи - Крол, маленький, сидит. Фраерман в дамской шляпе. Фукс в морской фуражке. Величанье. Как цветок душистый. Разговор с Вал.[ерией]. Крол резко. Проституированы. Я не поеду с вами в Москву. Ушли - утро - у Фукса. - Письмо ей - передал - прощание - Объяснение ее с Кролом. Ах, [нрзб] заяц, котишка. Поза тоски и отчаяния. Дядя Костя и Гюль - на вокзал. Извозчик Черные тифлисские улицы. Думы о случившемся.
Теплое, светлое купе. Инженер Мясоедов трясет курдюком. Ганджа - дождь, желтое пламя мазута, чинары. Осмотр. Аким Иванович. Керосино-проводные станции.
Я уехал, я бежал из Тифлиса. Зачем? Об этом надо молчать.
Ст.[анция] Евлах. Лихорадка. Комариные вышки. На берегу Куры, по мосту. Муть вечерняя, шум Куры. Сидел на камнях. Стремнины.
След.[ующий] день - впервые солончаки и чахлая полынь. Угрюмые предгорья, и вдруг стальным ножом сверкнуло море. Красные пески, индиго и желтые бесконечные караваны верблюдов. Вечер в Баланджарах. В пустых бараках. Странные думы. Вышки. В угаре, мазуте, дыму и копоти - грязное Баку. Читал в вагоне журнал «Россия». Тишина на душе. О Тифлисе думал как о родном, праздничном, веселом городе.
Утром в город. Пыль, зной, громада закопченных камней у грязного моря. Порт. Спокойный, широкий бульвар. Собор - Спасская улица, церковь - дядя Крола. Я простоял всю литургию и взял кусочек аркоса. Разговор с ним во дворе, где катались на осле дети. Путаница с деньгами. Вечером - в Дербент.
Дербент. На склонах. Сады и тишина. У песчаных, крупнозернистых пляжей шумит Каспийское море. Зеленоватое, дымчатое. Ветер. Масло. Лезгины. С Непринцевым и Солохаем подальше в город. Карагачевые леса, весна, русла высохших рек. Вино в ресторане.
Ночь. Сон о Буме - Жизнь давно сожжена и рассказана, только вещая снится любовь. Сон в Курдамире.
В Муганскую степь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
«Гудок Закавкаья» - теплые светлые комнаты… Художник Чекризов. Монастырь Давида. Тишина, черный плющ и могила Грибоедова. «Генва-ря 30 дня 1829 года убит в Тегеране». Внизу море крыш, полосы снега в горах. - Шатры армянских церквей. Тяжелые сны. Типография. Улучшил газету, много работы, усталость.
Воскресенье - в Ботанический сад. Карнизами нависают улица над улицей. Церкви, поросшие мхом, крепостные стены. - Дикие склоны, сад, серый ручей и магометанские похороны.
Праздник. Бани. Иллюминация. Розовые блики. Запах лаваша. Черные старухи-грузинки - память о мцехской земле [нрзб]. Парад. В сырой комнате у Фраермана. Знаменитая Соня.
Редактирование. Долговязый Чекризов. Типография. Шевчук. Маид-рицкий. Джек, вымазанный краской. Савицкий с трубкой. Хромая «лахудра» - Саянский в енотовой шубе.
Вал.[ерия] Вл.[адимировна] в типографии. Помогаю [нрзб]. Весенний вечер. Продают мимозы. Огни, синева - небо сияет изнутри долго и нежно. На бархате гор - огни. Одно из воскресений - у Гюля. Вано и его друг, варивший сыр в Голландии. Храм Славы. Персидская майолика. Собрание журналистов. Рурский. Вспомнил Батум. Тишина в типографии, мытые полы. Неудачный дебют Гюля. Моя усталость. Зайчик плачет изредка, глупый. Заседания - В.[алерия] В.[ладимировна] и цветы. Весна как в Крыму, цветет миндаль, блеск солнца, теплота. Она возбуждена - блеск глаз. Банкет. Эпилептик и Кирилл. Декорации. С Гюлем у Фраермана. Чекризов у меня. Панов [нрзб]. Ночное бдение. Припадок с эпилептиком. Коммуна - домой втроем - с дядей Костей. О Вертинском. Смотрит в глаза. Глаза говорят - истома - синяя.
(Пасхальные дни в Тифлисе, весна 1923 года)
Ночь над Тифлисом. Крол сердится - она увлечена.
Исповедальня. 100-й номер. Ее снял Гелумян. Мечется - разговор о Москве. Гадание на руке. Ревность Кирилла. Банкет в ВУЗе. Савицкий. Оригинально. «У вас глаза стали длинные и блестят». Чегис. Пеккер. Я пьян. В саду - Мандрицкий, Фукс, Панов. На извозчике - Пеккер, она, Панов - шум, стыд-срам. Холодный день - дома… 3 дня я не хочу видеть ее - затягивает. Кажется, я могу потерять голову.
Холодные ветры. Это - третье. Все остальное - ерунда. Три раза я был ранен. Третий раз - навсегда. Холодные ветры над Тифлисом. Скука жизни. За тонкой пеленой скуки - томленье - словно фиалки подо льдом. - Опечатки. Смех. «Ирландия в огне». Баня. Стройное, еще мальчишеское тело. Плагиаты у Саянского. «Какой печаль мне ковыряет сердце и цельный свет мне прыгает в глазах. Амелья не пришла! Я бедный рыцарь. Уй, что я слышу. Калитка чуть-чуть треснула. Какой-то незнкомец. Усунемся в кусты».
Странное утреннее посещение. Дожди - борьба с Ясинской. Отъезд Кирилла. Пасхальный номер. У Крола - через день лихорадка. Водка, я измучен, устал. Мойра. Висит над каждым днем, каждым часом. Верстка - в 12 часов с дядей Костей. Дождь. Боевик на 3000 метров. История с Мун-тиковым. Суббота. С утра - у Фукса.
Зал ТПО. У Гюля. Дождь. Ушел вперед. Армянские разговоры. Пришел Крол с ней. Ослепительная красота. Истома глаз. Я был пьян - Затягивает, как сеть.
Болтовня. В церковь. Привели Рубена. Пьяный крик. Узкие переулки. Дорога, обрыв. В церкви…
<…> Ее не видел. У них какая-то ссора. Холодные ветры над Тифлисом - [нрзб].
(Записи перед краткосрочной поездкой в Азербайджан и Армению в составе комиссии по обследованию состояния закавказских железных дорог, а также непосредственные впечатления об Азербайджане, апрель 1923 года)
Страстная суббота. Утром у Фукса. В [нрзб]. Дождь. У Гюля. Сборы. Я ушел вперед. Она с Кролом - красива, блестяща, удлиненные глаза. Мы пьяны. В церковь под руку. Рубен. На горах. Белые стены, свечи. Крестный ход. Вытаскивали женщину. В глине. Сторожиха. Носовой платок В церкви. И во веки веков. Обратный путь. У нас. Всю ночь. Легкая болтовня. Блеск глаз.
Вечером - объяснение с Кролом. «Я не хочу мешать вашему счастью». Утро первого дня, мучительное. Ночью дикий ветер - открывались все двери. Фраерманы, Чекризов и Гюль у нас. Вечером к Полю. Тоска, она что-то чувствует. Конец. Утром Крол швырнул платок - в город. Дядя Костя и Чегис - к Чекризову. «В чем дело?». Недаром бровки срослись. Майдан. Хаш в духане. У Мцхета. Мосты. Опьянены. Перманентное накачивание. Вечером к Чекризову. Саянский - весело. Крол растаял.
Вторник - редакция под хмельком. Гашиш. Великие перемены. Вечером у нее. Смотрела на меня, особое внимание, какой-то Сережа. Спор о футуризме.
Среда - позвал Фукса. Вино. С Чекризовым. У нас. Фраерманы. Красиво. Первый - Фукс. Фраерман и Соня. Старуха, она. С Фуксом Коля. Чекризов с женой. Саянский. Гюль и Вано. Вано мил необычайно. Дядя Костя и Чегис. Опьянение, песни. Лезгинка. Сидели на полу. Крамбамбули. Общий шум, веселье. Фраерман чудесен. Гюль за вином. Травля якорей. С Фуксом неладно, всем бросилось в глаза. Хорошо. Странные объяснения.
Обняла меня за плечи - Крол, маленький, сидит. Фраерман в дамской шляпе. Фукс в морской фуражке. Величанье. Как цветок душистый. Разговор с Вал.[ерией]. Крол резко. Проституированы. Я не поеду с вами в Москву. Ушли - утро - у Фукса. - Письмо ей - передал - прощание - Объяснение ее с Кролом. Ах, [нрзб] заяц, котишка. Поза тоски и отчаяния. Дядя Костя и Гюль - на вокзал. Извозчик Черные тифлисские улицы. Думы о случившемся.
Теплое, светлое купе. Инженер Мясоедов трясет курдюком. Ганджа - дождь, желтое пламя мазута, чинары. Осмотр. Аким Иванович. Керосино-проводные станции.
Я уехал, я бежал из Тифлиса. Зачем? Об этом надо молчать.
Ст.[анция] Евлах. Лихорадка. Комариные вышки. На берегу Куры, по мосту. Муть вечерняя, шум Куры. Сидел на камнях. Стремнины.
След.[ующий] день - впервые солончаки и чахлая полынь. Угрюмые предгорья, и вдруг стальным ножом сверкнуло море. Красные пески, индиго и желтые бесконечные караваны верблюдов. Вечер в Баланджарах. В пустых бараках. Странные думы. Вышки. В угаре, мазуте, дыму и копоти - грязное Баку. Читал в вагоне журнал «Россия». Тишина на душе. О Тифлисе думал как о родном, праздничном, веселом городе.
Утром в город. Пыль, зной, громада закопченных камней у грязного моря. Порт. Спокойный, широкий бульвар. Собор - Спасская улица, церковь - дядя Крола. Я простоял всю литургию и взял кусочек аркоса. Разговор с ним во дворе, где катались на осле дети. Путаница с деньгами. Вечером - в Дербент.
Дербент. На склонах. Сады и тишина. У песчаных, крупнозернистых пляжей шумит Каспийское море. Зеленоватое, дымчатое. Ветер. Масло. Лезгины. С Непринцевым и Солохаем подальше в город. Карагачевые леса, весна, русла высохших рек. Вино в ресторане.
Ночь. Сон о Буме - Жизнь давно сожжена и рассказана, только вещая снится любовь. Сон в Курдамире.
В Муганскую степь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71