Мне тоже часто бывает одиноко. Думаю, что я достаточно веселый. И танцевать люблю. Ноги у меня натренированы. Прежде я занимался боксом, а теперь вожу автобус. Мне нравится ехать на автобусе по ночному городу. По темным улицам, освещенным луной. И тысячи звезд мерцают словно жемчужины, а в одиноких окнах горит свет. Жаль, что не с кем поделиться этой красотой! Вот бы тебе поездить со мной. Билет – за мой счет. А еще у меня есть отличный сынишка – Сикстен. Ему тоже не терпится с тобой познакомиться. Отвечай скорей. Это срочно.
Твой Бенни Антонссон.
– Ну, как? – спрашивает Йонте.
– Здорово. Особенно про свет одиноких окон – это как стихи.
– Еще бы! И не такие уж дурацкие.
Йонте вызывается сопровождать Сикстена. Он хочет удостовериться, что письмо отправлено как положено. Здорово, что все так складно написалось и что они помирились.
Приятели добираются до вершины холма и катят оттуда вниз, приподнявшись в седлах и отведя одну ногу назад.
Летим будто птицы, думает Сикстен. Наверное, это и есть свобода.
Он не замечает Боббо, Арне и Микаэля Бурфорса, которые как раз поднимаются в гору. Они чуть не сталкиваются.
– Полюбуйтесь-ка на них, – вопит Боббо.
– Ага, и велосипед уже не девчачий, – замечает Арне.
Сикстен и Йонте проносятся мимо. Вот они уже у синего почтового ящика. Сикстен опускает конверт.
– Ну, теперь дело пойдет, – убежденно говорит Йонте.
– Будем теперь ждать ответа.
Письмо из Карлскруны
Сикстен сидит за столом на кухне и смотрит на автостоянку. И так каждое утро. Уже несколько дней.
Вот проходит тетенька с продуктовой сумкой. А вот дяденька в кепке выгуливает собаку.
Больше смотреть не на что.
Он обычно появляется без четверти одиннадцать. Проезжает на желтом велосипеде сквозь ряды автомобилей, спереди у него большая коричневая сумка.
Сикстен замирает в ожидании.
Он слышит, как падают письма в почтовые ящики. Слышит приближающиеся шаги. Тихонько, чтобы не разбудить отца, отворяет дверь.
Внизу на лестничной площадке стоит почтальон и качает головой.
– Sorry, парень, тебе опять ничего. Только отцу твоему.
Сикстен берет письмо и закрывает дверь. Он сразу догадывается, что это то самое письмо. Буквы на конверте так и пляшут. А если поднести письмо к носу – от него пахнет духами.
– Кто там? – кричит папа.
– Ерунда. Почта, – отвечает Сикстен.
Но папа всё же выходит в коридор. На нем старый боксерский халат. Папа трет глаза и не замечает, как Сикстен прячет что-то под рубашку.
– Есть что-нибудь интересное?
– Вот, – Сикстен машет рекламным проспектом. – на этой неделе скидка на жареных бройлеров.
– Отлично, – радуется папа.
– Ага, – поддакивает Сикстен. – Ну, мне пора.
Он хочет открыть конверт вместе с Йонте. И мчится к нему на велосипеде. Конверт спрятан на груди, и от этого сердце бьется сильнее.
– Ну и дела! – ликует Йонте. Он ведет друга к себе в комнату. – Она все-таки ответила!
Йонте протирает очки и изучает конверт.
– Хороший почерк, – отмечает он. – Откроем?
Но они оттягивают решающий момент. Сначала выпивают по стакану сока. А затем Сикстен бежит в туалет.
И только потом они открывают конверт и читают:
Дорогой Бенни!
Спасибо за письмо. Оно меня очень обрадовало. Я не посылаю фотографию. Лучше встретиться и посмотреть друг на друга. Хорошо было бы прокатиться с тобой на ночном автобусе. Спасибо за билет. Давай встретимся поскорее. Позвони мне, и мы договоримся, где и когда. Я живу в Карлскруне.
Сив Ларссон, Танцующие ножки.
Под подписью указан телефон.
Ребята дважды перечитывают письмо, а потом какое-то время сидят молча.
Интересно, понравится ей папа или нет, размышляет Сикстен. Не такой уж он весельчак. А с другой стороны, понравится ли Танцующие Ножки папе. Вроде женщины его совсем не интересуют.
Но Йонте доволен.
– Поздравляю, – радуется он. – Получилось. Осталось только с твоим отцом поговорить, убедить его, чтобы он ей позвонил.
– Бесполезно. Он не станет, – вздыхает Сикстен.
– Посмотрим, – не сдается Йонте. – Просто ему надо разобраться в своих чувствах. Я что-нибудь придумаю.
Йонте предлагает сыграть в шахматы и хочет прочесть Сикстену свое новое стихотворение.
Сначала звонит папа, потом Сикстен
Кофейные чашки и стаканы с соком стоят на столике в гостиной. А печенье «Балерина» – из магазина Слепого Свена. Так что они достались бесплатно. Печенье лежит на тарелке. Рядом стопка журналов, которые Йонте одолжил у мамы.
– Угощайся, – предлагает Сикстен.
– Спасибо, – говорит папа, – Очень вкусно.
Он макает печенье в кофе.
Йонте принимается листать журнал, находит фотографию женщины в коротком платье и высоких черных сапогах.
– Джулия Робертс в «Красотке», – показывает он папе. – Нравится?
– Уж не знаю, что и сказать, – смущается папа.
– Пожалуй, чересчур худая, – замечает Йонте. – А посмотрите на эту. Другое дело.
Он демонстрирует фотографию Мадонны. У неё взъерошенные волосы, огромные серьги и множество браслетов. А одежды почти совсем нет.
– Это Мадонна, – объясняет Йонте. – До того, как она похудела. Правда, у неё красивые глаза?
– Возможно, – соглашается папа.
– Вот бы такая с нами жила! – подхватывает Сикстен.
Папа вдруг закашливается и проливает кофе на только что полученную из прачечной рубашку.
– Мадонна-то? – переспрашивает он. – С какой стати?
– Ну, если на то пошло, не так важно, как она выглядит, – вставляет Йонте. – Самое главное, чтобы в доме был взрослый, с которым можно было бы поговорить.
– И потанцевать, – добавляет Сикстен.
– И посмеяться.
Папа ставит чашку на стол и смотрит сначала на Сикстена, потом на Йонте.
– К чему это вы клоните?
– Ни к чему, – смущается Сикстен.
Он уже ни на что не надеется.
– Мы думали, может, вы позвоните, – говорит Йонте.
Папа рассматривает кофейное пятно на рубашке. Он встает прежде, чем Йонте успевает закончить.
– Вот именно… – бормочет он. – И немедленно. Надо, наконец, вызвать мастера и починить стиральную машину.
Он решительно направляется к двери. Но вдруг останавливается.
– Вот где только его отыскать, – вздыхает он.
– В газетах полным-полно объявлений, – подсказывает Сикстен.
Папа идет на кухню. Мальчики слышат, как он листает газеты, а потом звонит по телефону.
– Конечно, – говорит он в трубку. – Хорошо. Ага. Да, всё подходит. Договорились.
Йонте грустно глядит на друга.
– Sorry. Пожалуй, ты был прав. Твой отец никогда никакой женщине звонить не станет.
Тогда придется мне самому, – решается Сикстен. – Идем к тебе!
– Напрасная затея, – сомневается Йонте. – Она сразу догадается, что это не он.
– Но она же не знает папиного голоса.
– Не глупи. Она сразу поймет, что это говорит не взрослый, а мальчишка.
– Ну, может, не сразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Твой Бенни Антонссон.
– Ну, как? – спрашивает Йонте.
– Здорово. Особенно про свет одиноких окон – это как стихи.
– Еще бы! И не такие уж дурацкие.
Йонте вызывается сопровождать Сикстена. Он хочет удостовериться, что письмо отправлено как положено. Здорово, что все так складно написалось и что они помирились.
Приятели добираются до вершины холма и катят оттуда вниз, приподнявшись в седлах и отведя одну ногу назад.
Летим будто птицы, думает Сикстен. Наверное, это и есть свобода.
Он не замечает Боббо, Арне и Микаэля Бурфорса, которые как раз поднимаются в гору. Они чуть не сталкиваются.
– Полюбуйтесь-ка на них, – вопит Боббо.
– Ага, и велосипед уже не девчачий, – замечает Арне.
Сикстен и Йонте проносятся мимо. Вот они уже у синего почтового ящика. Сикстен опускает конверт.
– Ну, теперь дело пойдет, – убежденно говорит Йонте.
– Будем теперь ждать ответа.
Письмо из Карлскруны
Сикстен сидит за столом на кухне и смотрит на автостоянку. И так каждое утро. Уже несколько дней.
Вот проходит тетенька с продуктовой сумкой. А вот дяденька в кепке выгуливает собаку.
Больше смотреть не на что.
Он обычно появляется без четверти одиннадцать. Проезжает на желтом велосипеде сквозь ряды автомобилей, спереди у него большая коричневая сумка.
Сикстен замирает в ожидании.
Он слышит, как падают письма в почтовые ящики. Слышит приближающиеся шаги. Тихонько, чтобы не разбудить отца, отворяет дверь.
Внизу на лестничной площадке стоит почтальон и качает головой.
– Sorry, парень, тебе опять ничего. Только отцу твоему.
Сикстен берет письмо и закрывает дверь. Он сразу догадывается, что это то самое письмо. Буквы на конверте так и пляшут. А если поднести письмо к носу – от него пахнет духами.
– Кто там? – кричит папа.
– Ерунда. Почта, – отвечает Сикстен.
Но папа всё же выходит в коридор. На нем старый боксерский халат. Папа трет глаза и не замечает, как Сикстен прячет что-то под рубашку.
– Есть что-нибудь интересное?
– Вот, – Сикстен машет рекламным проспектом. – на этой неделе скидка на жареных бройлеров.
– Отлично, – радуется папа.
– Ага, – поддакивает Сикстен. – Ну, мне пора.
Он хочет открыть конверт вместе с Йонте. И мчится к нему на велосипеде. Конверт спрятан на груди, и от этого сердце бьется сильнее.
– Ну и дела! – ликует Йонте. Он ведет друга к себе в комнату. – Она все-таки ответила!
Йонте протирает очки и изучает конверт.
– Хороший почерк, – отмечает он. – Откроем?
Но они оттягивают решающий момент. Сначала выпивают по стакану сока. А затем Сикстен бежит в туалет.
И только потом они открывают конверт и читают:
Дорогой Бенни!
Спасибо за письмо. Оно меня очень обрадовало. Я не посылаю фотографию. Лучше встретиться и посмотреть друг на друга. Хорошо было бы прокатиться с тобой на ночном автобусе. Спасибо за билет. Давай встретимся поскорее. Позвони мне, и мы договоримся, где и когда. Я живу в Карлскруне.
Сив Ларссон, Танцующие ножки.
Под подписью указан телефон.
Ребята дважды перечитывают письмо, а потом какое-то время сидят молча.
Интересно, понравится ей папа или нет, размышляет Сикстен. Не такой уж он весельчак. А с другой стороны, понравится ли Танцующие Ножки папе. Вроде женщины его совсем не интересуют.
Но Йонте доволен.
– Поздравляю, – радуется он. – Получилось. Осталось только с твоим отцом поговорить, убедить его, чтобы он ей позвонил.
– Бесполезно. Он не станет, – вздыхает Сикстен.
– Посмотрим, – не сдается Йонте. – Просто ему надо разобраться в своих чувствах. Я что-нибудь придумаю.
Йонте предлагает сыграть в шахматы и хочет прочесть Сикстену свое новое стихотворение.
Сначала звонит папа, потом Сикстен
Кофейные чашки и стаканы с соком стоят на столике в гостиной. А печенье «Балерина» – из магазина Слепого Свена. Так что они достались бесплатно. Печенье лежит на тарелке. Рядом стопка журналов, которые Йонте одолжил у мамы.
– Угощайся, – предлагает Сикстен.
– Спасибо, – говорит папа, – Очень вкусно.
Он макает печенье в кофе.
Йонте принимается листать журнал, находит фотографию женщины в коротком платье и высоких черных сапогах.
– Джулия Робертс в «Красотке», – показывает он папе. – Нравится?
– Уж не знаю, что и сказать, – смущается папа.
– Пожалуй, чересчур худая, – замечает Йонте. – А посмотрите на эту. Другое дело.
Он демонстрирует фотографию Мадонны. У неё взъерошенные волосы, огромные серьги и множество браслетов. А одежды почти совсем нет.
– Это Мадонна, – объясняет Йонте. – До того, как она похудела. Правда, у неё красивые глаза?
– Возможно, – соглашается папа.
– Вот бы такая с нами жила! – подхватывает Сикстен.
Папа вдруг закашливается и проливает кофе на только что полученную из прачечной рубашку.
– Мадонна-то? – переспрашивает он. – С какой стати?
– Ну, если на то пошло, не так важно, как она выглядит, – вставляет Йонте. – Самое главное, чтобы в доме был взрослый, с которым можно было бы поговорить.
– И потанцевать, – добавляет Сикстен.
– И посмеяться.
Папа ставит чашку на стол и смотрит сначала на Сикстена, потом на Йонте.
– К чему это вы клоните?
– Ни к чему, – смущается Сикстен.
Он уже ни на что не надеется.
– Мы думали, может, вы позвоните, – говорит Йонте.
Папа рассматривает кофейное пятно на рубашке. Он встает прежде, чем Йонте успевает закончить.
– Вот именно… – бормочет он. – И немедленно. Надо, наконец, вызвать мастера и починить стиральную машину.
Он решительно направляется к двери. Но вдруг останавливается.
– Вот где только его отыскать, – вздыхает он.
– В газетах полным-полно объявлений, – подсказывает Сикстен.
Папа идет на кухню. Мальчики слышат, как он листает газеты, а потом звонит по телефону.
– Конечно, – говорит он в трубку. – Хорошо. Ага. Да, всё подходит. Договорились.
Йонте грустно глядит на друга.
– Sorry. Пожалуй, ты был прав. Твой отец никогда никакой женщине звонить не станет.
Тогда придется мне самому, – решается Сикстен. – Идем к тебе!
– Напрасная затея, – сомневается Йонте. – Она сразу догадается, что это не он.
– Но она же не знает папиного голоса.
– Не глупи. Она сразу поймет, что это говорит не взрослый, а мальчишка.
– Ну, может, не сразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11