При обыске в доме Хаармана было обнаружено несколько расчленённых тел. Под тяжестью неопровержимых улик задержанному ничего не оставалось, как сознаться в совершённых им преступлениях.
Со дна реки в указанном Хаарманом месте была поднята груда костей, принадлежавших, по заключению специалистов, 24 убитым.
Исчерпывается ли этим список жертв ганноверского маньяка? Вероятно, нет.
Преступник так и не смог вспомнить, скольких людей он подверг мучительным пыткам, приведшим к смерти. «Я не хотел никого убивать, – твердил на допросах Хаарман. – Мы занимались любовью, от сильного возбуждения я терял сознание, а утром просыпался и находил рядом труп с перекушенным горлом». Беззаботным смехом сопровождал Хаарман свои рассказы о том, как затем скальпировал и разрезал на куски трупы жертв. Информация о том, что мясо убитых Хаарман добавлял в колбасные изделия и сосиски, которыми торговал на «чёрном рынке», повергла жителей Ганновера в шок. Судебные медики и психиатры усмотрели в действиях маньяка симптомы вампиризма. Несмотря на серьёзные сомнения в душевной вменяемости подсудимого, Хаармана признали виновным в убийствах и приговорили 24 раза к смертной казни.
18 мая 1928 года в Москве в Колонном зале Дома союзов открылся так называемый «Шахтинский процесс» – суд по делу 53 руководителей технических служб и горных инженеров, обвинявшихся в создании подпольной диверсионной организации на угледобывающих предприятиях Шахтинского района Донбасса. Было доказано, что «вредители», якобы действовавшие по заданию иностранных разведок и бежавших на Запад российских капиталистов, в целях «ослабления оборонной и экономической мощи СССР и создания благоприятных условий для интервенции империалистических государств» устраивали взрывы, пожары и затопления шахт, портили вентиляцию, ухудшали условия труда и быта шахтеров. Судебный процесс, на котором председательствовал Андрей Вышинский, завершился 6 июля. Было вынесено 11 смертных приговоров, 5 человек расстреляны.
18 мая 1997 года главный подозреваемый по делу об убийстве в 1791 году композитора Вольфганга Амадея Моцарта капельмейстер австрийского императорского двора Антонио Сальери оправдан миланским судом «за отсутствием состава преступления». Маэстро реабилитировали спустя 205 лет после якобы совершённого им убийства. Защиту на судебном процессе представляли Джованни Арно и Джулиано Спадзали, известные в Италии адвокаты, прославившиеся в ходе прошедших несколько лет назад в Милане громких процессов о коррупции из серии операций «Чистые руки». Адвокатам удалось убедить суд в невиновности маэстро Сальери, представив его самого жертвой «царицы доказательств»: известно, что в 1825 году в самом конце своей жизни уже безнадёжно больной композитор признался личному секретарю Бетховена, что именно он, Сальери, отравил Моцарта. Однако можно ли это признание считать «доказательством»? Ведь оно было сделано Сальери в бреду, в состоянии помешательства (о психическом расстройстве свидетельствовала и попытка самоубийства). Кроме того, сам композитор от него вскоре отрёкся. У придворного капельмейстера – и это уже исторический факт – не было причин завидовать Моцарту: при жизни он был не менее известен и популярен в Европе, чем его молодой коллега. Адвокаты привели и такой довод в защиту «клиента»: если бы Сальери действительно страдал патологической ревностью к чужому таланту, то мир недосчитался бы отнюдь не одного гения, ведь у итальянского композитора было с десяток учеников, среди них – великие Бетховен, Шуберт, Лист. Убийца Моцарта должен был испытывать не меньшее искушение заставить навечно замолчать и своих великих учеников.
Оправдательный вердикт, вынесенный судом Милана, побудил историков возобновить прерванные было поиски таинственного убийцы Моцарта. В списке возможных «кандидатур» – венские врачи Клоссет и Саллаба, композитор Зюсмайер, масон и друг Моцарта Франц Хофдемель… Расследование продолжается (см. 5 декабря 1791 г. ).
18 мая 1965 года в Дамаске публично казнили израильского шпиона Эли Коэна.
В течение нескольких лет Коэн передавал в Тель-Авив информацию о военных планах руководства Сирии, устройстве фортификационных сооружений на Голанских высотах и другие секретные сведения. Связь с Израилем он поддерживал с помощью нелегального коротковолнового передатчика. В январе 1965 года шпион был разоблачён и арестован агентами сирийских спецслужб у себя дома во время очередного сеанса связи. Радиопередатчик Коэна засёк пеленгатор. Любопытно, что для удобства обнаружения сирийские власти пошли на беспрецедентный шаг: отключили электричество во всём Дамаске. Передатчик израильского разведчика оказался единственным электронным устройством, работающим в городе. Казнь Эли Коэна демонстрировалась в записи по сирийскому телевидению.
19 мая 1923 года в Москве сотрудниками уголовного розыска арестован 55-летний Василий Петров (Комаров) – «русский Потрошитель», как окрестили его газетные репортёры. В прошлом командир взвода Красной гвардии, Петров с 1919-го работал ломовым извозчиком при управлении Наркомата внутренних дел. В свободное от исполнения служебных обязанностей время пил водку, порол жену розгами и… убивал людей. Все свои преступления Петров совершал по одному сценарию, одним и тем же способом: представившись продавцом лошади или продуктов, приводил крестьянина с конного рынка к себе на квартиру, угощал его вином или водкой. С целью отвлечь внимание покупателя, Петров вручал ему документ, якобы подтверждающий качество предложенного товара, и пока гость знакомился с его содержанием, неожиданно сзади наносил заранее приготовленным тяжёлым молотком удар по голове – и сразу же подставлял таз или цинковое корыто для стока крови.
Потом, с таким же спокойствием, преступник накидывал своей жертве на шею петлю и стягивал её. Обмякшее и раздетое тело связывалось, укладывалось в мешок или в сундук, который затем выносился на чёрную лестницу. По признанию Петрова, вся операция занимала не более 20 минут. На следующий день труп топился в Москве-реке, а преступник безмятежно отправлялся на работу.
Когда Петрова спросили о мотивах совершённых убийств, он ответил: «Жена моя любила сладко кушать, а я горько пить. Лошадь меня кормила, а выпить не давала». На вопрос о том, не жалеет ли он убитых, преступник усмехнулся: «Жалеть можно живых, а мёртвым жалость без надобности». Специалисты-психиатры сочли Петрова импульсивным психопатом с глубокой печатью алкогольной дегенерации, однако признали его вменяемым и способным в полной мере контролировать свои поступки. В результате за преднамеренное убийство 29 человек суд приговорил Петрова и его жену, с конца 1922 года помогавшую скрывать следы убийств, к высшей мере наказания – смертной казни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102