Насколько я понимаю, что уже и случилось, и это, должно быть, доставляло ужасные страдания мистеру Бендиксу.
– Вот почему он так плохо выглядел! – воскликнул Роджер.
– Вне всякого сомнения, – грустно согласился с ним мистер Читтервик. – Да, преступление было задумано очень жестоко. Преступница понимала, что сэр Юстас будет мертв и уже не сможет отрицать своей вины, и все было обставлено самым тщательным образом, чтобы убедить следствие в том, что перед ним дело об убийстве миссис Бендикс в совокупности с самоубийством самого сэра Юстаса. И тот факт, что полиции и в голову не приходило брать под подозрение сэра Юстаса (как нам всем известно), свидетельствует о том, что преступнику не всегда удается направить расследование по нужному для него руслу. А в нашем случае, – сурово произнес мистер Читтервик, – я считаю, что преступница сама себя перехитрила.
– Да уж, если речь шла о деле всей ее жизни и для этого потребовалось всего-навсего присутствие мистера Бендикса в клубе, – не без иронии согласилась с ним мисс Дэммерс, – то уж, конечно, можно сказать, что она и в самом деле сама себя перехитрила.
Очевидно, в версии мистера Читтервика мисс Дэммерс не устраивал отнюдь не только психологический ее аспект.
– А ведь так все и получилось, – добродушно отреагировал мистер Читтервик. – Кстати, раз уж речь зашла о шоколадках, мне хотелось бы добавить, что они были посланы сэру Юстасу в клуб не только для того, чтобы мистер Бендикс засвидетельствовал момент вручения их сэру Юстасу, но, как мне думается, и для того, чтобы сэр Юстас непременно захватил их с собой на обед с миссис Бендикс. Преступница, зная вполне хорошо его привычки, почти точно могла предугадать, что он проведет все утро в клубе и оттуда отправится прямо в отель на обед. Так что все шансы были за то, что он прихватит с собой коробочку любимого шоколада миссис Бендикс. Я думаю, что промах нашей преступницы вписывается в известную ситуацию, когда преступник, продумав тщательно весь план, упускает из виду одну какую-то существенную деталь, которая в дальнейшем служит ключом к раскрытию преступления. Так вот, она совершенно упустила из виду тот вариант, что свидание можно и отменить. Она, конечно, необычайно изощренная преступница, – произнес мистер Читтервик с некоторым восхищением, – но даже и она не избежала этой обычной ошибки.
– А кто она, мистер Читтервик? – совсем неизощренно осведомилась миссис Филдер-Флемминг. Мистер Читтервик улыбнулся лукаво:
– Никто из вас до самой последней минуты не называл подозреваемого. Надеюсь, что и мне будет это позволено. Итак, как мне кажется, мне удалось осветить наиболее сомнительные моменты. Я бы сказал, что мейсоновский бланк был пущен в ход лишь потому, что инструментом убийства должны были стать шоколадки, а „Мейсон и сыновья“ единственная шоколадная фирма, которая пользуется услугами типографии Вэбстера. Такое совпадение было очень на руку, поскольку сэр Юстас обычно для своих… э-э-э… подруг покупал мейсоновские шоколадки.
Миссис Филдер-Флемминг взглянула на него в полном недоумении.
– Единственная шоколадная фирма, которая пользуется услугами типографии Вэбстера?.. Не понимаю.
– Ах, как я скверно все объясняю, – огорчился мистер Читтервик, отнеся недоумение миссис Филдер-Флемминг на счет своей бестолковости. – Понимаете, ей нужна была большая книжная типография Вэбстера, потому что сэр Юстас заказывает в этой типографии гербовую бумагу для своих писем, и было необходимо, чтобы служащие подтвердили, что не так давно он там был, чтобы связать выкраденный из альбома образец с его посещением. Все точно так, как получилось у мисс Дэммерс.
Роджер присвистнул:
– Понятно. Вы хотите сказать, что мы все ставили телегу впереди лошади? Я говорю о фирменном бланке.
– Полагаю, что да, – искренне посочувствовал ему мистер Читтервик. – В самом деле так и выходит.
У членов Клуба, пока еще безотчетно, возникла симпатия к мистеру Читтервику. По крайней мере, его версия, звучала так же убедительно, как вчерашняя версия мисс Дэммерс, и к тому же в ней не было всяких там психологических тонкостей и постоянных разговоров о высших ценностях. Одна только мисс Дэммерс явно скептически воспринимала выступление мистера Читтервика, но этого можно было ожидать.
– А каков, по-вашему, был мотив преступления? Вы назвали ревность, – изрек сэр Чарльз. – Мне показалось что ваша аргументация еще не исчерпала себя.
– Ну конечно, – мистер Читтервик зарделся от смущения. – Бог мой, мне надо было об этом сказать сразу. Все-таки не выходит у меня выступать. Нет, я думаю – не ревность. Месть. Или лучше так: в случае сэра Юстаса – это месть, по крайней мере, а в случае миссис Бендикс – это ревность. Если я правильно понял ситуацию, эта дама… о господи! – мистер Читтервик вконец огорчился и растерялся. – Понимаете, дело очень тонкое. Но приходится вмешаться. Видите ли, эта дама была очень, очень влюблена в сэра Юстаса, хотя ей удавалось скрыть это от своих друзей. И она стала… Она была его любовницей, – решительно проговорил мистер Читтервик. – Но это было давно. Сэр Юстас был тоже увлечен ею, и, хотя он не оставлял привычки развлекаться с другими женщинами, оба считали, что поскольку ничего серьезного там быть не могло, то маленькие интрижки допустимы. Я должен сказать, что дама, о которой я говорю, придерживается современных взглядов и она выше предрассудков. Думаю, что между ними было решено, что, как только сэр Юстас убедит свою жену (которая не знала об этом романе) развестись с ним, они тотчас поженятся. Но когда ему удалось добиться согласия жены на развод, оказалось, что из-за крайне стесненного финансового положения, в котором очутился сэр Юстас, ему надо было жениться не на этой даме, а на деньгах. Конечно дама была очень расстроена, но зная, что у сэра Юстаса не было никаких чувств… То есть что он не был влюблен в мисс Уайлдмен и что брак, во всяком случае с его стороны, продиктован соображениями выгоды, она примирилась с такой неизбежностью, не имея ничего против мисс Уайлдмен, которую… – мистер Читтервик чувствовал, что обязан это сказать, – считала малоинтересной особой. Она никогда не сомневалась, что их старая дружба крепка и что его любовь останется с ней навсегда, и этого ей было достаточно. Но дальше произошло непредвиденное. Сэр Юстас не только совсем ее разлюбил. Он серьезно и бесповоротно влюбился в миссис Бендикс. Более того, он обольстил ее, и она стала его любовницей. Это случилось недавно, почти в то самое время, когда он обратил свое внимание на мисс Уайлдмен. И, как мне кажется, мисс Дэммерс нарисовала нам истинную картину того, что из этого вышло. Я имею в виду последствия для миссис Бендикс, а не для сэра Юстаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Вот почему он так плохо выглядел! – воскликнул Роджер.
– Вне всякого сомнения, – грустно согласился с ним мистер Читтервик. – Да, преступление было задумано очень жестоко. Преступница понимала, что сэр Юстас будет мертв и уже не сможет отрицать своей вины, и все было обставлено самым тщательным образом, чтобы убедить следствие в том, что перед ним дело об убийстве миссис Бендикс в совокупности с самоубийством самого сэра Юстаса. И тот факт, что полиции и в голову не приходило брать под подозрение сэра Юстаса (как нам всем известно), свидетельствует о том, что преступнику не всегда удается направить расследование по нужному для него руслу. А в нашем случае, – сурово произнес мистер Читтервик, – я считаю, что преступница сама себя перехитрила.
– Да уж, если речь шла о деле всей ее жизни и для этого потребовалось всего-навсего присутствие мистера Бендикса в клубе, – не без иронии согласилась с ним мисс Дэммерс, – то уж, конечно, можно сказать, что она и в самом деле сама себя перехитрила.
Очевидно, в версии мистера Читтервика мисс Дэммерс не устраивал отнюдь не только психологический ее аспект.
– А ведь так все и получилось, – добродушно отреагировал мистер Читтервик. – Кстати, раз уж речь зашла о шоколадках, мне хотелось бы добавить, что они были посланы сэру Юстасу в клуб не только для того, чтобы мистер Бендикс засвидетельствовал момент вручения их сэру Юстасу, но, как мне думается, и для того, чтобы сэр Юстас непременно захватил их с собой на обед с миссис Бендикс. Преступница, зная вполне хорошо его привычки, почти точно могла предугадать, что он проведет все утро в клубе и оттуда отправится прямо в отель на обед. Так что все шансы были за то, что он прихватит с собой коробочку любимого шоколада миссис Бендикс. Я думаю, что промах нашей преступницы вписывается в известную ситуацию, когда преступник, продумав тщательно весь план, упускает из виду одну какую-то существенную деталь, которая в дальнейшем служит ключом к раскрытию преступления. Так вот, она совершенно упустила из виду тот вариант, что свидание можно и отменить. Она, конечно, необычайно изощренная преступница, – произнес мистер Читтервик с некоторым восхищением, – но даже и она не избежала этой обычной ошибки.
– А кто она, мистер Читтервик? – совсем неизощренно осведомилась миссис Филдер-Флемминг. Мистер Читтервик улыбнулся лукаво:
– Никто из вас до самой последней минуты не называл подозреваемого. Надеюсь, что и мне будет это позволено. Итак, как мне кажется, мне удалось осветить наиболее сомнительные моменты. Я бы сказал, что мейсоновский бланк был пущен в ход лишь потому, что инструментом убийства должны были стать шоколадки, а „Мейсон и сыновья“ единственная шоколадная фирма, которая пользуется услугами типографии Вэбстера. Такое совпадение было очень на руку, поскольку сэр Юстас обычно для своих… э-э-э… подруг покупал мейсоновские шоколадки.
Миссис Филдер-Флемминг взглянула на него в полном недоумении.
– Единственная шоколадная фирма, которая пользуется услугами типографии Вэбстера?.. Не понимаю.
– Ах, как я скверно все объясняю, – огорчился мистер Читтервик, отнеся недоумение миссис Филдер-Флемминг на счет своей бестолковости. – Понимаете, ей нужна была большая книжная типография Вэбстера, потому что сэр Юстас заказывает в этой типографии гербовую бумагу для своих писем, и было необходимо, чтобы служащие подтвердили, что не так давно он там был, чтобы связать выкраденный из альбома образец с его посещением. Все точно так, как получилось у мисс Дэммерс.
Роджер присвистнул:
– Понятно. Вы хотите сказать, что мы все ставили телегу впереди лошади? Я говорю о фирменном бланке.
– Полагаю, что да, – искренне посочувствовал ему мистер Читтервик. – В самом деле так и выходит.
У членов Клуба, пока еще безотчетно, возникла симпатия к мистеру Читтервику. По крайней мере, его версия, звучала так же убедительно, как вчерашняя версия мисс Дэммерс, и к тому же в ней не было всяких там психологических тонкостей и постоянных разговоров о высших ценностях. Одна только мисс Дэммерс явно скептически воспринимала выступление мистера Читтервика, но этого можно было ожидать.
– А каков, по-вашему, был мотив преступления? Вы назвали ревность, – изрек сэр Чарльз. – Мне показалось что ваша аргументация еще не исчерпала себя.
– Ну конечно, – мистер Читтервик зарделся от смущения. – Бог мой, мне надо было об этом сказать сразу. Все-таки не выходит у меня выступать. Нет, я думаю – не ревность. Месть. Или лучше так: в случае сэра Юстаса – это месть, по крайней мере, а в случае миссис Бендикс – это ревность. Если я правильно понял ситуацию, эта дама… о господи! – мистер Читтервик вконец огорчился и растерялся. – Понимаете, дело очень тонкое. Но приходится вмешаться. Видите ли, эта дама была очень, очень влюблена в сэра Юстаса, хотя ей удавалось скрыть это от своих друзей. И она стала… Она была его любовницей, – решительно проговорил мистер Читтервик. – Но это было давно. Сэр Юстас был тоже увлечен ею, и, хотя он не оставлял привычки развлекаться с другими женщинами, оба считали, что поскольку ничего серьезного там быть не могло, то маленькие интрижки допустимы. Я должен сказать, что дама, о которой я говорю, придерживается современных взглядов и она выше предрассудков. Думаю, что между ними было решено, что, как только сэр Юстас убедит свою жену (которая не знала об этом романе) развестись с ним, они тотчас поженятся. Но когда ему удалось добиться согласия жены на развод, оказалось, что из-за крайне стесненного финансового положения, в котором очутился сэр Юстас, ему надо было жениться не на этой даме, а на деньгах. Конечно дама была очень расстроена, но зная, что у сэра Юстаса не было никаких чувств… То есть что он не был влюблен в мисс Уайлдмен и что брак, во всяком случае с его стороны, продиктован соображениями выгоды, она примирилась с такой неизбежностью, не имея ничего против мисс Уайлдмен, которую… – мистер Читтервик чувствовал, что обязан это сказать, – считала малоинтересной особой. Она никогда не сомневалась, что их старая дружба крепка и что его любовь останется с ней навсегда, и этого ей было достаточно. Но дальше произошло непредвиденное. Сэр Юстас не только совсем ее разлюбил. Он серьезно и бесповоротно влюбился в миссис Бендикс. Более того, он обольстил ее, и она стала его любовницей. Это случилось недавно, почти в то самое время, когда он обратил свое внимание на мисс Уайлдмен. И, как мне кажется, мисс Дэммерс нарисовала нам истинную картину того, что из этого вышло. Я имею в виду последствия для миссис Бендикс, а не для сэра Юстаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61