одни называли победителем Тома, другие кричали, что он недостоин приза.
– Прекратите этот шум! – крикнул Иоанн. – Отвечай, старик, попал ты в цель или не попал?
– Попал, ваша милость, но если этот солдат, которого зовут Арнульфом, недоволен, мы можем сделать еще по одному выстрелу. Это последнее испытание было слишком легким. В такую большую мишень нельзя не попасть. Я предлагаю испытание потруднее.
– А что ты называешь трудным испытанием?
Том-Бродяга достал из кармана красный шарик величиной с яблоко; такими шариками жонглируют фокусники.
– Он сделан из дерева и обтянут кожей, – сказал старик. – Пусть воткнут в землю копье, на рукоятку копья насадят шарик и отмерят сто пятьдесят шагов. Тот, кто пронзит шарик стрелой, имеет право называть себя стрелком.
– Немыслимо это сделать! – воскликнул Арнульф. – На таком расстоянии не разглядишь шарика.
– Я не только разгляжу, но и сумею в него попасть, – возразил Том-Бродяга.
– Старик выжил из ума, – проворчал шериф, и многие его поддержали. – Никто не попадет в такую мишень.
– Слышишь, что говорят? – обратился Иоанн к Тому.
– Слышу, – отозвался тот.
– Ну так знай: если ты промахнешься, лучше было бы тебе не родиться на свет... Отмерьте сто пятьдесят шагов, насадите шарик на копье, и вы, двое, стреляйте!
Приказ короля был исполнен: отмерили сто пятьдесят шагов, воткнули копье острием в землю и на рукоятку положили шарик. Том-Бродяга и Арнульф заняли свои места. Среди глубокой тишины Арнульф спустил тетиву. Как и следовало ждать, стрела его пролетела мимо цели.
Том достал стрелу из своего колчана, оторвал от другой стрелы перо и подбросил его вверх, чтобы определить силу и направление ветра. Затем проверил, туго ли натянута тетива. Прицеливался он долго. Сотни людей следили за каждым его движением; все затаили дыхание. Наконец он спустил тетиву, и через секунду из толпы вырвались ликующие возгласы. Стрела вонзилась в шарик и вместе с ним упала на землю в нескольких шагах от копья.
Герольд поднял шарик с торчавшей в нем стрелой и, подойдя к трибуне, провозгласил:
– Ваша милость, старик попал в цель. Он – победитель.
Больше не могло быть никаких колебаний. Иоанн приказал наполнить охотничий рог пенни. Когда приказание его было исполнено, он взял рог и воскликнул:
– Том-Бродяга, похвальбу твою все слышали, но бранить тебя не приходится – ты выиграл приз. Тебе повезло, – не попади ты в цель, я бы сдержал свое слово.
– В этом я уверен, – ответил старик. – Не сомневаюсь и в том, что теперь ваша милость отдаст мне приз.
– Ваше величество, – закричал Арнульф, пробиваясь сквозь толпу. – Это была нечистая игра. Я едва мог разглядеть шарик, хотя зрение у меня хорошее. Тут что-то неладно, это какое-то волшебство.
– Значит Том-Бродяга – не кто иной, как сам дьявол, – сказал Иоанн. – Каково ваше мнение, милорд епископ? – обратился он к толстому епископу хирфердскому, восседавшему на трибуне.
– Надеюсь, ваше величество ошибается, – ответил прелат, осеняя себя крестным знаменем. – Сейчас мы его испытаем.
Взяв висевшее у него на груди распятье, он поднес его к самому носу Тома и торжественно провозгласил:
– Изыди сатана!
Но Том-Бродяга только расхохотался, и успокоенный епископ сказал:
– Нет, это простой человек. Будь он дьяволом, он бы провалился сквозь землю, и огненный столп поднялся бы на том месте, где он стоит.
– Если это человек, значит он выиграл приз.
И с этими словами Иоанн протянул Тому охотничий рог. Старик принял его и слегка наклонил голову.
– Слушай, старик, – продолжал Иоанн, – стреляешь ты лучше молодых парней; хочешь быть капитаном моих стрелков?
– Благодарю вас, ваша милость, но мой дом – дремучие леса и проезжая дорога. Я не могу жить в городах, и нет такого человека, которого я бы признал своим хозяином. Бродягой я был, бродягой и останусь.
Иоанн нахмурился.
– Ну так убирайся с глаз моих долой, упрямое животное!
– Благодарю короля и шерифа за приз. Я отдам его тому, кто откажется лучшим стрелком, чем я. А деньги ваши мне не нужны!
Он взмахнул рогом и высыпал монеты к ногам стоявших поблизости конюхов и солдат.
– Дерзкий грубиян! – проворчал король. – Я бы его проучил, не дай я моего королевского слова отпустить его с миром.
Шериф шепнул что-то на ухо Уолтеру Черному, и тот, подойдя к Тому, сказал:
– Перед королем должно стоять с непокрытой головой.
С этими словами он дернул его за капюшон. Старик рванулся вперед, капюшон съехал у него с головы, а седая борода отклеилась и упала на землю. Все присутствующие ахнули, увидев молодое загорелое лицо, обрамленное каштановыми кудрями.
– Так я и знал! – крикнул шериф. – Это Робин Гуд, человек, объявленный вне закона! Он один мог попасть в такую мишень.
– Держите его! – закричал де Молак. – Мы с ним сведем старые счеты!
Стрелок попятился назад и, поднеся к губам только что выигранный рог, взял три ноты. Затем повесил рог на шею, поднял свой лук и прицелился. К нему уже направлялись солдаты, возглавляемые Рэно. Не двигаясь с места, стрелок закричал:
– Я – Робин Гуд! Ни с места! Если кто-нибудь осмелится сделать хоть один шаг, эта стрела вонзится в сердце шерифа или де Молака!
Рэно и де Молак побледнел и поспешили отступить, а солдаты остановились, как вкопанные. Тогда Робин Гуд насмешливо крикнул:
– О чем задумались, рыцари? Если вы сомневаетесь в зоркости моего глаза, прикажите своим наймитам схватить меня!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
БРАТЬЯ ПАВЛИНЬЕГО ПЕРА
Еще не замерли звуки охотничьего рога, как человек двадцать рослых парней в одежде мельников, мясников и каменщиков перепрыгнули через протянутые вдоль арен веревки и бросились к своему вождю. Все они были вооружены луками или крепкими дубинками, у всех красовалось на шляпе павлинье перо. Их вел здоровенный детина, размахивавший огромной дубиной. Через несколько секунд они уже стояли за спиной Робин Гуда.
Робин не сводил глаз с рыцарей и придворных, а стрела его дрожала на туго натянутой тетиве.
Солдаты нерешительно переминались с ноги на ногу. Они знали, что стоит им двинуться вперед – и один из их начальников не минует смерти.
– Что, Робин, не попотчевать ли их нашими дубинками? – спросил великан.
– Нет, Маленький Джон. Пока они на нас не нападают, мы их не тронем, но стоит им перейти в наступление – на удар мы ответим ударом.
Не успел он выговорить последнее слово, как с королевской трибуны кто-то выстрелил из арбалета, и стрела, просвистев над ухом Робина, вонзилась в плечо человека, стоявшего за его спиной.
Робин на секунду отвел взгляд от шерифа и де Молака, и те, воспользовавшись этим, поспешили спрятаться за своих солдат. Теперь преимущество было на их стороне, и шериф скомандовал:
– Вперед, ребята!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Прекратите этот шум! – крикнул Иоанн. – Отвечай, старик, попал ты в цель или не попал?
– Попал, ваша милость, но если этот солдат, которого зовут Арнульфом, недоволен, мы можем сделать еще по одному выстрелу. Это последнее испытание было слишком легким. В такую большую мишень нельзя не попасть. Я предлагаю испытание потруднее.
– А что ты называешь трудным испытанием?
Том-Бродяга достал из кармана красный шарик величиной с яблоко; такими шариками жонглируют фокусники.
– Он сделан из дерева и обтянут кожей, – сказал старик. – Пусть воткнут в землю копье, на рукоятку копья насадят шарик и отмерят сто пятьдесят шагов. Тот, кто пронзит шарик стрелой, имеет право называть себя стрелком.
– Немыслимо это сделать! – воскликнул Арнульф. – На таком расстоянии не разглядишь шарика.
– Я не только разгляжу, но и сумею в него попасть, – возразил Том-Бродяга.
– Старик выжил из ума, – проворчал шериф, и многие его поддержали. – Никто не попадет в такую мишень.
– Слышишь, что говорят? – обратился Иоанн к Тому.
– Слышу, – отозвался тот.
– Ну так знай: если ты промахнешься, лучше было бы тебе не родиться на свет... Отмерьте сто пятьдесят шагов, насадите шарик на копье, и вы, двое, стреляйте!
Приказ короля был исполнен: отмерили сто пятьдесят шагов, воткнули копье острием в землю и на рукоятку положили шарик. Том-Бродяга и Арнульф заняли свои места. Среди глубокой тишины Арнульф спустил тетиву. Как и следовало ждать, стрела его пролетела мимо цели.
Том достал стрелу из своего колчана, оторвал от другой стрелы перо и подбросил его вверх, чтобы определить силу и направление ветра. Затем проверил, туго ли натянута тетива. Прицеливался он долго. Сотни людей следили за каждым его движением; все затаили дыхание. Наконец он спустил тетиву, и через секунду из толпы вырвались ликующие возгласы. Стрела вонзилась в шарик и вместе с ним упала на землю в нескольких шагах от копья.
Герольд поднял шарик с торчавшей в нем стрелой и, подойдя к трибуне, провозгласил:
– Ваша милость, старик попал в цель. Он – победитель.
Больше не могло быть никаких колебаний. Иоанн приказал наполнить охотничий рог пенни. Когда приказание его было исполнено, он взял рог и воскликнул:
– Том-Бродяга, похвальбу твою все слышали, но бранить тебя не приходится – ты выиграл приз. Тебе повезло, – не попади ты в цель, я бы сдержал свое слово.
– В этом я уверен, – ответил старик. – Не сомневаюсь и в том, что теперь ваша милость отдаст мне приз.
– Ваше величество, – закричал Арнульф, пробиваясь сквозь толпу. – Это была нечистая игра. Я едва мог разглядеть шарик, хотя зрение у меня хорошее. Тут что-то неладно, это какое-то волшебство.
– Значит Том-Бродяга – не кто иной, как сам дьявол, – сказал Иоанн. – Каково ваше мнение, милорд епископ? – обратился он к толстому епископу хирфердскому, восседавшему на трибуне.
– Надеюсь, ваше величество ошибается, – ответил прелат, осеняя себя крестным знаменем. – Сейчас мы его испытаем.
Взяв висевшее у него на груди распятье, он поднес его к самому носу Тома и торжественно провозгласил:
– Изыди сатана!
Но Том-Бродяга только расхохотался, и успокоенный епископ сказал:
– Нет, это простой человек. Будь он дьяволом, он бы провалился сквозь землю, и огненный столп поднялся бы на том месте, где он стоит.
– Если это человек, значит он выиграл приз.
И с этими словами Иоанн протянул Тому охотничий рог. Старик принял его и слегка наклонил голову.
– Слушай, старик, – продолжал Иоанн, – стреляешь ты лучше молодых парней; хочешь быть капитаном моих стрелков?
– Благодарю вас, ваша милость, но мой дом – дремучие леса и проезжая дорога. Я не могу жить в городах, и нет такого человека, которого я бы признал своим хозяином. Бродягой я был, бродягой и останусь.
Иоанн нахмурился.
– Ну так убирайся с глаз моих долой, упрямое животное!
– Благодарю короля и шерифа за приз. Я отдам его тому, кто откажется лучшим стрелком, чем я. А деньги ваши мне не нужны!
Он взмахнул рогом и высыпал монеты к ногам стоявших поблизости конюхов и солдат.
– Дерзкий грубиян! – проворчал король. – Я бы его проучил, не дай я моего королевского слова отпустить его с миром.
Шериф шепнул что-то на ухо Уолтеру Черному, и тот, подойдя к Тому, сказал:
– Перед королем должно стоять с непокрытой головой.
С этими словами он дернул его за капюшон. Старик рванулся вперед, капюшон съехал у него с головы, а седая борода отклеилась и упала на землю. Все присутствующие ахнули, увидев молодое загорелое лицо, обрамленное каштановыми кудрями.
– Так я и знал! – крикнул шериф. – Это Робин Гуд, человек, объявленный вне закона! Он один мог попасть в такую мишень.
– Держите его! – закричал де Молак. – Мы с ним сведем старые счеты!
Стрелок попятился назад и, поднеся к губам только что выигранный рог, взял три ноты. Затем повесил рог на шею, поднял свой лук и прицелился. К нему уже направлялись солдаты, возглавляемые Рэно. Не двигаясь с места, стрелок закричал:
– Я – Робин Гуд! Ни с места! Если кто-нибудь осмелится сделать хоть один шаг, эта стрела вонзится в сердце шерифа или де Молака!
Рэно и де Молак побледнел и поспешили отступить, а солдаты остановились, как вкопанные. Тогда Робин Гуд насмешливо крикнул:
– О чем задумались, рыцари? Если вы сомневаетесь в зоркости моего глаза, прикажите своим наймитам схватить меня!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
БРАТЬЯ ПАВЛИНЬЕГО ПЕРА
Еще не замерли звуки охотничьего рога, как человек двадцать рослых парней в одежде мельников, мясников и каменщиков перепрыгнули через протянутые вдоль арен веревки и бросились к своему вождю. Все они были вооружены луками или крепкими дубинками, у всех красовалось на шляпе павлинье перо. Их вел здоровенный детина, размахивавший огромной дубиной. Через несколько секунд они уже стояли за спиной Робин Гуда.
Робин не сводил глаз с рыцарей и придворных, а стрела его дрожала на туго натянутой тетиве.
Солдаты нерешительно переминались с ноги на ногу. Они знали, что стоит им двинуться вперед – и один из их начальников не минует смерти.
– Что, Робин, не попотчевать ли их нашими дубинками? – спросил великан.
– Нет, Маленький Джон. Пока они на нас не нападают, мы их не тронем, но стоит им перейти в наступление – на удар мы ответим ударом.
Не успел он выговорить последнее слово, как с королевской трибуны кто-то выстрелил из арбалета, и стрела, просвистев над ухом Робина, вонзилась в плечо человека, стоявшего за его спиной.
Робин на секунду отвел взгляд от шерифа и де Молака, и те, воспользовавшись этим, поспешили спрятаться за своих солдат. Теперь преимущество было на их стороне, и шериф скомандовал:
– Вперед, ребята!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55