— Ты не находишь, что кресло деда великовато для тебя, равно как и ноша, которую ты на тебя взвалила?
— Гордон? Откуда ты взялся? — Агнес торопливо выпрямилась, смущенная тем, что он застиг ее врасплох. Слишком многое ей приходилось скрывать в его присутствии.
«Забавно, — подумала она тут же. — К Сьюзен он обращается исключительно на „вы“, а со мной с первого дня перешел на „ты“. Что бы это значило?»
Скорее всего, перед Сьюзен он робеет, втайне засматриваясь на нее, а с Агнес не считает нужным считаться, хотя при случае может издевательски обратиться к ней: леди Рокуэлл.
— Конец квартала, леди Рокуэлл, — словно читая ее мысли, произнес Гордон. — Неужели запамятовала, Агнес?
Конец квартала?.. Ну, конечно! Граф Тимоти Рокуэлл, сам живший с размеренностью старинных настенных часов, распорядился в завещании, чтобы в последний день каждого квартала Агнес предоставляла хозяйственные счета Гордону.
— Ах да! Я как раз подвела баланс!
Она торопливо поднялась, уступая Гордону место за столом. Тот сел, открыл бухгалтерскую книгу и, повернувшись к девушке, жестко заметил:
— На тебе лица нет, Агнес. Такое впечатление, что ты не спала целый месяц. Что случилось?
— Ничего особенного, — поспешила ответить девушка и, запнувшись, добавила: — Единственное, о чем мне бы хотелось тебя попросить, это не держать Сьюзен в приятном заблуждении, будто она получает субсидии из доходов имения.
— В этом случае она потребует продать Спрингхолл и немедленно выплатить ей всю предусмотренную в завещании сумму, — сказал Гордон, внимательно посмотрев на нее. — Ты в курсе, что она недовольна завещанием и считает, что вполне могла бы претендовать на равные с тобой права?
— Да, — проговорила сквозь зубы Агнес.
— Нам с тобой хорошо известно, что Тимоти никогда не считал Сьюзен представительницей рода Рокуэллов, а потому все права на имение передал тебе в надежде сохранить его для потомков. Но современный суд не сентиментален, и, если Сьюзен подаст иск о пересмотре завещания и заявит, что Тимоти в свои восемьдесят лет выжил из ума и не ведал, что диктовал нотариусу, исход дела может быть непредсказуем.
Агнес судорожно сглотнула, пытаясь понять, что он имеет в виду. Может, он разделяет точку зрения Сьюзен?
— Тимоти… дед и в страшном сне не мог представить, что имение Рокуэллов пойдет с молотка, — путаясь в словах, заговорила она. — Он не желал, чтобы род окончился на нем, и подозревал, что Сьюзен, едва получив наследство, тут же промотает его.
Агнес отвернулась, чтобы смахнуть с глаз не вовремя подступившие слезы. В отличие от своей сводной сестры, она не обладала способностью театрально рыдать, вызывая к себе всеобщее сочувствие окружающих. Даже на похоронах Тимоти она просто стояла у стены, безмолвно переживая утрату. Зато Сьюзен рыдала на всю церковь, громко, но аккуратно, следя за тем, чтобы не испортить макияж. Она прижималась к гробу покойного и, казалось, была без ума от горя, — правда, лишь до тех пор, пока Рональд не зачитал завещание Тимоти. Лицо ее сразу вытянулось, глаза сделались сухими и злыми, и, топнув ногой, она выбежала из библиотеки, так что ее пришлось долго уговаривать успокоиться.
Сьюзен поплакала еще немного у Гордона на плече, вытерла глаза и успокоилась, а Агнес наблюдала эту сцену, разрываясь от ревности и сознавая, что Гордон все равно никогда не поглядел бы на нее как на женщину. За три года их знакомства лишь однажды, на Рождество, в ее сердце затеплилась было надежда. В сочельник вечером Стэмфорд заехал в усадьбу, чтобы поздравить деда. Агнес открыла ему дверь, и он, окинув взглядом украшенный гирляндами холл, остановил свой взгляд на ее лице. Сердце у девушки бешено заколотилось, потому что она поняла: сейчас он поцелует ее.
Твердые и теплые губы Гордона поймали ее в плен, и Агнес затрепетала как осиновый лист, оказавшись в его объятиях. Он мгновенно уловил ее смятение. Отступив на шаг, Гордон взглянул на нее с недоумением и насмешкой и собрался, казалось, что-то сказать, когда в холл, на счастье Агнес, въехал в инвалидном кресле дед.
С этого времени Гордон ни разу не прикоснулся к ней, даже руки не подал, и Агнес совершенно не могла осуждать его за это: она не считала себя женщиной в его вкусе, и не рассчитывала на то, что когда-нибудь сможет привлечь его внимание…
— Полагаю, что в отношении твоей сводной сестры Тимоти был недалек от истины, — с кривой усмешкой заметил Гордон. — Сейчас она получила от меня очередную сумму и на время утихомирилась, но кто знает, что будет дальше? Твой дед мечтал о продолжении рода, и тебя, Агнес, рассматривал лишь как орудие для достижения этой цели, — безжалостно сказал он.
— Да, именно так, — глухо ответила девушка, пряча глаза. — Он так и не смог простить отцу, что тот не позаботился о рождении сына-наследника.
— Так тебе известно, какую роль уготовал тебе Тимоти? — возвысил голос Гордон.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Агнес.
— Ты обязана обеспечить продолжение рода Рокуэллов, что же еще? — усмехнулся Гордон. — Выйти замуж и родить правнука, который унаследует Спрингхолл и графский титул Рокуэллов.
— У деда не было таких планов, — отозвалась Агнес. — И вообще, времена, когда родители устраивали браки детей, давно уже канули в Лету, разве не так?
— Не знаю, Агнес! Тимоти был фанатично предан традициям родовой аристократии и способен на самые несовременные поступки. Тебе известно, что за полгода до смерти он просил меня жениться на тебе?
Агнес застыла, не в силах вымолвить и слова. Гордон, не дождавшись ответа, мрачно продолжал:
— Понимаю, тебе оскорбительна сама мысль о браке с человеком неблагородного, мягко говоря, происхождения. Но все изъяны моей родословной компенсирует одно достоинство, которое приобретает особое значение в данной ситуации: у меня есть деньги — много денег, достаточно для того, чтобы спасти Спрингхолл от краха… Что с тобой, Агнес?
Агнес, зарывшись лицом в ладони, пробормотала в отчаянии:
— Боже, как он мог так поступить, как он мог?..
— Очень даже просто, — спокойно ответил Гордон. — Для человека, озабоченного продолжением рода, такой шаг представлялся идеальным способом разрешения всех существующих проблем.
Агнес почувствовала, что ее оскорбили и предали. Она не ожидала, что дед мог до такой степени не считаться с ее чувствами, и готова была умереть от стыда, догадываясь, как веселился Гордон, услышав это предложение. Если бы он и в самом деле собирался найти себе жену, то Агнес оказалась бы в списке невест последней.
Опережая его насмешки, она первой бросилась в атаку:
— Какая чушь! — неестественно громко засмеялась она. — Бедный дед! Кажется, Сьюзен не так уж и ошибается…
— Только не надо измышлений!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40