- Так вот, друг Орфи, какие дела. Люди болеют из-за несоблюдения правил гигиены, в результате травмы при несчастном случае, от болезнетворных микробов. Объелся, опился, перегрелся на солнцепеке, обморозил руки ноги болен. Подрался или упал на улице, как вот наш Сэм,- болен. Попали в организм микробы, начали в нем размножаться - болен. Нет болезни без соответствующего микроба, Орфи, так доказано великими учеными Пастером и Кохом. А если некоторые позволяют себе сомневаться да еще ставить преступные опыты, то, знаете, друг Орфи...- Тут рука доктора Флита поднялась кверху как бы для удара. - ...закон покарает преступника.
И, кажется, уже покарал. Правда, при этом иногда страдают и невинные, но, по-видимому, таков закон природы...
Доктор Флит глубоко вздохнул. Орфи закончил перевязку и указал мне на зеркало, висевшее среди красноречивых реклам аптекарских фирм.
- Посмотри на себя, Сэм, - сказал он. - Совершенно незаметно... - И добавил, улыбаясь: - Сознайся, Сэм, что хватил лишнего. Ты благоухаешь, как померанцевое дерево в цвету. Рекомендую отоспаться...
Я хотел возразить старой обезьяне, что мне незачем отсыпаться, но это было бесполезно.
- У меня болит голова, - пробормотал я.
- Тогда возьми эти таблетки, Сэм, - предложил Орфи.
- К черту таблетки! - пресек намечавшуюся торговую сделку доктор Флит, с ожесточением вытирая пот с лица. - Их штампуют, как пепельницы. Против ожирения я съел тонну таблеток, но меня раздувает, как видите... Поэтому берегите деньги, молодой человек. Кстати, у вас нет одышки, Пингль?
Этот вопрос доктора Флита был известен не только в Эшуорфе. Когда-то Флит напечатал в журнале "Ланцет" статью под зловещим заглавием "Одышка - бич человечества". С тех пор мысль об. одышке медленно и верно сводила доктора с пути нормального мышления. Вопрос об одышке он задавал всем пациентам и случайным собеседникам. Об одышке он спрашивал даже тех, кто обращался к нему за советом против застарелых мозолей на пятках.
- Нет, господин доктор, - ответил я учтиво.
- Странно, - пробормотал доктор Флит, прищуриваясь. - Впрочем, нет ценности, которая бы не переоценивалась. - Доктор перевел взор на аптекаря: Не правда Ли, Орфи?
Тот пожал плечами. В это время между шкафами открылась дверь и в ней показался Эд, сын аптекаря, в белом халате не первой свежести. Через плечо у него было перекинуто полотенце. Он сразу узнал меня, несмотря на повязку.
- Сэм! Милый! А я в лаборатории вожусь с микстурами и вдруг слышу знакомый голос... Здравствуй! Что с тобой? Упал? Когда приехал? И знаешь новости?
- Ничего не знаю, - ответил я, пожимая влажную руку Эда. - Небольшое приключение, помешало мне быть сейчас в Олдмаунте.
- Ты еще не видел отца?- воскликнул Эд. - Но ведь доктор Флит знает...
- Пока еще нет ничего достоверного, - пробурчал доктор. - Но есть слух, что в Олдмаунте производились вивисекции животных, - доктор Флит предостерегающе поднял правую руку и добавил: - Без разрешения властей...
- Это строго преследуется законом, -добавил Орфи, убирая с прилавка тубу с таблетками.
- Ну и что же? - произнес я, чувствуя, что голова моя начинает болеть сильнее.
- Боже мой, он не понимает! - завозился доктор Флит на табуретке, пытаясь сняться с якоря. - Ну, мне надо отправляться на визитацию. - Он сполз с табуретки и взял свой полосатый саквояж с инструментами. - А история коснется и вас, Пингль. Знайте, что опытами в замке занимался не кто иной, как сам лорд Паклингтон.
- Слушайте, слушайте! - быстро сказал Орфи, как будто доктор Флит выступал в парламенте.
- Ну так что ж из этого? - воскликнул я.
Доктор и аптекарь посмотрели на меня с сожалением.
- Опыты лорда были обставлены с такой таинственностью, что о них никто не догадывался. А теперь завеса приподнята.
Доктор Флит покачал головой.
- И я не удивлюсь, если окажется, что лорд Паклингтон проделывал опыты и над живыми людьми... Закон- покарает его... если уже не покарал.
Мне не понравился раздраженный тон доктора. Впрочем, все в Эшуорфе знали, что доктор Флит всегда находится в состоянии хронического раздражения. Ведь у него на руках две некрасивые дочери - Энни и Дженни, которых он никак не может выдать замуж. Поэтому спорить с доктором было бессмысленно. Все же я возразил:
- Человек науки должен иметь право свободно заниматься опытами.
Слова мои произвели эффект. Доктор Флит всплеснул руками.
- Ах, вот чему теперь учат в колледжах!
Старый Орфи сделал такую гримасу, что было противно смотреть на него. Он прикрикнул на Эда:
- Отправляйся работать! Опять у тебя не готовы микстуры для мистера Сэйтона и пилюли для отца настоятеля? Ступай.
Эд медленно поплелся за аптечные шкафы. Видимо, Орфи держал его в строгости.
И тут мне захотелось отомстить за Эда. Я сказал:
- Знаете, джентльмены? Если бы для науки понадобился рискованный опыт, я бы предоставил себя в распоряжение...
Доктор Флит залился смехом:
- В распоряжение ученого лорда? Ха-ха-ха! Ой, Пингль, вы уморите нас с Орфи раньше, чем лорд уморит вас. Отправляйтесь домой и положите себе лед на голову. Действительно, у вас наблюдаются симптомы сотрясения мозга...
Я холодно приподнял шляпу:
- До свиданья.
- Один шиллинг, - напомнил мне Орфи про полоску пластыря.
Аптекарь хотел получить деньги за свой товар, и голос его приобрел оттенок поэтической взволнованности.
Монета, брошенная мною на прилавок, мягко звякнула. Доктор ласково посмотрел на монету.
- За диагноз и совет я пришлю вам счет на дом, Пингль, - заметил -он деловито. Это было вполне естественно: доктор Флит хотел получить свою долю за оказание неотложной помощи ближнему.
Голова моя болела нестерпимо. Я решил не ехать в Олдмаунт и дождаться отца дома.
Рядом с калиткой в садик отцовского дома на скамеечке сидела Мери, крохотная дочка наших соседей -Уинтеров. Она укачивала тряпичную куклу и пела тоненьким жалобным голоском: .
Когда маленькие плачут,
Значит, им больно,
Взрослые тети - от огорчения,
А дяди - от радости.
Белокурая крошка поздоровалась со мною.
- Дядя Сэм!.. Ой, вы подрались? Какой синяк! - Мери плутовато улыбнулась: - Я знаю... Пьяные всегда дерутся.
Сердце мое дрогнуло, и помимо моей воли я сказал гордо и решительно:
- Ты угадала. Я дрался на дуэли, и меня поколотили. Но ведь дяди не плачут от огорчения?
Калитка раскрылась. Эдит Уинтер, старшая сестра Мери, быстро подошла ко мне:
- Боже мой! Вы ранены, Сэм?
Темно-пепельные кудряшки Эдит отливали бронзой на солнце. Глубокие глаза девочки смотрели на меня с тревогой.
- Очень опасно?
Я постарался улыбнуться, глядя на юное лицо, которое никогда не забывал.
- Простите, Эдит. Я пошутил насчет дуэли. Только легкая царапина. Спешил к стоянке такси и упал около аптеки. Я хотел съездить в Олдмаунт повидать отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72