Потому что вы опомнитесь, когда будет слишком поздно! Потому что вас ничем не прошибешь, как вот эту стену!
Жак IV. Это не моя вина.
Ирэн. Возможно, но у меня нет ни малейшего желания биться головой о стену. С меня хватит, я отказываюсь продолжать этот разговор. Прощайте, Жак! (Быстро уходит.)
Жак IV (встает с кресла). Ирэн… (Пожимает плечами и делает несколько шагов по комнате, поднимает оброненную Лаурой перчатку, и по тому, как он берет ее в руки, видно, какую он испытывает огромную нежность. Затем взгляд его останавливается на розе, которую он принес и положил на столик. Берет ее и замечает конверт… Бросает на него мимолетный взгляд, ставит розу в вазу. Однако через несколько секунд останавливается, как бы чем-то удивленный. Выражение его лица меняется. Подходит к столу. Читает надпись на конверте. Видно, что он сильно поражен. Бросает перчатку так, как будто она жжет ему руку. С конвертом в руке устало садится и неподвижно сидит до прихода Лауры.)
ВАРИАНТ
Жак IV разговаривает с Ирэн по телефону.
Поднимается занавес. Жак IV сидит в кресле и разговаривает по телефону. Напротив, на столике лежит чудесная роза, завернутая в прозрачную бумагу. Недалеко от него стоит ваза, в ней еще две красивые розы. Жак IV – мужчина высокого роста, атлетического телосложения. Его добродушная внешность и мягкие манеры не могут скрыть вспыльчивый, легко возбудимый, эмоциональный характер. Видно, что это добрый, доверчивый, преданный и искренний человек. У него редко бывают приступы гнева; возможно, сегодня мы станем свидетелями такого его состояния.
Жак IV. Гм… гм… гм… Моя дорогая Ирэн, по-моему, вы сегодня очень странная… Очень сожалею, но вынужден вам это сказать… Я всегда к вам относился, как к другу. (Молча слушает.) Нашему другу. Простите, но для меня существует только один вид друзей, те, которые любят нас обоих и которых мы оба любим… Слишком цельный? Нет, человек не может быть слишком цельным. Отрежьте ему палец – и он перестает быть цельным. Поэтому я всегда был против любых операций, в том числе и аппендицита… Нужно иметь хорошее здоровье? Безусловно. У меня здоровья хватает… О, в моральном плане это еще опасней. Мне кажется, что если бы я хоть раз отошел от своих принципов, я бы на всю жизнь скомпрометировал себя в собственных глазах… Нет, это нетрудно. Мне кажется, гораздо труднее поступать иначе. Нет, позвольте… По-моему, всякая неопределенность требует изворотливости, которой я не обладаю» Я совсем другой человек… Нет, это не излишняя скромность, просто я знаю свои способности. Я или верю полностью, или не верю совсем. Я прекрасно знаю, что Лаура легкомысленна как мотылек, но я смогу удержать ее. И именно за это я ее люблю… У нас уже есть в доме один слон, и этого вполне достаточно. Вы только подумайте, она мне все сама рассказывает, я читаю ее письма, а она мои. Такова была ее воля. Она мне звонит по сто раз в день и рассказывает все, что делает, хотя я сам никогда ни о чем ее не спрашиваю. Это основа наших отношений… Нет, между нами нет недомолвок… Ничего не изменилось, я дарю ей каждый день по розе, как и в первые дни нашей любви. И каждый раз она меня благодарит. Смешно, не правда ли?… Отелло? Я? Нет, вы далеки от истины. Отелло мучила ревность, это типичный ревнивец… А! Я заблуждаюсь?… Это цельная и доверчивая натура? А кто же стал безумцем, когда узнал, что его обманывают?… Нет, какой дурак! Он должен был верить одной Дездемоне и никого не слушать. Доказательство – ее невиновность. Если бы не этот Яго… Что?… Я вас принимаю за Яго? Нет, дорогая Ирэн, прошу вас только об одном. Вы мне ничего не говорили. Я все забыл. Никогда больше не будем возвращаться к этому разговору, и я вас люблю, как и прежде. Я знаю, чего вам стоило начать этот разговор… Как? Вы не хотите?… Вы не хотите нас больше видеть? Вы меня поражаете… Что?… Нет, Ирэн, прошу вас. Мне очень неприятно вас перебивать… но я больше не хочу об этом говорить. О!… Ирэн, почему дерьмо?… Нет, я не боюсь слов. Я не мальчик из церковного хора. Раньше я сквернословил. Но с тех пор прошло много времени, теперь я не дерусь, ни с кем не ругаюсь, избегаю грубостей, даже за рулем… Потому что это некрасиво и бесполезно… Когда-нибудь я пойму, что в этом есть свой смысл?… Иногда даже полезно для профилактики?… Вынуждают обстоятельства? Нет, это не для меня… О, я не хочу сказать, что вам это доставляет удовольствие! Не сердитесь, Ирэн! Положила трубку!
Короткая пауза.
Ладно! {Тоже кладет трубку. Покачивает головой, улыбается. Видно, что он старается не думать о разговоре. Встает, делает несколько шагов, поднимает оброненную Лаурой перчатку. По тому, как он берет ее в руки, видно, какую он испытывает нежность и любовь. Затем его взгляд останавливается на розе. Берет розу и замечает под ней конверт. Бросает на него мимолетный взгляд. И тут же останавливается, пораженный то ли почерком, то ли надписью на конверте, но реакция наступает не сразу. Подходит к вазе, медленно разворачивает бумагу и вдруг, как бы что-то неожиданно осознав, машинально ставит розу в вазу и возвращается на прежнее место. Стоя около кресла, рассматривает конверт, немного наклоняется и начинает читать. То, что написано на конверте, производит на него впечатление. Садится в кресло, держа конверт в руке, тщательно изучает адрес, марку. Не вынимая письма, сидит неподвижно в кресле.) Через некоторое время хлопает входная дверь, в комнату входит Лаура. Жак IV сидит молча, не шелохнувшись. Молчание длится довольно долго. Догадавшись, что означает эта странная тишина, Лаура мысленно готовится к предстоящему разговору. Она взволнована не меньше, чем он.
Конец варианта.
Входит Лаура. Пораженная неподвижной позой Жака IV и его молчанием, она решается начать разговор первая. Голос у нее неестественный.
Лаура. Жак, спасибо за розу.
Жак IV. Можешь ею подавиться!
Лаура (задыхаясь). О, Жак, как можно быть таким вульгарным!
Жак IV. Я не вульгарный, я грубый. Это разные вещи. Бывают обстоятельства, когда грубость не только необходима, но даже полезна.
Лаура (с возмущением). Должен же быть всему предел!
Жак IV. Нет, пределов никаких нет! Мы сейчас с тобой оказались в такой ситуации, что без этого никак не обойтись.
Лаура. Я готова на любой разговор, но думаю, что это можно сделать спокойно.
Жак IV. Что касается меня, то я совершенно спокоен.
Лаура. Иначе невозможно, Жак.
Жак IV. Не знаю, надолго ли меня хватит, но сейчас я совершенно спокоен.
Пауза.
Лаура (подходит ближе и видит в руке Жака IV письмо). Ты прочел письмо?
Жак IV. Нет.
Лаура. Ты не читал его?
Жак IV. Я прочитал только то, что написано на конверте.
Лаура. И все?
Жак IV. На нем написано «до востребования», разве этого недостаточно?
Лаура. Не знаю.
Жак IV.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Жак IV. Это не моя вина.
Ирэн. Возможно, но у меня нет ни малейшего желания биться головой о стену. С меня хватит, я отказываюсь продолжать этот разговор. Прощайте, Жак! (Быстро уходит.)
Жак IV (встает с кресла). Ирэн… (Пожимает плечами и делает несколько шагов по комнате, поднимает оброненную Лаурой перчатку, и по тому, как он берет ее в руки, видно, какую он испытывает огромную нежность. Затем взгляд его останавливается на розе, которую он принес и положил на столик. Берет ее и замечает конверт… Бросает на него мимолетный взгляд, ставит розу в вазу. Однако через несколько секунд останавливается, как бы чем-то удивленный. Выражение его лица меняется. Подходит к столу. Читает надпись на конверте. Видно, что он сильно поражен. Бросает перчатку так, как будто она жжет ему руку. С конвертом в руке устало садится и неподвижно сидит до прихода Лауры.)
ВАРИАНТ
Жак IV разговаривает с Ирэн по телефону.
Поднимается занавес. Жак IV сидит в кресле и разговаривает по телефону. Напротив, на столике лежит чудесная роза, завернутая в прозрачную бумагу. Недалеко от него стоит ваза, в ней еще две красивые розы. Жак IV – мужчина высокого роста, атлетического телосложения. Его добродушная внешность и мягкие манеры не могут скрыть вспыльчивый, легко возбудимый, эмоциональный характер. Видно, что это добрый, доверчивый, преданный и искренний человек. У него редко бывают приступы гнева; возможно, сегодня мы станем свидетелями такого его состояния.
Жак IV. Гм… гм… гм… Моя дорогая Ирэн, по-моему, вы сегодня очень странная… Очень сожалею, но вынужден вам это сказать… Я всегда к вам относился, как к другу. (Молча слушает.) Нашему другу. Простите, но для меня существует только один вид друзей, те, которые любят нас обоих и которых мы оба любим… Слишком цельный? Нет, человек не может быть слишком цельным. Отрежьте ему палец – и он перестает быть цельным. Поэтому я всегда был против любых операций, в том числе и аппендицита… Нужно иметь хорошее здоровье? Безусловно. У меня здоровья хватает… О, в моральном плане это еще опасней. Мне кажется, что если бы я хоть раз отошел от своих принципов, я бы на всю жизнь скомпрометировал себя в собственных глазах… Нет, это нетрудно. Мне кажется, гораздо труднее поступать иначе. Нет, позвольте… По-моему, всякая неопределенность требует изворотливости, которой я не обладаю» Я совсем другой человек… Нет, это не излишняя скромность, просто я знаю свои способности. Я или верю полностью, или не верю совсем. Я прекрасно знаю, что Лаура легкомысленна как мотылек, но я смогу удержать ее. И именно за это я ее люблю… У нас уже есть в доме один слон, и этого вполне достаточно. Вы только подумайте, она мне все сама рассказывает, я читаю ее письма, а она мои. Такова была ее воля. Она мне звонит по сто раз в день и рассказывает все, что делает, хотя я сам никогда ни о чем ее не спрашиваю. Это основа наших отношений… Нет, между нами нет недомолвок… Ничего не изменилось, я дарю ей каждый день по розе, как и в первые дни нашей любви. И каждый раз она меня благодарит. Смешно, не правда ли?… Отелло? Я? Нет, вы далеки от истины. Отелло мучила ревность, это типичный ревнивец… А! Я заблуждаюсь?… Это цельная и доверчивая натура? А кто же стал безумцем, когда узнал, что его обманывают?… Нет, какой дурак! Он должен был верить одной Дездемоне и никого не слушать. Доказательство – ее невиновность. Если бы не этот Яго… Что?… Я вас принимаю за Яго? Нет, дорогая Ирэн, прошу вас только об одном. Вы мне ничего не говорили. Я все забыл. Никогда больше не будем возвращаться к этому разговору, и я вас люблю, как и прежде. Я знаю, чего вам стоило начать этот разговор… Как? Вы не хотите?… Вы не хотите нас больше видеть? Вы меня поражаете… Что?… Нет, Ирэн, прошу вас. Мне очень неприятно вас перебивать… но я больше не хочу об этом говорить. О!… Ирэн, почему дерьмо?… Нет, я не боюсь слов. Я не мальчик из церковного хора. Раньше я сквернословил. Но с тех пор прошло много времени, теперь я не дерусь, ни с кем не ругаюсь, избегаю грубостей, даже за рулем… Потому что это некрасиво и бесполезно… Когда-нибудь я пойму, что в этом есть свой смысл?… Иногда даже полезно для профилактики?… Вынуждают обстоятельства? Нет, это не для меня… О, я не хочу сказать, что вам это доставляет удовольствие! Не сердитесь, Ирэн! Положила трубку!
Короткая пауза.
Ладно! {Тоже кладет трубку. Покачивает головой, улыбается. Видно, что он старается не думать о разговоре. Встает, делает несколько шагов, поднимает оброненную Лаурой перчатку. По тому, как он берет ее в руки, видно, какую он испытывает нежность и любовь. Затем его взгляд останавливается на розе. Берет розу и замечает под ней конверт. Бросает на него мимолетный взгляд. И тут же останавливается, пораженный то ли почерком, то ли надписью на конверте, но реакция наступает не сразу. Подходит к вазе, медленно разворачивает бумагу и вдруг, как бы что-то неожиданно осознав, машинально ставит розу в вазу и возвращается на прежнее место. Стоя около кресла, рассматривает конверт, немного наклоняется и начинает читать. То, что написано на конверте, производит на него впечатление. Садится в кресло, держа конверт в руке, тщательно изучает адрес, марку. Не вынимая письма, сидит неподвижно в кресле.) Через некоторое время хлопает входная дверь, в комнату входит Лаура. Жак IV сидит молча, не шелохнувшись. Молчание длится довольно долго. Догадавшись, что означает эта странная тишина, Лаура мысленно готовится к предстоящему разговору. Она взволнована не меньше, чем он.
Конец варианта.
Входит Лаура. Пораженная неподвижной позой Жака IV и его молчанием, она решается начать разговор первая. Голос у нее неестественный.
Лаура. Жак, спасибо за розу.
Жак IV. Можешь ею подавиться!
Лаура (задыхаясь). О, Жак, как можно быть таким вульгарным!
Жак IV. Я не вульгарный, я грубый. Это разные вещи. Бывают обстоятельства, когда грубость не только необходима, но даже полезна.
Лаура (с возмущением). Должен же быть всему предел!
Жак IV. Нет, пределов никаких нет! Мы сейчас с тобой оказались в такой ситуации, что без этого никак не обойтись.
Лаура. Я готова на любой разговор, но думаю, что это можно сделать спокойно.
Жак IV. Что касается меня, то я совершенно спокоен.
Лаура. Иначе невозможно, Жак.
Жак IV. Не знаю, надолго ли меня хватит, но сейчас я совершенно спокоен.
Пауза.
Лаура (подходит ближе и видит в руке Жака IV письмо). Ты прочел письмо?
Жак IV. Нет.
Лаура. Ты не читал его?
Жак IV. Я прочитал только то, что написано на конверте.
Лаура. И все?
Жак IV. На нем написано «до востребования», разве этого недостаточно?
Лаура. Не знаю.
Жак IV.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16