Пандит Давасарман не спускал глаз с белых сагибов. Он превосходно понял, какое впечатление произвели на Томека его слова, а также заметил выражение искренней тревоги и сочувствия магарадже в глазах Вильмовского и боцмана, которые, очевидно, ни о чем не догадывались и не обращали на Томека внимания.
Томек сумел овладеть собой. Он еще не знал, посвящен ли Пандит Давасарман в подробности событий прошлого вечера, но, впрочем, это не имело значения.
Пандит Давасарман благожелательно улыбнулся Томеку и продолжал:
- Теперь я могу закончить официальную часть моего сегодняшнего выступления. Мой шурин чрезвычайно опечален тем, что по собственной неосторожности и легкомыслию не может вас лично проводить. Поэтому магараджа Алвара через меня шлет вам кое-что на память. Я полагаю, что лучше всего будет, если я вручу подарок молодому господину Вильмовскому, который сумел снискать искреннее благорасположение магараджи и его супруги.
С этими словами Пандит Давасарман достал из внутреннего кармана сюртука довольно длинный предмет, завернутый в кусок цветного шелка, и подал его Томеку. Воцарилось молчание. Глядя прямо в глаза Пандиту Давасарману, Томек ощупал рукой подарок, завернутый в шелк. Он уже знал, что прислал ему магараджа Алвара. На рукоятке кинжала он нащупал крупный камень. Это был, конечно, большой кровавый рубин. Юноша быстро развернул шелк.
- Кинжал магараджи, - изумленно шепнул он.
- Ты угадал, сагиб, это кинжал Манибхадры, изготовленный по его заказу лучшим индийским мастером-оружейником, - спокойно подтвердил Давасарман. - Магараджа никогда не расставался с этим кинжалом. В доказательство искренней дружбы, которая всегда способна многое простить, он передает свой кинжал вам.
Вильмовский и боцман удивленно переглянулись. Боцман незаметно, но многозначительно коснулся рукой подбородка.
IX
По дороге в Сринагар
Поезд все дальше и дальше шел на север от Алвара. Вдоль пути виднелись бамбуковые хижины, разбросанные среди рисовых полей, бобовых и табачных плантаций; иногда поезд останавливался на грязных станциях у городов с запущенными домами, проезжал через болотистые джунгли, или густую чащу бамбука, зарослей терновника и тростника.
Через несколько часов поезд стал приближаться к Дели, древней столице Великих Моголов. Старинный город носил первоначально название "Дилли", что на санскритском языке значит "порог". Это название прекрасно характеризовало географическое и политическое значение города. Если посмотреть на карту Индийского полуострова, то можно увидеть, что Дели расположен на западном конце Индостанской низменности, в центре северной Индии. К западу от Дели белеют пески обширной пустыни Тар, окаймленной на юге горами Аравалли, которые двумя размытыми эрозией хребтами доходят до самого города. К востоку простирается урожайная долина Священного Ганга, на которой разбросаны многочисленные города, а среди них священный Бенарес (Варанаси) и Илахабад. С верхнего Инда к верхнему Гангу ведет извечный путь, по которому воинственные народы шли завоевывать Индию. По этому пути двигались арии, персы, греки под командованием Александра Великого афганцы, а потом во главе огромных монгольских орд, Тамерлан, положивший начало династии Великих Моголов. Город, основанный в XIII веке магометанской династией, был совершенно уничтожен Тамерланом, потому что всякий, кто хотел господствовать над плодородной долиной Ганга, должен был перейти реку Джамну и захватить расположенный на ее берегу священный город Дели.
Когда поезд проходил через Дели, Пандит Давасарман рассказал спутникам о великолепных памятниках магометанской и индийской архитектуры, находящихся в этом городе. Пандит Давасарман обладал энциклопедическими познаниями о своей стране, притом был хорошим рассказчиком, поэтому Томек, Вильмовский и боцман забрасывали его вопросами относительно различных подробностей.
- Мне приходилось слышать, что некогда индийцы в Дели подняли мятеж против англичан и, говорят, здорово им тогда намяли бока, - начал моряк. - Интересно было бы узнать об этом, потому что, как я вижу, множество индийцев позволяет горсточке англичан хозяйничать в своей стране таким образом, что человека диво берет. И как это индийцы дают водить себя за нос?
Вильмовский и Томек стали незаметно давать своему другу знаки, чтобы он не спрашивал индийца, сотрудничающего с англичанами, об истории знаменитого индийского восстания, но так и не сумели удержать боцмана.
А Пандит Давасарман дружески ему улыбнулся, что не ускользнуло от внимания Томека, и ответил:
- Ты говоришь, сагиб, что на одного англичанина приходится множество индийцев? Это правда, но в нашем муравейнике все кишмя кишит. Англичане умеют из всего извлекать пользу и поэтому заимели верных союзников из числа индийцев. Благодаря этому они господствуют в стране. Это прирожденные конквистадоры. Надо признать, что англичане в критические моменты умеют проявить героизм.
- Значит, вы считаете, что они храбро подавили восстание? - спросил боцман.
- Если это вас интересует - послушайте. Собственно говоря, восстание началось вовсе не в Дели, а в Мератхе, городе, расположенном несколько севернее, в Соединенных провинциях Агра-Ауд. Индийские патриоты считали, что они располагают численным превосходством над англичанами, достаточным для достижения независимости. А в этом они видели единственное спасение от нищеты и голода, ставших уделом большинства населения страны. Именно голод и был подлинной причиной крупного индийского восстания, которое вспыхнуло в Агра-Ауд.
Первыми восстали сипаи, то есть индийские солдаты, состоявшие на службе англичан. Поводом к бунту сипаев послужили телесные наказания, которые применяли англичане за отказ солдат вытягивать зубами пыжи из патронов перед зарядкой ружья, так как эти пыжи были пропитаны коровьим и свиным жиром. Бунт подняли одновременно сипаи-индуисты и магометане; первые считали, что нарушен догмат о священности коровы, а вторым магометанская религия запрещала употреблять в пищу свиное мясо и сало. Таким образом, в Мератхе, в воскресенье 10 мая 1857 года вспыхнуло восстание. Взбунтовавшиеся сипаи захватили Дели, убили почти всех европейцев, находившихся там, и объявили о восстановлении империи Великих Моголов. В те времена арсенал в Дели находился вблизи кашмирских ворот. Не имея возможности спасти арсенал и не желая, чтобы оружие и амуниция попали в руки восставших, англичане взорвали арсенал и сами погибли при этом взрыве.
- Ну, ну, не ожидал я этого от англичан, - недоверчиво буркнул боцман.
- Однако это факт. А восстание все ширилось. В Лакхнау население тоже восстало. Во дворце губернатора находились в осаде около трех тысяч человек, в том числе тысяча мужчин, европейцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82