По его словам, он поступил на юридический факультет МГУ, хотя диплома так и не получил. В 1980-е Нухаев стал одним из главарей чеченской общины (чеченской мафии) в Москве. Несколько раз сидел.
Освободившись в последний раз из тюрьмы, в 1991 году, Нухаев занялся политикой, приблизился к чеченскому президенту Джохару Дудаеву, проводил подпольные финансовые операции для общака независимой Ичкерии. В 1994 году, когда федеральные войска вошли в Чечню, Хожа принял участие в обороне Грозного. В январе 1995-го был ранен в боях за президентский дворец - он до сих пор хромает и ходит с палкой. После лечения в Турции занял пост первого заместителя премьер-министра при Земилхане Яндербиеве. В начале 1997 года политическая ситуация в Чечне изменилась не в пользу Нухаева. Президентом Чечни был избран Аслан Масхадов, который назначил своим премьер-министром известного полевого командира Шамиля Басаева. Нухаев решил уехать - жил то в Стамбуле, то в Баку, где у него были банковские счета и свои дома. Занялся какими-то нелепыми экономическими проектами (под названием «Кавказский общий рынок»), открыл представительства в Киеве, Варшаве, Брюсселе, Лондоне, Вашингтоне, Хьюстоне и Токио. Идея была заманчива: создать Общий рынок независимых народов Кавказа и подключить его к мировой экономике. Проповедуя эту идею, а также экономическую независимость Чечни, Нухаев в 1997 году встречался с Маргарет Тэтчер, с бывшим секретарем безопасности США Збигневом Бжезинским, с бывшим госсекретарем США Джеймсом Бейкером, председателем Всемирного банка Джеймсом Вульфенсоном. Экспертный совет организации «Кавказский общий рынок» возглавил первый президент Европейского банка реконструкции и развития Жак Аттали.
Однако ничего из этого проекта не получилось - по крайней мере в экономическом смысле. Нухаев увлекся богословием и философией, стал исламским фундаменталистом и приверженцем «нового евразийства».
База Нухаева в Баку была расположена в гостинице «Абшерон». Это огромное пустующее здание в самом центре города превратилось в логово чеченских сепаратистов. Нухаев разъезжал на бронированном шестисотом «мерседесе», но другой роскоши, по-видимому, себе не позволял. Ходил всегда в одном и том же элегантном сером костюме (какого-то неопределенного евразийского стиля) и строго соблюдал мусульманские обряды. В офисе Нухаева висели портрет Дудаева, чеченский флаг и шашка, в углу стояла винтовка XIX века, было полно книг - исламское богословие, русская и немецкая философия.
Во многом жизненный путь Нухаева отражает путь посткоммунистической России: от чистого бандитизма и гражданской распри до поисков неких религиозных устоев.
Беседуя с Нухаевым, я сразу понял: он интересен мне не только потому, что может дать сведения о ранней карьере Бориса Березовского. Главное - то культурное и политическое движение, которое он представляет. Сегодня люди типа Березовского теряют свою историческую значимость. Эпоха царствования оголтелого жульничества и бандитизма в России уходит в прошлое. Предстоит выбор новой идеологии, которая подскажет, как жить, на каких фундаментах строить процветающее общество. Поиск духовных ценностей - теперь основная задача.
Что за книга перед вами? Подлинное отражение случившегося? Выдумка? Не знаю. По крайней мере, основана она на реальной встрече. Разговор с Нухаевым получился заманчивый, достаточно откровенный, и детали истории отошли на второй план. Меня не столько заинтересовала правдоподобность всех его утверждений, сколько те нравы, которые отражены в его рассказах. Я не намерен внести вклад в историю России последних десятилетий. Я только хочу представить читателю мировоззрение нового варвара во всей его искренности.
Здесь приводятся отрывки из моих интервью с Хожой Нухаевым, кое-какие мои личные соображения, а также дополнительные разъяснения одного сотрудника РУБОПа, ветерана московской милиции, с 1980-х годов работающего по чеченской линии.
Разборка с Отариком
[ПХ] Расскажите о каком-нибудь ярком моменте в вашей бандитской деятельности, когда вам удалось проявить силу своего характера и выйти победителем из очень трудного положения.
[Х-АН]Я могу много рассказать: где приходилось первым применить оружие, несмотря на то что противников было много. Или в другом месте, когда пришла толпа с лидером впереди… и ты одним разговором ставишь так, чтобы чисто психологически взять верх - ты берешь и переводишь разговор на личности, на достоинство того или другого: он и ты.
Ты ему: хочешь не хочешь - надо выяснять здесь достоинство. Человек перед тобой стоит. Ты знаешь, что через него армия может потерять дух. Ты ему показываешь, что ты сейчас на это перейдешь… и ему придется или опозориться перед своими, или перейти на другую плоскость. Тогда он разводит все стрелки, и ты побеждаешь1.
[ПХ]Как это случалось в конкретных случаях?
[Х-АН](смеется). Ну с тем же Отари, допустим.
СПРАВКА. Отари Квантришвили (кличка «Отарик»), 1948 года рождения, первый бандитский авторитет новой эры.
В молодости Отарик готовился стать олимпийским борцом. Однако карьера оборвалась в 1966 году, когда его осудили за изнасилование. Просидел он меньше пяти лет.
В начале 1980-х Отарик работал тренером по борьбе в спорткомплексе «Динамо», обзавелся обширной сетью всяких спортсменов, которых поставлял в помощь бандитским группировкам. Поддерживал связи со многими бандитами, но был особенно близок к бауманским. После краха коммунизма приобрел доли в разных дискотеках, казино и торговых фирмах. Изображал из себя мецената. «У меня множество друзей и товарищей, одни сильные, а другие слабые, - объяснял он мне в 1993 году. - Вот я сильных равномерно загружаю слабыми».
Отарик создал этакий образец организованной преступности в России - не просто банда отморозков, а совокупная организация, включающая и видных коммерсантов, и знаменитых спортсменов, и звезд шоу-бизнеса, и влиятельных политиков. «Это для вас они мафиозные структуры, - заявил он мне, - для меня это добропорядочные люди».
Отарик уважительно относился к старым бандитским авторитетам. О знаменитом воре в законе Вячеславе Иванькове (кличка «Япончик») он высказался так: «Это один из честнейших людей». В августе 1993 года брат Отарика, Амиран Квантришвили, был убит вместе с четырьмя членами люберецкой преступной группировки при перестрелке в торговой фирме в центре Москвы. РУБОП считает, что Амирана и люберецких убрали чеченцы, однако преступление до сих пор не раскрыто. Девять месяцев спустя возле Краснопресненских бань погиб и сам Отарик, сраженный пулями снайпера; это преступление также не раскрыто.
[Х-АН]Первая моя встреча с Отари получилась, когда я только что освободился (из тюрьмы в 1987 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Освободившись в последний раз из тюрьмы, в 1991 году, Нухаев занялся политикой, приблизился к чеченскому президенту Джохару Дудаеву, проводил подпольные финансовые операции для общака независимой Ичкерии. В 1994 году, когда федеральные войска вошли в Чечню, Хожа принял участие в обороне Грозного. В январе 1995-го был ранен в боях за президентский дворец - он до сих пор хромает и ходит с палкой. После лечения в Турции занял пост первого заместителя премьер-министра при Земилхане Яндербиеве. В начале 1997 года политическая ситуация в Чечне изменилась не в пользу Нухаева. Президентом Чечни был избран Аслан Масхадов, который назначил своим премьер-министром известного полевого командира Шамиля Басаева. Нухаев решил уехать - жил то в Стамбуле, то в Баку, где у него были банковские счета и свои дома. Занялся какими-то нелепыми экономическими проектами (под названием «Кавказский общий рынок»), открыл представительства в Киеве, Варшаве, Брюсселе, Лондоне, Вашингтоне, Хьюстоне и Токио. Идея была заманчива: создать Общий рынок независимых народов Кавказа и подключить его к мировой экономике. Проповедуя эту идею, а также экономическую независимость Чечни, Нухаев в 1997 году встречался с Маргарет Тэтчер, с бывшим секретарем безопасности США Збигневом Бжезинским, с бывшим госсекретарем США Джеймсом Бейкером, председателем Всемирного банка Джеймсом Вульфенсоном. Экспертный совет организации «Кавказский общий рынок» возглавил первый президент Европейского банка реконструкции и развития Жак Аттали.
Однако ничего из этого проекта не получилось - по крайней мере в экономическом смысле. Нухаев увлекся богословием и философией, стал исламским фундаменталистом и приверженцем «нового евразийства».
База Нухаева в Баку была расположена в гостинице «Абшерон». Это огромное пустующее здание в самом центре города превратилось в логово чеченских сепаратистов. Нухаев разъезжал на бронированном шестисотом «мерседесе», но другой роскоши, по-видимому, себе не позволял. Ходил всегда в одном и том же элегантном сером костюме (какого-то неопределенного евразийского стиля) и строго соблюдал мусульманские обряды. В офисе Нухаева висели портрет Дудаева, чеченский флаг и шашка, в углу стояла винтовка XIX века, было полно книг - исламское богословие, русская и немецкая философия.
Во многом жизненный путь Нухаева отражает путь посткоммунистической России: от чистого бандитизма и гражданской распри до поисков неких религиозных устоев.
Беседуя с Нухаевым, я сразу понял: он интересен мне не только потому, что может дать сведения о ранней карьере Бориса Березовского. Главное - то культурное и политическое движение, которое он представляет. Сегодня люди типа Березовского теряют свою историческую значимость. Эпоха царствования оголтелого жульничества и бандитизма в России уходит в прошлое. Предстоит выбор новой идеологии, которая подскажет, как жить, на каких фундаментах строить процветающее общество. Поиск духовных ценностей - теперь основная задача.
Что за книга перед вами? Подлинное отражение случившегося? Выдумка? Не знаю. По крайней мере, основана она на реальной встрече. Разговор с Нухаевым получился заманчивый, достаточно откровенный, и детали истории отошли на второй план. Меня не столько заинтересовала правдоподобность всех его утверждений, сколько те нравы, которые отражены в его рассказах. Я не намерен внести вклад в историю России последних десятилетий. Я только хочу представить читателю мировоззрение нового варвара во всей его искренности.
Здесь приводятся отрывки из моих интервью с Хожой Нухаевым, кое-какие мои личные соображения, а также дополнительные разъяснения одного сотрудника РУБОПа, ветерана московской милиции, с 1980-х годов работающего по чеченской линии.
Разборка с Отариком
[ПХ] Расскажите о каком-нибудь ярком моменте в вашей бандитской деятельности, когда вам удалось проявить силу своего характера и выйти победителем из очень трудного положения.
[Х-АН]Я могу много рассказать: где приходилось первым применить оружие, несмотря на то что противников было много. Или в другом месте, когда пришла толпа с лидером впереди… и ты одним разговором ставишь так, чтобы чисто психологически взять верх - ты берешь и переводишь разговор на личности, на достоинство того или другого: он и ты.
Ты ему: хочешь не хочешь - надо выяснять здесь достоинство. Человек перед тобой стоит. Ты знаешь, что через него армия может потерять дух. Ты ему показываешь, что ты сейчас на это перейдешь… и ему придется или опозориться перед своими, или перейти на другую плоскость. Тогда он разводит все стрелки, и ты побеждаешь1.
[ПХ]Как это случалось в конкретных случаях?
[Х-АН](смеется). Ну с тем же Отари, допустим.
СПРАВКА. Отари Квантришвили (кличка «Отарик»), 1948 года рождения, первый бандитский авторитет новой эры.
В молодости Отарик готовился стать олимпийским борцом. Однако карьера оборвалась в 1966 году, когда его осудили за изнасилование. Просидел он меньше пяти лет.
В начале 1980-х Отарик работал тренером по борьбе в спорткомплексе «Динамо», обзавелся обширной сетью всяких спортсменов, которых поставлял в помощь бандитским группировкам. Поддерживал связи со многими бандитами, но был особенно близок к бауманским. После краха коммунизма приобрел доли в разных дискотеках, казино и торговых фирмах. Изображал из себя мецената. «У меня множество друзей и товарищей, одни сильные, а другие слабые, - объяснял он мне в 1993 году. - Вот я сильных равномерно загружаю слабыми».
Отарик создал этакий образец организованной преступности в России - не просто банда отморозков, а совокупная организация, включающая и видных коммерсантов, и знаменитых спортсменов, и звезд шоу-бизнеса, и влиятельных политиков. «Это для вас они мафиозные структуры, - заявил он мне, - для меня это добропорядочные люди».
Отарик уважительно относился к старым бандитским авторитетам. О знаменитом воре в законе Вячеславе Иванькове (кличка «Япончик») он высказался так: «Это один из честнейших людей». В августе 1993 года брат Отарика, Амиран Квантришвили, был убит вместе с четырьмя членами люберецкой преступной группировки при перестрелке в торговой фирме в центре Москвы. РУБОП считает, что Амирана и люберецких убрали чеченцы, однако преступление до сих пор не раскрыто. Девять месяцев спустя возле Краснопресненских бань погиб и сам Отарик, сраженный пулями снайпера; это преступление также не раскрыто.
[Х-АН]Первая моя встреча с Отари получилась, когда я только что освободился (из тюрьмы в 1987 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49