- А верно ли, что монах Авель мог указать россыпи драгоценных камней? Или он специализировался только на воде и месторождениях металлов?
- У Авеля есть предсказания нескольких месторождений малахита в Уральских горах. Их до революции Демидовы и Савва Морозов разрабатывали. Несколько кладов отыскал святой человек и передал их государству для богоугодного дела: обустройства домов для престарелых и инвалидов.
- А как насчет серебра, платины и золота? - не сдавалась я.
- Нет, такого не припоминаю.
Отец Митрофаний повернулся к конторке, показывая, что мое детское любопытство ему уже надоело.
- А хорошо было бы найти месторождение золота, как монах Авель. Он был святой человек, мученик, убогий, юродивый, божий человек, отшельник, скит, черный омут... - несла я все, что приходило в голову и могло выглядеть как пароль. - ... самородки, золотой песок, желтый дьявол, голубые незабудки, орешник...
Батюшка, видимо, заподозрил у меня помешательство, так как отпрянул и испуганно воззрился на меня. Потом побледнел, взял в руки библию в серебряном окладе и шагнул ко мне.
- ... еловый лес, Бездонка, камыши, водяная мельница... - не могла я остановиться.
Отец Митрофаний поднял библию и шагнул еще ближе. Я отступила, продолжая нести полную ахинею.
- ... царица египетская, пасьянс, хромая юбка, лето в Лонжюмо, сгоревшая сосна...
Святой отец широко раскрыл глаза и сделал еще один шаг.
- Как у вас тут прохладно! - прогромыхал под сводами церкви голос Федора.
Я замолчала, а отец Митрофаний опустил руку с библией. По его виску стекала струйка пота.
- Елизавета Петровна, Вас Эмма Францевна хотят видеть. Зовут-с.
Федор взял меня за руку и потащил на свет. В голове у меня что-то звенело и побулькивало. Окружающая среда воспринималась с трудом. В молчании мы дошли до моста, и я только тут смогла спросить:
- Ты как меня нашел?
- Дядя Осип подсказал, что вы с Гошей в Трофимовку пошли.
- Зачем Эмма Францевна меня зовет?
- Уже не зовет.
- Ты выдумал про Эмму Францевну? Зачем же ты меня увел?
- Ну, я, конечно, мог подождать, пока он тебя убьет.
- Как убьет?!
- А ты думала, отец Митрофаний собрался тебя благословить увесистой библией?
Ноги у меня подкосились, и я села прямо в придорожную траву. Гоша тут же пристроился рядом. Федор возвышался надо мной Александрийским маяком, и что-то мне подсказывало, что настроение у него не очень хорошее, а скорее наоборот - сердитое.
- Ну, доигралась? Что ты ему такое сказала, что он готов был прямо в храме нарушить главную заповедь?
- Э-э, я всего лишь назвала ему несколько слов, которые могли быть паролем.
- Полина!!! - сжал он кулаки.
- Ш-ш-ш, - оглянулась я по сторонам. - Не забывай, я работаю здесь Лизой.
Федор опустился рядом и заглянул мне в лицо.
- Девочка моя, дело серьезное. Говори, что там с паролем?
- Недавно отец Митрофаний просил Эмму Францевну продать ему кусок земли за еловым лесом. Она ему отказала. Дядя Осип видел убогого паренька вместе с батюшкой у водяной мельницы. Божий человек завтракает у нас в летней кухне и расплачивается золотыми самородками. Гоша признал в нем своего похитителя. Откуда Влад знает про золото, и почему просил узнать пароль, я еще не знаю. Вот. Все.
Федор жевал травинку и сосредоточенно смотрел вдаль.
- Слушай меня внимательно: я не могу ходить за тобой по пятам и спасать от несчастных случаев. Обещай, что не полезешь больше ни в какие передряги, а?
- Что ты, Федор, я такая трусиха. Я никуда не лезу. Оно само, подняла я на него честные глаза. - Просто так получается... Знал бы, где упал, соломку подстелил.
Пахло старой соломой, сырой землей, плесенью и тем особым запахом, которым пропитана тайна.
Рано или поздно все тайное становится явным. Открываются запоры, спадает пелена тумана, солнечный луч проникает туда, где раньше царила тьма. Ключ поворачивается в замочной скважине, скрипят заржавевшие петли двери, прогнившие ступени лестницы трещат под тяжелыми шагами, свет озаряет скользкие стены, черные пауки разбегаются в щели, тайна отступает и прячется в кротовой норе.
Но что это?! Волшебная пещера Али-Бабы или мираж, колдовство, зазеркалье? Кто знает?..
Глава 12
Федор сверлил меня взглядом.
- Дай слово, что завтра же, нет, сегодня, ты соберешь свой багаж, и мы уедем. Эмма Францевна замечательно проживет и без компаньонки.
- Конечно. О чем речь?! Мне тут уже самой надоело. Хочется в столицу, к уличной суете, транспортным пробкам и прочим радостям цивилизации. Подальше от местных проблем. А то ни одного спокойного дня: то скелеты в шкафах, то раненые филологи на плече виснут, то угроза жизни по голове... Золотые самородки пригоршнями...
Мы двинулись в сторону дома, но почему-то пошли не по кратчайшей дороге, а свернули под раскидистые ветлы, которые росли вдоль Бездонки. Только мы укрылись от палящего солнца в тени деревьев, как мимо по дороге промчалась бричка со стороны Трофимовки. Отец Митрофаний погонял лошадку вожжами, ряса на его спине вздулась пузырем, как у велогонщика.
- Куда это он? - удивилась я.
- Ох, не знаю... - протянул Федор.
Он стоял рядом, заложив одну руку за спину, а другую приложив ко лбу козырьком, и провожал взглядом удаляющуюся в облаке пыли фигуру батюшки. Федор уже почти не пользовался тростью, но не расставался с ней, носил как дубинку. Я залюбовалась им. Капитан на мостике... Нет, атаман благородных разбойников...
- А ведь Гоша знает, где лежит золото... - бросила я пробный шар.
- Нет! Ни в коем случае! - нахмурился Федор.
- Ну, хоть одним глазком?..
- Ты же только что обещала! - простонал он уже не таким безапелляционным тоном.
- Отец Митрофаний уехал. Божий человек, по словам дяди Осипа, смирный, мухи не обидит. Нам никто не помешает наведаться туда и просто посмотреть. Ну, пожалуйста! - погладила я его по руке.
- Мы только посмотрим и сразу уйдем! - сдался он на милость победителя.
- Гоша, милый, - присела я рядом с терьером. - Ты же помнишь, как туда пройти. Покажи нам, пожалуйста.
Гоша почесал за ухом, подвигал бровями и с готовностью потрусил вдоль реки по направлению к избушке Лешего.
Мы миновали водяную мельницу и вошли в еловый лес. Я пожалела, что отправилась в экспедицию в сарафане и босоножках. Комары набросились на мои беззащитные ноги и плечи, и я отбивалась от них веточкой. Федор заботливо шлепал на мне особенно наглые экземпляры. Он предлагал свою рубашку, но я гордо отказалась.
Гоша уверенно миновал памятный нам валун, поляну незабудок, широкой дугой обошел омут и опять потрусил вдоль безымянного притока, который петлял среди бурелома. Я уже вся вспотела, косынка сползла на шею, и пряди волос лезли в глаза. Противное упрямство не позволяло мне запросить пощады и повернуть в обратную сторону, и я тащилась по лесу из последних сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45