Тем не менее, обратимый биостаз будет возможным когда появятся машины ремонта.
Чтобы видеть, как один из возможных подходов мог бы работать, представьте, что кровяной поток несёт простые молекулярные устройства к тканям, где они входят в клетки. Там они блокируют молекулярные машины обмена веществ, в мозгу и в других местах, и связывают структуры стабилизирующими перекрёстными связями. Другие молекулярные устройства далее входят, замещая воду и упаковывая себя плотно вокруг молекул клетки. Эти шаги остановят метаболизм и сохранят клеточные структуры. Так как машины ремонта клеток будут использоваться для обращения этого процесса вспять, это может нанести умеренные молекулярные повреждения, но никакого продолжительного вреда. При остановленном метаболизме и клеточных структурах, жёстко удерживаемых на своих местах, пациент будет спокойно отдыхать, без сновидений и неизменённым, до тех пор пока машины ремонта не вернут ему активную жизнь.
Если пациент в этом состоянии был бы передан современному врачу, неосведомленному о способностях машин ремонта клетки, последствия были бы, вероятно, мрачны. Не наблюдая никаких признаков жизни, врач вероятно заключил бы, что пациент мертв, и далее воплотил бы это суждение в реальность «предписав» вскрытие, за которым последует похороны или кремация.
Но наш воображаемый пациент живет в эпоху, когда биостаз, как известно, является только приостановкой жизни, а не её концом. Когда контракт пациента говорит "Разбудите "Разубраменя!" "(Или ремонт окончен, или полет к звезды завершён), врач, ухаживающий за пациентом начинает оживление. Машины ремонта входят в ткани пациента, удаляя упаковку вокруг молекул пациента и заменяя их водой. Далее они удалят перекрёстные связи, починяя все повреждённые молекулы и структуры, и восстанавливая нормальные концентрации соли, сахара в крови, аденинтрифосфорной кислоты и т. д. Наконец, они разблокируют механизмы обмена веществ. Приостановленный процесс метаболизма продолжится, пациент зевнёт, потянется, сядет, поблагодарит доктора, узнает, какое сегодня число, выйдет за дверь и отправится восвояси.
От функции к структуре
Обратимость биостаза и необратимость серьезного повреждения из-за инсульта помогает показать, как машины ремонта клеток изменят медицину. Сегодня врачи могут только помочь тканям себя излечивать. Соответственно они должны пытаться сохранить функцию ткани. Если ткань не может функционировать, они не могут излечить. Что хуже, если ткани не сохраняются, за этим следует их порча, и в конце концов разрушение структуры. Это также, как если бы механические инструменты были бы способны работать только на работающей машине.
Машины ремонта клеток изменяют центральное требование сохранить функцию на требование сохранить структуру. Как я отметил, обсуждая инсульт, машины ремонта будут способны восстановить мозговую функцию с памятью и навыками, неповрежденными только если отличительная структура участка нейронной ткани сохраняется неповреждённой. Биостаз включает сохранение нейронной структуры в то время как тщательно блокирует функцию.
Все это - прямое следствие молекулярной природы ремонта. Врачи, использующие скальпели и лекарства могут чинить клетки не больше, чем кто-либо с киркой и банкой машинного масла, может восстановить высокоточные часы. Напротив, наличие машин ремонта и обычных питательных веществ будет подобно наличию инструментов часовщика и неограниченной поставке запасных частей. Машины ремонта клетки изменят медицину в её основе.
От лечения болезни к установлению здоровья
Медицинские исследователи сейчас изучают болезни, часто ища способы предотвратить их или полностью обратить вспять, блокируя ключевой шаг в процессе развития болезни. Получающееся в результате знание очень помогло врачам: они теперь выписывают инсулин для компенсации диабета, противогипертонические препараты для предотвращения инсульта, пенициллин, чтобы лечить инфекционные заболевания, и так далее, весь список впечатляет. Молекулярные машины помогут в изучении болезней, однако делают понимание болезни намного менее важным. Машины ремонта сделают более важным понимание здоровья.
Тело может болеть большим числом способов, чем быть здоровым. Здоровая ткань мускула, например, различается достаточно малым количеством способов: она может быть сильнее или слабее, быстрее или медленнее, иметь тот или иной антиген и т. д. Поврежденная ткань мускула может различаться всеми этими способами, однако также страдает от любой комбинации из деформаций, разрывов, вирусных инфекций, паразитических червей, синяков, проколов, ядовитых веществ, сарком, изнуряющих болезней и врождённых уродств. Аналогично, хотя нейроны переплетаются таким же количеством способов, сколько существует человеческих мозгов, отдельные синапсы и дендриты существуют в умеренном спектре форм, если они здоровы.
Как только биологи опишут нормальные молекулы, клетки и ткани, должным образом запрограммированные машины ремонта будут способны вылечить даже неизвестные болезни. Как только исследователи опишут диапазон структур, которые (например) может иметь здоровая печень, машины ремонта, исследуя плохо работающую печень будут нуждаться только в обнаружении различий и их исправлении. Машины, не знающие какой-либо новый яд и его эффекты будут распознавать его как инородный и удалять его. Вместо того, чтобы бороться с миллионом странных болезней, продвинутые машины ремонта будут устанавливать состояние здоровья.
Разработка и программирование машин ремонта клеток потребует больших усилий, знаний и навыков. По-видимому, будет более легко построить машины ремонта с широкими способностями, чем их запрограммировать. Их программы должны содержать детальную информацию о сотнях видов клеток и сотнях тысяч видов молекул человеческого тела. Они должны быть способны наносить на карту повреждённые клеточные структуры и решать, как их исправить. Как много времени займёт разработка таких машин и программ? На вскидку, состояние биохимии и её сегодняшний темп продвижения вперёд мог бы сказать, что сбор самого основного знания займёт века. Но мы должны принимать во внимание существование иллюзии, что продвижения будут приходить в одиночку.
Машины ремонта ворвутся с волной других технологий. Ассемблеры для их постройки будут сначала использоваться, чтобы строить инструменты для анализа структур клетки. Даже пессимист согласился бы, что люди-биологи и инженеры, вооружённые этими инструментами могли бы построить и запрограммировать продвинутые машины ремонта клеток за сотню лет непрерывной работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Чтобы видеть, как один из возможных подходов мог бы работать, представьте, что кровяной поток несёт простые молекулярные устройства к тканям, где они входят в клетки. Там они блокируют молекулярные машины обмена веществ, в мозгу и в других местах, и связывают структуры стабилизирующими перекрёстными связями. Другие молекулярные устройства далее входят, замещая воду и упаковывая себя плотно вокруг молекул клетки. Эти шаги остановят метаболизм и сохранят клеточные структуры. Так как машины ремонта клеток будут использоваться для обращения этого процесса вспять, это может нанести умеренные молекулярные повреждения, но никакого продолжительного вреда. При остановленном метаболизме и клеточных структурах, жёстко удерживаемых на своих местах, пациент будет спокойно отдыхать, без сновидений и неизменённым, до тех пор пока машины ремонта не вернут ему активную жизнь.
Если пациент в этом состоянии был бы передан современному врачу, неосведомленному о способностях машин ремонта клетки, последствия были бы, вероятно, мрачны. Не наблюдая никаких признаков жизни, врач вероятно заключил бы, что пациент мертв, и далее воплотил бы это суждение в реальность «предписав» вскрытие, за которым последует похороны или кремация.
Но наш воображаемый пациент живет в эпоху, когда биостаз, как известно, является только приостановкой жизни, а не её концом. Когда контракт пациента говорит "Разбудите "Разубраменя!" "(Или ремонт окончен, или полет к звезды завершён), врач, ухаживающий за пациентом начинает оживление. Машины ремонта входят в ткани пациента, удаляя упаковку вокруг молекул пациента и заменяя их водой. Далее они удалят перекрёстные связи, починяя все повреждённые молекулы и структуры, и восстанавливая нормальные концентрации соли, сахара в крови, аденинтрифосфорной кислоты и т. д. Наконец, они разблокируют механизмы обмена веществ. Приостановленный процесс метаболизма продолжится, пациент зевнёт, потянется, сядет, поблагодарит доктора, узнает, какое сегодня число, выйдет за дверь и отправится восвояси.
От функции к структуре
Обратимость биостаза и необратимость серьезного повреждения из-за инсульта помогает показать, как машины ремонта клеток изменят медицину. Сегодня врачи могут только помочь тканям себя излечивать. Соответственно они должны пытаться сохранить функцию ткани. Если ткань не может функционировать, они не могут излечить. Что хуже, если ткани не сохраняются, за этим следует их порча, и в конце концов разрушение структуры. Это также, как если бы механические инструменты были бы способны работать только на работающей машине.
Машины ремонта клеток изменяют центральное требование сохранить функцию на требование сохранить структуру. Как я отметил, обсуждая инсульт, машины ремонта будут способны восстановить мозговую функцию с памятью и навыками, неповрежденными только если отличительная структура участка нейронной ткани сохраняется неповреждённой. Биостаз включает сохранение нейронной структуры в то время как тщательно блокирует функцию.
Все это - прямое следствие молекулярной природы ремонта. Врачи, использующие скальпели и лекарства могут чинить клетки не больше, чем кто-либо с киркой и банкой машинного масла, может восстановить высокоточные часы. Напротив, наличие машин ремонта и обычных питательных веществ будет подобно наличию инструментов часовщика и неограниченной поставке запасных частей. Машины ремонта клетки изменят медицину в её основе.
От лечения болезни к установлению здоровья
Медицинские исследователи сейчас изучают болезни, часто ища способы предотвратить их или полностью обратить вспять, блокируя ключевой шаг в процессе развития болезни. Получающееся в результате знание очень помогло врачам: они теперь выписывают инсулин для компенсации диабета, противогипертонические препараты для предотвращения инсульта, пенициллин, чтобы лечить инфекционные заболевания, и так далее, весь список впечатляет. Молекулярные машины помогут в изучении болезней, однако делают понимание болезни намного менее важным. Машины ремонта сделают более важным понимание здоровья.
Тело может болеть большим числом способов, чем быть здоровым. Здоровая ткань мускула, например, различается достаточно малым количеством способов: она может быть сильнее или слабее, быстрее или медленнее, иметь тот или иной антиген и т. д. Поврежденная ткань мускула может различаться всеми этими способами, однако также страдает от любой комбинации из деформаций, разрывов, вирусных инфекций, паразитических червей, синяков, проколов, ядовитых веществ, сарком, изнуряющих болезней и врождённых уродств. Аналогично, хотя нейроны переплетаются таким же количеством способов, сколько существует человеческих мозгов, отдельные синапсы и дендриты существуют в умеренном спектре форм, если они здоровы.
Как только биологи опишут нормальные молекулы, клетки и ткани, должным образом запрограммированные машины ремонта будут способны вылечить даже неизвестные болезни. Как только исследователи опишут диапазон структур, которые (например) может иметь здоровая печень, машины ремонта, исследуя плохо работающую печень будут нуждаться только в обнаружении различий и их исправлении. Машины, не знающие какой-либо новый яд и его эффекты будут распознавать его как инородный и удалять его. Вместо того, чтобы бороться с миллионом странных болезней, продвинутые машины ремонта будут устанавливать состояние здоровья.
Разработка и программирование машин ремонта клеток потребует больших усилий, знаний и навыков. По-видимому, будет более легко построить машины ремонта с широкими способностями, чем их запрограммировать. Их программы должны содержать детальную информацию о сотнях видов клеток и сотнях тысяч видов молекул человеческого тела. Они должны быть способны наносить на карту повреждённые клеточные структуры и решать, как их исправить. Как много времени займёт разработка таких машин и программ? На вскидку, состояние биохимии и её сегодняшний темп продвижения вперёд мог бы сказать, что сбор самого основного знания займёт века. Но мы должны принимать во внимание существование иллюзии, что продвижения будут приходить в одиночку.
Машины ремонта ворвутся с волной других технологий. Ассемблеры для их постройки будут сначала использоваться, чтобы строить инструменты для анализа структур клетки. Даже пессимист согласился бы, что люди-биологи и инженеры, вооружённые этими инструментами могли бы построить и запрограммировать продвинутые машины ремонта клеток за сотню лет непрерывной работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95