С другой стороны, Лори была человеком увлеченным, и ею двигала скорее любовь к породистым собакам, нежели стремление к материальной выгоде. Она являлась владелицей всего одной пары лабрадоров, причем сука и кобель в родстве не состояли, и Лори могла предъявить бумаги, подтверждающие это. Выводок Лили, который мы видели, был вторым и последним, а теперь ей суждено было посвятить остаток жизни простым деревенским радостям. Поскольку родители вроде бы были в наличии, покупатель мог непосредственно убедиться в происхождении щенков, хотя нам так и не показали кобеля.
В выводке оказалось пять девочек (на четырех уже поступили заказы) и четыре мальчика. Лори просила $400 за последнюю девочку и по $375 за мальчика. Одного из них, казалось, особенно взбудоражило наше с Дженни явление. Он был самым бестолковым из всего помета и принялся кувыркаться у нас на коленях, карабкаться вверх по одежде, лизать нам лица. Он грыз нам ногти поразительно острыми для такого малыша зубами и топтался вокруг на непропорционально широких желтовато-коричневых лапах.
- Этого можете забрать за три с половиной сотни, - предложила хозяйка.
Дженни хлебом не корми, дай получить скидку. Она тащила домой уйму ненужных вещей только потому, что цена казалась слишком привлекательной и возникала возможность сэкономить. «Я знаю, ты не играешь в гольф, - как-то заявила она, вытащив из машины набор бэушных клюшек, - но ты не поверишь, как дешево они мне достались». Вот и теперь я заметил, как ее глаза заблестели.
- Ах, дорогой, - проворковала она, - давай возьмем этого щеночка!
Я вынужден был признать, что щенок очаровательный и игривый. Пока я соображал, что происходит, мошенник едва не перегрыз ремешок моих часов.
- Надо проверить, насколько он пуглив, - сказал я. Прежде я не раз рассказывал Дженни историю о том, как мы выбрали Святого Шона. Я был совсем маленький, и отец подсказал, что надо сделать какое-то резкое движение или пошуметь, чтобы отличить робкого щенка от смелого. Дженни, окруженная пушистыми комочками, закатила глаза, давая понять, что поведение семьи Грогэнов ей, мягко говоря, представляется странным.
- Серьезно, - настаивал я. - Этот способ работает.
Я встал спиной к щенкам, затем внезапно развернулся, неожиданно сделал резкий шаг по направлению к ним, топнул ногой и крикнул: «Эй!» Комочки не обратили особенного внимания на странное поведение незнакомца, и только один прыгнул вперед, чтобы грудью встретить опасность. Это был Щенок-со-Скидкой. Он с энтузиазмом бросился на меня, запутался между щиколоток и яростно атаковал мои шнурки, убежденный, что перед ним опасные враги, которых нужно уничтожить.
- Мне кажется, это судьба, - проговорила Дженни.
- Думаешь? - спросил я, поднимая щенка с пола и держа его одной рукой у самого лица.
Я внимательно рассмотрел его мордочку. Он уставился на меня трогательными карими глазками и куснул за нос. Я передал щенка Дженни, и он повторил свои манипуляции.
- Кажется, мы ему понравились, - сказал я.
Выбор был сделан. Мы выписали Лори чек на $350. Она сказала, что через три недели, когда Щенок-со-Скидкой подрастет и его пора будет отлучить от матери, мы можем приехать за ним.
Мы поблагодарили хозяйку, в последний раз погладили Лили и распрощались.
Когда мы шли к машине, я обнял Дженни за плечи и притянул к себе.
- Ты можешь в это поверить?! - воскликнул я. - Мы практически завели собаку!
- Жду не дождусь, когда можно будет принести его домой, - ответила она.
Только мы подошли к машине, как услышали шум со стороны леса. Кто-то пробирался сквозь кусты, и этот кто-то очень тяжело дышал. Фонограмма идеально подошла бы для озвучивания фильма ужасов. Мы застыли на месте, вглядываясь в темноту. Звук становился все громче, его источник приближался. Мгновение спустя желтый силуэт вышел на свет и двинулся к нам. Очень большое желтое существо. Когда оно пробежало мимо, казалось, даже не заметив нас, мы поняли, что это громадный лабрадор. Но он ничем не напоминал милую Лили, с которой мы обнимались в доме. Этот пес полностью вымок, лапы и живот его были покрыты грязью, язык болтался из стороны в сторону, а с пасти капала пена. В ту долю секунды, что я смотрел в его глаза, я заметил в них странный, почти сумасшедший, но в то же время радостный блеск. Будто бы пес только что увидел привидение, и это его очень позабавило.
В следующий миг с шумом убегающего в панике стада буйволов зверь исчез из виду, скрывшись за домом. У Дженни вырвался вздох облегчения.
- Что-то подсказывает мне, - произнес я, чувствуя, как к горлу подступает тошнота, - что мы только что видели Папу.
ГЛАВА 2
Пес голубых кровей
У нас, новоиспеченных собаководов, сразу же возник спор. Он начался, пока мы ехали от Лори, и продолжался всю следующую неделю, то вспыхивая, то угасая. Мы не могли решить, какое имя дать нашему Щенку-со-Скидкой. Дженни отказывалась от вариантов, которые предлагал я, и наоборот. Битва закончилась однажды утром до ухода на работу.
- Челси? - переспросил я. - Это настолько цыплячье имя! Ни одному нормальному кобелю не подойдет имя Челси.
- Будто бы он поймет, как мы его назвали! - парировала Дженни.
- Вот Охотник, - предложил я. - Охотник - замечательная кличка.
- Охотник?! Издеваешься, да? Ты что, собираешься ездить с ним на охоту вместе с другими мужиками? Это слишком мужское имя. К тому же ты никогда не охотился.
- Он же кобель, - выпалил я, закипая от злости. - У него должна быть мужская кличка. Не подгоняй ее под свои женские шаблоны.
Все это мне совсем не нравилось. Я серьезно взялся за дело. Пока Дженни собиралась с силами для ответного удара, я постарался быстро развернуть дискуссию в нужном мне направлении.
- Чем тебе не нравится Луи?
- Очень подходит, если ты работаешь на заправке, - раздраженно ответила Дженни.
- Хорошо, отлично! Так звали моего деда. Ты, видимо, хочешь, чтобы мы назвали пса в честь твоего дедушки? Хороший песик, Билл!
Тут Дженни с отсутствующим видом подошла к магнитофону и включила музыку. Это была одна из ее стратегий в супружеских ссорах: когда заходишь в тупик, заставь оппонента замолчать. Из колонок полились ритмичные звуки рэгги Боба Марли, практически мгновенно успокоив нас обоих.
Мы открыли для себя этого певца с Ямайки, когда переехали из Мичигана в Южную Флориду. На берегах болот верхней части Среднего Запада, где обитали в основном белые американцы, мы сидели на диете из Боба Седжера и Джона Кугара Мелленкэмпа. Здесь же, в пульсирующем этническом потоке, каковым является Южная Флорида, музыка Боба Марли доносилась отовсюду - даже спустя десять лет после его смерти. Мы слышали ее по радио, когда ехали по бульвару Бискейн. Она звучала, когда мы потягивали кофе по-кубински в районе Маленькая Гавана и ели курицу по-ямайски в маленьких лавчонках в унылых иммигрантских кварталах к западу от Форт-Лодердейла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76