попали они сюда из страны, которая гордилась своими громадными эспланадами, роскошными купальнями для юных девушек, невиданными строениями… Люди столько толковали о лежащей на севере стране, что мало-помалу начали смотреть на нее как на свою собственность. Рассказы о сокровищах этой страны упорно передавались из поколения в поколение, и в конце концов сами сокровища превратились как бы в общее достояние племени. Этот далекий мир сделался Вожделенной землею, на которой в один прекрасный день предстояло обосноваться избранному народу, и оставалось только ждать небесных знамений, чтобы отправиться в нелегкий путь. А пока люди все шли и шли вперед, ими уже просто кишело устье Бесконечной реки, Великой реки на юге, в сотнях дневных переходов от пролива Бокас-дель-Драгон. Одни племена спустились с гор, покинув деревушки, где они жили с незапамятных времен, другие переправились с правого берега реки, а те, что обитали в гуще тропических лесов, каждое новолуние группами выходили из чащи и долго щурились на свету – им месяцами пришлось шагать в зеленом полумраке, следуя течению ручьев и потоков и обходя стороной торфяные болота… Однако ожидание затягивалось. Дело предстояло такое трудное, дорога была такая далекая, что вожди племен никак не отваживались принять решение. Подрастали дети и внуки, а люди все еще не трогались с места; они суетились, как муравьи, но настоящего дела не делали, а только говорили об одном и том же и неотрывно смотрели на вещи из далекой страны, которые с каждым днем казались им все заманчивее. Но вот однажды ночью – ночи этой суждено было навсегда сохраниться в их памяти – небосвод с ужасающим свистом прорезало какое-то светящееся тело, указывая направление, которое давно уже наметили для себя люди: то был путь в северную страну. И тогда орда пришла в движение, – разделившись на сотни боевых отрядов, племена вторглись в чужие земли. Все мужчины, принадлежавшие к другим народам, были безжалостно истреблены, жизнь сохраняли только женщинам, чтобы они могли зачать детей от завоевателей. Так возникло два различных языка: язык женщин, язык очага и домашних работ, и язык мужчин, язык воителей, овладеть которым дано не каждому…
Больше века длился поход сквозь тропические леса, по равнинам и горным ущельям, пока завоеватели не достигли наконец моря. Тут они узнали, что жители побережья, услышав о грозном приближении воинов с юга, перебрались на острова, лежавшие поодаль, – впрочем, не так уж далеко, – там, за линией горизонта. Но, покинув свои селения, они оставили вещи и предметы, уже знакомые племенам с юга, и пришельцы поняли, что, добравшись до островов, они смогут, пожалуй, самым кратчайшим путем достигнуть северной страны. Время не принималось в расчет – всеми владела одна только мысль: достичь в один прекрасный день Вожделенной земли, и потому люди с юга остановились на побережье, твердо решив овладеть искусством мореплавания. Разбитые пироги, валявшиеся на песке, послужили образцом для первых лодок, которые завоеватели выдалбливали из древесных стволов. Но так как им предстояло преодолеть большие расстояния, они постепенно стали строить более вместительные, длинные и широкие суда с высоким и узким носом, которые могли взять на борт до шестидесяти человек сразу. И однажды праправнуки тех, кто выступил в путь пешком, начали морской поход: погрузившись на свои суденышки, они отправились завоевывать острова. Без большого труда они переправлялись через неширокие проливы, одолевали силу течений и, перебираясь с острова на остров, убивали тамошних обитателей – мирных земледельцев и рыбаков, незнакомых с искусством войны. И плыли все дальше и дальше, становясь с каждым днем более отважными и умелыми: теперь они уже научились определять свое местоположение по звездам. Чем дальше продвигались они вперед, тем явственнее вставали у них перед глазами башни, эспланады и дома северной страны. Ее близость угадывалась по новым островам, которые становились все больше, все гористее и все изобильнее. Надо лишь оставить за собой еще три острова или даже два, а может быть, всего один – южане вели счет по островам, – и они достигнут наконец Вожделенной земли! Их передовые отряды уже приблизились к самому большому острову, – быть может, последнему этапу пути. Теперь уже чудесные сокровища близки, и достанутся они отнюдь не внукам завоевателей! Завоеватели сами увидят их своими глазами. При одной этой мысли гребцы энергично подбадривали друг друга, а нетерпеливые их руки все быстрее и глубже погружали весла в морскую воду.
Но тут на горизонте стали вырисовываться какие-то незнакомые, причудливые громады с круглыми отверстиями на боку и невиданными, устремленными в небо деревьями, на которых, то раздуваясь, то опадая на ветру, висели полотнища с загадочными знаками. Захватчики столкнулись с другими захватчиками, внезапно появившимися здесь неведомо откуда, – непрошеные пришельцы свалились на них, словно для того, чтобы навсегда уничтожить мечту, которую несколько веков вынашивали воины с юга. Великому походу не суждено было увенчаться успехом: северной стране предстояло попасть в руки незваных гостей с востока. Охваченные жестокой досадой, карибы в слепой ярости устремились на штурм громадных кораблей, поражая вражеских моряков своею отвагой. Индейцы карабкались на планширы. атакуя сынов Европы с бешенством и ожесточением, непонятным жителям далекого континента. Две непримиримые исторические эпохи столкнулись в этой беспощадной борьбе, где противоборствовали люди, верящие в тотемы, и люди, поклоняющиеся богу. Ибо архипелаг, за который шла эта битва, внезапно превратился в архипелаг, отмеченный богом. Его острова меняли свои прежние названия и как бы становились частью мистерии, идущей на грандиозной мировой сцене. Первый же остров, встреченный в этих морях захватчиками с неведомого здешним жителям континента, получил имя Христа, и на его побережье был воздвигнут первый связанный из ветвей крест. Второй остров был наречен в честь божьей матери – Санта-Мария-де-ла-Консепсьон. Антильские острова преобразились в грандиозный витраж, пронизанный солнечными лучами, где дарители были представлены островами, названными в их честь: «Фернандина» и «Изабелла»; нашли в нем свое место и апостол Фома, Иоанн Креститель, святая Люсия, святой Мартин, пресвятая дева Гваделупская и священные ипостаси Троицы, а возникавшие на различных островах города получали названия, также связанные с христианством: «Навидад», «Сантьяго», «Санто-Доминго»; вокруг же плескалось небесно-голубое море, а на нем, точно белое ожерелье, раскинулись лабиринтом «Одиннадцать тысяч дев» – на самом деле их невозможно было сосчитать, как невозможно сосчитать звезды на Млечном Пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Больше века длился поход сквозь тропические леса, по равнинам и горным ущельям, пока завоеватели не достигли наконец моря. Тут они узнали, что жители побережья, услышав о грозном приближении воинов с юга, перебрались на острова, лежавшие поодаль, – впрочем, не так уж далеко, – там, за линией горизонта. Но, покинув свои селения, они оставили вещи и предметы, уже знакомые племенам с юга, и пришельцы поняли, что, добравшись до островов, они смогут, пожалуй, самым кратчайшим путем достигнуть северной страны. Время не принималось в расчет – всеми владела одна только мысль: достичь в один прекрасный день Вожделенной земли, и потому люди с юга остановились на побережье, твердо решив овладеть искусством мореплавания. Разбитые пироги, валявшиеся на песке, послужили образцом для первых лодок, которые завоеватели выдалбливали из древесных стволов. Но так как им предстояло преодолеть большие расстояния, они постепенно стали строить более вместительные, длинные и широкие суда с высоким и узким носом, которые могли взять на борт до шестидесяти человек сразу. И однажды праправнуки тех, кто выступил в путь пешком, начали морской поход: погрузившись на свои суденышки, они отправились завоевывать острова. Без большого труда они переправлялись через неширокие проливы, одолевали силу течений и, перебираясь с острова на остров, убивали тамошних обитателей – мирных земледельцев и рыбаков, незнакомых с искусством войны. И плыли все дальше и дальше, становясь с каждым днем более отважными и умелыми: теперь они уже научились определять свое местоположение по звездам. Чем дальше продвигались они вперед, тем явственнее вставали у них перед глазами башни, эспланады и дома северной страны. Ее близость угадывалась по новым островам, которые становились все больше, все гористее и все изобильнее. Надо лишь оставить за собой еще три острова или даже два, а может быть, всего один – южане вели счет по островам, – и они достигнут наконец Вожделенной земли! Их передовые отряды уже приблизились к самому большому острову, – быть может, последнему этапу пути. Теперь уже чудесные сокровища близки, и достанутся они отнюдь не внукам завоевателей! Завоеватели сами увидят их своими глазами. При одной этой мысли гребцы энергично подбадривали друг друга, а нетерпеливые их руки все быстрее и глубже погружали весла в морскую воду.
Но тут на горизонте стали вырисовываться какие-то незнакомые, причудливые громады с круглыми отверстиями на боку и невиданными, устремленными в небо деревьями, на которых, то раздуваясь, то опадая на ветру, висели полотнища с загадочными знаками. Захватчики столкнулись с другими захватчиками, внезапно появившимися здесь неведомо откуда, – непрошеные пришельцы свалились на них, словно для того, чтобы навсегда уничтожить мечту, которую несколько веков вынашивали воины с юга. Великому походу не суждено было увенчаться успехом: северной стране предстояло попасть в руки незваных гостей с востока. Охваченные жестокой досадой, карибы в слепой ярости устремились на штурм громадных кораблей, поражая вражеских моряков своею отвагой. Индейцы карабкались на планширы. атакуя сынов Европы с бешенством и ожесточением, непонятным жителям далекого континента. Две непримиримые исторические эпохи столкнулись в этой беспощадной борьбе, где противоборствовали люди, верящие в тотемы, и люди, поклоняющиеся богу. Ибо архипелаг, за который шла эта битва, внезапно превратился в архипелаг, отмеченный богом. Его острова меняли свои прежние названия и как бы становились частью мистерии, идущей на грандиозной мировой сцене. Первый же остров, встреченный в этих морях захватчиками с неведомого здешним жителям континента, получил имя Христа, и на его побережье был воздвигнут первый связанный из ветвей крест. Второй остров был наречен в честь божьей матери – Санта-Мария-де-ла-Консепсьон. Антильские острова преобразились в грандиозный витраж, пронизанный солнечными лучами, где дарители были представлены островами, названными в их честь: «Фернандина» и «Изабелла»; нашли в нем свое место и апостол Фома, Иоанн Креститель, святая Люсия, святой Мартин, пресвятая дева Гваделупская и священные ипостаси Троицы, а возникавшие на различных островах города получали названия, также связанные с христианством: «Навидад», «Сантьяго», «Санто-Доминго»; вокруг же плескалось небесно-голубое море, а на нем, точно белое ожерелье, раскинулись лабиринтом «Одиннадцать тысяч дев» – на самом деле их невозможно было сосчитать, как невозможно сосчитать звезды на Млечном Пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117