И Дэниел согласился, хотя вообще не очень уважал гадалок. Но этот, понятно, был птица немного другого полета.
И вот стал он разглядывать линии на руках Дэниела. И рассказал ему кое-что из его жизни, весьма примечательное. Но все – из прошлого.
– Да, все правильно, так и было, – сказал Дэниел Уэбстер. – Но чего мне ждать в будущем?
Гость ухмыльнулся довольно-таки радостно и покачал головой.
– Будущее не такое, как вы думаете, – сказал он. – Мрачное. У вас большие планы, мистер Уэбстер.
– Да, большие, – твердо ответил Дэниел, потому что все знали, как ему хочется стать президентом.
– До цели, кажется, рукой подать, – говорит гость, – но вы ее не добьетесь. Люди помельче будут президентами, а вас обойдут.
– Пусть обойдут – я все равно буду Дэниелом Уэбстером, – сказал Дэниел. – Дальше.
– У вас два могучих сына, – говорит гость, качая головой. – Вы желаете основать род. Но оба погибнут на войне, не успев прославиться.
– Живые или мертвые – они все равно мои сыновья, – молвил Дэниел. – Дальше.
– Вы произносили великие речи, – говорит гость. – И будете произносить еще.
– Ага, – сказал Дэниел.
– Но ваша последняя великая речь восстановит против вас многих соратников. Вас будут звать Ихаводом; и еще по-всякому. Даже в Новой Англии будут говорить, что вы перевертень и продали родину, – и голоса эти будут громко слышны до самой вашей смерти.
– Была бы речь честная, а что люди скажут – не важно, – отвечал Дэниел Уэбстер. Потом он посмотрел на незнакомца, и их взгляды встретились. – Один вопрос, – сказал он. – Я бился за Союз всю жизнь. Увижу я победу над теми, кто хочет растащить его на части?
– При жизни – нет, – угрюмо сказал гость, – но победа будет за вами. И после вашей смерти тысячи будут сражаться за ваше дело – благодаря вашим речам.
– Ну, коли так, долговязый, плоскобрюхий, узкорылый ворожей-залогоимец, – закричал Дэниел Уэбстер с громовым смехом, – убирайся восвояси, пока я тебя не отметил! Потому что, клянусь тринадцатью первоколониями, я в саму преисподнюю сойду, чтобы спасти Союз!
И с этими словами он нацелился дать гостю такого пинка, что лошадь бы на ногах не устояла. Он только носком башмака достал гостя, но тот так и вылетел в дверь со шкатулкой под мышкой.
– А теперь, – сказал Дэниел Уэбстер, видя, что Йавис Стоун понемногу приходит в себя, – посмотрим, что осталось в кувшине: всю ночь толковать – у любого глотка пересохнет. Надеюсь, сосед Стоун, у вас найдется кусок пирога на завтрак?
Но и сегодня, говорят, когда дьяволу случается проезжать мимо Топкого луга, он дает большого крюку. А в штате Нью-Гэмпшир его не видели с той поры и поныне. Про Вермонт и Массачусетс не скажу.
1 2 3 4 5
И вот стал он разглядывать линии на руках Дэниела. И рассказал ему кое-что из его жизни, весьма примечательное. Но все – из прошлого.
– Да, все правильно, так и было, – сказал Дэниел Уэбстер. – Но чего мне ждать в будущем?
Гость ухмыльнулся довольно-таки радостно и покачал головой.
– Будущее не такое, как вы думаете, – сказал он. – Мрачное. У вас большие планы, мистер Уэбстер.
– Да, большие, – твердо ответил Дэниел, потому что все знали, как ему хочется стать президентом.
– До цели, кажется, рукой подать, – говорит гость, – но вы ее не добьетесь. Люди помельче будут президентами, а вас обойдут.
– Пусть обойдут – я все равно буду Дэниелом Уэбстером, – сказал Дэниел. – Дальше.
– У вас два могучих сына, – говорит гость, качая головой. – Вы желаете основать род. Но оба погибнут на войне, не успев прославиться.
– Живые или мертвые – они все равно мои сыновья, – молвил Дэниел. – Дальше.
– Вы произносили великие речи, – говорит гость. – И будете произносить еще.
– Ага, – сказал Дэниел.
– Но ваша последняя великая речь восстановит против вас многих соратников. Вас будут звать Ихаводом; и еще по-всякому. Даже в Новой Англии будут говорить, что вы перевертень и продали родину, – и голоса эти будут громко слышны до самой вашей смерти.
– Была бы речь честная, а что люди скажут – не важно, – отвечал Дэниел Уэбстер. Потом он посмотрел на незнакомца, и их взгляды встретились. – Один вопрос, – сказал он. – Я бился за Союз всю жизнь. Увижу я победу над теми, кто хочет растащить его на части?
– При жизни – нет, – угрюмо сказал гость, – но победа будет за вами. И после вашей смерти тысячи будут сражаться за ваше дело – благодаря вашим речам.
– Ну, коли так, долговязый, плоскобрюхий, узкорылый ворожей-залогоимец, – закричал Дэниел Уэбстер с громовым смехом, – убирайся восвояси, пока я тебя не отметил! Потому что, клянусь тринадцатью первоколониями, я в саму преисподнюю сойду, чтобы спасти Союз!
И с этими словами он нацелился дать гостю такого пинка, что лошадь бы на ногах не устояла. Он только носком башмака достал гостя, но тот так и вылетел в дверь со шкатулкой под мышкой.
– А теперь, – сказал Дэниел Уэбстер, видя, что Йавис Стоун понемногу приходит в себя, – посмотрим, что осталось в кувшине: всю ночь толковать – у любого глотка пересохнет. Надеюсь, сосед Стоун, у вас найдется кусок пирога на завтрак?
Но и сегодня, говорят, когда дьяволу случается проезжать мимо Топкого луга, он дает большого крюку. А в штате Нью-Гэмпшир его не видели с той поры и поныне. Про Вермонт и Массачусетс не скажу.
1 2 3 4 5