В первый раз их недолго было и проглядеть в такой куче грязи. Пришлось фильтровать второй раз. Кроме них нашли еще несколько зубов.
– Сдаюсь! – трагически провозгласил Найджел. – Далее я пасс. Это была моя последняя идея.
Сержант Толлворти не без труда поднялся.
– Ну, джентльмены, мне пора. Не стоит вам тревожиться, доктор, мы вскоре накроем этого голубчика. А если этот Фетхер начнет вновь чесать языком, я выверну его наизнанку. Заставлю-таки заткнуться!
– Наш человек, – заметил Найджел, когда сержант ушел.
– Да. Он славный малый. Я вытащил его мальчишку, Нэда, в прошлом году из тяжелого приступа пневмонии, и старина Толлворти с тех пор чертовски мне благодарен, даже как-то неловко.
– Приятно убедиться, что есть бобби, который не подозревает всех исключительно из принципа. Это одно из двух светлых пятен в этом мрачном, как стигийский ад, деле.
– А какое второе?
– Кто бы там ни убил Баннета, он, несомненно, сделал это из наилучших побуждений, а следовательно, нам не грозят новые убийства. Каждому – свое, скажем так, хотя полиция все еще внакладе. Ну а все прочие могут вздохнуть с облегчением.
– Будем надеяться, что ты прав, – невозмутимо откликнулся Каммисон.
Глава 8
Несомненно, лицемерие, вошедшее в привычку, это от лукавого, а не от большого ума.
Ф. Бэкон.
Воскресным утром городок Майден-Эстбери заметно оживился. Сначала, зазывая на утреннюю службу, веселым перезвоном прозвонил колокол аббатства, затем отыграл свою игру в «кошки-мышки» с запоздалыми прихожанами пятиминутный колокол, заставив пожилых леди приподнять юбки из черного сатина и прибавить прыти. Но сейчас колокола уже замолчали, улицы погружались в дрему, наслаждаясь мягким солнечным светом. Даже куски фольги и бумаги, которыми их замусорили накануне вечером гуляки на ревущих авто, выглядели чинно и не вздымались в воздух.
Казалось, единственный звук, нарушающий покой воскресенья, исходил из ванной комнаты в доме доктора Каммисона, где Найджел услаждал хромированные водопроводные краны избранными мелодиями из своего репертуара. Самый наивежливейший выпускник Винчестерского колледжа обычно испытывал некоторое затруднение в выражении восхищения его голосом, зато друзья сравнивали его с лаем морского льва, гулом трактора, одолевающего особо крутой подъем рыхлой пашни, с хриплыми воплями солдатни, очищающей от неприятеля захваченный редут, с карканьем воронья на диком и каменистом бреге – словом, каждый в соответствии с особенностями своей натуры и живостью воображения. Однако все сходились на том, что он обладает громовым голосом.
– «Я встретил Наппера Тенди, и за руку взяв…» – проревел он теперь, отбивая такт рукой, и вдруг резко оборвал куплет. «Я встретил Наппера Тенди, и за руку взяв…» – повторил он про себя и подумал: «А странно, что на это я не обратил внимания прежде. Ведь не может же быть, чтобы убийца встретил Баннета у входа в пивоварню и сказал: «Подумать только – вы тут в такое время ночи! Ну уж раз пришли, то извольте зайти на минутку в офис, будьте добры. Я хочу перерезать вам глотку вот этим премилым ножичком, что у меня в кармане». Не мог же преступник рассчитывать, что Баннет легко станет его жертвой? В конце концов, Баннет явился туда, чтобы застать ночного сторожа за воровством, и должен был красться за ним повсюду, куда бы тот ни пошел. Поэтому Лок стал бы в некотором роде, сам того не ведая, его телохранителем. Конечно, убийца мог затаиться в засаде, поджидая Баннета на его маршруте между воротами пивоварни и… и где еще, спрашивается? Баннет мог отправиться прямо на склад или на то место, где держали бутылки с пивом, а то и в конуру Лока. Как мог знать убийца, какой именно маршрут он изберет? Конечно, можно было затаиться во дворе пивоварни и прикончить Баннета еще до того, как он войдет в само здание. Но двор хорошо просматривается из жилых домов напротив, есть опасность оказаться кем-то увиденным на месте преступления. Ладно, пусть убийство, невзирая на вышеприведенное обстоятельство, все же произошло во дворе, то к чему все эти хлопоты и опасности – тащить жертву на пивоварню, а там вверх по ступеням на платформу с чанами? Почему было просто не оставить его валяться в луже крови? И все опять возвращается на круги своя к вопросу: почему Баннета бросили в чан?
Ладно, оставим это на потом, – решил Найджел, – возможно, моя первая идея не столь уж бредовая, как кажется. Вполне правдоподобно, что убийца – назовем его X – должен был встретить Баннета у входа в пивоварню. Тогда какой у него мог быть предлог, чтобы объяснить свое нахождение там? Допустим, он объясняет, что получил анонимное письмо, и даже его демонстрирует – ведь он легко мог и самому себе отправить точную копию того, что получил по почте Баннет. После этого особого труда заманить Баннета в какой-нибудь укромный угол, а там прибить, не составило труда. Но уж точно, не в помещении, где установлены чаны! Придумать предлог, чтобы затащить туда Баннета, когда они оба крались следом за ничего не подозревающим Локом, просто немыслимо. Баннет, должно быть, подвергся нападению где-нибудь еще – в помещении, куда X вполне правдоподобно мог его отвести. Но вот куда? Ну а почему бы не в один из кабинетов: самого Баннета, Джо Баннета или других клерков? Ни один из них не посещается ночным сторожем – чего же может быть легче? X мог бы сказать, к примеру: «Послушайте: этот малый, Лок, может оказаться опасным. Но в таком-то кабинете кое-что есть (револьвер, дубинка), что поможет нам остаться невредимыми. Пойдемте туда и вооружимся». Можно изобрести дюжину поводов, чтобы заманить Баннета в кабинет. Но тогда там должны остаться какие-то следы. Мне надо порасспросить об этом персонал или тех, кто там убирается по утрам. Интересно, заперт ли кабинет Джо Баннета? Это место вполне подходящее.
В таком случае если мое предположение недалеко от истины, то миссис Баннет, мисс Меллорс и Герберт Каммисон из списка подозреваемых исключаются. Никто из них не мог бы с полным основанием провозгласить, что «доброжелатель» послал ему или ей письмо с предложением поймать ночного сторожа за воровством. Джо Баннета также надо исключить: он не мог бы сколь-нибудь убедительно объяснить, что прервал морское путешествие из-за какого-то анонимного письма. Нет, никто в такое бы не поверил, хотя Юстас Баннет, в его шизоидном стремлении ловить своих работников всегда и везде, вполне мог счесть, что они с братом – два сапога пара, и ничего другого не принимать в расчет. Так что нет, Джо полностью исключать нельзя. Таким образом, у меня остаются: Габриэль Сорн, главный пивовар, Эд Парсонс и под вопросом Джо Баннет – все они, так сказать, «темные лошадки» на старте, на которых можно делать ставки, как на подозреваемых, в гонке за убийцей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Сдаюсь! – трагически провозгласил Найджел. – Далее я пасс. Это была моя последняя идея.
Сержант Толлворти не без труда поднялся.
– Ну, джентльмены, мне пора. Не стоит вам тревожиться, доктор, мы вскоре накроем этого голубчика. А если этот Фетхер начнет вновь чесать языком, я выверну его наизнанку. Заставлю-таки заткнуться!
– Наш человек, – заметил Найджел, когда сержант ушел.
– Да. Он славный малый. Я вытащил его мальчишку, Нэда, в прошлом году из тяжелого приступа пневмонии, и старина Толлворти с тех пор чертовски мне благодарен, даже как-то неловко.
– Приятно убедиться, что есть бобби, который не подозревает всех исключительно из принципа. Это одно из двух светлых пятен в этом мрачном, как стигийский ад, деле.
– А какое второе?
– Кто бы там ни убил Баннета, он, несомненно, сделал это из наилучших побуждений, а следовательно, нам не грозят новые убийства. Каждому – свое, скажем так, хотя полиция все еще внакладе. Ну а все прочие могут вздохнуть с облегчением.
– Будем надеяться, что ты прав, – невозмутимо откликнулся Каммисон.
Глава 8
Несомненно, лицемерие, вошедшее в привычку, это от лукавого, а не от большого ума.
Ф. Бэкон.
Воскресным утром городок Майден-Эстбери заметно оживился. Сначала, зазывая на утреннюю службу, веселым перезвоном прозвонил колокол аббатства, затем отыграл свою игру в «кошки-мышки» с запоздалыми прихожанами пятиминутный колокол, заставив пожилых леди приподнять юбки из черного сатина и прибавить прыти. Но сейчас колокола уже замолчали, улицы погружались в дрему, наслаждаясь мягким солнечным светом. Даже куски фольги и бумаги, которыми их замусорили накануне вечером гуляки на ревущих авто, выглядели чинно и не вздымались в воздух.
Казалось, единственный звук, нарушающий покой воскресенья, исходил из ванной комнаты в доме доктора Каммисона, где Найджел услаждал хромированные водопроводные краны избранными мелодиями из своего репертуара. Самый наивежливейший выпускник Винчестерского колледжа обычно испытывал некоторое затруднение в выражении восхищения его голосом, зато друзья сравнивали его с лаем морского льва, гулом трактора, одолевающего особо крутой подъем рыхлой пашни, с хриплыми воплями солдатни, очищающей от неприятеля захваченный редут, с карканьем воронья на диком и каменистом бреге – словом, каждый в соответствии с особенностями своей натуры и живостью воображения. Однако все сходились на том, что он обладает громовым голосом.
– «Я встретил Наппера Тенди, и за руку взяв…» – проревел он теперь, отбивая такт рукой, и вдруг резко оборвал куплет. «Я встретил Наппера Тенди, и за руку взяв…» – повторил он про себя и подумал: «А странно, что на это я не обратил внимания прежде. Ведь не может же быть, чтобы убийца встретил Баннета у входа в пивоварню и сказал: «Подумать только – вы тут в такое время ночи! Ну уж раз пришли, то извольте зайти на минутку в офис, будьте добры. Я хочу перерезать вам глотку вот этим премилым ножичком, что у меня в кармане». Не мог же преступник рассчитывать, что Баннет легко станет его жертвой? В конце концов, Баннет явился туда, чтобы застать ночного сторожа за воровством, и должен был красться за ним повсюду, куда бы тот ни пошел. Поэтому Лок стал бы в некотором роде, сам того не ведая, его телохранителем. Конечно, убийца мог затаиться в засаде, поджидая Баннета на его маршруте между воротами пивоварни и… и где еще, спрашивается? Баннет мог отправиться прямо на склад или на то место, где держали бутылки с пивом, а то и в конуру Лока. Как мог знать убийца, какой именно маршрут он изберет? Конечно, можно было затаиться во дворе пивоварни и прикончить Баннета еще до того, как он войдет в само здание. Но двор хорошо просматривается из жилых домов напротив, есть опасность оказаться кем-то увиденным на месте преступления. Ладно, пусть убийство, невзирая на вышеприведенное обстоятельство, все же произошло во дворе, то к чему все эти хлопоты и опасности – тащить жертву на пивоварню, а там вверх по ступеням на платформу с чанами? Почему было просто не оставить его валяться в луже крови? И все опять возвращается на круги своя к вопросу: почему Баннета бросили в чан?
Ладно, оставим это на потом, – решил Найджел, – возможно, моя первая идея не столь уж бредовая, как кажется. Вполне правдоподобно, что убийца – назовем его X – должен был встретить Баннета у входа в пивоварню. Тогда какой у него мог быть предлог, чтобы объяснить свое нахождение там? Допустим, он объясняет, что получил анонимное письмо, и даже его демонстрирует – ведь он легко мог и самому себе отправить точную копию того, что получил по почте Баннет. После этого особого труда заманить Баннета в какой-нибудь укромный угол, а там прибить, не составило труда. Но уж точно, не в помещении, где установлены чаны! Придумать предлог, чтобы затащить туда Баннета, когда они оба крались следом за ничего не подозревающим Локом, просто немыслимо. Баннет, должно быть, подвергся нападению где-нибудь еще – в помещении, куда X вполне правдоподобно мог его отвести. Но вот куда? Ну а почему бы не в один из кабинетов: самого Баннета, Джо Баннета или других клерков? Ни один из них не посещается ночным сторожем – чего же может быть легче? X мог бы сказать, к примеру: «Послушайте: этот малый, Лок, может оказаться опасным. Но в таком-то кабинете кое-что есть (револьвер, дубинка), что поможет нам остаться невредимыми. Пойдемте туда и вооружимся». Можно изобрести дюжину поводов, чтобы заманить Баннета в кабинет. Но тогда там должны остаться какие-то следы. Мне надо порасспросить об этом персонал или тех, кто там убирается по утрам. Интересно, заперт ли кабинет Джо Баннета? Это место вполне подходящее.
В таком случае если мое предположение недалеко от истины, то миссис Баннет, мисс Меллорс и Герберт Каммисон из списка подозреваемых исключаются. Никто из них не мог бы с полным основанием провозгласить, что «доброжелатель» послал ему или ей письмо с предложением поймать ночного сторожа за воровством. Джо Баннета также надо исключить: он не мог бы сколь-нибудь убедительно объяснить, что прервал морское путешествие из-за какого-то анонимного письма. Нет, никто в такое бы не поверил, хотя Юстас Баннет, в его шизоидном стремлении ловить своих работников всегда и везде, вполне мог счесть, что они с братом – два сапога пара, и ничего другого не принимать в расчет. Так что нет, Джо полностью исключать нельзя. Таким образом, у меня остаются: Габриэль Сорн, главный пивовар, Эд Парсонс и под вопросом Джо Баннет – все они, так сказать, «темные лошадки» на старте, на которых можно делать ставки, как на подозреваемых, в гонке за убийцей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60