Я никогда ничего подобного не видел. Алексей Петрович с первых же минут «входил в раж». Он почти ничего не говорил. Рот был плотно сжат. Глаза суживались и превращались в узенькие щелки. Лицо слегка бледнело. Он метался в воротах, доводя нападающих до отчаяния. Они не могли, бывало, забить ему гол даже с нескольких метров. И что самое важное, он почти всегда брал мячи намертво, не отпуская их от себя.
Такое феерическое отражение нападения длилось минут десять. Потом Хомич решительно покидал ворота. Походив некоторое время в сторонке, чтобы не отвлекать нападающих своим бездельем, он возвращался назад, и снова в воротах свирепствовал ураган.
– Между прочим, я хотел тебе посоветовать вот еще что. Надо умело смазывать концы пальцев на перчатках особым раствором канифоли. Особым потому, чтобы она не просыхала весь матч. Делается это так.
И рассказал. Мяч стал и у меня прилипать к перчаткам.
– А Саная тоже знает этот состав?
– Нет, я не сказал ему.
– Почему же?
Хомич подумал и ответил:
– Он никогда не интересовался этим.
Очевидно у Алексея Петровича, очень отзывчивого и мягкого человека, были какие-то свои соображения. Я не стал уточнять их, боясь показаться нескромным.
Берлин в дни фестиваля был очень наряден и красив. Даже сейчас, по прошествии стольких лет у меня перед глазами клубятся шелковые флаги, водруженные на стадионе им. Вальтера Ульбрихта, не тускнеет в памяти пестрая толпа. Сколько встреч, сколько теплых слов и приятных знакомств!
Наш футбол носил характер товарищеского показательного выступления. От киевлян за команду СССР выступали Голубев и Лерман. Противником была сборная ГДР. Победили наши ребята – 5:1. Три гола забил Карцев, который сразу же стал самым популярным футболистом фестиваля. Его имя скандировал весь стадион.
Повторная встреча этих же команд закончилась еще одной победой футболистов СССР – 2:0. Оба гола забил Конов с подачи Виньковатова, игравшего на левом краю.
Мы посетили много соревнований. Видели боксеров, пловцов, легкоатлетов. Но больше всего нас, конечно, интересовал футбол. Поразила своей техникой сборная Венгрии. Мы обратили внимание на странную форму вратаря Грошича. Он играл в коротких трусах, что было крайне непривычно в то время, в черной рубашке с закатанными рукавами. Высокий и очень широкоплечий, он казался еще шире из-за этих закатанных рукавов.
– Красавчик, первый сорт! – сказал мне Виньковатов.
Мне тоже показалось, что Грошич оделся так франтовато для того, чтобы подчеркнуть собственный атлетизм. Что ж, может быть, так и нужно. Но мысленно я решил, что этому примеру не последую и всегда буду играть в своем скромном свитере.
А в общем Грошич мне очень понравился. Особенно хорошо он брал верхние мячи. Даже когда венгр опаздывал занять выгодную позицию, он отважно бросался в угол, рассчитывая на свою обезьянью реакцию, и действительно забирал мяч.
Мы покидали Берлин полные самых приятных воспоминаний.
После возвращения на родину динамовцы встретились с тбилисским «Спартаком». За эту команду играли братья прославленных футболистов – Автандил Пайчадзе и Спартак Джеджелава. Однако они уступали в мастерстве старшим братьям. Мы без особого труда победили со счетом 3:1.
В этом матче отличился Голубев. В борьбе за верховой мяч кто-то из тбилисцев рассек ему бровь. Показалась кровь. Как обычно, засуетился врач. Перебинтованный Голубев вернулся на поле под аплодисменты зрителей.
Таким образом, если не считать первого поражения, наша команда все увереннее выступала в чемпионате. Почетные ничьи и даже победы над сильнейшими клубами страны позволили нам претендовать на видное место в чемпионате. Мы собирались упрочить его в игре с футболистами ВВС. И тут, когда ничто не предвещало беды, она пришла нежданно-негаданно.
Счет был ничейный – 1:1. Он мог быть сохранен, хотя нам и нужна была победа. Необходимость в данном случае вполне согласовывалась с нашими возможностями. Однако все это вышло не так, как предполагалось.
Получив мяч, я выкатил его рукой центральному защитнику Лерману. На него ринулся игрок ВВС. «Отдай назад!» – крикнул я партнеру. Но он почему-то решил продемонстрировать технику. – уйти финтом от преследователя. Но тот оказался сообразительным парнем и точно определил, куда будет выполнен финт. В результате он оказался с мячом, а Лерман без оного. Спасти положение уже было не в моих силах. 1:2! И сразу наша команда сникла. Матч был проигран.
За этой неудачной игрой последовали другие. Мы начали терять взятый темп, положение команды понемногу ухудшалось. Когда сезон завершился, мы очутились на восьмом месте.
Конечно, восьмое место – не бог весть какой успех для команды класса киевского «Динамо». Но все-таки мы были довольны, все же по сравнению с предыдущим годом поднялись на пять ступенек выше. Кроме того, чувствовалось, что возможности команды не раскрылись полностью и что при более серьезном отношении к делу можно добиться дальнейшего подъема. Это ощущение грядущей победы, если хотите, чем-то походило на приближающуюся весну. Она еще еле уловима, но уже витает над просыпающейся землей, уже пьянит и вселяет бодрость. Знаешь, вот-вот грянет дружная оттепель и брызнет яркими лучами солнце. Мы чувствовали, что закончившийся сезон – первый проблеск весны и что впереди – большие радости. Должна была, обязательно должна была прийти удача!
К концу сезона этого года у нас появился Тиберий Попович – защитник, сыгравший немалую роль в дальнейшем прогрессе команды.
АНТОН ИДЗКОВСКИЙ
В 22 года я был уже обстрелянным вратарем, познавшим и радость трудных побед, и горечь неоправданных срывов. Пришло какое-то спокойствие. Это, безусловно, нельзя принять за равнодушие или надменное отношение к мячу. Но я все чаще ловил себя на том, что уже не испытываю перед игрой того лихорадочного нетерпения, с каким прежде встречал каждую возможность выступить в воротах. Я бы сказал, поймал себя на рождении флегматичности.
Откуда она взялась, что способствовало ее появлению – не знаю. Но это было так. И когда начинался матч, требовалось довольно много времени, чтобы я, наконец, раскачался.
Этой же «хворью» страдал и Виталий Голубев. Товарищи поругивали нас, а мы не знали, как избавиться от стартового сплина.
Ошенков считал, что речь идет о каком-то психологическом «вывихе» и, подумав, тотчас принялся его лечить и, как обычно, – по-своему.
В день игры он уводил меня и Голубева в лесок. Там, наедине с природой, мы чувствовали себя спокойно и как бы отрешались от всех забот.
Между прочим, Ошенков и по сей день видит в природе верного союзника и пользуется каждой возможностью, чтобы затащить ребят (только теперь уже донецкого «Шахтера») в лес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76