Кэтрин замерла. Рука ее еще крепче сжала дверную ручку.
- Да, сэр.
- А ей… Ей понравилось?
Тут Кэтрин распахнула дверь и вошла в комнату:
- Почему бы тебе не спросить у нее самой?
Взор Доминика потемнел, и Кэтрин сразу же ощутила стеснение в груди. В серых глазах мужа по-прежнему читалось острое желание, пусть даже его поведение в последние дни свидетельствовало об обратном.
- Можете идти, Мэтьюз, - сказал Доминик, не сводя глаз с жены. Когда дверь за дворецким затворилась, он с усмешкой проговорил: - Вот уж не думал, что ты станешь подслушивать, Кэт. Много интересного успела услышать?
Как ни странно, ему действительно очень хотелось узнать, что именно жена слышала. И, конечно же, он хотел узнать, как восприняла она его подарки.
- Я не подслушивала, а случайно кое-что услышала, - заявила Кэтрин. - И должна признаться, что я узнала много интересного.
Она положила свой сверток на стоявший рядом столик и пристально посмотрела на мужа.
- Что же именно ты узнала?
- Что ты успокоил Мэтьюза. Ты сказал старику, что прислуга может не тревожиться о будущем.
Наконец она не выдержала и приблизилась к нему на шаг. Но и этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать исходивший от него жар. Все тело ее сразу же напряглось, и она ощутила жгучее желание. Да что же с ней такое происходит? Они ведь даже не прикоснулись друг к другу!
Кэтрин сделала глубокий вдох и вновь заговорила:
- Хорошо, что ты успокоил прислугу. Но почему ты это сделал? Я ведь давно просила тебя об этом, а ты отказывался…
Он в смущении пожал плечами:
- Я подумал, что если дать слугам хоть какие-то гарантии, то они перестанут бояться меня. И может, станут проявлять больше усердия.
- А мне казалось, что тебе совершенно безразлично, боится тебя прислуга или нет, - прошептала Кэтрин, глядя на мужа все так же пристально. Но он упорно отводил глаза. - Собственно говоря, у меня сложилось впечатление, что тебе вообще совершенно безразлично, что они о тебе думают.
- Может, я ошибался, проявляя подобное безразличие. - Он переступил с ноги на ногу. - Может, именно ты была права. В любом случае ничего от этого не изменилось.
Но для нее многое изменилось. И он понимал это. Значит, ради нее он дал Мэтьюзу обещание позаботиться о прислуге? Ради нее? Нет, не может такого быть. И нее же эта мысль доставила ей огромное удовольствие.
Дрожащими руками она взяла со столика сверток и протянула мужу:
- Ты заказал ткань, которую мне так хотелось использовать для обивки кресел. О такой я и мечтать не могла. Но почему, Доминик?
Он нахмурился, но Кэтрин видела, что муж намеренно изображает неудовольствие. Было очевидно, что он пытался скрыть свои чувства. Пожав плечами, он проворчал:
- Почему? Какая тебе разница? Ткань понравилась? Цвет подошел? Если нет, то можно выписать другую. - Он хотел отвернуться от нее, но Кэтрин придержала его за локоть.
- Для меня разница есть, - прошептала она. - Вместе с тканью я получила вот это письмо. - Она сунула письмо поверенного прямо мужу под нос. - Ты увеличил сумму, положенную мне «на булавки», и выделил огромную сумму на восстановление поместья. Доминик, я хочу знать почему.
Он осторожно отстранил ее руку и прошелся по комнате. Затем подошел к камину. У него был вид зверя, угодившего в ловушку. Конечно, ему ужасно не хотелось отвечать на ее вопросы. Однако она не могла оставить его в покое. Она должна была знать правду.
Разумеется, она могла бы просто взять эти деньги и успокоиться. Любая другая здравомыслящая женщина так и поступила бы на ее месте. И все же Кэтрин по-прежнему стояла перед мужем и ждала его объяснений.
- Почему ты подарил мне все это, Доминик? - допытывалась она. - Я думала, что ты не хочешь ничего делать с этим домом.
- Так что же, отослать все назад? - спросил он, оборачиваясь к ней.
- Нет-нет. - Она покачала головой. - Просто меня озадачила такая перемена. Ты совсем сбил меня с толку.
Было ли это правдой? Да, наверное. Доминик Мэллори показался ей довольно странным и противоречивым человеком еще тогда, когда она впервые увидела его на террасе, и он вдруг признался ей, что не верит в любовь. И с тех пор он не переставал изумлять ее и ставить в тупик. Она потратила немало сил, чтобы разгадать загадку, которую представлял собой человек, стоявший сейчас перед ней. Увы, без особого успеха.
- Видишь ли, Кэт, я подумал, как следует о том, что ты мне говорила, когда мы только приехали сюда. Если я и в самом деле захочу продать Лэнсинг-Сквер, то пусть уж поместье будет в наилучшем состоянии. Если же я оставлю его за собой…
Ошеломленная словами мужа, Кэтрин выронила сверток.
- Ты подумываешь о том, чтобы оставить поместье за нами?
У него задергалась щека, и он уставился на нее сверкающими глазами. Сейчас в его глазах пылала страсть, было в них и нечто другое… Было чувство, которое пугало ее настолько, что она не смела даже думать об этом.
- Да, возможно, я не стану продавать поместье. Я вдруг поймал себя на том, что мне нравится смотреть, как ты здесь хлопочешь. - В его голосе прозвучала необычайная нежность, но он тут же нахмурился и добавил: - И потом, это прекрасное капиталовложение.
Слезы навернулись ей на глаза. Она понимала, что мужу не так-то просто было пойти на уступку. Но он захотел сделать ей подарок. Захотел, чтобы у нее был свой дом.
- Спасибо, Доминик. - Кэтрин потянулась к мужу и поцеловала его в щеку.
Едва лишь она прикоснулась к нему, как ее захлестнуло жаркой волной желание. Так уж действовало на нее любое прикосновение к мужу, хотя этот поцелуй был, пожалуй, самым целомудренным из всех их поцелуем. И пожалуй, самым важным.
Доминик взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. И тотчас же колени у нее стали как ватные - она поняла, что муж страстно желал ее.
Какое-то время он молча смотрел ей в глаза, потом вполголоса проговорил:
- Я так хочу, чтобы ты поняла меня, Кэт. Хочу объяснить тебе все.
Она смотрела на него с удивлением. О чем это он в такой момент?
- Тогда объясни, - пролепетала она, приближая губы к его губам.
Внезапно дверь за их спиной отворилась, и в гостиную шагнул Мэтьюз.
- Прошу прощения, что помешал. - Дворецкий в смущении откашлялся.
Доминик вздрогнул, словно внезапно пробудившись от сна. Взгляд его еще туманила пелена, и Кэтрин готова была поклясться, что и глаза были подернуты такой же дымкой.
- В чем дело? - спросил Доминик, отступая на шаг от жены и проводя ладонью по волосам.
- Я пытался сказать джентльмену, что вас нет дома, - ответил Мэтьюз. - Но его слуги уже вносят в дом багаж и распрягают лошадей. Он оттолкнул меня и…
- Кто?! - воскликнул Доминик.
Дворецкий испустил долгий скорбный вздох, и ужасное предчувствие стеснило сердце Кэтрин.
- Ваш брат и его супруга ожидают вас в холле, сэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74