- А после этого вы видели лорда Кембертона живым?
- Нет, милорд. Да и мертвым - тоже. А он что, и _в_п_р_а_в_д_у_ был
выкрашен в синий цвет?
- Да, миледи.
Лорд Дарси немного помолчал.
- А второй ключ, миледи?
- Понимаете, я, по правде говоря, не знаю, имеет ли он какое-то
значение. Судите сами. Тогда, в понедельник вечером, когда лорд Кембертон
вернулся домой, у него на руке висел длинный зеленый плащ. Я обратила на
это внимание, ведь он был в темно-синем плаще, я еще подумала, зачем ему
сразу два плаща?
Глаза лорда Дарси чуть сузились.
- И?...
- И вот вчера... понимаете, милорд, я чувствовала себя довольно
плохо. Мы с отцом были очень близки, и...
Она снова прервалась, чтобы справиться с набегавшими слезами.
- Как бы там ни было, я просто бродила по замку. Мне хотелось побыть
одной. Я оказалась в западном крыле, которым мы почти не пользуемся, разве
только для размещения гостей, и где в это время никого не было. Я
почувствовала дым - странный запах, совсем не похожий на запах горящих
дров или углей. Я пошла на запах и попала в одну из гостевых комнат.
Кто-то разводил огонь в камине; мне это показалось странным, ведь
вчерашний день был теплым и солнечным, вроде сегодняшнего. Кто-то успел
переворошить золу, но от нее еще поднимался дымок. Запах был как от
горящей тряпки, и это тоже показалось мне очень странным, так что я
порылась в золе кочергой - и нашла _э_т_о_!
Леди Энн двумя пальчиками извлекла нечто из сумочки, висевшей у нее
на поясе, и торжественно протянула это нечто лорду Дарси.
- По-моему, милорд, один из наших слуг знает кое-что об убийстве
лорда Кембертона!
Лорд Дарси смотрел на зажатый между тонкими пальчиками маленький
клочок обгоревшей по краям зеленой ткани.
Мастер О'Лохлейн вошел в комнату лорда Дарси с большой коробкой под
мышкой и сияющей улыбкой на круглой ирландской физиономии.
- Достал, милорд! - торжествующе возвестил он. - В одной из обивочных
мастерских нашелся целый ящик. И почти того же цвета.
- Значит, подойдет?
- Да, милорд.
Маленький волшебник взгромоздил коробку на ближайший стол.
- Поработать придется порядочно, но мы должны получить нужные вам
результаты. Кстати, милорд, по дороге я зашел в больницу аббатства и
поговорил с целителем, который проводил вскрытие покойного его сиятельства
герцога. И преподобный отец, и врач, ему ассистировавший, уверены: его
сиятельство умер естественной смертью. Никаких следов яда.
- Великолепно! Естественная смерть значительно лучше согласуется с
моей гипотезой, чем тонкое, хитроумное убийство.
Лорд Дарси указал на коробку, принесенную мастером Шоном.
- А теперь давайте взглянем на эту вату.
Мастер Шон послушно открыл коробку: ее до краев заполнял какой-то
зеленый пух.
- Вот эта вата, милорд. Мелко нарубленное льняное волокно, такое же,
из какого соткан ваш кусочек ткани. Вообще-то, это скорей даже не вата, а
корпия. Единственный материал, который нам подойдет.
Окинув взглядом комнату, он нашел интересовавший его предмет.
- Ага! Вижу, вы добыли уже поворотный барабан.
- Да. Милорд архиепископ поручил одному из своих мастеровых соорудить
его для нас.
Это был небольшой бочонок, объемом, наверное, в несколько галлонов, с
ручкой сбоку. Бочонок стоял на подставке так, что его можно было вращать
за эту ручку. С другой стороны он закрывался плотной крышкой.
Мастер Шон подошел к шкафу и достал оттуда свой большой расписанный
саквояж. Поставив саквояж на стол рядом с коробкой, он начал извлекать из
него различные предметы.
- Только это - довольно длительный процесс, милорд. Сложная штука,
тут не получится, чтобы раз, два - и готово. Мастер Тимоти Видо гордится
умением соединить края разорванной ткани так, что не образуется шва, а
ведь эта операция по сравнению с тем, чего хотим мы, не столь уж сложна.
Ему всего-то и надо, что воспользоваться Законом Сродства; края
разорванной ткани находятся в таком высоком сродстве, что все получается
мгновенно.
А вот этот пух, у него же нет ни малейшего сродства с нашим огрызком
тряпки. Поэтому приходится использовать Закон Синекдохи, гласящий, что
часть эквивалентна целому - и наоборот. А теперь посмотрим. Как там, все
сухое?
Разговаривая, он подбирал инструменты и материалы, необходимые для
наложения нужных ему заклинаний.
Лорду Дарси всегда доставляло огромное удовольствие наблюдать, как
работает мастер Шон, и слушать, как он при этом сопровождает каждое свое
действие пространным комментарием. Многое из этого он слушал по сотому
уже, наверное, разу, но всегда находилось нечто такое, что он откладывал у
себя в памяти на будущее. Разумеется, лорд Дарси не мог прямо использовать
эти знания, у него не было для этого ни Таланта, ни, пожалуй, и
склонности. Однако при его роде занятий никакие знания не могли оказаться
лишними.
- Вы же видели, конечно, милорд, - продолжал свою лекцию мастер Шон,
- как кусочек янтаря притягивает к себе нитки или клочки бумаги, если
потереть его перед этим шерстью, а стеклянная палочка делает то же самое,
если натереть ее шелком. Так вот, здесь, в основе своей, то же самое
явление, только в этом случае требуются структурирование и концентрация
силы. В это-то вся трудность. А теперь, милорд, на некоторое время мне
нужна полная тишина.
Прошел почти целый час, пока мастер Шон закончил все приготовления к
эксперименту. Он посыпал зеленый пух и обгорелую тряпицу различными
порошками, бормотал заклинания и рисовал своим жезлом в воздухе сложные
символы и узоры. Лорд Дарси сидел совершенно тихо; опасно мешать
волшебнику, занятому своей работой.
В конце концов мастер Шон вывалил все содержимое коробки в бочонок;
туда же он бросил и клочок зеленой ткани. Затем, плотно закрыв крышку, он,
продолжая тихо бормотать заклинания, начертил жезлом в воздухе еще
несколько загадочных фигур.
- А вот теперь начинается самая скучная часть, милорд, - сказал он. -
Волоконца тут довольно мелкие, но все равно придется крутить этот бочонок
не меньше полутора часов. Тут же все построено на вероятности, милорд.
Края этого лоскутка будут пытаться найти волоконца наиболее похожие на те,
с которыми они соединялись прежде. Затем это кусочек волокна найдет
другой, и так далее. Так вот, в самом грубом приближении, чем мельче
предметы раздроблены, тем идентичнее они становятся. В теории, если чистое
вещество - например, соль - разделить на мельчайшие возможные частицы, все
они будут абсолютно идентичны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20