– Алвина явно хотела употребить одно из выражений дружка, но сдержалась. – Он ведь знал, что я не хотела вашего брака.
– Понимаю. – В душе Люси уже закипала бешеная злоба. – Ну что ж, ты преуспела.
– Прости меня, Люси… – Алвина готова была разрыдаться. – Я так завидовала тебе! Ведь Арт – мой родной дядя, но черта с два он взял бы меня с собой, если бы не ты. Ведь я ему противна, противна!
– Это чушь! – Совладав с собой, Люси обвила руками худенькие плечи сестры. – Он любит тебя, глупышка! Просто ты всеми возможными способами мешаешь ему это показать.
– Я все разрушила! – Теперь Алвина уже плакала по-настоящему. – Прости меня, прости меня, Люси!
– Ну-ну, – шептала Люси, – успокойся. Я все понимаю…
– Что ты понимаешь? – Девочка подняла заплаканное личико. – А не можешь ты сказать ему, что ошиблась и снова хочешь быть с ним?
– Не думаю… – Люси старалась говорить спокойно. – Погоди, я принесу из ванной бумажные платочки.
Это был всего-навсего предлог. Войдя в ванную, она постояла немного, силясь справиться с собой – вернее, с горячим желанием отхлестать по щекам строптивую и глупую девчонку, по милости которой она потеряла самое дорогое в жизни.
Да виновата ли сестра? Ведь стоило ей поговорить с Артом, а не принимать на веру слова Винни, ничего бы этого не произошло.
Вернувшись в спальню, она минут десять уверяла сестру, что не сердится.
– Пойми, милая, любовь и доверие должны всегда идти рука об руку, – объясняла Люси. – Значит, я просто ему не доверяла, а стало быть, все было обречено. Ладно, иди-ка ты спать. Завтра тебе в школу…
– Больше я и на пушечный выстрел не подойду к Питу Бруксу! – клятвенно заверила ее Алвина. – Не удивлюсь, если выяснится, что эту «гениальную» идею подсказала ему Хелоис.
Такая мысль и самой Люси приходила в голову – впрочем, даже это уже ничего не меняло.
– Ты твердо решила лететь домой, Люси? – спросила на прощание девочка.
– У меня нет выхода.
И Алвина всхлипывая удалилась, оставив сестру наедине с ужасами предстоящей ночи.
Она лежала без сна в темноте, когда дверь снова открылась. Арт не включил даже ночник.
– Винни сказала мне все. – Он помолчал. – Тебе не пришло в голову поговорить со мной начистоту?
– Нет, – сказала Люси. – Я слишком боялась уронить достоинство в собственных глазах. – В темноте она не могла видеть выражения его лица и, поколебавшись, произнесла: – Прости меня, Арт.
– Простить за что? За то, что поверила этим россказням, или за то, что передумала выходить за меня замуж?
– И за то, и за другое. – Люси казалось, что вместо сердца у нее кусок льда. – Я думала, ты вздохнешь с облегчением, отделавшись от меня.
– Ты и сейчас так думаешь?
– Да. Ведь я вела себя отвратительно все это время…
– О да, в высшей степени омерзительно, – согласился Арт. – От начала до конца!
– Правда, это вышло как-то само собой. Наверное, ты пробудил во мне все худшее… Но теперь я прощена?
– За то, что усомнилась во мне, – да. Но не за то, что по твоей милости мне пришлось пережить в последние несколько часов.
– Что же с тобой было? – с замиранием сердца спросила Люси.
– Я побывал в аду, – просто ответил он. – Я думал, что и вправду тебя потерял.
Теперь по жилам ее разлилось блаженное тепло:
– Неужели это для тебя так много значило?
– Больше, чем что-либо на свете. – Присев на краешек постели, Арт взял в ладони ее лицо и поцеловал с нежностью, которая была красноречивее всех слов в мире. – Я люблю тебя, Люси. Я полюбил тебя сразу, как только увидел, но самому себе в этом долго не сознавался. Мне даже удалось на время поверить, что я совершаю некий акт душеспасительной благотворительности. Но когда я увидел тебя тогда, в бассейне, то все понял…
– Но если ты тогда уже все понял, почему так ужасно обошелся со мной поутру?
Люси уже ничего не понимала. Ничего, кроме того, что счастлива безмерно.
– Я терзался чувством вины. Ведь я покусился на девочку едва ли не вполовину моложе меня. Я открыл ей мир секса, в который ей рано еще было входить.
– Нет, не рано! – воскликнула Люси. – Мне было так хорошо, покуда ты не спустил на меня собак из-за этой идиотской книжонки!
Губы Арта дрогнули в усмешке:
– Согласен. Ну расколоти о мою голову еще пару вазочек, тарелок…
– Я просто взбесилась тогда!
– Разумеется, все это пустяки. Пустяки – вся моя жизнь до встречи с тобой… – Голос его дрогнул. – Ты единственная женщина, с которой я хочу быть рядом всегда, всю жизнь.
Люси изумленно уставилась на него:
– Что ты говоришь? Секунду назад ты называл меня девчонкой!
– Не цепляйся к словам. – Арт снова улыбался, хотя явно еще нервничал. – Я знаю: то, что ты чувствуешь ко мне, – нечто большее, чем простой зов плоти. Но у тебя будет много времени, чтобы понять, что такое настоящая любовь. Когда мы поженимся… В общем, я не допущу, чтобы ты полюбила другого.
– Как будто такое возможно… – Люси с нежностью коснулась ладонью его щеки. – Это не просто влечение, Арт. Я люблю тебя так, что сердце изнывает от боли… и от счастья. Если бы я вернулась в Англию, то остаток дней провела бы, вспоминая тебя. Знаешь, чтобы доказать тебе, что это не просто зов плоти, я готова спать в одиночестве целый год… нет, месяц…
Арт тихо рассмеялся:
– Какая же ты все-таки еще маленькая… – Видя, как тотчас помрачнела Люси, он поспешно прибавил: – Но очень скоро подрастешь.
– Не смей говорить мне больше, будто я не знаю, что такое любовь! Я способна любить точно так же, как ты. А возможно, даже сильнее, потому что я женщина…
– Да, ты начитанная девочка! – воскликнул Арт. – Наверное, мы, мужчины, меньше говорим о любви, но это не мешает нам глубоко чувствовать. – Он любовался ею совсем как тогда, в студии, словно стараясь запечатлеть в памяти ее нежные черты. – Ты так прекрасна сегодня, но с годами станешь еще прекраснее. Я хочу рисовать тебя и сейчас, и когда ты расцветешь, и когда станешь матерью…
А это произойдет очень скоро, подумала Люси, обвивая руками его шею. По крайней мере, она сделает все от нее зависящее. И Люси счастливо улыбнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Понимаю. – В душе Люси уже закипала бешеная злоба. – Ну что ж, ты преуспела.
– Прости меня, Люси… – Алвина готова была разрыдаться. – Я так завидовала тебе! Ведь Арт – мой родной дядя, но черта с два он взял бы меня с собой, если бы не ты. Ведь я ему противна, противна!
– Это чушь! – Совладав с собой, Люси обвила руками худенькие плечи сестры. – Он любит тебя, глупышка! Просто ты всеми возможными способами мешаешь ему это показать.
– Я все разрушила! – Теперь Алвина уже плакала по-настоящему. – Прости меня, прости меня, Люси!
– Ну-ну, – шептала Люси, – успокойся. Я все понимаю…
– Что ты понимаешь? – Девочка подняла заплаканное личико. – А не можешь ты сказать ему, что ошиблась и снова хочешь быть с ним?
– Не думаю… – Люси старалась говорить спокойно. – Погоди, я принесу из ванной бумажные платочки.
Это был всего-навсего предлог. Войдя в ванную, она постояла немного, силясь справиться с собой – вернее, с горячим желанием отхлестать по щекам строптивую и глупую девчонку, по милости которой она потеряла самое дорогое в жизни.
Да виновата ли сестра? Ведь стоило ей поговорить с Артом, а не принимать на веру слова Винни, ничего бы этого не произошло.
Вернувшись в спальню, она минут десять уверяла сестру, что не сердится.
– Пойми, милая, любовь и доверие должны всегда идти рука об руку, – объясняла Люси. – Значит, я просто ему не доверяла, а стало быть, все было обречено. Ладно, иди-ка ты спать. Завтра тебе в школу…
– Больше я и на пушечный выстрел не подойду к Питу Бруксу! – клятвенно заверила ее Алвина. – Не удивлюсь, если выяснится, что эту «гениальную» идею подсказала ему Хелоис.
Такая мысль и самой Люси приходила в голову – впрочем, даже это уже ничего не меняло.
– Ты твердо решила лететь домой, Люси? – спросила на прощание девочка.
– У меня нет выхода.
И Алвина всхлипывая удалилась, оставив сестру наедине с ужасами предстоящей ночи.
Она лежала без сна в темноте, когда дверь снова открылась. Арт не включил даже ночник.
– Винни сказала мне все. – Он помолчал. – Тебе не пришло в голову поговорить со мной начистоту?
– Нет, – сказала Люси. – Я слишком боялась уронить достоинство в собственных глазах. – В темноте она не могла видеть выражения его лица и, поколебавшись, произнесла: – Прости меня, Арт.
– Простить за что? За то, что поверила этим россказням, или за то, что передумала выходить за меня замуж?
– И за то, и за другое. – Люси казалось, что вместо сердца у нее кусок льда. – Я думала, ты вздохнешь с облегчением, отделавшись от меня.
– Ты и сейчас так думаешь?
– Да. Ведь я вела себя отвратительно все это время…
– О да, в высшей степени омерзительно, – согласился Арт. – От начала до конца!
– Правда, это вышло как-то само собой. Наверное, ты пробудил во мне все худшее… Но теперь я прощена?
– За то, что усомнилась во мне, – да. Но не за то, что по твоей милости мне пришлось пережить в последние несколько часов.
– Что же с тобой было? – с замиранием сердца спросила Люси.
– Я побывал в аду, – просто ответил он. – Я думал, что и вправду тебя потерял.
Теперь по жилам ее разлилось блаженное тепло:
– Неужели это для тебя так много значило?
– Больше, чем что-либо на свете. – Присев на краешек постели, Арт взял в ладони ее лицо и поцеловал с нежностью, которая была красноречивее всех слов в мире. – Я люблю тебя, Люси. Я полюбил тебя сразу, как только увидел, но самому себе в этом долго не сознавался. Мне даже удалось на время поверить, что я совершаю некий акт душеспасительной благотворительности. Но когда я увидел тебя тогда, в бассейне, то все понял…
– Но если ты тогда уже все понял, почему так ужасно обошелся со мной поутру?
Люси уже ничего не понимала. Ничего, кроме того, что счастлива безмерно.
– Я терзался чувством вины. Ведь я покусился на девочку едва ли не вполовину моложе меня. Я открыл ей мир секса, в который ей рано еще было входить.
– Нет, не рано! – воскликнула Люси. – Мне было так хорошо, покуда ты не спустил на меня собак из-за этой идиотской книжонки!
Губы Арта дрогнули в усмешке:
– Согласен. Ну расколоти о мою голову еще пару вазочек, тарелок…
– Я просто взбесилась тогда!
– Разумеется, все это пустяки. Пустяки – вся моя жизнь до встречи с тобой… – Голос его дрогнул. – Ты единственная женщина, с которой я хочу быть рядом всегда, всю жизнь.
Люси изумленно уставилась на него:
– Что ты говоришь? Секунду назад ты называл меня девчонкой!
– Не цепляйся к словам. – Арт снова улыбался, хотя явно еще нервничал. – Я знаю: то, что ты чувствуешь ко мне, – нечто большее, чем простой зов плоти. Но у тебя будет много времени, чтобы понять, что такое настоящая любовь. Когда мы поженимся… В общем, я не допущу, чтобы ты полюбила другого.
– Как будто такое возможно… – Люси с нежностью коснулась ладонью его щеки. – Это не просто влечение, Арт. Я люблю тебя так, что сердце изнывает от боли… и от счастья. Если бы я вернулась в Англию, то остаток дней провела бы, вспоминая тебя. Знаешь, чтобы доказать тебе, что это не просто зов плоти, я готова спать в одиночестве целый год… нет, месяц…
Арт тихо рассмеялся:
– Какая же ты все-таки еще маленькая… – Видя, как тотчас помрачнела Люси, он поспешно прибавил: – Но очень скоро подрастешь.
– Не смей говорить мне больше, будто я не знаю, что такое любовь! Я способна любить точно так же, как ты. А возможно, даже сильнее, потому что я женщина…
– Да, ты начитанная девочка! – воскликнул Арт. – Наверное, мы, мужчины, меньше говорим о любви, но это не мешает нам глубоко чувствовать. – Он любовался ею совсем как тогда, в студии, словно стараясь запечатлеть в памяти ее нежные черты. – Ты так прекрасна сегодня, но с годами станешь еще прекраснее. Я хочу рисовать тебя и сейчас, и когда ты расцветешь, и когда станешь матерью…
А это произойдет очень скоро, подумала Люси, обвивая руками его шею. По крайней мере, она сделает все от нее зависящее. И Люси счастливо улыбнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37