По всей стране люди молчаливо готовились к отпору и восстанию против безумного правления Али-паши, ставшего невыносимым. Дело это было давно уже решено и зрело само собой. Правление Али-паши только ускорило это созревание.
Последняя пятница мая 1814 года. Все беги в сборе и ведут оживленный, серьезный разговор. Они знают о поражении Наполеона и его отречении и теперь только обмениваются сведениями, сопоставляя и дополняя их. Один из бегов, видевшийся утром с людьми из Конака, сообщает, что все уже готово для отъезда французского консула с семьей; достоверно известно также о скором отъезде австрийского консула, который только из-за француза сидел в Травнике. Значит, можно свободно рассчитывать, что к осени в Травнике не останется ни консулов, ни консульств, ни всего того, что они с собой привезли и ввели.
Присутствующие выслушивают это как весть о победе. Хотя за эти годы беги несколько попривыкли к консулам, все же они довольны, что избавятся от чужестранцев с их особым, необычным укладом жизни, с их дерзким вмешательством в боснийские дела и события. Беги обсуждают вопрос о том, кто теперь будет владельцем «Дубровницкой гостиницы», где сейчас французское консульство, и что станется с большим домом Хафизадичей, когда австрийский консул покинет Травник. Все говорят громко, чтобы и Хамди-бег Тескереджич, сидящий на своем месте, мог слышать, о чем идет речь. Он постарел, одряхлел и скособочился, как ветхое здание. Ему изменяет слух. Он с трудом поднимает веки, еще более отяжелевшие, и принужден закидывать голову, если хочет кого-нибудь рассмотреть, губы у него посинели и при разговоре слипаются. Старик поднимает голову и спрашивает последнего из говоривших:
– А когда приехали эти самые… консулы?
Стали переглядываться и вспоминать. Одни отвечают, что прошло шесть лет, по мнению других – больше. После недолгих разъяснений и вычислений все сходятся на том, что первый консул прибыл свыше семи лет тому назад за три дня до рамазана.
– Семь лет, – произносит Хамди-бег задумчиво, растягивая слова, – семь лет! А помните, сколько волнений и шума было тогда из-за этих консулов и этого… этого Бонапарта? И тут Бонапарт, и там Бонапарт. Это ему требуется, того он не хочет. Мир ему тесен; силе его нет границ, и нет ему подобного. А наши-то неверные подняли голову, словно пустой колос. Одни держатся за подол французского консула, другие – австрийского, третьи ожидают московского. Райя совсем сдурела и взбесилась. Ну что ж, было да сплыло. Поднялись императоры и победили Бонапарта. Травник очистится от консулов. Память о них удержится на какое-то время. Дети будут скакать верхом на палочках, играя в «консулов» и «телохранителей», но и они забудут о них, словно их и не было. И все опять по воле божьей пойдет как шло спокон веков.
Хамди-бег остановился, задохнувшись, все молчали в ожидании, не скажет ли старик еще что-нибудь, и курили, наслаждаясь прекрасной, победной тишиной.
Белград, апрель 1942 г.
О романах Иво Андрича
В третий том настоящего издания вошли исторические романы Иво Андрича «Травницкая хроника» и «Мост на Дрине», принесшие писателю мировую славу. В 1961 году за роман «Мост на Дрине» Иво Андричу была присуждена Нобелевская премия. Сейчас этот роман пережил 93 издания в разных странах Европы и Азии и переведен на три десятка языков. «Травницкая хроника» насчитывает 54 издания в переводах более чем на двадцать языков.
Во многих критических работах, рассматривающих романы И. Андрича, подчеркивается их связь с эпическими романами Л. Толстого. Например, норвежский поэт и критик Рангвалд Скреде писал: «Андрич заставляет вспомнить о великих славянских мастерах слова, прежде всего о Толстом. Андрича сближает с русским писателем умение вести повествование уравновешенно и просто, в хронологической последовательности, без стилистических ухищрений и эффектов, находя точные детали, которые складываются в величественную картину истории народа в определенную эпоху. И как Толстой, соединяющий в себе понимание людей и жизненную мудрость с основательным знанием истории, Андрич рассказывает не об отдельных людях, но о целом народе, о жителях Боснии, а в широком смысле – обо всех народах Балкан». «После „Войны и мира“ Толстого едва ли мы еще найдем такое мастерство в показе человеческой судьбы», – говорилось в норвежской газете «Норддойтше Рундшау» после присуждения Андричу Нобелевской премии.
Творчество Андрича, и прежде всего его романы, говорится в работе академика Миклоша Саболчи (ВНР), противостоит тенденции европейского искусства XX века, внушающей пессимизм, с безнадежностью констатирующей нарушение коммуникабельности между людьми. «Романы И. Андрича, напротив, несут мысль о могуществе слова, способного преображать людей, жизнь, судьбу человечества…Разрушительному действию мрачных сил варварства Андрич противопоставляет историю и дела людей».
«Главные книги» писателя были созданы в годы второй мировой войны. Эти годы Андрич провел в Белграде, отвергнув всякую возможность сотрудничества с профашистскими властями. Понимая, чем ему может это грозить, в 1942 году в ответ на предложение дать в печать какое-либо из его художественных произведений он писал: «…в нынешних обстоятельствах я не хочу и не могу публиковать ни новых своих произведений, ни старых, ранее уже публиковавшихся». Вместе с тем это были годы напряженного и продуктивного творческого труда. В течение трех лет он заканчивает один за другим три романа – «Травницкая хроника» (1942), «Мост на Дрине» (1943), «Барышня» (1944). Все три книги опубликованы в 1945 году, среди первых книг, начавших выходить в освобожденной от фашистской оккупации Югославии.
Исторические романы, новый для Андрича жанр, стали поворотным пунктом в решении им темы прошлого. Но сам интерес к истории не был новым, он возник у писателя очень рано и сопутствовал всему его творчеству. Еще в 1918 году, в рецензии на пьесу С. Чоровича «Как вихрь», писатель высказал прозорливое суждение о больших возможностях, которые заключает в себе тема прошлого Боснии. Андрич на протяжении многих лет глубоко изучал прошлое Боснии. Историк по образованию, писатель и в литературе высоко ставил значение исторического факта и документа. В его архиве имеются ссылки на десятки прочитанных трудов по истории, прежде всего по истории Боснии, Черногории, Сербии, Хорватии, по истории Османской империи, по истории ислама, на специальные работы, например о дорогах и средствах сообщения на Балканах, и другие исторические источники. Там же хранятся целые собрания произведений народного творчества – пословицы, поговорки, песни, предания. Его записные книжки содержат обширные выписки из различных источников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Последняя пятница мая 1814 года. Все беги в сборе и ведут оживленный, серьезный разговор. Они знают о поражении Наполеона и его отречении и теперь только обмениваются сведениями, сопоставляя и дополняя их. Один из бегов, видевшийся утром с людьми из Конака, сообщает, что все уже готово для отъезда французского консула с семьей; достоверно известно также о скором отъезде австрийского консула, который только из-за француза сидел в Травнике. Значит, можно свободно рассчитывать, что к осени в Травнике не останется ни консулов, ни консульств, ни всего того, что они с собой привезли и ввели.
Присутствующие выслушивают это как весть о победе. Хотя за эти годы беги несколько попривыкли к консулам, все же они довольны, что избавятся от чужестранцев с их особым, необычным укладом жизни, с их дерзким вмешательством в боснийские дела и события. Беги обсуждают вопрос о том, кто теперь будет владельцем «Дубровницкой гостиницы», где сейчас французское консульство, и что станется с большим домом Хафизадичей, когда австрийский консул покинет Травник. Все говорят громко, чтобы и Хамди-бег Тескереджич, сидящий на своем месте, мог слышать, о чем идет речь. Он постарел, одряхлел и скособочился, как ветхое здание. Ему изменяет слух. Он с трудом поднимает веки, еще более отяжелевшие, и принужден закидывать голову, если хочет кого-нибудь рассмотреть, губы у него посинели и при разговоре слипаются. Старик поднимает голову и спрашивает последнего из говоривших:
– А когда приехали эти самые… консулы?
Стали переглядываться и вспоминать. Одни отвечают, что прошло шесть лет, по мнению других – больше. После недолгих разъяснений и вычислений все сходятся на том, что первый консул прибыл свыше семи лет тому назад за три дня до рамазана.
– Семь лет, – произносит Хамди-бег задумчиво, растягивая слова, – семь лет! А помните, сколько волнений и шума было тогда из-за этих консулов и этого… этого Бонапарта? И тут Бонапарт, и там Бонапарт. Это ему требуется, того он не хочет. Мир ему тесен; силе его нет границ, и нет ему подобного. А наши-то неверные подняли голову, словно пустой колос. Одни держатся за подол французского консула, другие – австрийского, третьи ожидают московского. Райя совсем сдурела и взбесилась. Ну что ж, было да сплыло. Поднялись императоры и победили Бонапарта. Травник очистится от консулов. Память о них удержится на какое-то время. Дети будут скакать верхом на палочках, играя в «консулов» и «телохранителей», но и они забудут о них, словно их и не было. И все опять по воле божьей пойдет как шло спокон веков.
Хамди-бег остановился, задохнувшись, все молчали в ожидании, не скажет ли старик еще что-нибудь, и курили, наслаждаясь прекрасной, победной тишиной.
Белград, апрель 1942 г.
О романах Иво Андрича
В третий том настоящего издания вошли исторические романы Иво Андрича «Травницкая хроника» и «Мост на Дрине», принесшие писателю мировую славу. В 1961 году за роман «Мост на Дрине» Иво Андричу была присуждена Нобелевская премия. Сейчас этот роман пережил 93 издания в разных странах Европы и Азии и переведен на три десятка языков. «Травницкая хроника» насчитывает 54 издания в переводах более чем на двадцать языков.
Во многих критических работах, рассматривающих романы И. Андрича, подчеркивается их связь с эпическими романами Л. Толстого. Например, норвежский поэт и критик Рангвалд Скреде писал: «Андрич заставляет вспомнить о великих славянских мастерах слова, прежде всего о Толстом. Андрича сближает с русским писателем умение вести повествование уравновешенно и просто, в хронологической последовательности, без стилистических ухищрений и эффектов, находя точные детали, которые складываются в величественную картину истории народа в определенную эпоху. И как Толстой, соединяющий в себе понимание людей и жизненную мудрость с основательным знанием истории, Андрич рассказывает не об отдельных людях, но о целом народе, о жителях Боснии, а в широком смысле – обо всех народах Балкан». «После „Войны и мира“ Толстого едва ли мы еще найдем такое мастерство в показе человеческой судьбы», – говорилось в норвежской газете «Норддойтше Рундшау» после присуждения Андричу Нобелевской премии.
Творчество Андрича, и прежде всего его романы, говорится в работе академика Миклоша Саболчи (ВНР), противостоит тенденции европейского искусства XX века, внушающей пессимизм, с безнадежностью констатирующей нарушение коммуникабельности между людьми. «Романы И. Андрича, напротив, несут мысль о могуществе слова, способного преображать людей, жизнь, судьбу человечества…Разрушительному действию мрачных сил варварства Андрич противопоставляет историю и дела людей».
«Главные книги» писателя были созданы в годы второй мировой войны. Эти годы Андрич провел в Белграде, отвергнув всякую возможность сотрудничества с профашистскими властями. Понимая, чем ему может это грозить, в 1942 году в ответ на предложение дать в печать какое-либо из его художественных произведений он писал: «…в нынешних обстоятельствах я не хочу и не могу публиковать ни новых своих произведений, ни старых, ранее уже публиковавшихся». Вместе с тем это были годы напряженного и продуктивного творческого труда. В течение трех лет он заканчивает один за другим три романа – «Травницкая хроника» (1942), «Мост на Дрине» (1943), «Барышня» (1944). Все три книги опубликованы в 1945 году, среди первых книг, начавших выходить в освобожденной от фашистской оккупации Югославии.
Исторические романы, новый для Андрича жанр, стали поворотным пунктом в решении им темы прошлого. Но сам интерес к истории не был новым, он возник у писателя очень рано и сопутствовал всему его творчеству. Еще в 1918 году, в рецензии на пьесу С. Чоровича «Как вихрь», писатель высказал прозорливое суждение о больших возможностях, которые заключает в себе тема прошлого Боснии. Андрич на протяжении многих лет глубоко изучал прошлое Боснии. Историк по образованию, писатель и в литературе высоко ставил значение исторического факта и документа. В его архиве имеются ссылки на десятки прочитанных трудов по истории, прежде всего по истории Боснии, Черногории, Сербии, Хорватии, по истории Османской империи, по истории ислама, на специальные работы, например о дорогах и средствах сообщения на Балканах, и другие исторические источники. Там же хранятся целые собрания произведений народного творчества – пословицы, поговорки, песни, предания. Его записные книжки содержат обширные выписки из различных источников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135