А люди красивы, только когда улыбаются, думают и поют песни. Люди красивы, когда работают. А ещё знала Дубравка, что особенно красивыми становятся люди, когда совершают подвиг. Но этого ей не приходилось видеть ещё ни разу.
Волны шли с моря, как упрямые, беспокойные мысли. Они требовали внимания и сосредоточенности. Они будто хотели сообщить людям тайну, без которой трудно или даже совсем невозможно прожить на свете.
Волны следили за ходом времени. Они считали. "Р-ррраз!.. Два-ааа... Р-ррраз!.. Два-ааа...", - без конца, как маятник, непреклонный и вечный.
А на берегу лежали мальчишки - Дубравкины сверстники. Она изменила им, уйдя к старшим школьникам. Мальчишкам было досадно. В них жило чувство неудовлетворённой мести и мужского презрения.
Когда Дубравка вышла на берег, они окружили её кольцом.
- Эй ты, артистка из погорелого театра!
По лестнице на пляж спускались старшие школьники из драмкружка.
- Поддайте ей как следует, - сказали они и прошли мимо.
Дубравка опустилась на тёплую гальку.
Один из мальчишек, толстый, с большими кулаками, по прозвищу Утюг, толкнул её коленом в плечо.
- Поднимайся давай!.. Поговорить нужно.
Дубравка вскочила. Ударила Утюга головой в подбородок. Утюг опрокинулся навзничь. Перепрыгнув через него, Дубравка побежала к лестнице.
Мальчишки бежали за ней, как уличные собаки за кошкой.
У морского вокзала беспокойно кружились люди. Они только что сошли с парохода. Расспрашивали всех прохожих, как проехать к санаториям и домам отдыха.
Дубравка подбежала к молодой женщине с жёлтым кожаным чемоданом.
- Тётенька, можно я постою возле вас?
- Спасибо за честь, - сказала женщина. - Мне очень некогда. - Потом она увидела мальчишек.
Мальчишки смотрели на Дубравку хищными глазами и откровенно потирали кулаки.
- Трудно тебе живётся, я вижу. Ты не бойся, я тебя в обиду не дам.
- Я не боюсь. Просто их больше, - сказала Дубравка. - А вам в какой дом отдыха?
- Мне ни в какой. Я сама по себе.
Свет фонарей падал сверху на волосы женщины, зажигая в них искры. Её глаза мягко мерцали в темноте.
"Ух, какая красивая!" - удивилась Дубравка. Она осторожно взяла женщину за руку.
- Вы комнату снимать будете? Пойдёмте в наш дом. Мы живём в хорошем месте. Вам понравится, я знаю. Там есть одна свободная комната.
Всю дорогу Дубравка бежала боком. Она смотрела на женщину. Горло у неё пересохло от волнения. Дубравка глотала слюну и всё боялась, что женщина сейчас повернётся и уйдёт в другую сторону и след её затеряется в узких зелёных улочках.
"Разве бывают такие красивые?" - думала Дубравка. Она снова тронула женщину за руку. Спросила:
- Скажите, пожалуйста, как вас зовут?
Так они познакомились: девчонка Дубравка и взрослый человек Валентина Григорьевна.
* * *
Дом, где жила Дубравка, имел устрашающе весёлый вид. С одной стороны он был похож на кособокую мечеть, с другой - на греческий храм. Были здесь мансарды, мавританские галереи, крепостные башни, украшенные ржавыми флюгерами. Каменные и деревянные лестницы выползали из дома самым неожиданным образом. Одна из них, железная, даже висела в воздухе, как подвесной мост.
Дом покорял курортников своей безудержной фантастичностью. Вокруг него тесно росли кусты и деревья. Цветы пестрели на стенах, как заплаты на штанах каменщиков. Это были южные растения могучих расцветок и причудливых форм.
Валентина Григорьевна поселилась во втором этаже, в крошечной комнатушке, получив в своё распоряжение железную койку с сеткой, тумбочку, а также вид из окна на крыши, горы и море.
В небе тарахтел рейсовый вертолёт, летающий через перевал в душный областной центр. Ночь стекала с гор, наполняя улицы запахом хвои и горького миндаля.
Внизу, в такой же крошечной комнатушке, на такой же железной кровати, лежала Дубравка. Она думала о Валентине Григорьевне. Таких красивых женщин ей ещё не приходилось встречать в своей жизни ни разу. Может быть, это сумерки виноваты? Может быть, днём Валентина Григорьевна станет обычной? Вечером люди всегда красивые. Вечером не видны морщины. Дубравке было душно под простыней. Она встала с постели и, как была, в трусиках и майке, полезла на улицу через открытое окно.
- Сломаешь ты себе когда-нибудь голову! - сонно проворчала Дубравкина бабушка. - Куда тебя всё время носит?
- Я пойду спать в сад на скамейку, - шёпотом ответила Дубравка. Разве это комната? Здесь кошка и та задохнётся.
- Иди. В твоём возрасте скамейки не кажутся жёсткими, - сказала бабушка.
Так же как и все постоянные обитатели дома, бабушка сдавала комнату на лето курортникам. Большой нужды у бабушки в этом не было, зато была большая привычка. Бабушка работала сестрой-хозяйкой в санатории металлургов. Она уходила на целые сутки, предоставляя Дубравку самой себе.
Если бы спросили Дубравку, хорошая ли у неё бабушка, она бы ответила: "Лучше и не бывает".
Дубравке не спалось. Она смотрела на окно Валентины Григорьевны, всё в серебристых лунных потоках. Скамейка качалась на гнилых столбиках-ножках. Дубравка ворочалась с боку на бок. Потом встала и крадучись пошла к санаторию учителей.
В большом доме с каменными колоннами свет был погашен. В окнах колыхались шёлковые занавески. Было похоже, что все отдыхающие сидят и курят назло врачам и белый дымок клубится возле каждого растворенного настежь окна. В вестибюле дремала вахтёрша, загородив лицо курортной газетой.
Вдоль песчаных дорожек, вокруг фонтана, который шуршал мягкими струями, жили цветы. Дневные цветы спали. Ночные цветы бодрствовали. Чёрные бабочки щекотали их хоботками и уносили на своих крыльях комочки пыльцы.
Дубравка посидела на каменной кладке забора. Потом тихо соскользнула в сад и, прикрытая кипарисовой тенью, побежала к клумбе с гвоздикой и гладиолусами.
Гладиолусы - очень изящные цветы. Ночью они напоминают балерин. Они будто поднялись на носочки и всплеснули руками.
Дубравка любила гвоздику. Ещё давно бабушка сказала ей, что гвоздика - цветок революции.
Дубравка осторожно срывала гвоздику с клумбы, стебель за стеблем. На заборе она перебрала цветы и, спрыгнув на тротуар, пошла к своему дому.
Бензиновый запах осел на асфальт жирным слоем. В гаражах остывали автобусы. Прогулочные катера тёрлись о причалы белыми боками. В стёклах витрин отражались холодные звёзды. Ночь подошла к своей грани. Она ещё не начала таять, но уже где то за горизонтом вызревал первый луч утра.
Во дворе Дубравка столкнулась с мужчиной. Он снимал комнату в Дубравкином доме. У него было двое ребят-близнецов. От мужчины пахло рыбой и табаком. Звали его Пётр Петрович.
Дубравка спрятала цветы за спину.
- Я вижу насквозь, - сказал мужчина, - ты от меня ничего не скроешь.
- И не собираюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8
Волны шли с моря, как упрямые, беспокойные мысли. Они требовали внимания и сосредоточенности. Они будто хотели сообщить людям тайну, без которой трудно или даже совсем невозможно прожить на свете.
Волны следили за ходом времени. Они считали. "Р-ррраз!.. Два-ааа... Р-ррраз!.. Два-ааа...", - без конца, как маятник, непреклонный и вечный.
А на берегу лежали мальчишки - Дубравкины сверстники. Она изменила им, уйдя к старшим школьникам. Мальчишкам было досадно. В них жило чувство неудовлетворённой мести и мужского презрения.
Когда Дубравка вышла на берег, они окружили её кольцом.
- Эй ты, артистка из погорелого театра!
По лестнице на пляж спускались старшие школьники из драмкружка.
- Поддайте ей как следует, - сказали они и прошли мимо.
Дубравка опустилась на тёплую гальку.
Один из мальчишек, толстый, с большими кулаками, по прозвищу Утюг, толкнул её коленом в плечо.
- Поднимайся давай!.. Поговорить нужно.
Дубравка вскочила. Ударила Утюга головой в подбородок. Утюг опрокинулся навзничь. Перепрыгнув через него, Дубравка побежала к лестнице.
Мальчишки бежали за ней, как уличные собаки за кошкой.
У морского вокзала беспокойно кружились люди. Они только что сошли с парохода. Расспрашивали всех прохожих, как проехать к санаториям и домам отдыха.
Дубравка подбежала к молодой женщине с жёлтым кожаным чемоданом.
- Тётенька, можно я постою возле вас?
- Спасибо за честь, - сказала женщина. - Мне очень некогда. - Потом она увидела мальчишек.
Мальчишки смотрели на Дубравку хищными глазами и откровенно потирали кулаки.
- Трудно тебе живётся, я вижу. Ты не бойся, я тебя в обиду не дам.
- Я не боюсь. Просто их больше, - сказала Дубравка. - А вам в какой дом отдыха?
- Мне ни в какой. Я сама по себе.
Свет фонарей падал сверху на волосы женщины, зажигая в них искры. Её глаза мягко мерцали в темноте.
"Ух, какая красивая!" - удивилась Дубравка. Она осторожно взяла женщину за руку.
- Вы комнату снимать будете? Пойдёмте в наш дом. Мы живём в хорошем месте. Вам понравится, я знаю. Там есть одна свободная комната.
Всю дорогу Дубравка бежала боком. Она смотрела на женщину. Горло у неё пересохло от волнения. Дубравка глотала слюну и всё боялась, что женщина сейчас повернётся и уйдёт в другую сторону и след её затеряется в узких зелёных улочках.
"Разве бывают такие красивые?" - думала Дубравка. Она снова тронула женщину за руку. Спросила:
- Скажите, пожалуйста, как вас зовут?
Так они познакомились: девчонка Дубравка и взрослый человек Валентина Григорьевна.
* * *
Дом, где жила Дубравка, имел устрашающе весёлый вид. С одной стороны он был похож на кособокую мечеть, с другой - на греческий храм. Были здесь мансарды, мавританские галереи, крепостные башни, украшенные ржавыми флюгерами. Каменные и деревянные лестницы выползали из дома самым неожиданным образом. Одна из них, железная, даже висела в воздухе, как подвесной мост.
Дом покорял курортников своей безудержной фантастичностью. Вокруг него тесно росли кусты и деревья. Цветы пестрели на стенах, как заплаты на штанах каменщиков. Это были южные растения могучих расцветок и причудливых форм.
Валентина Григорьевна поселилась во втором этаже, в крошечной комнатушке, получив в своё распоряжение железную койку с сеткой, тумбочку, а также вид из окна на крыши, горы и море.
В небе тарахтел рейсовый вертолёт, летающий через перевал в душный областной центр. Ночь стекала с гор, наполняя улицы запахом хвои и горького миндаля.
Внизу, в такой же крошечной комнатушке, на такой же железной кровати, лежала Дубравка. Она думала о Валентине Григорьевне. Таких красивых женщин ей ещё не приходилось встречать в своей жизни ни разу. Может быть, это сумерки виноваты? Может быть, днём Валентина Григорьевна станет обычной? Вечером люди всегда красивые. Вечером не видны морщины. Дубравке было душно под простыней. Она встала с постели и, как была, в трусиках и майке, полезла на улицу через открытое окно.
- Сломаешь ты себе когда-нибудь голову! - сонно проворчала Дубравкина бабушка. - Куда тебя всё время носит?
- Я пойду спать в сад на скамейку, - шёпотом ответила Дубравка. Разве это комната? Здесь кошка и та задохнётся.
- Иди. В твоём возрасте скамейки не кажутся жёсткими, - сказала бабушка.
Так же как и все постоянные обитатели дома, бабушка сдавала комнату на лето курортникам. Большой нужды у бабушки в этом не было, зато была большая привычка. Бабушка работала сестрой-хозяйкой в санатории металлургов. Она уходила на целые сутки, предоставляя Дубравку самой себе.
Если бы спросили Дубравку, хорошая ли у неё бабушка, она бы ответила: "Лучше и не бывает".
Дубравке не спалось. Она смотрела на окно Валентины Григорьевны, всё в серебристых лунных потоках. Скамейка качалась на гнилых столбиках-ножках. Дубравка ворочалась с боку на бок. Потом встала и крадучись пошла к санаторию учителей.
В большом доме с каменными колоннами свет был погашен. В окнах колыхались шёлковые занавески. Было похоже, что все отдыхающие сидят и курят назло врачам и белый дымок клубится возле каждого растворенного настежь окна. В вестибюле дремала вахтёрша, загородив лицо курортной газетой.
Вдоль песчаных дорожек, вокруг фонтана, который шуршал мягкими струями, жили цветы. Дневные цветы спали. Ночные цветы бодрствовали. Чёрные бабочки щекотали их хоботками и уносили на своих крыльях комочки пыльцы.
Дубравка посидела на каменной кладке забора. Потом тихо соскользнула в сад и, прикрытая кипарисовой тенью, побежала к клумбе с гвоздикой и гладиолусами.
Гладиолусы - очень изящные цветы. Ночью они напоминают балерин. Они будто поднялись на носочки и всплеснули руками.
Дубравка любила гвоздику. Ещё давно бабушка сказала ей, что гвоздика - цветок революции.
Дубравка осторожно срывала гвоздику с клумбы, стебель за стеблем. На заборе она перебрала цветы и, спрыгнув на тротуар, пошла к своему дому.
Бензиновый запах осел на асфальт жирным слоем. В гаражах остывали автобусы. Прогулочные катера тёрлись о причалы белыми боками. В стёклах витрин отражались холодные звёзды. Ночь подошла к своей грани. Она ещё не начала таять, но уже где то за горизонтом вызревал первый луч утра.
Во дворе Дубравка столкнулась с мужчиной. Он снимал комнату в Дубравкином доме. У него было двое ребят-близнецов. От мужчины пахло рыбой и табаком. Звали его Пётр Петрович.
Дубравка спрятала цветы за спину.
- Я вижу насквозь, - сказал мужчина, - ты от меня ничего не скроешь.
- И не собираюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8