Вместе со старухами пришла и женщина с кочном - теперь она была женщина с блокнотом, и (у Аркадия защемило сердце) Дебелая Ольга.
- Я так рада, - сказала Ольга голосом цветущего медоносного луга. Ты такой прославленный. Здравствуй...
Но тут появилась Надя.
- Ага! - сказала она. - Построил островок в море с пальмами, чтобы встречаться с этой... А я с детьми... - Надю тут же окружили дети, и в ползунках, и совсем голенькие. - Он даже не знает, кого как зовут, а еще отец! - Надя заплакала. - Финэм рэспице!* - прокричала она.
_______________
* Не забывай о конце (лат.).
Глаза старух потемнели. Сделались похожими на выстрел картечью.
- Бегите, - сказали Аркадию служащие атолла. - Прыгайте в море.
Но Аркадий знал другой способ скрыться - стоэтажное поле!
Громадная этажерка, начиненная урожаем.
Если на квадратном километре земли построить здание в сто этажей и на каждом этаже устроить поле - можно возвратить землю Земле сторицей. Впрочем, сто следует помножить еще и на четыре, потому что собирать урожай пшеницы со стоэтажного поля в условиях постоянной температуры и влажности можно четыре раза в год. Любители статистики пусть сосчитают сами. Восемьдесят центнеров пшеницы с гектара! При экономически очень выгодных и экологически очень чистых тельферных сельхозмашинах и механизмах. А можно ведь довести урожай пшеницы и до ста центнеров. Это дело ближайшего будущего...
Четыре миллиона центнеров с одного квадратного километра земли. Осатанеть!
Вокруг стоэтажного поля шумят дубравы, леса липовые и ясеневые, боры сосновые, рощи березовые. Звенят ручьи и речушки - хрустально-чистые никакая химия их не губит. На лугах пасется романовская овца и упитанный скот гольштино-фризской породы. Цветы переглядываются. Птички пересвистываются.
Стоят стоэтажные поля по южному берегу Ильмень-озера. Энергию им дает атомный реактор РБМЦ-1000, модернизированный. Старухи сюда еще не добрались, они атомного ядра боятся.
Тут подходит к Аркадию оператор и говорит:
- Поздравляю вас, шеф. У вас родилась девочка. Пятьдесят сантиметров. Четыре килограмма.
А лохматый волшебник с этих проклятых курсов смотрит на Аркадия и улыбается.
- Все, что мы можем сделать для вас, это поддержать ваши силы в вашей в высшей степени героической жизни, - говорит он.
Аркадий вспотел. Пушок на его щеках вздыбился. Лоб стал холодным. В желудке засосало. Перед глазами отчетливо и требовательно возникли дети. Много детей.
- Орхидею бы, - прошептал Аркадий. - Каталею гибридную. Розовую в черный горошек. Можно, я выйду подышать? Я что-то занемог.
На улице Аркадий пришел в себя и все происшедшее с ним стало казаться ему смешным. Но в руке у него был цветок небывалый. На цветок все пялились, даже любители пива. Женщины же расплывались в улыбке, будто орхидея была предназначена им.
На низкой чугунной ограде сквера сидела аккуратненькая старушка, седенькая, сухонькая, в начищенных темно-коричневых туфлях. В шляпке.
- Это мне? - сказала она. Сграбастала цветок и обмакнула в него свой нос. - Ну, Транспорт. Ну, ты даешь. Имей в виду - пэрикулум ин мора*.
_______________
* Опасность в промедлении (лат.).

1 2 3 4 5