Она положила цветы на могилу матери. Лили выражала надежду, что леди Килбурн здорова и Лорен с Гвендолайн тоже. Она надеялась, что и Невиль чувствует себя хорошо. Она выражала ему признательность за все.
Невиль ответил ей и пригласил их с отцом приехать в Ньюбери-Эбби в октябре, чтобы отпраздновать пятидесятилетие его матери. Элизабет уже получила такое же приглашение.
И вот они приехали. Приехали в качестве гостей, но Лили чувствовала себя так, словно вернулась домой. Когда показался особняк, Лили взглянула на отца сияющими глазами и увидела, что он понимает ее чувства, хотя и опечален. Но несмотря на свою печаль, он ответил ей улыбкой.
– Отец, – в порыве чувств она взяла его руку. – Спасибо, что согласился приехать сюда. Я так тебя люблю.
– Лили, – сказал он, похлопав ее по руке, – тебе уже двадцать один год, моя дорогая. Ты достаточно взрослая, чтобы сидеть дома с отцом. Я и не ожидаю, что ты пробудешь со мной долго.
Лили поняла намек и немного расстроилась. Улыбка исчезла с ее лица. Она ничего не загадывала на будущее. Прошло несколько месяцев. Многое изменилось в ее жизни, как, возможно, и в его. Он пригласил их из простой любезности. Ведь приглашены и другие гости. Она не должна придавать большого значения тому факту, что он пригласил и ее.
Если она будет почаще повторять себе это, то в конце концов поверит, что все так и есть на самом деле.
Карета остановилась. Большие двойные двери раскрылись, и из дома вышли Гвендолайн, Джозеф, графиня и... Невиль.
Маркиз открыл дверцу кареты и опустил лесенку. Первым вышел герцог и подал Элизабет руку. Графиня обняла ее. Все говорили, перебивая друг друга.
Кто-то заглянул в карету и протянул Лили руку. Все померкло перед ее глазами – исчезли голоса и люди. Он смотрел на нее сияющими глазами. Она растерянно смотрела на него.
– Лили, – сказал он.
– Да? – И внезапно ей стало ясно, что все ее волнения напрасны. – Здравствуй, Невиль.
Он взял ее протянутую руку.
В доме было полно гостей, хотя до приема по случаю юбилея оставался еще один день. За обедом было тесно и шумно. Невиль с удовольствием отметил, что его мать посадила Портфри по правую руку, а Лили по левую. Сам он сидел во главе стола далеко от них. Кроме короткой беседы днем на террасе, у него вряд ли появится еще возможность обмолвиться с ней хоть словом.
Но Невиль и не сожалел об этом. Он довольствовался тем, что наблюдал за Лили, ища перемены, происшедшие с ней за эти Несколько месяцев. Он вспомнил, как Элизабет говорила ему, что приобретенные знания и навыки не меняют личность, а только добавляют к тому, что у нее уже было. Это оказалось правдой по отношению к Лили. Она была модной, уверенной в себе и оживленной. Прошло то ужасное чувство неловкости, которое заставляло ее вести себя в женской компании так, словно она язык проглотила, – так было, когда она жила в Ньюбери-Эбби, Сейчас она болтала наравне со всеми и, пожалуй, даже больше других.
Но Лили оставалась Лили. Она была такой, какой ее создала природа, но более свободной, умеющей находить радость в компании и окружающей обстановке. До Невиля долетели обрывки ее разговора, так как она была в центре внимания и на противоположном конце стола часто все замолкали, чтобы послушать ее. Так было и когда Джозеф спросил Лили, каковы ее успехи в чтении.
– Вы попали бы впросак, если бы попросили меня почитать вам. Сейчас я читаю очень хорошо. Правда, Элизабет? Я могу прочитать страницу за полчаса, если никто не отвлекает меня и если там нет длинных слов. И теперь я читаю почти про себя. Что вы скажете на это, Джозеф? – Она весело рассмеялась, и ее смех прокатился вдоль всего стола.
– Скажу, что я бы заснул прежде, чем вы бы дочитали страницу, – ответил Джозеф, зевая и деликатно помахивая пальцами перед ртом.
«Она просто восхитительна», – думал Невиль, с трудом отрывая от нее взгляд, так как ему было необходимо поддерживать беседу с соседями по столу.
«О да, она прежняя Лили», – продолжал думать он. Один из лакеев наклонился к столу рядом с ней, чтобы передвинуть блюдо, она взглянула на него, и ее лицо просияло.
– Мистер Джонс! – воскликнула она. – Как поживаете?
Бедный Джонс чуть не выронил блюдо. Он залился краской и что-то невнятно пробормотал.
– Извините, что смутила вас, – сказала Лили. – Завтра утром я приду на кухню со всеми поболтать. Мне кажется, что я не виделась с вами целую вечность.
Невиль заметил, что мать смотрит на нее с доброй улыбкой.
– Если вы, конечно, не возражаете, мадам. – Лили повернулась к графине. – Я забыла, что не у себя дома. Дома я часто спускалась на кухню, правда, отец? Это самое уютное место в доме, и я всегда нахожу там себе какое-нибудь дело. Отец не возражает.
– Я тоже не возражаю, детка, – ответила графиня, похлопав ее по руке.
– Отцы быстро привыкают, мадам, – сказал герцог Портфри, – что дочери легко обводят их вокруг пальца.
С самого первого момента Невиль заметил, что герцог стал совсем другим человеком. Он весь светился от счастья и не скрывал гордости за свою дочь.
Позже, в гостиной, Лили всех очаровала, поговорив с матерью Невиля и с каждой из его тетушек. Когда унесли поднос с чаем и некоторые из его кузин ушли в музыкальную комнату, чтобы поиграть на фортепиано, Лили подсела к Лорен и, взяв ее за руку, серьезно поговорила с ней о чем-то. Потом к ним подошла Гвен, что-то шепнула Лили на ухо, и они, взявшись за руки, тоже отправились в музыкальную комнату.
Невиль с печалью подумал, что для Лорен это был трудный вечер. Между ними возникла некоторая неловкость, когда он, приехав из Лондона, увидел, что она так и не уехала в Йоркшир. Хотя никто ничего не говорил им, они знали, что соседи шептались за их спинами, намерен ли он предложить руку и сердце леди Лилиан или возобновит свои намерения жениться на Лорен.
Невиль и Лорен знали ответ, хотя он никогда не был облечен в слова. Да и как могло быть иначе? Как он мог сказать ей, что не намерен возобновлять их отношения, не обидев ее? И как могла она сказать ему, что понимает, что между ними ничего не может быть, кроме дружбы, чтобы не намекнуть на их несостоявшуюся свадьбу?
Но как и всегда, она вела себя с достоинством и гордостью. Никто не мог догадаться, что происходило в ее душе.
Он любил Лили так давно, что с этим уже ничего нельзя было поделать. Он пытался жить собственной жизнью и не думать постоянно о ней. Он пытался не быть таким самонадеянным, чтобы верить в ее возвращение к нему.
Но достаточно было одного взгляда на нее, как все рассуждения выскочили у него из головы. Жизнь без Лили не стоит и ломаного гроша. Она для него – солнечный свет, тепло и смех. Она... Она просто его любовь.
Невиль не торопился. Он не будет сразу бросаться к ней с объяснениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Невиль ответил ей и пригласил их с отцом приехать в Ньюбери-Эбби в октябре, чтобы отпраздновать пятидесятилетие его матери. Элизабет уже получила такое же приглашение.
И вот они приехали. Приехали в качестве гостей, но Лили чувствовала себя так, словно вернулась домой. Когда показался особняк, Лили взглянула на отца сияющими глазами и увидела, что он понимает ее чувства, хотя и опечален. Но несмотря на свою печаль, он ответил ей улыбкой.
– Отец, – в порыве чувств она взяла его руку. – Спасибо, что согласился приехать сюда. Я так тебя люблю.
– Лили, – сказал он, похлопав ее по руке, – тебе уже двадцать один год, моя дорогая. Ты достаточно взрослая, чтобы сидеть дома с отцом. Я и не ожидаю, что ты пробудешь со мной долго.
Лили поняла намек и немного расстроилась. Улыбка исчезла с ее лица. Она ничего не загадывала на будущее. Прошло несколько месяцев. Многое изменилось в ее жизни, как, возможно, и в его. Он пригласил их из простой любезности. Ведь приглашены и другие гости. Она не должна придавать большого значения тому факту, что он пригласил и ее.
Если она будет почаще повторять себе это, то в конце концов поверит, что все так и есть на самом деле.
Карета остановилась. Большие двойные двери раскрылись, и из дома вышли Гвендолайн, Джозеф, графиня и... Невиль.
Маркиз открыл дверцу кареты и опустил лесенку. Первым вышел герцог и подал Элизабет руку. Графиня обняла ее. Все говорили, перебивая друг друга.
Кто-то заглянул в карету и протянул Лили руку. Все померкло перед ее глазами – исчезли голоса и люди. Он смотрел на нее сияющими глазами. Она растерянно смотрела на него.
– Лили, – сказал он.
– Да? – И внезапно ей стало ясно, что все ее волнения напрасны. – Здравствуй, Невиль.
Он взял ее протянутую руку.
В доме было полно гостей, хотя до приема по случаю юбилея оставался еще один день. За обедом было тесно и шумно. Невиль с удовольствием отметил, что его мать посадила Портфри по правую руку, а Лили по левую. Сам он сидел во главе стола далеко от них. Кроме короткой беседы днем на террасе, у него вряд ли появится еще возможность обмолвиться с ней хоть словом.
Но Невиль и не сожалел об этом. Он довольствовался тем, что наблюдал за Лили, ища перемены, происшедшие с ней за эти Несколько месяцев. Он вспомнил, как Элизабет говорила ему, что приобретенные знания и навыки не меняют личность, а только добавляют к тому, что у нее уже было. Это оказалось правдой по отношению к Лили. Она была модной, уверенной в себе и оживленной. Прошло то ужасное чувство неловкости, которое заставляло ее вести себя в женской компании так, словно она язык проглотила, – так было, когда она жила в Ньюбери-Эбби, Сейчас она болтала наравне со всеми и, пожалуй, даже больше других.
Но Лили оставалась Лили. Она была такой, какой ее создала природа, но более свободной, умеющей находить радость в компании и окружающей обстановке. До Невиля долетели обрывки ее разговора, так как она была в центре внимания и на противоположном конце стола часто все замолкали, чтобы послушать ее. Так было и когда Джозеф спросил Лили, каковы ее успехи в чтении.
– Вы попали бы впросак, если бы попросили меня почитать вам. Сейчас я читаю очень хорошо. Правда, Элизабет? Я могу прочитать страницу за полчаса, если никто не отвлекает меня и если там нет длинных слов. И теперь я читаю почти про себя. Что вы скажете на это, Джозеф? – Она весело рассмеялась, и ее смех прокатился вдоль всего стола.
– Скажу, что я бы заснул прежде, чем вы бы дочитали страницу, – ответил Джозеф, зевая и деликатно помахивая пальцами перед ртом.
«Она просто восхитительна», – думал Невиль, с трудом отрывая от нее взгляд, так как ему было необходимо поддерживать беседу с соседями по столу.
«О да, она прежняя Лили», – продолжал думать он. Один из лакеев наклонился к столу рядом с ней, чтобы передвинуть блюдо, она взглянула на него, и ее лицо просияло.
– Мистер Джонс! – воскликнула она. – Как поживаете?
Бедный Джонс чуть не выронил блюдо. Он залился краской и что-то невнятно пробормотал.
– Извините, что смутила вас, – сказала Лили. – Завтра утром я приду на кухню со всеми поболтать. Мне кажется, что я не виделась с вами целую вечность.
Невиль заметил, что мать смотрит на нее с доброй улыбкой.
– Если вы, конечно, не возражаете, мадам. – Лили повернулась к графине. – Я забыла, что не у себя дома. Дома я часто спускалась на кухню, правда, отец? Это самое уютное место в доме, и я всегда нахожу там себе какое-нибудь дело. Отец не возражает.
– Я тоже не возражаю, детка, – ответила графиня, похлопав ее по руке.
– Отцы быстро привыкают, мадам, – сказал герцог Портфри, – что дочери легко обводят их вокруг пальца.
С самого первого момента Невиль заметил, что герцог стал совсем другим человеком. Он весь светился от счастья и не скрывал гордости за свою дочь.
Позже, в гостиной, Лили всех очаровала, поговорив с матерью Невиля и с каждой из его тетушек. Когда унесли поднос с чаем и некоторые из его кузин ушли в музыкальную комнату, чтобы поиграть на фортепиано, Лили подсела к Лорен и, взяв ее за руку, серьезно поговорила с ней о чем-то. Потом к ним подошла Гвен, что-то шепнула Лили на ухо, и они, взявшись за руки, тоже отправились в музыкальную комнату.
Невиль с печалью подумал, что для Лорен это был трудный вечер. Между ними возникла некоторая неловкость, когда он, приехав из Лондона, увидел, что она так и не уехала в Йоркшир. Хотя никто ничего не говорил им, они знали, что соседи шептались за их спинами, намерен ли он предложить руку и сердце леди Лилиан или возобновит свои намерения жениться на Лорен.
Невиль и Лорен знали ответ, хотя он никогда не был облечен в слова. Да и как могло быть иначе? Как он мог сказать ей, что не намерен возобновлять их отношения, не обидев ее? И как могла она сказать ему, что понимает, что между ними ничего не может быть, кроме дружбы, чтобы не намекнуть на их несостоявшуюся свадьбу?
Но как и всегда, она вела себя с достоинством и гордостью. Никто не мог догадаться, что происходило в ее душе.
Он любил Лили так давно, что с этим уже ничего нельзя было поделать. Он пытался жить собственной жизнью и не думать постоянно о ней. Он пытался не быть таким самонадеянным, чтобы верить в ее возвращение к нему.
Но достаточно было одного взгляда на нее, как все рассуждения выскочили у него из головы. Жизнь без Лили не стоит и ломаного гроша. Она для него – солнечный свет, тепло и смех. Она... Она просто его любовь.
Невиль не торопился. Он не будет сразу бросаться к ней с объяснениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80