Еще одним немаловажным фактором был гостиничный ресторан, слава о котором гремела по всей долине Луары.
Агнес д'Обервиль стала для Мередит такой же близкой подругой и надежным деловым партнером, как и Патси, и все трое нарадоваться не могли друг на друга.
Патси, как и Мередит, тоже была разведена и имела двоих детей – мальчиков-близнецов десяти лет, которые учились за границей. Агнес жила с мужем Аленом, известным театральным актером, и шестилетней дочкой Хлоей. Обеим женщинам недавно исполнилось тридцать восемь лет.
«Как же мне с ними повезло, – подумала Мередит. Она завершила прогулку по Грин-парку и вышла на Пиккадилли. – Мы так здорово друг друга дополняем, они обе отлично справляются с делами «Хэйвенс» в Европе».
Остановившись у отеля «Риц», Мередит подождала зеленый сигнал светофора, пересекла улицу и пошла по Брук-стрит в отель «Кларидж».
Мередит всегда с удовольствием бродила по Лондону, эти прогулки заряжали ее бодростью. Свернув на Хэй-Хилл, она вышла к Беркли-сквер. Но ей почему-то показалось, что сегодня этот парк несколько мрачноват – голые деревья, на пожухлой траве пятна грязного талого снега.
Зато она от души любовалась старинными домами Мэйфэра – этот район она знала лучше всего. Впервые Мередит увидела Лондон двадцать один год назад, в 1974 году, когда вышла замуж за Дэвида Лоутона. Ей тогда было двадцать три года – во многих смыслах еще совсем девчонка, но кое в чем уже взрослый и умудренный опытом человек.
Англия произвела на нее сильное впечатление. Мередит понравились британцы, их причуды, их старомодная вежливость и, разумеется, знаменитое чувство юмора.
Дэвид Лоутон был англичанином, жившим и работавшим в Коннектикуте, где Мередит с ним и повстречалась. После свадьбы в «Серебряном озере» Дэвид привез ее в Лондон познакомиться с его сестрой Клэр, ее мужем и детьми.
Мередит любила Дэвида – во всяком случае, ровно настолько, чтобы выйти за него замуж, – и сожалела, когда их брак распался. Они оба старались сохранить семью, но в конце концов поняли, что развод – самое лучшее и единственно верное решение.
Этот тягостный и какой-то нелепый союз имел одну положительную сторону: у нее родился сын, Джонатан. К сожалению, в последнее время мальчик совсем не общался с отцом. В начале восьмидесятых Дэвид переехал в Калифорнию и с тех пор ни разу не приехал повидаться с сыном, даже не приглашал его к себе на Западное побережье.
Ему же хуже, сердито подумала Мередит. Ей было обидно за сына, хотя Джо, казалось, совершенно не заботило безразличие Дэвида. Джонатан никогда не упоминал об отце.
Одной очень трудно воспитывать детей, Мередит знала это по собственному опыту. Но дети у нее получились что надо – и Джо, и ее милая Кэт. Хотя всякое бывало: бессонные ночи, капризы, трудный возраст… и безоговорочная любовь. Быть хорошей матерью очень непросто, но зато теперь Мередит гордилась своими детьми. И в какой-то степени собой тоже.
Воспитание детей и бизнес оставляли мало времени для встреч с мужчинами, для поиска спутника жизни. У Мередит за эти годы было несколько любовников, но почему-то дети и работа всегда оказывались на первом месте. Да и в глубине души она никогда не придавала этим отношениям большого значения. Главным в ее жизни были и оставались дети.
Так обстояли дела, когда четыре года назад она познакомилась с Брендоном Леонардом. Но он оказался женат. Очень быстро Мередит поняла, что Брендон и не думает о разводе. Попросту говоря, он хотел жить с женой и иметь любовницу. Не желая выступать в роли последней, Мередит решительно порвала их отношения.
А прошлой осенью, в сентябре, Патси повела ее на вернисаж. В шикарной галерее «Ларднер» на Бонд-стрит открывалась выставка скульптуры.
И вот там, бродя среди произведений Арпа, Бранкузи, Мура, Хепворта и Джакометти, она познакомилась с Ридом Джеймисоном, владельцем галереи.
Высокий, темноволосый, красивый, обаятельный. Самый привлекательный мужчина из всех, кого она встречала. И кажется, очень доступный.
– Берегись, – предупредила тогда Патси. И когда Мередит потребовала объяснений, Патси сказала:
– Понимаешь, он очень яркий, но с ним непросто.
Не удовлетворившись этим туманным намеком, Мередит с новой силой надавила на подругу. Патси отвечала как-то загадочно:
– Упаси нас, Боже, от таких вот тоскующих байронических героев. Знаем мы этих чайльд-гарольдов.
Мередит не очень поняла, что имела в виду подруга, но и глазом моргнуть не успела, как Рид Джеймисон приступил к атаке.
Сначала Мередит была буквально околдована, но по прошествии нескольких месяцев вдруг начала ощущать возникающую между ними неловкость и стала внутренне отдаляться от него.
В его последний приезд в Нью-Йорк в ноябре она окончательно избавилась от всяких иллюзий на его счет. Рид был раздражительным, придирчивым, властным. К тому же Мередит стала замечать, что он слишком агрессивен, и это встревожило ее.
Сегодня вечером она намеревалась сказать ему, что больше они не будут встречаться, что их отношениям пришел конец. Не очень-то ей хотелось заводить подобный разговор, но она понимала, что это необходимо сделать.
– А зачем говорить? – спросила ее сегодня за обедом Патси. – Поужинай с ним вечером. Ни о чем не говори. Завтра поедем в Озерный край и в Йоркшир. А потом улетишь в Париж. Зачем тебе лишний раз расстраиваться? Старайся избегать неприятной конфронтации.
– Я должна сказать ему, что между нами все кончено, – ответила ей Мередит. – Как ты не понимаешь, сам он не отстанет: будет звонить, приезжать, вмешиваться в мою жизнь. Нет, надо, чтобы он понял, что я не хочу его больше видеть.
– А что все-таки тебя не устраивает? – с любопытством спросила Патси.
– Сам Рид меня не устраивает. Он для меня слишком сложный мужчина.
– О, это я тебя так настроила, – пробормотала Патси.
– Ты тогда все правильно сказала, Патси. Ты честно меня предупредила и оказалась абсолютно права.
Потом они сменили тему разговора, но сейчас Мередит заколебалась: а может, послушаться совета Патси? А может, действительно, просто поужинать с Ридом и ничего ему не говорить?
Наверное, я так и поступлю, решила она, поворачивая на Брук-стрит.
– Добрый день, мадам, – поприветствовал ее швейцар, стоявший у входа в отель «Кларидж».
– Добрый день, – улыбнулась она, проходя в холл.
Мередит сразу направилась к лифту, по дороге с ней поздоровался Мартин, портье.
– Мередит!
Она застыла на месте, мгновенно узнав этот хорошо поставленный мужественный голос.
Медленно повернувшись, она нацепила на лицо улыбку и пошла навстречу человеку, позвавшему ее по имени.
– Рид! Здравствуй! Но ты пришел немного раньше, не так ли?
Он улыбнулся, обнял ее за талию, прижал к себе и поцеловал в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Агнес д'Обервиль стала для Мередит такой же близкой подругой и надежным деловым партнером, как и Патси, и все трое нарадоваться не могли друг на друга.
Патси, как и Мередит, тоже была разведена и имела двоих детей – мальчиков-близнецов десяти лет, которые учились за границей. Агнес жила с мужем Аленом, известным театральным актером, и шестилетней дочкой Хлоей. Обеим женщинам недавно исполнилось тридцать восемь лет.
«Как же мне с ними повезло, – подумала Мередит. Она завершила прогулку по Грин-парку и вышла на Пиккадилли. – Мы так здорово друг друга дополняем, они обе отлично справляются с делами «Хэйвенс» в Европе».
Остановившись у отеля «Риц», Мередит подождала зеленый сигнал светофора, пересекла улицу и пошла по Брук-стрит в отель «Кларидж».
Мередит всегда с удовольствием бродила по Лондону, эти прогулки заряжали ее бодростью. Свернув на Хэй-Хилл, она вышла к Беркли-сквер. Но ей почему-то показалось, что сегодня этот парк несколько мрачноват – голые деревья, на пожухлой траве пятна грязного талого снега.
Зато она от души любовалась старинными домами Мэйфэра – этот район она знала лучше всего. Впервые Мередит увидела Лондон двадцать один год назад, в 1974 году, когда вышла замуж за Дэвида Лоутона. Ей тогда было двадцать три года – во многих смыслах еще совсем девчонка, но кое в чем уже взрослый и умудренный опытом человек.
Англия произвела на нее сильное впечатление. Мередит понравились британцы, их причуды, их старомодная вежливость и, разумеется, знаменитое чувство юмора.
Дэвид Лоутон был англичанином, жившим и работавшим в Коннектикуте, где Мередит с ним и повстречалась. После свадьбы в «Серебряном озере» Дэвид привез ее в Лондон познакомиться с его сестрой Клэр, ее мужем и детьми.
Мередит любила Дэвида – во всяком случае, ровно настолько, чтобы выйти за него замуж, – и сожалела, когда их брак распался. Они оба старались сохранить семью, но в конце концов поняли, что развод – самое лучшее и единственно верное решение.
Этот тягостный и какой-то нелепый союз имел одну положительную сторону: у нее родился сын, Джонатан. К сожалению, в последнее время мальчик совсем не общался с отцом. В начале восьмидесятых Дэвид переехал в Калифорнию и с тех пор ни разу не приехал повидаться с сыном, даже не приглашал его к себе на Западное побережье.
Ему же хуже, сердито подумала Мередит. Ей было обидно за сына, хотя Джо, казалось, совершенно не заботило безразличие Дэвида. Джонатан никогда не упоминал об отце.
Одной очень трудно воспитывать детей, Мередит знала это по собственному опыту. Но дети у нее получились что надо – и Джо, и ее милая Кэт. Хотя всякое бывало: бессонные ночи, капризы, трудный возраст… и безоговорочная любовь. Быть хорошей матерью очень непросто, но зато теперь Мередит гордилась своими детьми. И в какой-то степени собой тоже.
Воспитание детей и бизнес оставляли мало времени для встреч с мужчинами, для поиска спутника жизни. У Мередит за эти годы было несколько любовников, но почему-то дети и работа всегда оказывались на первом месте. Да и в глубине души она никогда не придавала этим отношениям большого значения. Главным в ее жизни были и оставались дети.
Так обстояли дела, когда четыре года назад она познакомилась с Брендоном Леонардом. Но он оказался женат. Очень быстро Мередит поняла, что Брендон и не думает о разводе. Попросту говоря, он хотел жить с женой и иметь любовницу. Не желая выступать в роли последней, Мередит решительно порвала их отношения.
А прошлой осенью, в сентябре, Патси повела ее на вернисаж. В шикарной галерее «Ларднер» на Бонд-стрит открывалась выставка скульптуры.
И вот там, бродя среди произведений Арпа, Бранкузи, Мура, Хепворта и Джакометти, она познакомилась с Ридом Джеймисоном, владельцем галереи.
Высокий, темноволосый, красивый, обаятельный. Самый привлекательный мужчина из всех, кого она встречала. И кажется, очень доступный.
– Берегись, – предупредила тогда Патси. И когда Мередит потребовала объяснений, Патси сказала:
– Понимаешь, он очень яркий, но с ним непросто.
Не удовлетворившись этим туманным намеком, Мередит с новой силой надавила на подругу. Патси отвечала как-то загадочно:
– Упаси нас, Боже, от таких вот тоскующих байронических героев. Знаем мы этих чайльд-гарольдов.
Мередит не очень поняла, что имела в виду подруга, но и глазом моргнуть не успела, как Рид Джеймисон приступил к атаке.
Сначала Мередит была буквально околдована, но по прошествии нескольких месяцев вдруг начала ощущать возникающую между ними неловкость и стала внутренне отдаляться от него.
В его последний приезд в Нью-Йорк в ноябре она окончательно избавилась от всяких иллюзий на его счет. Рид был раздражительным, придирчивым, властным. К тому же Мередит стала замечать, что он слишком агрессивен, и это встревожило ее.
Сегодня вечером она намеревалась сказать ему, что больше они не будут встречаться, что их отношениям пришел конец. Не очень-то ей хотелось заводить подобный разговор, но она понимала, что это необходимо сделать.
– А зачем говорить? – спросила ее сегодня за обедом Патси. – Поужинай с ним вечером. Ни о чем не говори. Завтра поедем в Озерный край и в Йоркшир. А потом улетишь в Париж. Зачем тебе лишний раз расстраиваться? Старайся избегать неприятной конфронтации.
– Я должна сказать ему, что между нами все кончено, – ответила ей Мередит. – Как ты не понимаешь, сам он не отстанет: будет звонить, приезжать, вмешиваться в мою жизнь. Нет, надо, чтобы он понял, что я не хочу его больше видеть.
– А что все-таки тебя не устраивает? – с любопытством спросила Патси.
– Сам Рид меня не устраивает. Он для меня слишком сложный мужчина.
– О, это я тебя так настроила, – пробормотала Патси.
– Ты тогда все правильно сказала, Патси. Ты честно меня предупредила и оказалась абсолютно права.
Потом они сменили тему разговора, но сейчас Мередит заколебалась: а может, послушаться совета Патси? А может, действительно, просто поужинать с Ридом и ничего ему не говорить?
Наверное, я так и поступлю, решила она, поворачивая на Брук-стрит.
– Добрый день, мадам, – поприветствовал ее швейцар, стоявший у входа в отель «Кларидж».
– Добрый день, – улыбнулась она, проходя в холл.
Мередит сразу направилась к лифту, по дороге с ней поздоровался Мартин, портье.
– Мередит!
Она застыла на месте, мгновенно узнав этот хорошо поставленный мужественный голос.
Медленно повернувшись, она нацепила на лицо улыбку и пошла навстречу человеку, позвавшему ее по имени.
– Рид! Здравствуй! Но ты пришел немного раньше, не так ли?
Он улыбнулся, обнял ее за талию, прижал к себе и поцеловал в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58