У меня мгновенно появляется…ммм…назовем это ресурсом, я подхожу к ней сзади, чуть-чуть приобнимаю, и полушепчу на ухо «Нравится?»
И тут мне порвали шаблон. Жестоко и ровно пополам. Она поворачивается ко мне, что-то говорит, и я с ужасом понимаю, что я ровным счетом ничего не понимаю из того, что она сказала! «Немецкий» – подумал я.
Честно скажу – в тот момент я думал о том, чтобы отойти от нее. В голову полезли всякие нехорошие мысли: «Она с группой, она ненадолго, она побоится куда-то поехать, бла-бла-бла…» Я уже почти отошел, но тут проявила себя та часть личности, которая молчала уже больше полугода. «Интересно, а что будет, если я это сделаю?» – прозвучал где-то в глубинах подсознания подленький голосок. «Заткнись!» – хотел уже было закричать этой части я, однако тут мне почему-то пришли на ум слова другой крайне замечательной девушки о том, что язык лучше всего учить с его носителем, причем находясь под одним одеялом. Правда, изучение немецкого в мои планы не входило, но вдруг она еще и английский знает?
– Ду ю спик инглиш? (вообще-то мои познания в английском ограничиваются институтским курсом технического языка, поэтому слово semiconductor я переведу свободно, равно как и тысячи подобных слов, а вот на слух воспринимать, или что-то говорить – нафиг, в грамматике я полный ноль)
– Найн.
Вот ведь блин. Ну что ж, значит, будем объясняться жестами. Аккуратно вытаскиваю девушку из круга слушателей.
– Май нейм из Сергей. Сергей я, поняла? А теперь пойдем со мной, я покажу тебе Москву.
И нежно так, за талию, веду ее в направлении Госдумы. Девочка упирается, но я все так же нежно подхватываю ее на руки, и дальше несу. К– нет, особого К+ тоже, но взгляд, которым она на меня смотрела, запомнится мне на всю жизнь. Вероятно, только сейчас она поняла, почему они не победили нас во вторую мировую войну.
– Сейчас мы с тобой купим вина и стаканы, и пойдем гулять за ручку, или в обнимку, или я тебя понесу. Андестенд?
Ни фига. По глазам видно, что ни фига. Ставлю ее на землю, и обращаюсь к первой попавшейся парочке: «Вы знаете немецкий?»
Не знают. Вторые тоже не знают. И третьи не знают. Что, неужели никто из них не учился в МГИМО? Вот гады. В конце концов, впав уже просто в отчаяние, кричу на полплощади: «Ну хоть кто-нибудь тут знает немецкий язык?»
В большинстве глаз, обернувшихся на крик, лишь удивление. В большинстве, но не во всех, к счастью! Подошедший парень немецкий, судя по всему, знал.
– А что надо-то?
– Да вот, понимаешь, с немкой познакомился, она по-нашему ни бум-бум, по-английски тоже. Поможешь пообщаться?
– Ну… давай, только недолго.
– Переведи ей: «Меня зовут Сергей. Сейчас мы с тобой купим вина и стаканы, и я покажу тебе Москву. Не бойся, ты в безопасности, я за тебя отвечаю».
Парень какое-то время думает, потом что-то ей говорит, получает что-то в ответ.
– Она говорит, что ты сумасшедший.
– Скажи ей, что у нас в России все такие, и у нас так принято. Скажи, что это наше гостеприимство такое.
То, что она отвечает, можно уже не переводить. Я знаю теперь, как звучит слово «Сумасшедший» по-немецки.
– Спроси ее, откуда она.
– Из Германии, из Берлина.
– Скажи ей, что Германия – прекрасная страна. Спасибо.
И, не дав девочке опомниться, снова беру ее на руки, и несу дальше. Калибрую попутно некоторое количество К+, девочка уже обнимает меня за шею, и смеется. Поскольку дури мне не занимать, я доношу-таки ее до палатки, и там…а вот и облом. Вина там нет. И вообще, кроме пива, ничего. Ну, пиво так пиво. Покупаю «Ярпиво» (да, знаю, что гадость, а куда деваться?), два пластиковых стаканчика, и веду совершенно ошалевшую девушку по направлению к Театральной площади, попутно впаривая ей по-русски о том, какой замечательный у нас Кремль, и как называется эта башня.
Господа, вы можете мне не верить, но именно мой монолог, а не кинестетика, и не мои действия, и рванули девушке крышу. Именно то, что она ни слова в этом не понимала, и делало ее глаза с каждой секундой все более ошалелыми. Не спрашивайте, откуда я это знаю. Я просто это видел. Так что языковой барьер – это не проблема, а достоинство.
Так вот, идем мы, значит, себе, я разлил по стаканами пиво, и тут меня останавливает милиционер, на предмет проверки документов. А из документов у меня с собой – только международная карточка журналиста, кою я ему и показываю. Серый брат, разумеется, тут же успокаивается, а вот девочка наоборот, заводится, буквально отбирает у меня корочку, видит надпись «Press» на обложке, многозначительно хмыкает, и показывает вздернутыми бровями, что удивлена. Ну ОК, дорогая, удивляйся дальше. Такие тут журналисты.
Театральную площадь мы проходим, переходим дорогу, и идем по направлению к Лубянской площади. Тут девочка снова начинает упираться, и что-то говорит мне. Ну, тут даже язык не надо знать – она беспокоится, куда же мы идем. Останавливаюсь, обнимаю ее обеими руками (вы пробовали это делать, держа в одной из них пиво, а в другой стакан? Нет? Попробуйте как-нибудь на досуге), и, стараясь сделать свой взгляд как можно более спокойным (а крышу мне тоже рвет весьма замечательно, надо сказать, и это ох как сложно!), говорю ей, что все будет хорошо, что она в безопасности, что мы скоро вернемся, что мы идем в одно приятное место, и еще что-то такое. Господа, я не могу привести точных слов по одной простой причине – я их просто не помню. Я никогда не соблазнял иностранок, и от необычности общения моя крыша уехала далеко и надолго. То есть это я сейчас понимаю, что крыша уехала, а тогда я чувствовал себя откровенно пьяным. Девочка, видно, успокаивается, и мы продолжаем движение. Девочка свободной рукой обнимает меня. О как! Пошли, дорогая, я покажу тебе Москву.
Пока шли до ЦУМа, я почему-то думал, не сильно ли от меня воняет пивом, чтобы целоваться. Таких мыслей у меня, если честно, уже года два не было в принципе. В конце концов я пришел к выводу, что, даже если и воняет, то от нее воняет точно так же, ведь пиво у нас одно и то же, да и выпила она, судя по ее стакану, раза в два больше меня. И прямо посреди Пушечной улицы разворачиваю к себе и целую. И меня не бьют ни между ног, ни между глаз, а напротив, отвечают на поцелуй, причем отвечают так, как научиться бы отвечать всем нашим девочкам. В общем, мне понравилось.
– Спасибо.
– Что?
– Спасибо.
– Ёёё! Ты заговорила по-русски! А что ты еще знаешь?
– (тут следует местное идиоматическое выражение, то есть мат, проще говоря)
– Гм. Нет, это не надо. Лучше уж спасибо. И тебе данке шен.
В ответ – улыбка до ушей.
В общем, посидели мы у ЦУМа минут, наверное, двадцать, допили окончательно пиво, а потом я понял, что везти ее домой я не могу и не буду. Причин тут было сразу несколько: во-первых, я действительно не знал, с кем и на сколько она приехала, и вполне могло случиться, что ее сородичи, не найдя ее в условленном месте, просто заявили бы в милицию о пропаже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
И тут мне порвали шаблон. Жестоко и ровно пополам. Она поворачивается ко мне, что-то говорит, и я с ужасом понимаю, что я ровным счетом ничего не понимаю из того, что она сказала! «Немецкий» – подумал я.
Честно скажу – в тот момент я думал о том, чтобы отойти от нее. В голову полезли всякие нехорошие мысли: «Она с группой, она ненадолго, она побоится куда-то поехать, бла-бла-бла…» Я уже почти отошел, но тут проявила себя та часть личности, которая молчала уже больше полугода. «Интересно, а что будет, если я это сделаю?» – прозвучал где-то в глубинах подсознания подленький голосок. «Заткнись!» – хотел уже было закричать этой части я, однако тут мне почему-то пришли на ум слова другой крайне замечательной девушки о том, что язык лучше всего учить с его носителем, причем находясь под одним одеялом. Правда, изучение немецкого в мои планы не входило, но вдруг она еще и английский знает?
– Ду ю спик инглиш? (вообще-то мои познания в английском ограничиваются институтским курсом технического языка, поэтому слово semiconductor я переведу свободно, равно как и тысячи подобных слов, а вот на слух воспринимать, или что-то говорить – нафиг, в грамматике я полный ноль)
– Найн.
Вот ведь блин. Ну что ж, значит, будем объясняться жестами. Аккуратно вытаскиваю девушку из круга слушателей.
– Май нейм из Сергей. Сергей я, поняла? А теперь пойдем со мной, я покажу тебе Москву.
И нежно так, за талию, веду ее в направлении Госдумы. Девочка упирается, но я все так же нежно подхватываю ее на руки, и дальше несу. К– нет, особого К+ тоже, но взгляд, которым она на меня смотрела, запомнится мне на всю жизнь. Вероятно, только сейчас она поняла, почему они не победили нас во вторую мировую войну.
– Сейчас мы с тобой купим вина и стаканы, и пойдем гулять за ручку, или в обнимку, или я тебя понесу. Андестенд?
Ни фига. По глазам видно, что ни фига. Ставлю ее на землю, и обращаюсь к первой попавшейся парочке: «Вы знаете немецкий?»
Не знают. Вторые тоже не знают. И третьи не знают. Что, неужели никто из них не учился в МГИМО? Вот гады. В конце концов, впав уже просто в отчаяние, кричу на полплощади: «Ну хоть кто-нибудь тут знает немецкий язык?»
В большинстве глаз, обернувшихся на крик, лишь удивление. В большинстве, но не во всех, к счастью! Подошедший парень немецкий, судя по всему, знал.
– А что надо-то?
– Да вот, понимаешь, с немкой познакомился, она по-нашему ни бум-бум, по-английски тоже. Поможешь пообщаться?
– Ну… давай, только недолго.
– Переведи ей: «Меня зовут Сергей. Сейчас мы с тобой купим вина и стаканы, и я покажу тебе Москву. Не бойся, ты в безопасности, я за тебя отвечаю».
Парень какое-то время думает, потом что-то ей говорит, получает что-то в ответ.
– Она говорит, что ты сумасшедший.
– Скажи ей, что у нас в России все такие, и у нас так принято. Скажи, что это наше гостеприимство такое.
То, что она отвечает, можно уже не переводить. Я знаю теперь, как звучит слово «Сумасшедший» по-немецки.
– Спроси ее, откуда она.
– Из Германии, из Берлина.
– Скажи ей, что Германия – прекрасная страна. Спасибо.
И, не дав девочке опомниться, снова беру ее на руки, и несу дальше. Калибрую попутно некоторое количество К+, девочка уже обнимает меня за шею, и смеется. Поскольку дури мне не занимать, я доношу-таки ее до палатки, и там…а вот и облом. Вина там нет. И вообще, кроме пива, ничего. Ну, пиво так пиво. Покупаю «Ярпиво» (да, знаю, что гадость, а куда деваться?), два пластиковых стаканчика, и веду совершенно ошалевшую девушку по направлению к Театральной площади, попутно впаривая ей по-русски о том, какой замечательный у нас Кремль, и как называется эта башня.
Господа, вы можете мне не верить, но именно мой монолог, а не кинестетика, и не мои действия, и рванули девушке крышу. Именно то, что она ни слова в этом не понимала, и делало ее глаза с каждой секундой все более ошалелыми. Не спрашивайте, откуда я это знаю. Я просто это видел. Так что языковой барьер – это не проблема, а достоинство.
Так вот, идем мы, значит, себе, я разлил по стаканами пиво, и тут меня останавливает милиционер, на предмет проверки документов. А из документов у меня с собой – только международная карточка журналиста, кою я ему и показываю. Серый брат, разумеется, тут же успокаивается, а вот девочка наоборот, заводится, буквально отбирает у меня корочку, видит надпись «Press» на обложке, многозначительно хмыкает, и показывает вздернутыми бровями, что удивлена. Ну ОК, дорогая, удивляйся дальше. Такие тут журналисты.
Театральную площадь мы проходим, переходим дорогу, и идем по направлению к Лубянской площади. Тут девочка снова начинает упираться, и что-то говорит мне. Ну, тут даже язык не надо знать – она беспокоится, куда же мы идем. Останавливаюсь, обнимаю ее обеими руками (вы пробовали это делать, держа в одной из них пиво, а в другой стакан? Нет? Попробуйте как-нибудь на досуге), и, стараясь сделать свой взгляд как можно более спокойным (а крышу мне тоже рвет весьма замечательно, надо сказать, и это ох как сложно!), говорю ей, что все будет хорошо, что она в безопасности, что мы скоро вернемся, что мы идем в одно приятное место, и еще что-то такое. Господа, я не могу привести точных слов по одной простой причине – я их просто не помню. Я никогда не соблазнял иностранок, и от необычности общения моя крыша уехала далеко и надолго. То есть это я сейчас понимаю, что крыша уехала, а тогда я чувствовал себя откровенно пьяным. Девочка, видно, успокаивается, и мы продолжаем движение. Девочка свободной рукой обнимает меня. О как! Пошли, дорогая, я покажу тебе Москву.
Пока шли до ЦУМа, я почему-то думал, не сильно ли от меня воняет пивом, чтобы целоваться. Таких мыслей у меня, если честно, уже года два не было в принципе. В конце концов я пришел к выводу, что, даже если и воняет, то от нее воняет точно так же, ведь пиво у нас одно и то же, да и выпила она, судя по ее стакану, раза в два больше меня. И прямо посреди Пушечной улицы разворачиваю к себе и целую. И меня не бьют ни между ног, ни между глаз, а напротив, отвечают на поцелуй, причем отвечают так, как научиться бы отвечать всем нашим девочкам. В общем, мне понравилось.
– Спасибо.
– Что?
– Спасибо.
– Ёёё! Ты заговорила по-русски! А что ты еще знаешь?
– (тут следует местное идиоматическое выражение, то есть мат, проще говоря)
– Гм. Нет, это не надо. Лучше уж спасибо. И тебе данке шен.
В ответ – улыбка до ушей.
В общем, посидели мы у ЦУМа минут, наверное, двадцать, допили окончательно пиво, а потом я понял, что везти ее домой я не могу и не буду. Причин тут было сразу несколько: во-первых, я действительно не знал, с кем и на сколько она приехала, и вполне могло случиться, что ее сородичи, не найдя ее в условленном месте, просто заявили бы в милицию о пропаже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136