— Конечно. Рискну, потом сошью рубашку. Тихо было?
— Да, если можно так выразиться. Лягушки кричат внизу, койоты, как обычно. Освещение мерзкое. Придется тебе глядеть в оба.
Взяв ружье, я подошел к краю углубления и посмотрел вниз, на равнину. Пусто, спокойно. Не торопясь я обошел лагерь наполовину, быстро вернулся и пошел в обратном направлении. Хит добавил в костер несколько маленьких кусочков дерева, чтобы угли до утра не погасли, и лег.
Если нападут, скорее всего из глубокого русла, где ничего не различишь. Я отметил в уме, где спят мои друзья. Толли, Эбитт, Сэнди, Кембл, Шанаган, Хит, ото.
Время текло, мои уши привыкли к ночным звукам. Я постоянно двигался, ни разу не обходя лагерь дважды одинаково, никогда не завершая круга. Не хотел, чтобы мое положение можно было рассчитать. Вроде на востоке светлеет? Слишком рано.
Что-то не так, уже несколько минут… лягушки перестали квакать!
Я скорчился за валуном, прислушиваясь.
Ничего… ни звука.
Я повернул голову. Будить? Стоит ли из-за собственной глупости лишать людей сна? Поднять одного… Толли, может?
Толли… Эбитт… Сэнди… Кембл… Дэйви Шанаган, Айзек Хит и…
Ото исчез!
Лошади… их разгонят прежде всего, это мне было известно. Кинулся к ним. Нервничают, головы подняты, ноздри раздуваются.
— Шанаган, — произнес я.
Тень пошевелилась… фыркнула лошадь, и я шагнул в сторону от более темной тени, Метнувшейся ко мне. В свете костра блеснуло лезвие ножа, и я рубанул прикладом, коротко и твердо. Он нападал, пригнувшись, приклад глухо ударил в череп, и он грохнулся оземь. Стремительно обернувшись, я выстрелил во второго, выскочившего из-за низкого бугорка, с бедра, прицеливаться было некогда. Пуля развернула индейца, мои руки сами схватились за пороховой рог…
Кругом стало тихо. Не бывавший в сражениях, я ожидал услышать звон оружия, вопли раненых, увидеть огненные кинжалы выстрелов, и ничего не было.
Шагнув назад, я пошел от лошади к лошади, шепча, успокаивая. Постели остальных все до одной опустели.
Рядом зашуршало, и я моментально повернулся. Голос Дэйви прошелестел:
— С тобой все нормально?
— Ото пропал. Я сразу к лошадям, думал, они постараются их спугнуть.
— Правильно сделал. Добыл одного? — Ему было видно лежащее тело.
Я подался вперед, и Шанаган поймал меня за руку.
— Т-р-р. Они еще там.
Далекое небо приобрело лимонный оттенок. Мы ждали, прислушивались. Закричала сова, как бы спрашивая о чем-то. Малое время спустя закричала опять.
— Хотел бы я знать, где это она, — прошептали у моего уха губы Дэйви.
Небо над нами посветлело, вспыхнули бьющие вверх алые полосы, далекое облачко зарделось, взглянув на землю.
Мы ждали, не ворохнувшись, не представляя, что произойдет. Возможно, индейцы продолжат наступление, возможно, оттянутся назад, выгадывая более удобный момент. Краснокожих никто не принуждает продолжать бой. Победа любой ценой им не обязательна, и время у них есть. Они не стремятся выиграть непременно сейчас.
Небо быстро становилось ярче. Мы двинулись по периметру, выискивая огневые позиции. Равнина внизу оставалась безжизненной.
Сзади подошел Дегори Кембл.
— Никого не видать, — сказал он. — Я считаю, они убрались.
Заметив лежащего в пыли индейца, он подошел, ногой перевернул его, держа оружие наготове, на случай, если воин притворяется. Но тот был вполне мертв. Одна сторона головы, раздробленная моим ударом, запеклась кровью. Я отвернулся и глядел через прерию.
— Волосы нужны? — спросил Дэйви. — Твой.
— Нет, — отказался я. — Варварский обычай.
— У нас тут варварская сторона. Обзаведешься несколькими скальпами, индейцы больше уважать будут.
— Хочешь, бери.
— Нет. По закону он твой.
Кембл старательно переломал стрелы мертвеца, затем его лук. Нож кинул мне, я его поймал.
— Обменяй на что-нибудь, — посоветовал Кембл. — Стоит хорошей бобровой шкуры.
— По-моему, я еще одного подстрелил, — сказал я. — Появился отсюда вот.
— Они как луговые собачки, — прокомментировал Толли. — Не прикончишь на месте, забьются в какую-нибудь дыру.
Мы пошли к месту, где я видел индейца, и Толли неожиданно протянул руку.
— Попал, точно. Видишь, вон там?
На листе ярко краснела кровь. Чуть подальше еще два пятна. Следовать по ним мы не стали: пятна вели в густые заросли, подстреленный мог поджидать нас там.
— В легкое, я бы сказал, — рассудил Кембл. — Ущучил как полагается. Неплохо для туриста. Лучше стрелять и не получится.
— Я не хотел его убить, — проговорил я и осекся.
Это не вполне соответствовало истине. Уж конечно я не хотел, чтобы он меня убил, а ситуация диктовала: или — или.
— Не выстрели ты, он бы посчитал тебя за труса либо никудышного бойца. И презирал бы тебя. Лучше подумай над этим как следует, потому что путь один. Или ты готов стрелять наповал, или едешь домой к маме.
Он был прав, разумеется, и разве не сражались люди всегда и везде? Мы вернулись к огню; кофе уже готовился. Подошел Боб Сэнди. Он разведывал округу и ничего не нашел.
— Унесли ноги, — с сожалением сообщил он. — Дураки они, что ли. Ото, наверно, рассчитывал, с новичком на карауле дело пойдет как по маслу. — Ухмыльнулся мне. — Провел ты их, ничего не скажешь.
— Повезло, — ответил я. — Но и трясся же я!
— Ясно, трясся, — подтвердил Сэнди, — продолжай в том же духе. Перестал трястись — значит, отправляйся назад, потому что иначе ты долго не протянешь.
Мы расселись вокруг костра есть, и, глядя на лица товарищей, я думал о Гомере и греках, раскинувших стан на берегу моря в ожидании наступления на Трою. Люди того же сорта, люди действия и борьбы, не хуже, не лучше.
Глава 4
Словами не передашь, каково в той стране трав. Со всех сторон бесконечность от горизонта до горизонта, и необъятный купол небес над головой.
По мере продвижения от поселений попадалось все больше дичи: бизонов, антилоп стадами до полусотни и больше. У воды мы часто находили следы медведя, иногда ягуара. Волки и мелкая их разновидность, водящаяся в прерии — койоты, — болтались неподалеку от бизонов, выжидая возможности выхватить теленка или неспособного сопротивляться старика.
Мы оставались настороже. Мое детство обрело новую значимость: развитая тогда внимательность вновь пошла на пользу. Я скоро приучился к движению растительности, вызванному ветром, и мгновенно отмечал всякое отклонение.
Интересовался я и другими вещами — ученый во мне не желал отступаться. Уже давно меня занимало влияние климата на историю человечества, особенно на передвижение народов. Внезапное появление гуннов или готов в Европе, к примеру, и первые миграции кельтских племен — что явилось причиной? Давление соседей, растущих в числе? Засуха? Извечное стремление к солнцу? Испокон веков люди занимали свободные пространства, и мы в Америке не отличались от тех же готов, монголов, индо-арийцев, и я задавался вопросом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41