Лэйн поужинал вяленым мясом с галетами, потом раскатал одеяла под деревом, завернулся и заснул.
Только загоралась утренняя заря, когда он открыл глаза и прислушался. Пес лежал недалеко и спал, положив морду на лапы. Хондо быстро вскочил на ноги и скатал одеяла. Он взобрался на камни и выглянул: никого поблизости не было. Вернувшись, Хондо наломал сухих веток. Пламя быстро вспыхнуло, затрещали сучья, и приятно потянуло дымком от костра.
Он сварил кофе, из сумок достал вяленое мясо и галету. Позавтракав, Хондо затоптал огонь, сверху забросал костер песком и уничтожил вокруг свои следы. Взвалив на плечо седло и сумки, он двинулся в путь.
Утренний воздух был свеж и чист. Он шел и шел, изредка останавливаясь передохнуть. Хондо никогда не жаловался на усталость: его худое, высушенное солнцем и ветрами тело привыкло переносить тяготы скитальческой жизни. Вскоре он услышал веселое щебетание птиц и пошел в ту сторону, откуда оно доносилось. В каменном колодце серебристо блестела вода. Хондо опустился на живот и стал жадно пить.
Здесь у воды он выкурил сигарету. Вокруг никого не было видно, лишь однажды пробежал меж камней койот, да высоко в небе кружил одинокий канюк.
Еще раз напившись воды, Хондо взвалил ношу на плечи и двинулся дальше.
Вдруг он остановился, увидев впереди на земле старые следы подкованной лошади. Всадник проехал здесь, по-видимому, давно, еще до дождей. Как он мог очутиться в этих местах? Что его привело сюда? Может, это был заблудившийся солдат, который искал свой отряд?
Хондо пошел вперед, ему еще дважды попадались следы, но потом и они исчезли, вероятно, дождь смыл их. Он пересек овраг и взобрался на пригорок, откуда можно было осмотреть окрестность.
Он увидел растущую на склоне индейскую капусту, наклонился, чтобы сорвать ее, и вдруг замер, заметив те же самые следы с четкими отпечатками носков. Пес неожиданно зарычал, шерсть на нем встала дыбом.
Хондо сел на землю за большим, поросшим травой камнем и снял с плеча сумки и седло. Пес опустился рядом, скалясь и рыча.
— Сэм! — зашипел на него Хондо. Рычание стихло. Издалека донесся шум, и вскоре он увидел, как мимо ехало девять индейцев, и так близко, что он мог рассмотреть их лица.
Девять. Шансов никаких. Возможно, он расправится с тремя-четырьмя из них, но остальные успеют его прикончить. И спрятаться негде. Оставалось лежать неподвижно и надеяться, что его не заметят.
Он прислушался. Индейцы ехали молча. Лишь доносилось шуршание густой травы, по которой ступали лошади, да изредка с лязгом из-под копыт выскакивали камешки. Вскоре они удалились.
Через несколько минут Хондо поднялся и пошел туда, куда отправились индейцы. Его не покидала мысль о тех, давнишних следах. Значит, здесь был белый всадник. Что если он еще здесь?
Неожиданно он очутился на краю обрыва: глубоко внизу, в долине, он увидел ранчо. Хондо нашел спуск и двинулся вниз.
У загона, рядом с воротами, играл малыш. Услышав шорох, он поднял голову и увидел незнакомого взрослого человека, идущего по склону.
— Мама! Мама!
В дверях домика показалась женщина. Она подошла к мальчику, и они вместе посмотрели наверх. Незнакомец шел медленно. Несколько дней пути и тяжелая ноша, — все это сломило его. Лэйн с трудом переставлял ноги, боясь споткнуться и полететь вниз. Женщина быстро повернулась и убежала в дом. Там на стене висела на гвозде кобура. Женщина вытащила оттуда увесистый «Кольт-Уолкер», положила его на стол, прикрыв полотенцем, и вернулась к двери.
Она погладила малыша по головке и сказала:
— Не бойся. Только не перебивай, когда говорят взрослые. Хорошо?
— Да, мамочка.
Хондо уже спустился по склону и подходил к домику. За загоном он увидел открытый навес, под которым стояла наковальня, а немного дальше — кузница. Хондо опасливо осмотрелся, мирный вид местечка и появление женщины с ребенком не успокоили его и не развеяли его подозрений.
Он сбросил на землю седло с сумками и, приветствуя обитателей домика, снял шляпу.
— Доброе утро, мэм. Здравствуй, малыш.
— Доброе утро. С вами что-то случилось?
— Да. Я потерял лошадь и несколько дней уходил от индейцев.
— Не может быть. Апачи мирно себя ведут. С ними был заключен мир.
Хондо промолчал, только оглянулся назад. В загоне стояло несколько лошадей.
— Да, мэм… Мне нужна лошадь — я мог бы взять ее на время или купить. Я заплачу. Мое имя — Лэйн.
— Миссис Лоуи. Энджи Лоуи.
— Вы можете продать или дать на время лошадь?
— Конечно. Но две из них — рабочие, а еще две — почти необъезженные. Ковбой, который ими занимался, повредил руку и уехал в город к доктору.
Они подошли к загону. Хондо увидел двух мустангов, полудиких, не приученных к седлу, но, видно, очень хороших лошадей.
— К сожалению, мужа нет дома, он бы вам помог. Сейчас он на пастбище пасет скот.
— Мэм, если позволите, я испытаю этих лошадей.
— Конечно. А я пока приготовлю поесть. Вы, наверное, голодны.
Лэйн усмехнулся:
— Спасибо, не отказался бы.
Лэйн остановился у ворот загона. Потом вынул сигарету и закурил. Оперевшись на жерди забора, он начал наблюдать за мустангами. Животные насторожились и отбежали в дальний угол загона. Отличные, мощные лошади.
Лэйн, с веревкой в руке, перелез через ограду. Мустанги забегали вдоль забора.
Он выплюнул окурок и стал медленно приближаться, ласково обращаясь к лошадям. Лэйн размахнулся и метнул петлю. Жеребец задрал морду, пытаясь избавиться от врезавшейся в кожу веревки, забил копытами, поднимая пыль. Но все тщетно. Петля плотно стянула шею и не отпускала. Мустанг остановился, словно смирившись со своей участью. Человек медленно повел его к ограде, осторожно похлопывая по бокам. При каждом прикосновении лошадь нервно вздрагивала и в ужасе вращала черными, как маслины, глазами. Но потом любопытство взяло верх, и мустанг потянулся к человеку, тихо всхрапывая.
Хондо, стараясь не делать резких движений, привязал лошадь к столбу, потом перелез через ограду и минуту спустя вернулся с седлом и уздечкой. Похлопывая мустанга по спине, он набросил на него попону, сверху положил седло и, стараясь не затягивать туго, зацепил подпруги. Теперь следовало на некоторое время оставить лошадь, чтобы она привыкла к седлу и уздечке.
Оглянувшись на дом, Хондо заметил, что женщина смотрит в его сторону. Хондо вылез из загона и пошел к дому.
У двери на лавке он увидел тазик с теплой водой, рядом лежало чистое полотенце и брусок мыла на дощечке. Сняв шляпу и рубашку, Хондо умылся и причесал волосы. Закончив свой туалет, он вошел внутрь.
— Как пахнет, мэм! — воскликнул Хондо, кивнув на печь. — Я совсем отвык от домашнего уюта.
— Жаль, что муж уехал разыскивать заблудившихся телят. Он был бы очень рад. Мы любим принимать гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Только загоралась утренняя заря, когда он открыл глаза и прислушался. Пес лежал недалеко и спал, положив морду на лапы. Хондо быстро вскочил на ноги и скатал одеяла. Он взобрался на камни и выглянул: никого поблизости не было. Вернувшись, Хондо наломал сухих веток. Пламя быстро вспыхнуло, затрещали сучья, и приятно потянуло дымком от костра.
Он сварил кофе, из сумок достал вяленое мясо и галету. Позавтракав, Хондо затоптал огонь, сверху забросал костер песком и уничтожил вокруг свои следы. Взвалив на плечо седло и сумки, он двинулся в путь.
Утренний воздух был свеж и чист. Он шел и шел, изредка останавливаясь передохнуть. Хондо никогда не жаловался на усталость: его худое, высушенное солнцем и ветрами тело привыкло переносить тяготы скитальческой жизни. Вскоре он услышал веселое щебетание птиц и пошел в ту сторону, откуда оно доносилось. В каменном колодце серебристо блестела вода. Хондо опустился на живот и стал жадно пить.
Здесь у воды он выкурил сигарету. Вокруг никого не было видно, лишь однажды пробежал меж камней койот, да высоко в небе кружил одинокий канюк.
Еще раз напившись воды, Хондо взвалил ношу на плечи и двинулся дальше.
Вдруг он остановился, увидев впереди на земле старые следы подкованной лошади. Всадник проехал здесь, по-видимому, давно, еще до дождей. Как он мог очутиться в этих местах? Что его привело сюда? Может, это был заблудившийся солдат, который искал свой отряд?
Хондо пошел вперед, ему еще дважды попадались следы, но потом и они исчезли, вероятно, дождь смыл их. Он пересек овраг и взобрался на пригорок, откуда можно было осмотреть окрестность.
Он увидел растущую на склоне индейскую капусту, наклонился, чтобы сорвать ее, и вдруг замер, заметив те же самые следы с четкими отпечатками носков. Пес неожиданно зарычал, шерсть на нем встала дыбом.
Хондо сел на землю за большим, поросшим травой камнем и снял с плеча сумки и седло. Пес опустился рядом, скалясь и рыча.
— Сэм! — зашипел на него Хондо. Рычание стихло. Издалека донесся шум, и вскоре он увидел, как мимо ехало девять индейцев, и так близко, что он мог рассмотреть их лица.
Девять. Шансов никаких. Возможно, он расправится с тремя-четырьмя из них, но остальные успеют его прикончить. И спрятаться негде. Оставалось лежать неподвижно и надеяться, что его не заметят.
Он прислушался. Индейцы ехали молча. Лишь доносилось шуршание густой травы, по которой ступали лошади, да изредка с лязгом из-под копыт выскакивали камешки. Вскоре они удалились.
Через несколько минут Хондо поднялся и пошел туда, куда отправились индейцы. Его не покидала мысль о тех, давнишних следах. Значит, здесь был белый всадник. Что если он еще здесь?
Неожиданно он очутился на краю обрыва: глубоко внизу, в долине, он увидел ранчо. Хондо нашел спуск и двинулся вниз.
У загона, рядом с воротами, играл малыш. Услышав шорох, он поднял голову и увидел незнакомого взрослого человека, идущего по склону.
— Мама! Мама!
В дверях домика показалась женщина. Она подошла к мальчику, и они вместе посмотрели наверх. Незнакомец шел медленно. Несколько дней пути и тяжелая ноша, — все это сломило его. Лэйн с трудом переставлял ноги, боясь споткнуться и полететь вниз. Женщина быстро повернулась и убежала в дом. Там на стене висела на гвозде кобура. Женщина вытащила оттуда увесистый «Кольт-Уолкер», положила его на стол, прикрыв полотенцем, и вернулась к двери.
Она погладила малыша по головке и сказала:
— Не бойся. Только не перебивай, когда говорят взрослые. Хорошо?
— Да, мамочка.
Хондо уже спустился по склону и подходил к домику. За загоном он увидел открытый навес, под которым стояла наковальня, а немного дальше — кузница. Хондо опасливо осмотрелся, мирный вид местечка и появление женщины с ребенком не успокоили его и не развеяли его подозрений.
Он сбросил на землю седло с сумками и, приветствуя обитателей домика, снял шляпу.
— Доброе утро, мэм. Здравствуй, малыш.
— Доброе утро. С вами что-то случилось?
— Да. Я потерял лошадь и несколько дней уходил от индейцев.
— Не может быть. Апачи мирно себя ведут. С ними был заключен мир.
Хондо промолчал, только оглянулся назад. В загоне стояло несколько лошадей.
— Да, мэм… Мне нужна лошадь — я мог бы взять ее на время или купить. Я заплачу. Мое имя — Лэйн.
— Миссис Лоуи. Энджи Лоуи.
— Вы можете продать или дать на время лошадь?
— Конечно. Но две из них — рабочие, а еще две — почти необъезженные. Ковбой, который ими занимался, повредил руку и уехал в город к доктору.
Они подошли к загону. Хондо увидел двух мустангов, полудиких, не приученных к седлу, но, видно, очень хороших лошадей.
— К сожалению, мужа нет дома, он бы вам помог. Сейчас он на пастбище пасет скот.
— Мэм, если позволите, я испытаю этих лошадей.
— Конечно. А я пока приготовлю поесть. Вы, наверное, голодны.
Лэйн усмехнулся:
— Спасибо, не отказался бы.
Лэйн остановился у ворот загона. Потом вынул сигарету и закурил. Оперевшись на жерди забора, он начал наблюдать за мустангами. Животные насторожились и отбежали в дальний угол загона. Отличные, мощные лошади.
Лэйн, с веревкой в руке, перелез через ограду. Мустанги забегали вдоль забора.
Он выплюнул окурок и стал медленно приближаться, ласково обращаясь к лошадям. Лэйн размахнулся и метнул петлю. Жеребец задрал морду, пытаясь избавиться от врезавшейся в кожу веревки, забил копытами, поднимая пыль. Но все тщетно. Петля плотно стянула шею и не отпускала. Мустанг остановился, словно смирившись со своей участью. Человек медленно повел его к ограде, осторожно похлопывая по бокам. При каждом прикосновении лошадь нервно вздрагивала и в ужасе вращала черными, как маслины, глазами. Но потом любопытство взяло верх, и мустанг потянулся к человеку, тихо всхрапывая.
Хондо, стараясь не делать резких движений, привязал лошадь к столбу, потом перелез через ограду и минуту спустя вернулся с седлом и уздечкой. Похлопывая мустанга по спине, он набросил на него попону, сверху положил седло и, стараясь не затягивать туго, зацепил подпруги. Теперь следовало на некоторое время оставить лошадь, чтобы она привыкла к седлу и уздечке.
Оглянувшись на дом, Хондо заметил, что женщина смотрит в его сторону. Хондо вылез из загона и пошел к дому.
У двери на лавке он увидел тазик с теплой водой, рядом лежало чистое полотенце и брусок мыла на дощечке. Сняв шляпу и рубашку, Хондо умылся и причесал волосы. Закончив свой туалет, он вошел внутрь.
— Как пахнет, мэм! — воскликнул Хондо, кивнув на печь. — Я совсем отвык от домашнего уюта.
— Жаль, что муж уехал разыскивать заблудившихся телят. Он был бы очень рад. Мы любим принимать гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29