— Тил?
— Это ты, Фаллон?
— Хочу проверить стадо. Мне нужен Помощник!
— Сейчас возьму плащ.
При вспышках молнии Фаллон видел, как ловко он седлал лошадь в конюшне, как быстро собрался.
Дождь становился все сильнее. Тил не хуже Фаллона понимал, где укрывался скот от урагана. Часть животных принадлежала ему.
Возле берега Фаллон схватил Тила за руку.
— Оставайся здесь: будешь направлять стадо. Я спущусь вниз и погоню его.
— Вдвоем у нас лучше получится, — невозмутимо ответил Тил и последовал за ним.
— Когда с гор хлынет вода, — Фаллон старался перекричать раскаты грома, — она потащит за собой камни, бревна — все, что попадется на ее пути! Я справлюсь сам!
Тил сделал вид, что не слышит его, и продолжал ехать следом. Они спустились к воде, поскакали вдоль реки, к стаду, в любой момент ожидая услышать позади рев воды.
Несколько быков и мулов тревожно смотрели на горы. Подъехав, Тил заорал и ударил кнутом.
— Хиу! Хиу! Поднимайтесь! Поднимайтесь!
Животные медленно вставали на ноги. Пытаясь быстрее поднять их, Фаллон вынул револьвер и выстрелил в воздух. Стадо двинулось, но вожаки повернули вниз по течению реки.
— Гони их! — закричал Фаллон, — Вожаки чувствуют что может хлынуть поток, и не пойдут ему навстречу!
Стреляя из револьверов, крича и стегая животных, они повернули стадо вверх по реке. На Фаллона дохнуло прохладой, его охватил ужас. Он знал, что это значит: стена воды гнала перед собой прохладный воздух.
Они стреляли не переставая, его черная лошадь без устали кружила вокруг стада. Все-таки они заставили животных бежать в нужном направлении.
Неожиданно к грохоту грома и шуму дождя добавился еще какой-то звук.
— Гони их! — закричал Фаллон. — Вода уже в каньоне!
С кнутами и револьверами в руках, они гнали скот наверх. Впереди Фаллон увидел камень, которым был отмечен проход из каньона. До него оставалось не более двенадцати футов, и они могли успеть.
— Тил! — старался Фаллон перекричать грохот. — Гони быстрее!
Они торопили стадо изо всех сил; Вскоре вожак увидел проход и узнал дорогу домой, остальные животные покорно последовали за ним. Неожиданно Позади Фаллон услышал сдавленный крик. Обернувшись, он увидел, что лошадь Тила упала, придавив ему ногу.
Единственный шанс — слегка задеть лошадь пулей, чтоб она поднялась или рванулась, освободив ногу Тила. Он мог убить лошадь или ранить Тила, но ничего другого не оставалось.
Фаллон прицелился и выстрелил. Лошадь заржала и, вскочив, устремилась в проход.
Рев несущейся воды наполнил воздух. Тил перевернулся, вцепившись в выступ скалы, в этот момент его захлестнуло, и он исчез в грязном, клокочущем потоке.
Спрыгнув с лошади, Фаллон схватил веревку с седла и бросился к берегу, делая на бегу петлю. Он знал, что у Тила почти нет шансов… если он еще жив и его не смыло, конечно.
Река поднялась футов на десять, потоки воды волокли стволы деревьев и разные щепки. Сколько это будет продолжаться? Час? Два? Три? За это время тело Тила унесет далеко по каньону.
Фаллон осторожно подходил к краю, опасаясь трещин. Когда он был уже совсем близко, с противоположного берега оторвался огромный кусок породы и рухнул в поток.
Обвязавшись веревкой, другой ее конец он прикрепил к седлу своей лошади и, чуть дыша, спустился к месту, где должен был находиться Тил.
Под собой Фаллон увидел побледневшую от напряжения руку Тила, вцепившуюся в расщелину, другой рукой тот ухватился за край скалы.
Тила спас этот небольшой выступ, смягчив поток обрушившейся на него воды. В тот самый миг, когда Фаллон заметил его руку, пальцы Тила начали медленно разжиматься. Фаллон уперся коленом в стену и, потянувшись, схватил Тила за запястье, другой рукой бросил ему конец веревки. Он, правда, промахнулся, но Тил был человеком опытным. Ему уже приходилось бороться за жизнь, и сейчас он тоже не собирался сдаваться. Подтянувшись, он ухватился за веревку и влез в петлю.
В этот момент он всей своей тяжестью повис на руке Фаллона, тот почувствовал, что не выдержит и вот-вот выпустит веревку, но Тил вовремя снова вцепился в выступ. Напрягшись, Фаллон стал подтягивать его к себе. Дождь хлестал по лицам, вода в реке поднималась все выше и выше, оба они уже наполовину были в мутном потоке. Неожиданно одно из несущихся в потоке бревен с силой ударило Фаллона в бок; вскрикнув от боли, он разжал руки, и оба повисли на веревке. Под их тяжестью лошадь отступила немного назад, и они вновь погрузились в воду. Фаллон не сомневался в своей лошади: она будет их держать, пока не рухнет без сил. Болтаясь в петле, они лихорадочно пытались найти выход.
— Она долго не выдержит! — закричал Тил в ухо Фаллону.
Он и сам это понимал. Справа от себя Макон заметил небольшой выступ. Потянувшись, он оперся на него ногой, лошадь, чувствуя неожиданную слабину, сделала несколько шагов вперед и, будто понимая, что от нее требуется, постаралась пройти еще немного.
Они одновременно ухватились за край карьера, лошадь продолжала идти вперед и вскоре вытащила их на берег.
Тил встал на ноги и усмехнулся:
— Не самая подходящая ночь для конной прогулки!
Фаллон подошёл к своей лошади.
— Неплохо бы сейчас горячего кофе, — сказал он.
— К черту! — ответил Тил. — После такой переделки не грех и напиться.
С рассветом они въехали в город, грязные и измученные, но веселые. Дамон подметал дорожку возле своей лавки, он с удивлением уставился на них.
— Что случилось? — спросил он.
Тил не любил говорить намеками. Он прямо выложил все, что произошло.
— Мы чуть не потеряли весь скот, — закончил он. — А там и твоих восемь или девять голов.
— Я не понимаю… — сказал Дамон. — Ал не мог…
— Он был пьян, — вмешался Петер Шойер, поселившийся в городе совсем недавно. — Я встал, чтобы закрыть окно, и видел, как он ехал по улице. Наверняка он спит в конюшне.
Ал Дамон медленно просыпался. Первое, что он почувствовал, — это запах свежего сена; открыв глаза, он обнаружил, что лежит в сарае, который служил одновременно и конюшней.
Он сел, озираясь. Голова гудела, во рту был ужасный привкус. Его револьвер выпал из кобуры и валялся рядом.
Солнце стояло уже высоко. Все давно проснулись; петухи откукарекали, только курицы кудахтали, сидя на насесте.
Ал с трудом доплелся до двери.
Его лошади нигде не было… Он выглянул на улицу и сощурился от слепящего солнца. Надо найти лошадь и выгнать скот. Отец…
Но лошади не было ни в конюшне, ни на улице. Подтянув ремень и надев шляпу, он решительно направился к лавке.
— Где моя лошадь? -возмутился он. — Кто-то взял ее?
Отец едва взглянул на него.
— Лошадь, которую ты называешь своей, — сказал он холодно, — принадлежит Блайну, и на ней уехал Джим Блайн. К тому же он теперь пасет стадо вместо тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28