- Далеко уйти не мог, - напутствовал их Авраменко. - Но уйдет, если не проявите оперативность. Так что, проявите... Понятно? Чтоб через полчаса Машихин был здесь! Дело-то, в общем, ясное...
Действительно, дело, хотя и скверное, не казалось сложным. Работники милиции хорошо знали эту непутевую, часто пьющую и скандалящую троицу. Шофер Федор Гроховенко судим дважды: в первый раз за автомобильную аварию, второй - за избиение жены. Потерпевший Георгий Божнюк тоже имел судимость и еще одну заимел бы - накануне поступило на него заявление с обвинением в хулиганстве и краже. Хотели заводить дело, да вот не успели. Третий собутыльник, Зиновий Машихин, жил в Сторожце всего год или, пожалуй, немногим больше, его знали хуже, потому что ничем он особенно не выделялся, кроме разве способности в любое время суток быть неизменно под хмельком. Так его и считали в городе тихим, безвредным пьяницей, не то что убить, но и подраться по-хорошему не способным, хотя в свои сорок лет выглядел он крепким и здоровым. За румяность все его звали Зиня Красный. Цветущий вид не мешал, однако, Зиновию жаловаться на многие хворобы и под этим предлогом работать через пень-колоду. Где только он ни пытался "честно трудиться", и отовсюду его увольняли за прогулы. Зиня Красный тем не менее не унывал и пил свою горькую.
- Никак не могу поверить, что Машихин это натворил, - удивлялся милиционер, поспевая за инспектором. - Смирный мужик и вдруг - убил! Из-за чего? Не из-за женщины же...
- Ну! - сказал Кутов. - Супруга у Машихина не та дама, из-за которой дуэли устраивают. Нет, по пьянке это. Да вот найдем - спросим.
Только найти Машихина не удалось. Побывали дома - дверь на замке. В магазине, на автовокзале, в столовой, у пивного ларька, в сквере напротив магазина и в других удобных для выпивки местах многие видели Машихина, но только в первой половине дня. На работе ему сейчас нечего было делать - он числился сторожем при конторе райпотребсоюза, и считалось, что дежурит по ночам, хотя райпотребсоюзовское начальство сильно в этом сомневалось. Однако ночных краж в конторе не отмечалось: или всегда пьяненький Зиня все же хорошо сторожил, или просто воры в Сторожце не водились.
Кутов надеялся, что Зиня далеко не ушел, и решил повидать его жену, уборщицу быткомбината. Милиционер, житель этого же конца Сторожца, рассказал Кутову, что Дарья Машихина местная, имеет свой домик на Старомайданной. Женщина она спокойная, хозяйственная, но уж больно унылого нрава. Первый муж сбежал от Дарьи так давно, что и старожилы не сразу вспомнят. От ее, видать, унылости. Год назад Зиня Красный прельстил одиночку бабу, женился и стал ей и дому хозяином. Получилась довольно сносная пара, не скандальная. Дарья все молчит, а Зиня выпьет и песни поет.
Когда Дарью пригласили в кабинет директора быткомбината, Кутов только глянул на ее скучное лицо - потянуло на зевоту.
- Кто ж знает, где его носит, - сказала Дарья уныло. - Ночью спал на посту своем, утром отпился рассолом огурешньм да кудысь подался. Только числится, что мужик, а никакого с него толку. Развелася бы, да жалко его. Куда денется, бедолага? Драться? Ни, не дерется. Только брехать погано дюже горазд. Родственники? Какие у него родичи, сирота он.
- Как был одет ваш муж, когда уходил из дому?
- Обнаковенно одетый, в спецовку.
В Сторожце имелась швейная фабрика, гнавшая "массовку" - хлопчатобумажную робу, поэтому добрая половина мужского населения в будние дни ходила в синих куртках и брюках.
Так ничего у Дарьи и не узнали.
- Где же искать сироту? - вслух думал Кутов, возвращаясь на Старомайданную. Милиционер пожал плечами. Невелик Сторожец, но хватит в нем места, чтобы на время затеряться преступнику. Сразу найти не удалось, придется подключать оперативников, общественность.
На Старомайданной приметил Кутов деда на скамейке, подошел:
- Добрый день, папаша. Давно тут сидите?
- Шо? А с утра греюсь. Солнышко, воно от ревматизму...
- Не заметили, кто приходил к Гроховенке?
- Шо? А приходил, приходил,
- Кто?
- Та сам же Гроховенко Хведор,
- А еще кто?
Дедушка подумал и сказал:
- Та опять же сам Гроховенко Хведор.
- Он что, два раза сам к себе приходил?
- Эге ж. Один раз с Божнюком, потом сходили до магазину и знову прийшли.
- Больше никого?
- Як же, ше Зиня Красный. И тоже два раза.
- Как, и Зиня два раза?
- Тож до магазина ходил и прийшол. А больше никого не було. Побились воны, чи шо? Милиция на шо?
- Зиновий от Гроховенко разве не уходил?
- Никто не уходил, там они уси, мабудь, сидят.
- Папаша, да вы, может, не заметили?
- Я добре бачу, - слегка обиделся дед. - Ревматизм меня, хлопче, турбует, от шо погано. А очи бачат.
- Странно, - сказал Кутов милиционеру, - Машихин из дома не выходил, но и в доме его нету...
- Та ще хлопчик Гроховенков из школы до хаты забегал и сразу до стадиону побег, - вспомнил дедушка. - А больше никого не было.
Кутов поспешил к дому Гроховенко доложить майору, что Машихин не найден пока, придется организовать розыск по городу. На всякий случай решил осмотреть и квартал соседней улицы. Черт его знает, Зиню Красного, у него везде знакомые да собутыльники... Они с милиционером свернули в проулочек, где домов не было, а тянулись приусадебные плетни да вдоль них заросшие бурьяном канавы. И вот тут, словно специально, их ожидала интересная находка.
- Товарищ старший лейтенант! Смотрите-ка!.. - шепнул милиционер.
Кутов и сам заметил, что в заросшей канаве подозрительно шевельнулся бурьян.
- Товарищ старший лейтенант, там сховался кто-то!
Кутов нахмурился, положил ладонь на пустую кобуру у пояса и подошел к канаве. Действительно, там съежился на четвереньках человек - головой и руками к лебеде, зад в синих спецовочных брюках наружу.
- А ну, вылазь! - приказал Кутов. - Выходи, выходи, нечего тут!..
В канаве вздохнуло, всхлипнуло. И поднялось на колени... Кутов глазам своим не поверил - он сразу узнал... Георгия Божнюка, того самого, тело которого час назад сам Кутов видел на полу гроховенковской кухни в луже крови...
- Божнюк! - охнул рядом милиционер.
- Это не я!.. - простонал Божнюк. Колени его тряслись.
- То есть как не ты?
- Честно, чтоб мне век свободы не видать, не я! Это Федька...
Оглядев жалкую фигуру, Кутов заметил на правой штанине спецовки бурое пятно.
- Откуда у тебя кровь? - спросил строго.
- Это не я его порезал! - твердил Божнюк.
- Кого?
- Зиню Красного... Федя это его... У них шумок вышел по пьянке...
Кутов про себя присвистнул: так убит Зиновий Машихин! Черт бы побрал эти спецовки. А в лицо не удосужились заглянуть. Срамота!
- Пойдем, - велел он, и Божнюк покорно поплелся следом.
В доме Гроховенко дело шло своим чередом. Примчался следователь Хилькевич, очень раздосадованный, в старом пиджачишке, в котором обычно ездил на рыбалку, в болотных сапогах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16