Вовка снова пускается на поиски и звонит у третьей двери. За дверью слышна музыка. Кто-то играет на аккордеоне. Дверь распахивается - перед Вовкой стоит Женя Александрова. На ней просторный длинный халат.
- Тебе что? - спрашивает Женя.
- Я хотел спросить... Не живет ли здесь одна девочка?
- Я живу. Я девочка.
- Ты? А нет ли какой-нибудь еще... в другом роде? - говорит Вовка, критически оглядывая Женю.
- Девочки в другом роде не бывают, - усмехается Женя. - Девочки все в одном роде.
- Это конечно. Но я хотел спросить... нет ли у вас тут такой... покрасивей?..
- Ты глуп, и что тебе надо, я не понимаю! - вспыхивает Женя, захлопывает дверь и уходит в комнату.
Там ее сестра Ольга играет на аккордеоне и тихонько поет:
Летчики-пилоты. Бомбы-пулеметы.
Вот и улетели в дальний путь...
Ольга кладет аккордеон и спрашивает:
- Женя, я не пойму: ты на Тимура сердита?
- Не знаю... Он переменился, - с горечью говорит Женя. - Что же? Разве он на самом деле командир или начальник?
- Я не знаю, как сейчас... Но большим командиром этот Тимур когда-нибудь будет... Это кто приходил?
- Приходил какой-то мальчишка, спрашивал какую-то девчонку...
Женя сбрасывает халат. На ней замечательное, в звездах, платье. Она подошла к зеркалу, надела белокурый в локонах парик с мерцающими лучами, расходящимися от светлого обруча.
Это и есть та "голубая звезда", которая так нужна Саше.
* * *
В коридоре военного учреждения перед каким-то командиром, подтянувшись, стоит Тимур. Рядом с военным молодой, еще неуклюжий призывник.
- Скажите, если человек убит, ранен или пропал без вести... об этом с фронта в письме писать можно? - спрашивает Тимур.
- Можно, но не нужно! - отвечает военный. - Об этом только после проверки и кому нужно мы сообщаем сами.
Тимур хочет еще что-то спросить, но вдруг в глубине коридора он замечает няньку, которая идет и осматривает на дверях таблички.
- Можно, но не нужно? Спасибо! - поспешно говорит он и козыряет. Больше мне ничего знать не надо, - четко повернулся и вышел.
- Товарищ, одерните ворот, поправьте ремень, - говорит военный призывнику, показывая на уходящего Тимура. - Смотрите, как нынче мальчишки-пионеры ходят...
Тем временем нянька, найдя нужную комнату, разговаривает там с военным о Максимове.
- Значит, Степан не убит? - спрашивает нянька.
Военный сочувственно и огорченно пожимает плечами.
- Тогда он, может, в плену?
- Вряд ли. - Военный быстро поправляется: - Капитан Максимов значится пока как пропавший без вести... Дети у него есть?
- Двое.
- Вы пришли, и я вам сказал, но детям его я бы советовал пока ничего не говорить... Да и жене не надо.
- Жены у него нет... Невеста.
- Невесте я бы несколько дней подождал говорить тоже.
- Значит, без вести?
Нянька поднимает на военного свое старое умное лицо и не то про себя говорит, не то спрашивает:
- Война?..
Военный, вставая, смотрит ей в глаза и, кивнув головой, твердо отвечает:
- Война!
* * *
Сидя за столом, заваленным ворохом бумаги, лент и лоскутков, Женя Максимова шьет маскарадное платье. Рядом в кресле сидит Саша, ноги его укутаны одеялом. Перед Сашей стоит растерянный Вовка.
- Ты подумай, она была в крепости и не хочет сказать нам ни слова! - с досадой говорит Вовка, показывая на Женю.
- Я была у коменданта как гость, а не как ваш разведчик! Понятно?
- Понятно, понятно, - сердито отвечает Саша и поворачивается к Вовке: А что же твоя агентура?
- Моя агентура - просто дура! Я ее спрашиваю: "Что видела?" - "Собаку". - "Еще что?" - "У ней на лапах когти". - "Ну ладно, а еще, кроме собаки?" "Мальчишек видела. На них собака не смотрит, а на меня глаза уставила и зубами ворочает". Вот и поди с такой агентурой поработай!
- Лыжи, палки, рогожи, крюки готовы?
- Все готово. Сегодня к ночи от крепости останется один пепел!
- Я буду смотреть через окно. И, если вы, трусы, опять отступите, я сам на улицу выскочу!
- Кто отступит? Мы? - Вовка протягивает Саше руку: - Считай, что крепость уже разрушена! Остались обломки... угли, дым, пепел. Вороны летают. Бродят собаки, волки... и жрут трупы...
Вовка важно уходит.
- Ой, и до чего же хвастун этот Вовка! - почти восхищенно говорит Женя.
- Женя, когда от папы последняя была телеграмма? - спрашивает Саша.
- Давно: две недели, - отвечает Женя, доставая из кармана телеграмму, и повторяет давно заученный наизусть текст: - "Ленинград, Красноармейская, 119, Максимовым. Пишите чаще, как здоров Саша. Целую. Папа".
- Пишите чаще, а сам ничего не пишет... Женя, Вовка не смог. Узнай ты, чье это окно.
- Ну как его узнаешь? Таких окон сто. А ход в тот дом с другой улицы... Ну, какая у окна примета?
- Там сидят мои голуби. Там живет такая девчонка. Она как звезда... Красавица.
- Голубь - примета летучая. Он то здесь, то там сядет. А красавиц в нашем квартале ни одной нету, - пожимает плечами Женя и, увидев вошедшую Нину, радостно кричит: - Нина, шей скорее мне платье! Скоро елка, и у всех все уже готово.
- Нина, ты моего папу любишь? - спрашивает Саша.
- Да. Очень! - просто и прямо отвечает Нина.
- Тогда найди ту девочку. Она видала письмо. Оно про папу...
- Сашенька, у тебя была температура, жар. Тебе, может быть, просто показалось?
- Нет! Это мне потом показалось... А сначала мне ничего не показалось...
- Не кричи. Смотри, какой горячий... - говорит, входя в комнату, нянька. - Дед твой был солдатом. Отец - капитан. А ты... ты, наверное, будешь генералом.
Нина внимательно вглядывается в Сашино лицо:
- Саша, у тебя глаза блестят, лицо горит. У тебя опять температура.
Пристально смотрит за окно Саша.
* * *
Вечером, в сумерках, за сараями торопливо собирается "Дикая дивизия". В воротах домов толпятся болельщики и любопытные. В одних воротах стоит Женя Александрова, в" других - Женя Максимова.
В руках у мальчишек крюки, палки, веревки. На снегу лыжи. Большинство мальчишек укутано в самодельные маскировочные халаты из простыней, наволочек и передников. У некоторых на голове белые тюрбаны из полотенец. Особо великолепен Вовка. Куском материи у него закрыты грудь и живот, спина черная. В руке труба. В другой руке флаг с замысловатой эмблемой: разинув пасть, стоит на задних лапах полосатый тигр. Другой флаг развевается над башней крепости. На нем простая звезда с лучами - это эмблема Тимура и его команды.
Над часами на снежной башне опускается железная решетка. Из стены сбоку выдвигаются деревянные, покрытые льдом ворота и наглухо закрывают вход в крепость. Через одну из бойниц пристально смотрит Тимур. Рядом с ним трубач, Коля Колокольчиков. У автопушки выстроился артиллерийский расчет. Весь гарнизон наготове стоит у стен. Все спокойны, но насторожены. В углу торчит какое-то сооружение, закутанное рогожей.
К крепости пробираются через кусты парка мальчишки "Дикой дивизии".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12