Помедлив секунду, он посмотрел ей в лицо и тихо спросил:
– А еще какие у тебя бывают фантазии? Никогда еще его губы не были столь теплыми и мягкими, как теперь, когда он стал нежно ее целовать. Ее губы раскрылись навстречу его нетерпеливому языку.
Комнату заливал сиреневый сумеречный свет, пробивавшийся через зашторенные окна и открытую настежь дверь. Вечерний влажный воздух был напоен сладкими летними ароматами. Выползая из убежищ, ночные насекомые и животные издавали едва слышные шорохи и попискивание, в ветвях деревьев перекликались ночные птицы… А в гостиной слышно было лишь прерывистое дыхание любовников да шуршание чулок на ногах Санни, когда она попыталась еще удобнее устроиться на коленях у Тая.
– Санни… Санни… – тихо стонал он, с ее помощью вынимая из воротника и рукавов ониксовые запонки и складывая их рядом со шпильками на столе.
Поцелуи становились все жарче, все откровеннее. Пока рука Санни осторожно бродила в зарослях курчавых волос на его груди, отыскивая твердый сосок. Тай гладил ее шею. Затем рука его скользнула на ее округлую грудь, прикрытую шелковой комбинацией. От его ласки шелк задвигался, доставляя ей чувственное наслаждение. Даже шелест шелковой ткани звучал эротично. Дыхание Санни стало прерывистым и поверхностным.
– Тай…
– Что, дорогая?
– На этот раз ты не бросишь меня?
– Ни за что, даже не надейся… Она стала покрывать поцелуями его шею от самого подбородка до крепких ключиц. Раздвинув полы крахмальной сорочки, она страстно прижалась губами к тому месту, где сильно и часто билось его сердце.
Он стал массировать ее груди, водя по соскам подушечками больших пальцев. Потом положил руку ей на колено. Подол комбинации приподнялся, открывая бедра. На ней был пояс с резинками, и Тай увидел те места, где кружевные застежки соединялись с чулками. Зрелище было настолько сексуальным, что он тут же почувствовал эрекцию.
Просунув руку под кружевную резинку, он стал ласкать ее атласное бедро. Санни откинула голову и приоткрыла губы в ожидании поцелуя.
Он не заставил себя долго ждать. Лаская ее рот. Тай провел рукой по внутренней поверхности бедра и стал нежно гладить ее между ног. От невыразимо сладкой истомы Санни выгнулась всем телом, вцепившись в кудри Тая.
– Давай займемся любовью, Санни…
Она хотела кивнуть в знак радостного согласия, но тело уже не подчинялось рассудку и жило своей жизнью. Легко, как пушинку, Тай отнес ее в спальню и поставил на пол рядом с кроватью.
Его глаза жадно любовались ее влажными, воспаленными от жарких поцелуев губами, золотистыми глазами, в которых сверкала страсть, копной густых волос цвета спелой пшеницы. Шелковая комбинация ладно облегала столь желанное для Тая тело. У Санни были довольно широкие плечи, но очень женственных очертаний. Гладкая кожа слегка загорела. Груди были высокими, округлыми и тугими. Из-под тонкой ткани дерзко торчали набухшие соски.
Она потянулась было к узеньким бретелькам на плечах, но он ласково остановил ее:
– Не надо, оставь ее пока…
Прежде чем она успела спросить, почему он не хочет, чтобы она совсем разделась, Тай властным движением притянул ее к себе. Жаркие ласки его губ и языка заставили Санни моментально забыть обо всем на свете, кроме того, как сильно она хотела, чтобы этот мужчина заполнил собой ее тело, ее сердце, заставив вновь поверить в любовь, в то, что она желанна и любима.
Его руки скользнули вверх по ее ногам и сжали упругие ягодицы. Он прижимал ее к своему напрягшемуся фаллосу, пока дыхание обоих не стало до такой степени учащенным, что целоваться стало невозможно.
Санни не стала сопротивляться, когда он опустил ее трусики вниз по бедрам и заставил перешагнуть через лоскуток кружевной эластичной ткани, упавший к ее ногам. – Ложись, – приказал он ей. Санни послушно легла, завороженно наблюдая за тем, как он раздевался. Сняв широкий пояс, он расстегнул брюки и быстро снял их, попутно избавляясь от носков. Снять плавки ему удалось не сразу, и в этом не было ничего удивительного. Позабыв про крахмальную сорочку и съехавшую набок бабочку, он подошел к постели во всей мощной красоте своего желания.
Потом он осторожно лег на нее, раздвинув ее бедра своими, и, сжав ее лицо обеими руками, стал жадно ласкать ее рот.
– Начиная с этой самой секунды ты навсегда позабудешь про Дона Дженкинса, – выдохнул он. – Для тебя этот человек больше не существует, поняла?
Вместо ответа Санни выгнулась всем телом, прижимаясь бедрами к его твердой плоти и чувствуя, как Тай улыбнулся в темноте ее реакции на свой вопрос.
– Теперь на всем свете существуем только ты и я, Санни. И я хочу сполна вознаградить тебя за все твои страдания.
Приподнявшись, он сдвинул вверх комбинацию и стал откровенно любоваться ее стройным телом. У Санни перехватило дыхание и сами собой закрылись глаза. Встав на колени между ее ногами, он отстегнул резинки кружевного пояса, погладил треугольник мягких волос и гладкий упругий живот над ним.
Потом он снова лег на нее, прижавшись всем своим изнывающим от нетерпения телом. Руки потянулись вверх, к ее груди, затвердевшие соски манили его к себе словно магнитом. Он принялся целовать их через кружево комбинации так страстно, словно хотел прорвать шелк своим языком.
Внезапно им овладело крайнее нетерпение. Когда он стал лихорадочно стягивать с ее плеч тоненькую бретельку, та вдруг лопнула, однако ни Санни, ни Тай не обратили на это ни малейшего внимания, потому что ее упругие груди внезапно оказались полностью обнаженными, и он принялся жадно ласкать их языком и губами, прижимаясь лицом к мягкой женской плоти.
– О Боже, как ты прекрасна, – пробормотал он. – Когда-нибудь я попробую твое молоко…
Санни едва дышала. Сначала ее испугали его слова, а потом она почувствовала резкую боль от того, что он стал нетерпеливыми толчками входить в нее. Несмотря на боль, она еще теснее прижалась к нему, поднимая бедра навстречу.
– О, какая ты маленькая, – едва слышно простонал он.
– Это плохо?
– Это очень… очень хорошо… Их губы слились в жарком поцелуе, пока он старался проникнуть в нее поглубже. Потом Тай внимательно посмотрел на нее и тихо спросил:
– Санни, ты девственница?
Теперь, когда он наткнулся на несомненное свидетельство ее девственности, лгать уже не было смысла, поэтому она стыдливо прошептала:
– В обычном понимании – да…
– Только такая девственность и является настоящей.
– Почему ты удивляешься этому? – обиженно спросила она. – Тебе же рассказывали, что я никогда не довожу дело до конца.
– Неужели ты могла подумать, что я недоволен твоей невинностью? Ни в коем случае, – улыбнулся Тай.
– Нет?
– Нет, малышка, – страстно прошептал он, слегка отстраняясь от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43